Джей

Марко Феникс лежал на чем-то мягком. Это была первая мысль, пришедшая ему в голову, когда он начал выходить из болезненного, усталого тумана, в которое было погружено его сознание. Второй его мыслью было то, что возможно ему действительно следует нормально отдохнуть. Судя по ощущениям, он так устал, что потерял сознание прямо в своей форме феникса… более того, он так сильно устал, что его форма временно потеряла способность выделять огонь и быстро исцеляться (да, это было одной из особенностей мифических зоанов, о которой никто из владельцев никогда не говорил. Если твои внутренние ресурсы были исчерпаны до дна, то пользователь Фрукта не мог использовать свои мистические возможности). Как он, морской дьявол его раздери, довел себя до столь плачевного состояния? Чем он занимался? Марко нахмурился и попытался сосредоточиться. После чего резко открыл глаза и подорвался на месте. Ребенок Синтии! Джоз сказал, что мальчик находится где-то поблизости, и Марко решил облететь ближайшие острова в его поисках! Ему нужно продолжать! Он должен найти его, пока тот не скрылся! Именно на этой лихорадочной мысли лапы феникса подогнулись, и он громко упал на что-то твердое. До слуха ошарашенной птицы донесся стук какой-то чашки, после чего он услышал медленные шаги. И вот тут-то до Марко Феникса дошло, что он понятия не имеет, где же он находится. И что он вообще плохо помнит, когда именно потерял сознание. Кажется, он летел над водой… куда-то… а потом ветер начал усиливаться и… А… буря. Ну, конечно. Самая мерзкая опасность перелетов через Гранд Лайн. Куча соленой воды, сильный ветер и медленное падение вниз. Да, Марко вспомнил, почему обычно он избегал далеко летать в своей птичьей форме. Возможно, его вынесло на берег, и Марко кто-то подобрал… это навевало болезненную ностальгию. Именно так он когда-то встретился с Синтией. Тогда Марко был еще молод и часто летал в своей птичьей форме, даже не думая о бурях или погодных перепадах Гранд Лайна. В один день, он все-таки попал в бурю и упал в воду… именно так его и нашла Синтия, которая подумала, что он обычная «бедная раненная птичка». Женщина подлечила его и выходила… стыдно сказать, но даже после окончания лечения Марко продолжал притворяться птицей. Сначала мужчина опасался, что молодая женщина испугается и вызовет Дозорных, а потом… просто не хотел уходить. В итоге, молодой пользователь Фрукта не смог сдержать огонь Феникса и буквально вспыхнул, вогнав молодого ветеринара в панику… ему пришлось быстро превратиться обратно и долго путано объяснять испуганной девушке, что происходит. В итоге, Синтия примерно поняла ситуацию. Она немного успокоилась, внимательно его осмотрела, после чего… подобрала с земли толстую ветку и следующие пару часов гонялась за ним пылая праведной яростью. Смешно вспомнить, каким молодым и глупым он был. А теперь он старый, но все такой же глупый. У него не осталось оправданий для своих ошибок. И Синтия… ее тоже больше нет. Внезапно птичье тело Марко подхватили, вырывая его из хоровода гнетущих мыслей, и он оказался носом к клюву с поразительно знакомым лицом. И это было настолько неожиданно, что пират онемел, а его клюв глупо отвис. – Я бы сказал, что тебе не следовало резко двигаться, – спокойно произнес ребенок Синтии. – Но помещать испуганную и раненную птицу на высокий насест было скорее моей ошибкой, – задумчиво пробормотал потерянный и внезапно найденный парень. После чего поместил охреневшего от таких поворотов судьбы Марко под мышку, другой рукой взял кучу мягких тряпок и переместил их на пол. А потом аккуратно опустил все еще онемевшего Феникса на эту кучу и начал деловито проверять состояние бинтов, в которые был упакован не заметивший этого Марко. И пока его внезапно найденный сын этим занимался, то становился все более и более обеспокоенным. – Хм… сотрясение? – задумчиво пробормотал ребенок, после чего встал и отошел в сторону открывая взгляду Феникса непритязательную пещеру, обставленную скромным набором вещей. Марко моргнул и на всякий случай тряхнул головой. Пещера и роющийся в своих вещах парень остались на месте. Ребенок достал что-то из рюкзака и вернулся к импровизированному насесту Феникса. После чего аккуратно поднес к его клюву ореховый батончик. Полностью деморализованный пират омертвело на него уставился. – На еду реагирует, – пробормотал