1+1

— Тебе понравилось ? — перебирая её светлые волосы, спрашивал Чайльд. Люмин, которая впитывала в себя тепло тела парня, пока обнимала его, сидя на его ляжках, утвердительно кивнула. Глаза были прикрыты, во всех конечностях дрожью напоминала о себе приятная слабость. Остаточные чувства блаженства не покидали девушку. Единственное, что сейчас являлось небольшой проблемой, так это то, что её ноги отказывались двигаться. Тарталья это понимал, поэтому предложил свою помощь. — Миледи, хочешь, я отнесу тебя в ванну? — перейдя с поглаживания волос на плечи, спросил предвестник. — В ванну? — Ты хочешь спать прямо так? Фатуй сделал намёк на то, что на ней всё ещё была его сперма, а так как она уже успела потереться об него во время обнимашек, то замарала и его. Осознав это, путешественница состроила виноватое личико, немного поджав губы. — Прости.. — смущённо проговорила странница, понимая, что из-за неё он запачкался. — Нашла из-за чего извиняться. — посмеиваясь сказал Аякс. Парень встал с кровати вместе с блондинкой, которая прикрывала руками свои прелести. Рыжик в голове пометил себе пункт о том, что даже учитывая факт того, что он всё видел, Люмин стеснялась показываться ему обнаженной вне секса. Он умилился над ней в душе, видя то, какая всё-таки девушка чувственная. Её всё ещё горячая кожа согревала его руки. Ему совершенно не хотелось выпускать её из хватки. Зайдя в комнату, спутники тут же сели в ванну, которая наполнялась тёплой водой. Уставшие, изнывающие от лёгкой боли, мешающей при ходьбе, мышцы, буквально требовали расслабления, а принятие водных процедур самое то для избавления от этого недуга. Большая струя, льющаяся из крана, сантиметр за сантиметром, покрывала тела пары. Путешественница лежала поверх Чайльда, тем самым ещё и обнимая его. Странница прижалась ну уж очень плотно, не желая отпускать Тарталью ни в коем случае. Предвестник загадочно растянулся в улыбке, смотря на то, как блондинка, без преувеличения, была в восторге от него. — Не думал, что моя миледи и в правду маленькая извращенка. — подшучивал рыжик. Возмущённая Люмин чуть привстала, открывая обзор на свою грудь. Естественно, глаза парня тут же устремились именно туда, заставляя и без того оскорблённую девушку, возмутиться ещё больше. — Это я тут извращенка? Ты постоянно тянешь руки к.. ко мне, и смотришь куда-то не туда. — отворачивая рукой голову Чайльда, бубнила путешественница. — Ну-ну, это лишь мужские инстинкты, а вот ты.. даже первой заняться любовью предложила. — Замолчи.. — Хорошо-хорошо, принцесса, только не злись. — быстро пролепетал парень, чтобы успокоить свою леди. Тарталья прижал странницу к своей грудной клетке, та не сопротивлялась, даже с фактом лёгкой обиды на предвестника. Напротив, блондинка с наслаждением тёрлась щекой о него, вдыхая его запах. Фатуй принял это, как знак прощения на его шуточки. Его рука тонула в золотистых волосах, делая незамысловатый массаж головы, лишая Аякса воли оторваться от этого занятия. Тем временем вода уже на половину заполнила ванную. Она заполнялась так же быстро, как и сердца пары наполнялись чувствами друг к другу с каждой проведённой рядом секундой. Люмин лежала на рыжем с прикрытыми глазами, но вспомнив о Миранде, широко открыла их. — Сколько сейчас времени? — обеспокоено спросила девушка. Парень удивился такому взволнованному вопросу, ведь придаваясь страсти и ласкам, он совсем забыл о том, что происходило на балу. — Три часа и тридцать восемь минут. — промямлил Чайльд, глядя на настенные часы. — Уже так поздно, а Миранда и Антонио всё ещё не вернулись.. После услышанного даже Тарталья напрягся по этому поводу. — Да.. ты права, хочешь я пойду их искать? — Один? — Угу, а ты пока останься дома и отдохни. — поглаживая по её щеке, сказал предвестник. — Нет, я не устала.. я пойду с тобой. — Детка, ты