Добиться твоей любви.

Это произошло за 10 минут до главной репетиции. Именно из-за этого Джон не мог сконцентрироваться на ней. Ноты были выше, движения реже, выдохи громче. Но весь огонь этой ситуации их ждал потом. После репетиций.       Узкие коридоры в павильоне где много людей — очень плохо. Все куда-то торопятся и спешат. Кто на сцену, кто со сцены. Все касаются друг друга и жмутся к стенам. Дамиано спешит со сцены в свою гримерку. Ему дико жарко в этом коридоре и в целом по жизни. Ему досталась жара. Джон бежит из гримерки на сцену. До сцены ещё немного но плед так и остается на плечах. Ему «дико повезло». Он с самого детства ни разу не чувствовал тепла. Их пересечение в этом коридоре необратимо. Они могли столкнуться плечами или ещё что-то безобидное, но судьба решила иначе. Прямо лбами. Больно, но это ещё не всё что последовало за этим столкновением. Ему больше не жарко. Ему больше не холодно. Взгляды направлены друг на друга. — После репетиции приходи ко мне в номер. Комната 203, — не сказав больше ни слова итальянец удалился оставив в голове собеседника лишь свою хитрую ухмылку. Мухарремай был в полном шоке. Вместе с волной тепла по телу прошлось и возбуждение. Мысли путались в голове как наушники в кармане брюк. Наконец то тепло. Наконец то прохлада.       В дверь трижды постучали. Дамиано открыл дверь и впустил гостя в номер. Он крепко взял его за руку. Теперь физический контакт им необходим. — Я хочу тебя трахнуть. Хоть сейчас, — от удивления Джон закашлялся и вновь впал в шок. — Я хочу добиться твоей любви. Любой ценой, — швейцарец хотел было ответить, но его сразу заткнули рукой и медленными шагами вели спиной к стене в неизвестную ему комнату. — Я хочу держать тебя в объятиях сегодня ночью. Я хочу быть хорошим человеком и видеть как ты улыбаешься. Ради твоей любви я сделаю всё, чтобы ты ни захотел, — шёпот жутко возбужлал, а Давид всё продолжал. — Почему ты не ублажишь меня сейчас? Скажи мне что ты хочешь и сделаю это, — албанец уже был прижат к стене. Пришла его очередь говорить. — Как же мне страшно, но все твои слова так заводят, что я готов на всё. Как только ты дотронулся до меня, ты сделал мой мир жарче. — в этом шепоте не было слышно страха, только сладкая правда. — Я буду единственным мужчиной который будет тебя косаться сегодня ночью, — одно движение и оба уже лежат на кровати сбрасывая с себя одежду. Рваные поцелуи спускались всё ниже. Ширинка брюк всё больше давила. — Мне так нравятся твои татуировки, — рука прошлась по торсу и груди. — Мне нравится твоё тело, — петтинг это то, что им нужно. Необходимо. Руки мягко сползли с плеч, прошлись по груди и сжали бока вызывая сдержанный стон. Всё было в приятном тумане. Никакого стеснения, никаких мыслей про последствия. Главное что было приятно. Алые пятна красовались по всему телу. Никто не собирался это объяснять. Волосы растрепаны, одежда комкается на полу, между телами максимальный контакт. В комнате будто витал огонь. Ещё пару минут и их будет не остановить. И интим будет необходим. — Где этот засраец? Он в номере вообще? — Ну если его нет в баре, то значит он в номере. — Вик, не беспокойся. Он точно в Амстердаме. — От него можно ожидать чего угодно. — Он даже не сообщил где он будет. — Надо пойти к нему в номер. Мы только там не смотрели. — Пошли. — Хах, мы можем его опять спалить за дрочкой со льдом. — Ахаха. Сейчас бы это не помешало.       Удовольствие так и витало в комнате резко повышая свою концентрацию в воздухе. Было невероятно хорошо. И не жарко, и не холодно. И мечтать о таком нельзя. Спустя двадцать лет жизни почувствовать комфорт. Не холод и не жару. Комфорт. Ещё бы 30 секунд и порно видео с итальянцем и швейцарцем могло бы и начаться, но блять, двери надо закрывать на замок. — Дамиано?! Ты в номере?! — вот и кончилось счастье. — Джон! Одевайся срочно! Прям быстро сука! — кричать шёпотом самая подходящая интонация для такой ситуации. Оба быстро натягивают на себя одежду еле дыша. — И что блять делать?! — Не слышал чтобы ты матерился. — Не до шуток сейчас! — Тише! Сядь на кровать. Делаем вид что пьём и ты уже чуток не трезв. Без возвражений! , — Мухарремай ничего не мог поделать, он моментально поддавался такому строгому и жутко сексуальному итальянцу. — Вот держи стакан, в нём крепкий виски. Сядь в кресло лучше. — все предметы в руках. Как только оба сели по местам шаги приблизились к двери в спальню. Время быть актёром. — ...тут такой стресс. О! Ребята, привет. Вы чего пришли? — Джон сразу сменился в лице мягко улыбась гостям будто ничего и не произошло. — Вы и здесь меня нашли. Заебали. Чего-то хотели? Глазки поуже сделайте. Человек предложил выпить и чего бы мне не согласиться? Бокалы в шкафу в коридоре. Хотите присоединиться, то валяйте, чего не советую, а так валите. Всех люблю. — все мякго говоря было в шоке, но перекинувшись парой фраз ушли из номера. Давид плотно закрыл за ними дверь и вернулся к партнеру. — Виски такой крепкий. Всего глоток сделал уже жжёт горло, — албанец сменил позу в кресле: одна нога лежала на втрой, рука вульгарно держала стакан, взгляд был до жути властным. Былое возбуждение вновь вернулось. — Ты хотел заполучить мою любовь, ты сделал это. Теперь уже я ублажаю тебя. Где же тот единственый мужчина который будет касаться меня сегодня ночью? Почему ты до сих пор не трахнул меня? — швейцарец вплотную подошёл к оппоненту смотря ему прямо в глаза. Ответа и не нужно было. Резкий мокрый поцелуй, шёрох одежды, скрип матраса, сдавленные стоны и блаженство.