Баночка с окурками

7:15. Понедельник Он давно не чувствовал больше, чем «ничего». Все окружающее давило своей серостью и унынием. Вставать по утрам становилось всё сложнее, и тело ныло от усталости даже после долгого сна. Эвен уже привык к таким перепадам – все-таки он болен, и ни самые яркие солнечные лучи, ни блестяще-голубое небо, какое бывает слишком редко в пасмурном Осло, не способны поднять ему настроение. Личная жизнь с Соней казалась теперь не такой уж и «личной», как это было где-то далеко в начале. «Эвен, надо поесть», «Эвен, ты принял таблетки?», «Эвен, пора спать» — фразы Сони, которые он слышал каждый день и со временем, можно сказать, возненавидел. Да, он понимал - это забота. Да, он видел её старания, и да - он чувствовал себя вечным пациентом. Почти беспомощным, не имеющим выбора и места, куда можно сбежать и где спрятаться. Так, чтобы не нашел никто. Чтобы прекратились расспросы и ежедневные напоминания о том, как важно поддерживать здоровье. Чтобы прекратилось всё. Совсем. — Будь аккуратнее, — слышит Эвен, выходя, — Удачи! Не отвечает. На самом деле он давно перестал отвечать Соне. Словами, взаимностью. В какой-то момент стерлась грань между благодарностью и обязанностью. Эвен чувствовал себя должником за все, что делала его девушка. Ему казалось, когда-нибудь настанет момент, и придется платить. А он и не знает чем. Кроме поломанной души, хрупкого ледяного сердца и почти затуманенного сознания у него нет ничего. И кажется, никогда не было. Эвен рассматривает потемневшие от сырости кроссовки, заставляя себя делать шаги. Просто идти. Идти вперед и не задумываться, что ждет в новой школе. Идти, потому что нужно. Потому что иначе Соня позвонит его психиатру и сообщит о возобновившейся волне депрессии. Этого Эвен не хочет. На самом деле, изначально идея о переходе в другую школу не казалась такой уж глупой. Новые лица, новая атмосфера. Может всё, чего он натерпелся в прошлой забудется и не повторится. Но сейчас, оказавшись в школьном дворе, былой настрой теряет силы, и Эвен снова чувствует тревожность. Запах свежей краски. Видимо за пару дней до начала семестра решили обновить фасад здания, но Эвен не морщится от жгучего чувства в носу. Оно напоминает о детстве, когда маленький Эвен всё рвался отнять у мамы кисть и сам покрасить забор у их дачного домика. Это время, когда его сознание было свободно от всяких расстройств, когда ощущались беззаботность и легкость, когда можно было потратить весь день на ловлю кузнечиков, купание в озере или лепку снеговика. И не нужно было беспокоиться: не забыл ли ты принять таблетки, не пропустил ли запись ко врачу, не закончились ли витамины. Всё, что от тебя требовалось – быть счастливым. Детство - наверное, лучшее время, в которое хочет вернуться каждый из нас. На секунду Эвен даже почувствовал небольшое покалывание где-то слева, но и то быстро сменилось привычным «ничем». — Ты потерялся? — на удивление не раздражающий голос раздался где-то совсем рядом, разом вернув Эвена в реальность, — Я в прошлом году тоже долго разбирался. Если первокурсник - тебе в левое крыло. Это туда, и за поворот, — светлый кудрявый мальчик с нелепо торчащими из-под кепки кудряшками указывал куда-то рукой, чуть улыбаясь и рефлекторно прищуриваясь. Эвен и не глянул в указанную сторону – его больше привлек миллион родинок, полувидимой россыпью укутавший светлокожее лицо парнишки. — А, да, я Исаак, — он вдруг одернулся и протянул руку с длинными пальцами и больше обычного видными костяшками, — Ис, если хочешь. Он ничего не хочет. Но зачем-то отвечает рукопожатием, заметив небольшую смущенность в зеленых глазах напротив. — Эвен. И я третьекурсник, но спасибо. — Оу, третий, — парнишка удивленно поднял брови и чуть помялся, — Но я тебя не видел раньше... «Новенький» - произнесли в один голос, и даже это вызвало у Исаака улыбку. Эвен лишь чуть приподнял уголки губ, подумав, что этот «Исаак» уже, кажется, превысил лимит улыбок в минуту. — Я на втором, — младший наскоро поправил кепку и после опустил руки в карманы, — А тебе тогда в ту сторону, — он снова куда-то указывал, и Эвен задумался, почему тот так озаботился им. Исаак просто имел добрую натуру и увидев растерянного парня среди школьного двора, каким он и сам был в прошлом году, не смог противостоять своей отзывчивости. Почему бы и не подсказать, если есть возможность. Ничего от этого не теряешь. Наоборот - Исаака привлек этот высокий парень с каким-то грустно-голубым небом в глазах. Эвен даже не пошелохнулся при разговоре, только внимательно наблюдал за ним и с каким-то, Исак подумал, недоверием чуть прищуривался. Раздался звонок, и Эвен поморщился. — Кажется, нам обоим пора, — вновь заговорил Исаак, — Увидимся! — и он словно ребенок попружинил в свою сторону, оглядываясь и маша рукой. Эвен поднял ладонь в ответ. И только сейчас заметил кишащих людей вокруг.