ребенок, после чего начал водить батончиком из стороны в сторону. И примерно в этот самый момент Марко наконец осознал, что ребенок делает. Очевидно, его проверяли на сотрясение мозга. А проверяли его потому, что ни одна раненая дикая птица не будет такой спокойной, если замотать ее в бинты и начать тщательно ощупывать. И это значило, что ребенок понятия не имеет, кого он же нашел. Марко медленно моргнул, после чего схватил кусок батончика и начал задумчиво им хрустеть (ему срочно нужна была еда. Когда он ел в последний раз?). Итак… какова вероятность, что ребенок просто случайно наткнулся на бессознательную птицу, подобрал ее и начал лечить? Нет, Джоз говорил, что мальчик странно активно помогает людям, но Марко был удивлен скорее степени совпадения. Неужели ребенок специально гулял по берегу после бури? Пират знал всего одного человека, который… и этим человеком была Синтия. Нет, это глупо. Сколько ему было, когда его похитили? Четыре, пять лет? Он просто не мог повторять за ней. Мальчик был слишком маленьким, чтобы запомнить и усвоить ее привычки… особенно учитывая тот кошмар, который начался в его жизни потом. В клюв пирата ткнули новым батончиком и тот машинально его схватил. Он просто видит то, что хочет видеть. Синтия умерла слишком рано, чтобы что-то осталось (и это его вина). Его разум просто вылавливает похожие признаки, чтобы уменьшить боль. Скорее всего, мальчик просто случайно на него наткнулся. До ушей Марко донесся глухой стук, и тот заметил блюдце с водой. Пират задумчиво на него посмотрел, после чего мысленно пожал плечами и начал пить. Вода – это вода. А жажда – это жажда. – Возможно, одомашнена, – задумчиво донеслось сверху. – Но перья не обрезаны… экзотический вид. Выставочная? – пробормотал парень, продолжая пристально рассматривать пьющего Марко. Тот же лихорадочно размышлял, что ему делать. Превратиться в человека сейчас? В его ослабленном и раненном состоянии, парень быстро от него отобьется и сбежит. Остаться в форме птицы и нормально отдохнуть? И что потом? Марко не может провести вечность в птичьей форме… нет, технически он может, но это вряд ли кому-то поможет. Но если первое, что он сделает при встрече с… со своим сыном, это обманет его, то это будет не очень хорошим первым впечатлением. Хотя… учитывая историю жизни парня, у Марко и мальчика итак исчезающе мало шансов наладить хоть какие-то отношения. И безопасность ребенка куда важнее, чем призрачная возможность произвести хорошее первое впечатление. Марко оторвался от блюдечка с водой, задумчиво кивнул и принял довольно безумное и вызванное бессонницей, общей усталостью и стрессом решение. С этого момента командир первой дивизии Белоуса будет бедной, раненной птичкой, которой очень нужен грамотный уход и всяческая помощь. О, да. Ведь в прошлый раз это так хорошо сработало. Ему кажется, или в этой ситуации есть что-то знакомое? Около Марко появился очередной батончик со злаками и тот начал уверенно им хрустеть. Чем быстрее он восстановит силы, тем быстрее перестанет быть бедной раненной птичкой и сможет доставить ребенка в безопасное место. Сын Синтии еле заметно улыбнулся и аккуратно погладил Марко по голове. – Я никогда не читал о таком виде, но в тебе есть что-то знакомое, – задумчиво сказал мальчик, после чего замолчал на некоторое время. – Пока ты не выздоровеешь, я буду звать тебя Чичи, – наконец сказал он. И тут пират полностью замер и молча уставился в мучительно знакомые голубые глаза молодого парня. – Ты очень странная птица, – задумчиво сказала молодая светловолосая девушка. – Я буду звать тебя Чичи. Марко медленно опустил кусок батончика на пол, спрятал голову под крыло и сделал вид, что совершенно внезапно резко решил поспать. Если парень был удивлен внезапным странным поведением птицы, то ничего не сказал по этому поводу. Он просто подобрал кусок батончика, тихо встал и ушел в другую часть пещеры, заниматься тем… чем он там занимался, пока Марко не проснулся. Это тоже просто совпадение, или она говорила о нем, а мальчик это запомнил? Марко не знал, что хуже. Что ребенок Синтии совершенно не запомнил женщину, давшую ему жизнь… или, что он помнил о ней, пока те ублюдки превращали его жизнь в Ад. «Бедная, раненная птичка» сжалась в неудобный комочек и изо всех сил постаралась уснуть. Ему нужны были силы… и совершенно не нужны лишние мысли.

