Спокойной ночи

Бакуго проснулся посреди ночи. Простыни сбились и неприятно липли к вспотевшей разгоряченной после сна кожи, а из-за кромешной темноты хотелось одновременно уснуть обратно как можно скорее и уйти отсюда вообще. Утяжеленная неприятными мыслями голова рухнула обратно на подушку. Сейчас он вряд ли нашел бы в себе силы хотя бы подняться с постели, не то, что уйти куда-либо. Кошмары не были редкостью в последнее время. Он, как-никак, будущий герой, а герои переживают множество шокирующих мозг событий, надо просто привыкнуть к этому. Все переживают это наверняка чаще, чем он, нельзя показывать слабость. Как назло, сон даже было не вспомнить. Еще минуту назад он был главным, что мучало мозг Кацуки, а сейчас и след простыл. Только неясные мутные проблески чего-то мерзкого и липкого оседали на сетчатке глаза и не желали исчезать. Может быть, стоило и вправду спуститься вниз, выпить воды или вроде того. Бакуго торопливо отбросил эту мысль. Сейчас, в таком безобразном состоянии, со слегка затуманенными глазами, тремором в руках и заплетающимися ногами он представлял больший источник шума чем обычно. Его мать страшная в гневе женщина, да и еще чрезвычайно чутко спала, что обычно не играло большой роли в его жизни, ведь у него не было привычки шуметь в поздние часы, но в данный момент за каждым его неверным шагом будут следовать излишние комментарии с утра, что было никому не нужно. Поэтому, решив, что небольшую жажду можно и перетерпеть, Бакуго решил не сдвигаться с места. Некоторое время он и правда просто лежал в надежде заснуть без проблем, но как только глаза начали закрываться, в голове снова возникли непонятные образы, которые (как бы Бакуго не хотел этого признавать) холодили душу и вызывали рвотные позывы. Слезы застилали глаза, и лишь держась за тоненькие нитки силы воли, не текли дальше по лицу. Нужно было отвлечься, отвлечь и расслабить мозг, тогда кошмар точно забудется и можно будет продолжить свой безмятежный сон. Проведя все еще дрожащей потной рукой вокруг себя по кровати, Кацуки удалось кое-как подцепить свой полу разряженный телефон, даже не взорвав его. Это уже можно считать успехом. Он без особого интереса пролистал ленты всех соц. сетей, особо не вчитываясь в новости, пока не пришла в голову идея зайти в мессенджер. Там было несколько непрочтенных сообщений из разных чатов, не интересовавших его. В основном это были беседы, в которого его добавили без его ведома, а он просто не знал, как выйти, — так он оправдывал себя. Выйдя из раздумий о своих друзьях-идиотах, взгляд случайно зацепился за еще одно непрочитанное сообщение. Оно не было наполнено особым смыслом, просто «Спокойной ночи» с точкой в конце. В прочем, смс интересовало не так сильно, как его отправитель. Не дав себе времени подумать, Бакуго отправил «Спишь?» и быстро вышел из приложения. Сердце застучало неприятно сильно. В последнее время они и правда как-то странно сблизились, и ночные переписки перестали быть редкостью. В конце концов, в этом огромном бездушном мире, наполненном такими ужасными снами, неплохо иметь человека, с которым можно это разделить? Иногда он мог себе позволить быть чуточку эгоистичным. Собравшись с силами, Кацуки слабыми пальцами нажимает на иконку приложения, стараясь ни о чем не думать. Сообщение не прочли. На самом деле, он не особо надеялся, хотя это все равно оказалось немного разочаровывающе. Сейчас же пол третьего ночи, он не должен надеяться, что все нужные ему люди будут бодрствовать, когда ему нужно. В последний раз взглянув на свое сообщение, Бакуго нажимает кнопку удалить. Если бы его спящий собеседник проснулся утром и увидел этот его момент слабости, Кацуки было бы безумно неловко. Он уже собирался снова отложить телефон и в который раз попытаться уснуть, как его телефон зазвонил. Удивленно выдохнув, он провел пальцем по экрану, не задумываясь приняв вызов. — Привет. Голос был все такой же низкий, как он помнил, но едва хриплый ото сна, все еще пытающегося забрать абонента себе. От звучания этого голоса резко захотелось вскочить на ноги и взорвать половину дома, не беспокоясь о криках матери. А еще до чертиков хотелось оказаться рядом с ним и заглянуть в его сонные глаза. Но Бакуго не собирается никому в этом признаваться даже под угрозой смерти. — Тодороки… — выдохнул он в трубку, из последних сил пытаясь сделать свой собственный голос менее счастливым. Получалось, откровенно, плохо, — Что звонишь? — Нет… — начал парень так, будто собирается раскрыть страшнейший секрет, возмущенно выдохнув, — Нет… Это ты мне звонишь. На последнем слове сон снова затянул его к себе, а тот и не особо сопротивлялся, так что его слова пришлось додумывать. — Не думаю, — усмехнулся Кацуки, — Ты уверен, что не спишь все еще, придурок? — Нет… — снова протянул тот самый придурок. Из телефона послышался звук, будто тот перевернулся на своей кровати на другой бок в придачу с негромким кряхтением. Когда он сонный, то не только становился просто уморительным, но еще и плохо контролировал свою речь, — Наверное… Но, знаешь? — Бакуго хмыкнул, чтобы показать, что слушает, подначивая Тодороки продолжать, — Если ты мне снишься, то это, наверное, лучший сон в моей жизни, знаешь… — вместо продолжения последовал тихий храп. Сна больше не было ни в одном глазу. Все мысли занял этот Половинчатый идиот. — Ты и правда… Придурок. Прошептав что-то про придурка еще раз и крепкий сон Кацуки поспешно сбросил вызов. Да, такие полуночные звонки неслабо выбивали его из колеи. Но по крайней мере он был прав: о кошмаре он больше не думал, сейчас его мысли только о своем оглушающе громком стучащем сердце и неконтролируемо расползающейся по лицу глупой, абсолютно глупой улыбке.