же знаешь, что тебе нельзя напрягаться, а сегодня на твою ногу было и так много нагрузки. — слегка строго, как при разговоре с маленьким ребёнком, диктовал фатуй. Их спор длился уже довольно долго, пока по итогу рыжий всё-таки уговорил путешественницу остаться дома и лечь спать. Но сейчас же, они продолжали отмокать в ванной, греясь ни столько от воды, как от тепла тел друг друга. Странница с заворожением слушала биение сердца парня, оно было таким спокойным и размерянным, невольно она начала засыпать под тихий приглушённый стук. Так ещё помимо этого, Аякс что-то монотонно и тихо рассказывал, Люмин уже и не воспринимала что именно, а этот говор тоже усыплял блондинку. Когда Чайльд заметил, что на его рассказ не идёт никакой реакции, он осознал, что девушка знатно задремала, а это был знак, что пора заканчивать с водными процедурами. Тарталья, вместе с путешественницей на руках, вышел из ванной комнаты, предварительно обтерев её полотенцем. Сам предвестник был уже одет в привычную для него одежду, поэтому он решил помочь одеться, буквально спящей на ходу, страннице. Это был нежно-голубой ночной костюмчик из воздушных шорт и топика с рюшами, которые были украшены чёрными бантиками, как акцент. Уложив свою принцессу в приятно прохладную постель, и накрыв её одеялом, фатуй, всунул ей в руки подушку, на которой он спал, так что она была напроч пропитана его запахом. Это он сделал для того, чтобы блондинка без него не скучала. Не зря парниша это сделал, ведь Люмин нуждалась в том, чтобы обнимать рыжего. Даже во сне девушка заметила подмену, но подсознательно помнив о его миссии, она отпустила Чайльда. Тарталья задрал золотистую чёлку путешественницы, а потом на прощание чмокнул её в лоб. На самом деле ему ужасно не хотелось уходить, хотелось остаться рядом с ней и спать до самого утра в обнимку, но отсутствие хозяев настораживало, поэтому другого выбора не было. Перед уходом он проверил на закрытие все окна, чтобы в дом никто лишний не смог пробраться. Предвестник вышел из дома, заперев его добротную деревянную дверь на ключ, а после отправился на поиски Миранды и Антонио. *** Уже была глубокая ночь, когда странница, вжимавшиеся всем телом в подушку, через сон услышала странные звуки. Дремлющему разуму показалось, что это пришёл фатуй. Она была не в состоянии проснуться, словно лежала в коме. Пусть и неотчетливо, но через онемевшие тело, блондинка чувствовала прикосновение, что её кто-то куда-то несёт, но.. руки были такими чужими. Люмин испытывала неосознанный, глубокий страх на корках подсознания, если бы на утро она проснулась рядом с рыжиком, то наверняка даже и не вспомнила об инциденте подступа ужаса. А пока, холодные пальцы грубо обхватывали её конечности, кожа покрылась мурашками от резкого перепада температур, её вынесли на улицу? Лишь подушка, которую она всё ещё крепко обнимала, успокаивала девушку через тактильные ощущения. Это было так странно, чувствовать всё это, но словно через толстую бетонную стенку и не в состоянии проснуться. От всего этого становилось ещё страшнее. Во сне она начала легонько вздрагивать, при этом путешественница начала испытывать ложное пробуждение. Странница покрылась холодным потом, но всё равно её разум отказывался просыпаться, будто он наглухо выключил инстинкт самосохранения, в то время, как тело изнывало от прилива адреналина. Её затащили в какое-то помещение, где лишь на несколько градусов было теплее, чем на улице, и куда-то положили, блондинка не смогла понять на что. Больше она ничего не помнила.. На утро Люмин еле-еле открыла глаза, ведь её разбудили неудобная поза сна и холод. Так как новый Мондштандт находился на месте винокурни, которая была расположена рядом с драконьим хребтом, то по утрам и ночам тут было довольно холодно, из-за мороза приносимого ветрами. Девушка, когда поняла, что