***

Марко молча наблюдал за летающими по округе людьми, одетыми в форму Дозора. В данный момент «бедная, больная птичка» сидела на ветке ближайшего дерева и молча наблюдала, как молодой парень с каким-то равнодушием во взгляде пинает пришедших по его душу Дозорных. За время распинывания окружающих парня служащих закона, Марко понял несколько вещей. Первое – его первоначальный план повременить с захватом мальчика оказался куда благоразумнее, чем он думал. Ребенок был… очень силен. Нет, пирату сообщили, что мальчик был самым сильным из жертв того мерзкого места, но быть более сильным, чем агенты СР9 (которые были откровенно не на уровне командиров дивизий, как бы не пыжился этот самый СР) и быть сильным… это две очень большие разницы. Парень даже обладал неплохо развитой Волей Вооружения, что агентам было в принципе не свойственно! В итоге, Феникс болезненно ясно осознал, что даже если бы Марко был здоров и полон сил, то не смог бы захватить мальчика. И нет… командир первого отряда пиратов Белоуса все еще был сильнее парня. Но была большая разница между сражением и сравнительно безболезненным захватом. Второе было в разы сложнее первого, а Марко не хотел причинять боль ребенку Синтии. И это означало, что ситуация сильно усложнилась. Вторым фактом, который осознал Феникс, было то что тренированный как профессиональный убийца мальчик до сих пор никого не убил. Дозорные разлетались как выпущенный из ракеты фейерверк, но ни один удар парня не целился в жизненно важные точки. Очевидно, ребенок Синтии сознательно избегал убийства этих людей (хоть и калечил их так тщательно, что они еще не скоро встанут на ноги). И третьим фактом было само наличие этих правительственных ублюдков поблизости от его сына! Учитывая, как хорошо прятался парень и то, сколько трудов потребовалось пиратам Белоуса, чтобы напасть не его след, количество этих уродов просто потрясало воображение. Принимая во внимание скуку в глазах ребенка, а также тот факт, что через пару недель от исчезновения он, казалось, перестал прятаться и начал бродить по деревням, становилось очевидным, что это происходит не в первый раз. А значит, у Дозорных был какой-то метод находить мальчика. Багги опасался чего-то подобного. Ладно племянница Михоука… конечно, его семья не афишировала, что у них был такой родственник, но глаза говорили сами за себя. И ладно сын Ясоппа – канонир Шанкса затратил много сил на то, чтобы никто не узнал о его ребенке, но информация могла просочиться. Но сын Марко? Ребенок, о котором даже сам пират не знал, родившийся у девушки, отношения с которой так тщательно им скрывались? Синтия жила в лесу, вдалеке от деревни, и ни одна живая душа не видела Марко ни в виде человека, ни в виде птицы. Даже если у Синтии появился ребенок, никто бы в жизни не провел связь между мальчиком и Марко (может быть, сейчас… они были пугающе похожи. Но в 4 года?). А значит, у СР был какой-то необычный метод поиска детей определенных людей. Возможно, Дьявольский Фрукт или какое-то изобретение Вегапанка... это уже не столь важно. Самым важным было то, что если они нашли ребенка один раз, то могут найти и другой. Возможно, у Багги были и другие свидетельства этой способности и именно поэтому он так настаивал на том, чтобы разделить детей и отдать их под охрану силам, для победы над которыми понадобится немаленькая армия. И это приводило Марко к еще одному, не совсем радужному заключению. Его сын не может продолжать спокойно бродить по округе. Сейчас он был самым уязвимым, и если к нему присоединятся другие дезертиры, то мишень на его спине примет угрожающие размеры. Но Марко не мог схватить его самостоятельно… и поэтому был в замешательстве. Он просто не знал, что ему делать. – Ты очень спокойная