Тишина

      Когда Морт попадает в Англию ей одиннадцать, почти двенадцать. Память о пожарище тогда ещё совсем свежа: дым всё ещё пробирается в глотку, а крик папы всё ещё бьёт по ушам. Так же бьют по ушам крики бабушки, папиной мамы, что она не будет растить дитя порока. Девочка, едва закончившая тогда третий курс Дурмстранга, сжимается на скамье в аврорате и медленно понимает что это конец. Родители папы никогда не возьмут её к себе, а у отца и семьи то нет, не считать же ею пару знакомых монашек из детдома при монастыре. Юная Наследница и почти Леди плачет тогда тихонько скрутившись калачиком на твёрдом сидении.       Суды идут все лето, следствие обещает длиться ещё дольше. Несмотря на жару, всё лето девочка мёрзнет. Незадолго до первого сентября бабушка сообщает что Дурмстранг не увидит боле студента с фамилией Хведрунг.       - Нечего тебе, отродью, делать в этой темной клоаке, — заявляет она. - Первого сентября ты едешь в Хогвартс.       - Я даже знать не хочу что Вы сделали, чтобы этого добиться, — отвечает ей хриплый и надломленный голос после взгляда потухших фиолетовых глаз. - И надеюсь больше с Вами не увидеться. Никогда.       Дверь приюта захлопывается оставляя в своих недрах маленькую сломанную душу. Хогвартс, на удивление, не так уж и плох на первый взгляд. Мортем путается в мантии и еле как понимает английский гомон вокруг с артефактом-переводчиком. Стоять на распределении с детьми того же возраста странно. Она уже отучилась три года в Дурмстранге, а среди этих детей даже не все пробовали держать в руке волшебную палочку. Хведрунг ёжится и закутывается поплотнее в этот нелепый предмет гардероба, мантию, чтоб её.       Она уже знает, что будет учиться не с ними, а с детьми на год старше. Здесь она лишь для того, чтобы её распределили на какой-нибудь факультет. Смысла в этом не больше чем в рунной цепочке без рун. В Дурмстранге она училась на факультете боевиков. Там было много физической подготовки и ещё больше интеллектуальной. У них тогда была своя форма и другие книги, а сейчас...       Морт морщится. Те учебники, что пришлось купить для второго курса явно были общими. Никаких тебе углублённых зелий или начального курса рун. Только обычные зелья, кажущаяся неплохой трансфигурация, странное ЗОТИ, какие-то чары, травология, астрономия да история магии, в учебнике по которой почему-то были сплошные гоблины.       - Приветствую вас в этот чудесный вечер, — со своего стула, трона, встаёт рыжий мужчина, скорее всего директор, и начинает речь. Седые пряди в его шевелюре блестят при свечах и Мортем непроизвольно дёргает головой отчего ее яркие, почти алые волосы рассыпаются по плечам.       - Мы рады приветствовать в наших рядах нового ученика второго курса, Мортем Хведрунг. Сегодня она пройдет распределение вместе с первокурсниками. Дальше Морт не слушает. Её больно цепляет, что она уже не студент Дурмстранга, лишь ученик Хогвартса. Хотя, конечно, это может быть просто дефектом перевода. Легче от этого не становится.       После речи директора, в этом сомнений не осталось, зал хлопает и молодая учительница вносит табуретку со странной шляпой. Самым неуютным моментом в этом вечере даже спустя года Морт будет считать пение шляпы. Когда этот откровенно не вызывающий доверия артефакт заканчивает своё выступление все снова хлопают. Хведрунг ещё плотнее кутается в мантию и снова мёрзнет.       Её имя, названное преподавательницей, звучит как избавление. Морт хмурится и нахохливается, непроизвольно копируя повадки своего фамильяра, ворона. Она идёт к стулу быстро, чуть ли не бежит, желая чтобы это все поскорее закончилось. Когда на глаза опускается темная ткань, Морт лишь силой воли сдерживает дрожь: запах гари всё ещё слишком свеж в памяти.       - Интересно, очень интересно, — улавливает Хведрунг бурчание на краю своего сознания       - Вы чья-то душа? - транслирует мысль Морт       - Не совсем, — отвечает артефакт, — но мы ведь не за этим здесь, верно?       - Я не знаю. Ваши факультеты странные, — бурчит уже Мортем. Шляпа вздыхает       - Возможно. Но может ты знаешь куда могла бы хотеть?       - Туда, где потемнее. И подальше от всех.       - Точно? Там холодно, — в голосе артефакта слышится усмешка       - Холоднее уже не будет.       - Слизерин! - звучит на весь зал. Морт щурится от света и встаёт со стула. Крайний стол над которым развивается зелёное знамя со змеёй хлопает. Мортем думает, что это знамя походит на знамя её рода и напоминает себе не сожалеть, как учил отец.       Твёрдым шагом она идёт к этому столу и садится на самый край, игнорируя все вопросы. Позже к числу игнорируемых раздражителей добавляется еда и тыквенный сок, после которого хочется прополоскать рот раз двадцать. Благо тут так же нашлись чай и сахар. Чай крепкий, сахара в стакане ложек пять. Тёплая и сладкая тяжесть в ладонях помогает хоть немного согреться и расслабиться.       После ужина первачков старосты ведут по длинным, тёмным и холодным коридорам. Хведрунг идёт с ними. Смотря на высокие своды потолков и огромное количество картин единственное, чего она хочет это оказаться в подвале их дома с папой. Он бы шутил, создавая очередного зомби и блестел бы озорными, яркими, фиолетовыми глазами. Морт вспоминает его мягкие и длинные чернильно-чёрные волосы и неровную ухмылку. Морт хочется плакать.       В гостиной их встречает пышный немолодой мужчина. Он говорит, что является их деканом и учителем зелий, а Мортем не может не сравнивать его со своим прошлым деканом. Профессор Лофгрен был отставным военным и учил их Боевым Искусствам. На всю школу его славили боевая выправка и задорный нрав. Морт окидывает взглядом своего нового декана и вздыхает. Хоть он и не выглядит плохим деканом или профессором, авторитетом ему для нее не стать.       Её подселяют к двум девочкам и это явно неприятная неожиданность.       - Что нужно сделать, чтобы получить отдельную комнату?       - Стать старостой, — насмешливо отвечает староста за ее спиной       Что ж, это звучит как цель.       Спать с кем-то в комнате неуютно. Балдахин помогает мало и заснуть не представляется возможным. Мортем кутается в совсем не греющее одеяло и вспоминает отца, который в такие вечера всегда рассказывал ей скандинавские мифы. Несмотря на то, что её отец был сквибом, он прекрасно разбирался в магических преданиях и занимался рунами. Он всегда легко посмеивался, когда читал маггловские версии мифов, которые ему дарил папа, а потом рассказывал настоящие предания. Эти действительно древние документы писались их предками, и главное основателем, Локи Хведрунгом.       Морт выписывает пальцем в воздухе руническое имя не-бога и слегка подсвечивает его магическим импульсом. Эти руны всегда были сильнейшим оберегом их Рода. Девочка тихонько просит Локи, основателя и демиурга, подарить её родителям хорошее посмертие. Не договорив последнюю фразу она все таки впадает в зыбкую дрёму, будто бы чувствуя холодные пальцы в волосах.