находится непонятно где, резко подняла торс. Оглянувшись по сторонам, она осознала, что сидит на стопе сена, и именно на нём путешественница и проспала всю оставшуюся ночь. Непонимание ситуации болью ударило в виски, эхо которого тиканьем отдавалось в ушах. Голова от недосыпа раскалывалась на части, но мутные воспоминания с ночи не давали отправится страннице спать дальше. Если бы не место, где она находилась, то всё произошедшее под покровом ночи показалось бы ей игрой сна, но, увы, для неё, какой-то незнакомец перетащил её в подобие.. сарая? Но зачем? И кто это был? Внезапно, пришедшая в сознание блондинка, услышала чей-то говор за дверью. Она одна, в темноте и холоде, её перенёс какой-то левый человек, и держит её тут, судя по всему. По многочисленным мурашкам вновь потёк леденящий кожу пот. " Где Аякс, где я? " — лишь эти два вопроса вертелись в голове у Люмин. Горький и колючий ком застрял в её горле, не давая даже и пискнуть. Девушка сжалась среди сена, чтобы хоть как-то согреться. Так же она растирала руками части тела и шевелила всеми своими конечностями, чтобы разогнать кровь. Кричать было бесполезно, а пытаться выбраться и подавно. Выход был один — дверь, которая наверняка была заперта, да и люди, что-то бубнящие за ней вряд ли бы дали ей выйти. Путешественница решила притвориться спящей и ждать своей участи. Обратив внимание на подушку, и обняв её, странница с горечью подумала о Чайльде. Где же он? Тарталья же придёт за ней? Неужели с ним что-то случилось? Чувство вины от того, что она всё же не пошла с ним, съедали её изнутри, хотелось плакать. Вот уже второй раз, она кидает близкого ей человека на произвол судьбы. Вместо того, чтобы идти за Мирандой, она захотела заняться любовью с парнем, а теперь, когда он пошёл искать подругу, она всё же решила остаться дома и поспать. Её тошнило от самой себя, хотелось, чтобы фатуй утешил её, снова прикрыл собой. " Я эгоистка, да? " — рассуждала сама с собой Люмин. Сердце бешеней колотилось, желая избавиться от избытка негативных чувств. Притворяясь спящей, девушка не могла унять дрожь, которая выдавала её обман. " Это Митч? Он ведь.. А что если он что-то сделал с Мирандой и Аяксом? " — эти мысли стали пиковыми, и путешественница не смогла сдержать безмолвных рыданий. Но всё это остановило резкое копошение в замочной скважине и открытие двери. Странница замерла, не двигаясь, словно мёртвая. Даже тонкие ручейки слёз перестали течь. Настолько блондинке было страшно от происходящих с ней событий. Свет, падающий из-за открытой двери, освещал помещение. Это и вправду был сарай, в котором было ничего другого кроме сена. Ни одного окна, ни каких либо приборов для работы со скотом, лишь сухое, безжизненное сено. — Неужели ты ещё спишь? Видимо сильно долго кувыркались с рыжим, пока мою дочь насиловали из-за вас. Эти слова прошли острой иглой через сердце. Знакомый голос, который поведал ей.. это было слишком больно для неё. Люмин быстро встала на ноги, на её лице камнем застыл глубокий ужас. — А-антонио?.. — сухо проговорила она. Это и правда был он, только уже другой. Его холодные глаза безжалостно смотрели на испуганную девчонку перед ним. Оцепенение, парализовавшее все мышцы, словно въелось в них. — Что вы сказали?.. М-миранду изнас.. Грубая пощёчина заткнула девушку, сбив её с ног. — Замолчи, я не давал тебе права произносить её имя! — огрызнулся мужчина. Шокированная путешественница не верила в происходящее. Она не верила в то, что Миранду мог изнасиловать Митч, не верила и в то, что тот самый добродушный Антонио мог так поступить с ней. — П-погодите, объясните что происходит. — держась за щеку, сдерживая слёзы и терпя боль, попросила странница. — Тот рыжий ублюдок.. он.. убил мою Миранду, а перед этим из-за вас её изнасиловал Митч! Очкарик казался безумным, проявился нервный тик