птица, Чичи, – внезапно донеслось сбоку, и Марко ощутимо вздрогнул. Феникс повернулся и посмотрел на совсем не запыхавшегося парня, который только что разметал около двадцати не самых слабых представителей Дозора. Мальчик выглядел так невозмутимо, будто делал это по три-четыре раза в день (что, возможно, было правдой). – Хриииии… – просипел лежащий на земле Дозорный. – Плюх, – упал на землю еще один. Марко окинул это зрелище зловещим взглядом (он их запомнит). А потом пират ощутил, как привязывающий его к ветке бинт размотали («бедная» птичка была надежно зафиксирована на время сражения), после чего его подхватили под живот и зажали в захвате под мышкой. «Бедная, раненная птичка» была не очень рада такому обращению, но не особо сопротивлялась. Синтия тоже так его носила, когда… –Они постоянно меня находят, – тихо пробормотал ребенок, пиная ближайшего Дозорного. – Возможно, придется… На этих словах обычно спокойное лицо мальчика еле заметно помрачнело, будто он думал о чем-то неприятном. Марко находился в присутствии парня от силы несколько часов, и уже успел понять, что на его лице редко отражались эмоции (и пока старался не думать о причинах. Его ярость сейчас не поможет). И то, что мальчик почти нахмурился, говорило о довольно тяжелых мыслях. Наконец, парень пришел к определенной мысли. Его лицо немного разгладилось. Он поправил висящий на спине рюкзак и вновь двинулся в каком-то ему одному известном направлении. Марко некоторое время продолжал пялиться на его невозмутимое лицо, после чего отвернулся и начал следить за дорогой. С того момента, как Марко Феникс, командир первой дивизии пиратов Белоуса очнулся в пещере и «познакомился» со своим сыном, прошло несколько часов. За это время Марко снова покормили, напоили и сменили бинты (сын Синтии был необыкновенно хорош в уходе за «бедной, раненной птичкой». Это наполняло душу Марко теплой, смешанной с болью ностальгией), после чего взяли в захват и понесли… куда-то. Примерно через два часа похода по чаще непролазного леса, парень и «птичка» наткнулись на отряд очень недовольных этой самой чащей Дозорных, которые немедленно атаковали мальчика. Сначала Марко запаниковал, но потом мальчик отбил первые пару атак, отправляя нескольких Дозорных к небесам, после чего аккуратно посадил «птичку» на ветку, привязал его лапу к этой самой ветке (машинально отбиваясь от атак), а после повернулся и продолжил выбивать из Дозорных свет и любовь к жизни. Примерно тогда же пират окончательно успокоился и начал внимательно следить за стилем боя мальчика. Это могло ему пригодиться, если все же придется захватывать парня силой. И если совсем кратко, то стиль боя парня звучал как – максимально покалечить с минимальными затратами. В этом прослеживалась безжалостность тренированного убийцы… не то чтобы Марко был сильно удивлен. Он скорее поражался тому факту, что парень никого из них не убил. С его стилем, это было бы намного проще. И пока Феникс предавался мыслям о боевом стиле своего птенца, этот самый птенец прибыл на небольшую поляну, находящуюся в самой чаще леса небольшого весеннего острова. После чего спокойно осмотрелся и посадил «птичку» на стоящий рядом пенек. – 14, 32, 95, 106, – внезапно сказал парень. Марко непонимающе на него уставился. А потом заметил краем глаза какое-то движение… пират немедленно насторожился и резко повернул голову. Из чащи медленно вышла невысокая, темноволосая девушка. Она была одета в обезличенную серую кофту, серые же штаны и черные сапоги на толстой подошве. За спиной девушки виднелся простой потертый серый рюкзак, черные волосы были стянуты в неаккуратный простой хвост на затылке, а вся одежда выглядела мешковатой и плохо сидела на фигуре. Создавалось впечатление, будто стоящей у