***

За всю половину дня они больше не встречались. И почему-то Исаак надеялся увидеть старшего в столовой, может узнать, как ему школа и вероятно спросить, придет ли тот на пати в честь начала семестра. Но светловолосый высокий, почти, наверное, метра под два, Эвен на горизонте не появлялся. — Эй, ну ты скидываться-то будешь? — почувствовав несильный удар Юнаса плечом, Исаак резко вернулся в реальность. — Ис, мы ждём, — их компания уже перебралась за свой столик в столовой на время обеда и как обычно что-то обсуждала о пятничной вечеринке. — Да, без проблем, — Исаак включился, выложил свою часть специально отложенных для этого денег и продолжил оглядываться в поисках Эвена. — Чего ты всё дергаешься? — Магнус фактически озвучил общую мысль, пока остальные еще что-то обсуждали. — Да так, забей, — не отрываясь, он продолжал бегать глазами по лицам, пока взгляд не зацепился за светлую джинсовку и бордовый капюшон, выглядывающие над лавочкой снаружи, — Есть сигарета? Быстро выхватив её из рук друга, он за доли секунды оказался по ту сторону столовой. Исак, кажется, даже немного запыхался. Он сбавил шаг только снаружи, узнав объект своих поисков. Эвен сидел, уперевшись локтями о колени и крошил, кажется, свой обед, на который слетелись похоже все птицы Осло. — Да ты повелитель птиц, — Исак практически крался, пытаясь не спугнуть чужие старания. И улыбнулся, поймав взгляд напротив, — Куришь? Голову Эвена мгновенно посещают мысли о том, что бы сказала Соня: как это вредно, особенно ему с его... Плевать. Эвен отодвинул рюкзак, понимая, что новый знакомый собирается укрась его одиночество. — Временами, — и взял протянутую сигарету, не сразу осознав, что только что Исаак оставил там след своих губ. Светловолосый мальчишка тихонько присаживается, всё еще беспокоясь о птицах, и Эвена заставляет улыбнуться эта наивность. А потом удивиться, что он улыбнулся. — Ну как тебе эта дыра? — слышит Эвен и только через пару секунд осознав, о чем его спрашивают, снова улыбается. — Не такая уж и дыра, — он выдыхает клубок дыма и возвращает сигарету обратно в нежные руки.

***

20:48. Пятница. Он шел почти вприпрыжку, сам не в силах объяснить свой беспричинный восторг. Юнас, Магнус и Махди что-то обсуждали, а Исаак, паря в собственных мыслях, наслаждался влажным воздухом чернеющей ночи. Почему-то именно сегодня все фонари светили ярче, не раздражали вездесущие лужи, не хотелось вернуться домой и лучше потратить вечер на сериалы и чипсы. — Даю 1000 крон, если Исаак такой довольный НЕ из-за Эвена, — выдает Магнус, и Исаак наконец решает вступить с парнями в разговор. — Что, у мамки из кошелька свистнешь? — вставляет Юнас, и все, включая самого Магнуса, смеются. — Да бросьте, — Исаак немножко хмурится в попытках сдержать улыбку от одного только имени из 5 букв, — Просто рад, что у меня появился сообщник по фикбуку. — Мы так и поняли, — парни оставляют тему, продолжая переглядываться между собой и посмеиваться от довольной мордашки друга. Исаак не заметил, как они оказались на пороге нужного дома. «Наконец-то» - думал он, и приятно-тревожный ток проходил по всему телу. Его глаза блестели не столько от светомузыки, сколько от предвкушения встречи со своим новым другом. Фактически, обстановка была такой же, как и всегда: те же снующие меж столов с алкоголем люди, те же липнущие к каждому девчонки, те же целующиеся и чуть ли не трахающиеся парочки по всем углам. Вечеринка еще только начиналась, а дом кишил пьяным народом, алкоголем и почти трясся от громкости музыки. Сегодня Исаак не думал о грязи, что происходит в спальнях наверху, не бесился от каждой девушки, сверлящей взглядом, не хотел напиться и забыть очередное дерьмо в своей жизни. Он бегал глазами в толпе, пробирался сквозь нее и продолжал искать. Кажется, даже не предупредив друзей, куда это он от них свинтил. Поиски не увенчались успехом, и Исаак решил, что не обязательно ведь приходить к самому началу. Может у Эвена какие-то свои дела, но скоро он обязательно придет. Новенький же не может пропустить свою первую вечеринку? Мечась от одной мысли к другой, Исаак подумал, что баночка пива поможет ему успокоиться. Через полчаса пошла третья банка, и Исаак уже сидел в компании своих друзей, что наконец-то нашли пропажу где-то в углу дивана. Он опять не вникал в разговоры, то и дело поправляя кепку, убирая налипшие волосинки с толстовки. И почему-то думал, что никто из ребят не замечает его постоянно стреляющие на входную дверь взгляды. Исаак все прокручивал в голове последние несколько дней перед пятницей и незаметно для себя улыбался. Еще минут через 20 пришлось все-таки принять участие в разговоре, потому что иначе, думал Исаак, он свихнется. Магнус говорил что-то о подкатах к Вильде, Махди отпускал по этому поводу колкие фразочки, а Юнас, как неожиданно заметил Исаак, с какой-то тревожностью посматривал в сторону входа и на него. Рефлекторно повернувшись, Исаак, кажется, мгновенно окаменел. Его сердце стало отбивать чечетку и чуть ли не выпрыгивать наружу, на любу выступил прохладный пот, а волосы на руках неожиданно вздыбились. Он не знал, почему увиденное так задело его, заставило почувствовать, будто множество кинжалов воткнулись прямо в левую сторону груди и медленно прорезали каждую клеточку. Исаак понятия не имел, кто та девушка, держащая Эвена за руку, и почему он стал чуть ли не захлебываться от ярости, так просящейся наружу. Их взгляды вдруг встретились. Глубокое, ярко-голубое море и зеленый, чуть уходящий в оранжевый орех. Эвен и Исаак. Он не понял, что произошло, но в какой-то момент все друзья вопросительно-тревожно уставились на Исаака, и только тогда он заметил смятую, уже лишь на половину полную банку в руке.