и оскал, но блондинка совсем не обращала на это внимание. Всё сказанное Антонио превращалось в какую-то кашу, его дальнейшие слова острыми осколками вонзились в её и без того измучившееся сердце, но даже так смысл до Люмин доходил лишь каплями, постепенно вырисовывая ей ужасную картину. — Да что вы такое несёте?! Он не мог этого сделать! Не мог! Девушка всеми силами пыталась верить в невиновность Чайльда, но его прошлое давало о себе знать. Мужчина двинулся на неё с угрожающим видом, тихо бубня из раза в раз только одну фразу: — Вы убили её.. вы убили её.. вы убили.. — Нет, мы бы никогда.. Путешественница понимала, что отец Миранды сейчас явно не в себе, её слова его не переубедят. Надо срочно что-то делать, а потом уже размышлять над всем этим. Не видя других выходов, странница резво оттолкнула пошатывающегося очкарика в сторону, освобождая себе проход наружу. — Как же я был глуп, когда пустил вас в свой дом, как вы могли?!.. С каждой секундой мужчина становился всё более безумным. Его так охватило горе? Голос грубел и начинал ещё больше поддаваться дрожи. В глазах читались ярость и ненависть. Блондинка, бросив беглый взгляд на сошедшего с ума брюнета, сдержав порыв горечи, выбежала из сарая не разбирая дороги. Все чувства и мысли смешались в единое месиво, она не понимала что происходил, не знала о чём думать, ей казалось, что сейчас она предала Антонио, бросила убиваемого горем отца Миранды. Хотелось забиться в самый тёмный угол и не вылазить из него, пока её не найдёт Чайльд. " Где же он? " — отчаянно искала ответ сама в себе Люмин, пытаясь представить где бы Тарталья мог сейчас быть. Всё происходило слишком быстро, но ровным счётом так же медленно. От этого голова начала пульсировать от въедающейся в мозг боли, а лёгкие болеть от быстрого поглощения воздуха из-за стресса. Быстрый бег пошёл ей не на пользу, от сильной нагрузки нога долго не выдержала. Резкая и острая боль заставила девушки свалится на холодную землю и схватится за конечность, пытаясь сдержать порыв нездорового стона. Завидев вдалеке Антонио, путешественница всё же поползла в неизвестное направление. Кстати о местности, где она находилась.. судя по всему, этот сарай находился не особо близко к жилым домам и был заброшен, по крайней мере им часто не пользовались. От строения даже не шло никакой тропинки, что указывало на то, что вряд ли за ней сюда придёт предвестник. Странница тратила все свои силы, чтобы отползти как можно дальше, при этом она даже умудрилась на замарать спальный костюмчик. Но как бы блондинка не старалась, ей не удалось сбежать от одичавшего очкарика, так ещё перед ней предстал никто иной как Митч, который будто только и поджидал Люмин в небольшой лесопосадке хвойных деревьев. По итогу девушка была окружена двумя безумцами, одиного просто зарубило горе, а второй был чокнутым по своей натуре. — Нет.. — испуганно и отчаянно прошептала путешественница. — О да, малышка. — ответил русый, неспешно приближаясь к ней. Самое странное и страшное было в том, что Антонио никак не отреагировал на появление насильника своей дочери. — Что вы хотите от меня? — чуть всхлипывая, спросила странница. — Ох, не волнуйся, скоро ты сама всё узнаешь. — протяжно пролепетал Митчеллс. Грубые мужские руки с силой подняли блондинку, сдавливая её хрупкое тело. Очкарик передал её русому, как какой-то дешёвый товар. Люмин неосознанно хотела закричать, хотя и понимала, что её крик поглотят в себя зелёные и мрачные ели, не донеся её мольбу о помощи. Тонкая игла со снотворным проникла в кожу девушки, отравляя своим составом плоть и разум, обволакивая их в плотную плёнку принудительного сна. Веки постепенно тяжелели, а попытки вырваться становились тщетными. Части тела обмякли, стали неимоверно тяжёлыми, последнее, что увидела путешественница — это дьявольская ухмылка русого.