чащи леса девушке было совершенно плевать на свой внешний вид. Совершенно ничто в ее внешности не привлекало внимания и не притягивало взгляда. Кроме ее глаз. Многие люди говорили, что глаза были зеркалом души человека. Когда люди говорили о великих личностях, то утверждали, что их взгляд обладает недюжинной мощью и энергией. Когда видели начитанного, эрудированного человека, то говорили, что их взгляд светится глубиной и умом. Доброта, мягкость, злоба, ненависть, страх… все это часто отражалось во взгляде и выражении лица человека. Глаза могли очень многое сказать о личности и силе духа его владельца. Когда Марко посмотрел в глаза стоящей напротив девочки, то ему показалось, что он смотрит на глаза мертвеца. Во взгляде новоприбывшей не было никакого выражения, эмоций или силы. В них не было личности… ни плохой, ни хорошей. Все, что в них отражалось, это бесконечная, бескрайняя пустота. Все тело Марко продрало леденящим ознобом. Эти глаза… они походили на взгляд, что он видел на лицах рабов Тенрьюбито. Тех, что пробыли в Верхнем Мире слишком долго. – Ди прибыла по вашему приказу, сэр, – ровным, безэмоциональным голосом сказала девочка. – Какова моя миссия? Марко обеспокоенно покосился на своего сына. Когда Багги сообщил, что мальчик сбежал, чтобы найти других жертв того мерзкого места, Феникс решил, что тот расскажет им о ситуации. Но теперь… при виде этой девочки… Марко понял, что сильно недооценил психологические раны этих детей. Этот ребенок вряд ли поймет концепцию свободы. Она больше походила на ожившего мертвеца, чем на человека. Пират вообще не представлял, как она будет реагировать на новость о дезертирстве… сломленные люди очень плохо переносят любые изменения в своем существовании. Пираты Белоуса иногда помогали Багги в спасении бывших рабов Тенрьюбито, и поэтому Феникс знал. Настолько сломленные люди ожидали от изменений только одного – ухудшения того ада, в котором они живут. Даже если им сказать, что теперь они свободны и все будет хорошо… сломленные люди просто не смогут в это поверить. – Мы будем осуществлять миссию по внедрению, – спокойно ответил сын Синтии. – Недавно командованию поступил отчет о том, что произошла утечка информации, и все личности агентов спец корпуса стали известны широкому кругу преступных лиц. Из-за этого, наши миссии были отменены, и план нашего использования был переработан. Так как наша эффективность снизилась, нам была дана новая миссия. В ходе миссии нам необходимо дезертировать и внедриться в преступную структуру, – невозмутимо сообщил мальчик. – Никто кроме высшего командования не будет знать об истинной цели нашей миссии, поэтому мы будем подвергаться преследованию как настоящие дезертиры. Учитывай это. Если ты будешь схвачена, как дезертир, то будешь немедленно ликвидирована и провалишь миссию, – холодно констатировал парень. – Детали ясны? – Да, сэр, – все так же безэмоционально подтвердила девушка. На ее лице не отразилось ни удивления, ни страха… там не было вообще никаких эмоций. Только пустота. Марко же медленно повернулся к мальчику и посмотрел на того с немалым уважением. Это было неплохим выходом из ситуации. Парень же на секунду запнулся, будто сомневается в том, что сказать дальше. Эта заминка длилась чуть больше мгновения… только тренированный взгляд Марко мог бы заметить эту заминку. – В этой миссии будут задействованы все агенты спец корпуса, – наконец сказал парень. – В данный момент в ней участвуют Эм, Кей, Зет… и Джей, – с какой-то странной нерешительностью заключил парень. И тут стоящая на краю поляны девушка замерла. Все ее тело еле заметно напряглось, а в глазах, впервые за все время разговора, появилась искра непонятных Марко эмоций. – Джей, – медленно повторила девочка. – Джей… сейчас с Ай… сэр, – еще медленнее сказала Ди. Лицо парня на секунду потеряло свое обычное затвердевшее выражение. Сейчас он впервые выглядел нерешительно, будто не знал, что именно ему следует сказать. Но его глаза были крайне сосредоточенны… Марко узнал этот взгляд. Именно так выглядел мальчик, когда осматривал его раны. Это был взгляд человека, который знал, что он работает с раненным диким животным и очень тщательно отмерял свои действия. – Я… – наконец сказал мальчик. – я думаю, что он… пришел ее навестить. А потом… когда увидел, что нам очень грустно, то… решил вернуться, – очень осторожно предположил парень. Марко непонимающе на него посмотрел. До этого, все слова ребенка были крайне логичны и последовательны, и девочка вела себя предельно спокойно. Но теперь… то, что говорил мальчик не имело никакого смысла. Марко видел много оправданий для внезапно воскресшего сына Ясоппа. Та же секретная миссия, например. Зачем говорить что-то столь странное? Это походило на объяснения для маленького ребенка. – Джей… решил вернуться, – очень медленно повторила Ди. За время беседы в глазах девушки появилось больше жизни, но эта жизнь была очень отстраненной. Будто ее отделял от мира тонкий слой стекла. Марко очень не понравился этот вид… в его душе начали расти нехорошие подозрения. Возможно. он не совсем правильно понял ситуацию с девочкой. – Да, – резко сказал мальчик. – Джей не проходил через белую дверь. Только те, кто прошел через дверь, не могут вернуться. Но он просто… ушел. И поэтому, теперь он вернулся, – очень осторожно сказал парень. Внезапно, в глазах Ди появилась необычная резкость. Будто слой стекла стал намного тоньше. Она перевела взгляд на сына Синтии, и Марко готов был поклясться, что в них мелькнуло беспокойство. Брови Феникса удивленно приподнялись. Да. Он точно неверно понял ситуацию. Сломленные люди не беспокоились о других. Здесь было что-то еще… возможно, какой-то механизм преодоления всего того, что с детьми творили в том садистском месте? Девочка уходила в какое-то отдаленное место и не реагировала, пока не сталкивалась с чем-то очень важным? Марко слышал о таком… просто обычно люди не стремились из этого места возвращаться. – Сэр… – очень осторожно сказала Ди. – Мои истории… не настоящие. Джей умер, – очень тихо произнесла девушка. На поляне повисла тяжелая тишина. Мальчик напряженно смотрел на девушку, а Ди так же напряженно следила за ним. Казалось, каждый из них ожидал какого-то жуткого взрыва или еще чего-то столь же чудовищного. Наконец, плечи мальчика облегченно опустились, и он выдохнул. – Я приношу свои извинения, – спокойно сообщил парень. – Зет доложил мне о том, что твоя странность… могла ухудшиться. Я проявил излишнюю осторожность, – неловко произнес блондин. На этих словах, болезненное напряжение в глазах Ди спало, и ее взгляд снова стал подобен глазам мертвеца. Похоже она вернулась на тот отдаленный остров сознания, что отделял ее от внешнего мира. Примерно в этот же момент, мальчик вернул себе обычный для него спокойный вид. – Джей жив. Из-за своей работы в Верхнем Мире, он был более не пригоден к работе под прикрытием, – невозмутимо продолжил парень, очевидно решив игнорировать произошедший ранее эпизод. – Поэтому он стал первым участником плана по имитации побега и дальнейшего внедрения в преступный мир. Из-за секретности миссии, нам сообщили о его смерти в ходе выполнения задания, и теперь, так как мы тоже участвуем в выполнении той же миссии, дезинформация была устранена, – спокойно пояснил мальчик. На лице Ди мелькнул призрак эмоций, но вскоре ее черты разгладились. Марко же покосился на сына Синтии с еще большим уважением. Это действительно звучало логично. Не учитывая того факта, что начавшие эту программу никогда в жизни бы не позволили родственникам узнать, что же они натворили с похищенными у них детьми. И даже если среди начавших это есть уроды, не способные понять такую вещь, как любовь родителя к ребенку (в чем Марко не сомневался. Если бы они понимали, то никогда бы на это не решились), и данная теория имела призрачный шанс на жизнь… если бы сын Ясоппа на самом деле шпионил для Правительства, уже каждая собака бы знала, что Багги, это Синий. Ну и кучу другой секретной информации, что проходила через загребущие руки его старого знакомого. И, разумеется, в таком случае сын Ясоппа бы никогда в жизни не ушел от такого огромного источника информации, как корабль Синего, в свободное плаванье. А значит все, что говорит сын Синтии это огромная, но аккуратная и благозвучно звучащая ложь. Очевидно, парень отличный лжец. Возможно он выучил этот навык, пока был вынужден подчиняться правительственным ублюдкам. – В данный момент наша миссия заключается в прибытии к месту встречи с Ти и Эф, с одновременной демонстрацией неподчинения командованию, – невозмутимо продолжил профессиональный лжец, носящий позывной Би. – Это позволит нам создать легенду о нашем побеге для обоснования нашего внедрения в преступные структуры. После мы… – тут на лице парня мелькнула явная неохота, но его выражение мгновенно разгладилось. – Свяжемся с Джеем, для получения инструкций по дальнейшему внедрению, – с некоторым раздражением сообщил мальчик. – Да, сэр, – равнодушно ответила Ди. Возможно ее лимит на эмоции был превышен, или она вообще редко их проявляла. Марко не знал. Мужчина отметил этот факт на краю своего сознания, после чего до него дошло… мальчик сказал, что свяжется с сыном Ясоппа! Получается, он хочет собрать остальных и попросить о помощи! Все тело «бедной птички» обмякло от облегчения. Марко не знал, было ли это изначальным планом мальчика, или он решил так, когда понял, что Дозор как-то его отслеживает. Пирату было откровенно плевать. Главное, что его сын был достаточно благоразумен, чтобы согласиться на защиту! Слава Богу! От нахлынувших на него чувств, Марко чуть не вспыхнул в буквальном смысле слова. Все-таки постоянно сдерживать огонь его формы Феникса было не так просто, как казалось на первый взгляд – мужчина довольно быстро восстанавливался и если в начале не мог вызвать огонь на теле «Чичи» из-за тотальной усталости и купании в море, то теперь ему приходилось прикладывать усилия, чтобы сдерживать пламя вместе с ускоренным заживлением ран. Марко не мог позволить, чтобы сын Синтии заметил быстрое выздоровление «бедной, маленькой птички». Да, может быть мальчик решил принять помощь, но до нее нужно еще дожить. И Марко был полон решимости находиться так близко к ребенку как это только возможно. – Ди, – внезапно и очень серьезно сказал мальчик. – Хочу проинструктировать тебя, что неподчинение командованию включает в себя недисциплинированное поведение. Необходимо, нарушить несколько пунктов устава для демонстрации дезертирства, – уверенно заявил парень, после чего… решительно подошел к Марко и подхватил его на руки. – Это Чичи. Судя по поведению, он является домашней и хорошо обученной экзотической птицей с высоким интеллектом и хорошими манерами, – важно сказал ребенок. – И я хочу оставить его себе, – убийственно серьезно заключил парень. Ди и Марко молча уставились друг на друга. О чем в этот момент думала девушка было не совсем понятно, но мысли Марко были крайне тяжелыми. Бывалый пират и серьезный морской волк на полном серьезе размышлял, что… возможно его самый большой шанс наладить отношения с сыном Синтии, это навсегда остаться Чичи. То, что Марко совершенно серьезно обдумывал эту мысль в течении целых трех секунд, показывало всю степень его отчаяния.