***
Загородный дом родителей Хёнджина не из маленьких и не из дешёвых. Внутри играла громкая музыка, люди отрывались на полную, но его зацепило то, что во всём доме была фиолетовая подсветка. Всё, что можно было сделать фиолетовым, белым и чёрным, Хёнджин сделал. Его любимые цвета были везде, день рождения мечты. Джисон тихонько, не привлекая внимания, подошёл к стойке, взял какой-то напиток в стакане и побрёл к дивану. Его друга во всю поздравляли, облепили со всех сторон, по-другому не скажешь. — Джисон, я чуть не забыл! Держи браслет, — в его руки положили зелёный браслет, который ярко выделялся на фоне остальных. — Это значит, что ты сегодня заинтересован в потрахушках! Всё, пока, меня ждёт вот тот прекрасный парень и вон та девчонка, — похлопав друга по плечу, парень скрылся. Вот гандон, Джисон не раз говорил, что не заинтересован в перепихоне на одну ночь. Посмотрев по сторонам, он приметил, что у всех посетителей надеты браслеты: у кого-то красные, у кого-то зелёные. Было скучно, танцевать он не хотел, да и знакомиться как-то тоже, поэтому просто залипал в телефоне. Лента инстаграм была перегружена абсолютно бесполезной хернёй, игра скучная, выпивка почти кончилась, и парень окончательно закис. Спасение нашло его быстро, явилось, словно реклама персикового сока. С такими сочными бёдрами, что на секунду Джи пожалел, что они сели на диван, а не ему на лицо. Взгляд совершенно не хотел смотреть в чужие глаза, поэтому он открыто пялился на накаченные ноги, обтянутые чёрными джинсами. — У меня глаза выше, — в его голосе послышалась усмешка, Хан так хотел её увидеть, что переступил через себя и посмотрел на собеседника. Если бы он мог спустить в штаны только из-за кого-то, то это определённо был бы этот парень. Красив, очень красив. Хан подсел чуть ближе и улыбнулся, а после по привычке слегка наклонился и втянул запах. Персик. От него за километр несло персиком, таким свежим, сочным, мягким. Крыша полетела, петли с дверей содраны. Желание одно, взять этот персик и оттрахать. Кажется, в том коктейле что-то было, но об этом позже. — Меня ещё никто не нюхал перед тем, как узнать имя, — и снова усмешка. — Прости, ты — персик. Ой, то есть ты пахнешь персиком, а я люблю персики, — всё, мысли поплыли. Джи мысленно ёбнул себя головой об стену, чувствуя, как кончики ушей стремительно краснеют. — Мило, — только и выдал он, после чего встал с дивана и, поманив за собой Джи, скрылся на танцполе. Хан быстренько нацепил браслет, положил телефон в карман и побежал за этим прекрасным молодым человеком. Искать в толпе долго не пришлось, руки незнакомца моментом окутали его плечи и, притянув к себе, заманили в, откровенно говоря, грязный танец. Джи, конечно, опешил, но быстро подстроился под чужие движения, укладывая руки на чужую талию, слегка поглаживая и повторяя движения. Они много танцевали и вновь жались друг к другу, руки блуждали по телу, изучая каждый сантиметр, под хитовые песни их времени. Сердце замедлялось в моменты пересечения их глаз и вновь ускорялось при виде движений своего напарника. В какой-то момент они были настолько близко, что Хан смог понять, что даже кондиционер для одежды у парня с персиком. Если омегаверс-манга воплотилась в реальность, то он сейчас расплачется от счастья. Будто истинного нашёл. Кайф обломался, включился медляк, и парень скривился, хватая Джи за руку и выводя на террасу. Выбежали они, при этом громко смеясь и часто дыша. Пот стекал со лба Хана, он быстро провёл запястьем по нему, стирая капли. — Танцуешь ты классно, друг Хвана? — парень изогнул бровь, но ответа так и не последовало. Джисон залип на красивые глаза, как у кошки, такие манящие, глубокие карие глаза… — Я знаю, что пиздатый, но, может, поговорим? — Минхо смеялся, закрывая рот. Хан помотал головой и положительно кивнул, подходя к скамейке и присаживаясь. Его партнёр на вечер последовал примеру и тоже сел. Время близилось к ночи, ветер приятно обдувал разгорячённую кожу и сушил слегка влажные волосы. Где-то в лесу даже были слышны тихие перекрикивания птиц. — Да, мы раньше учились вместе, — Хан провёл рукой по волосам, смотря куда-то в темноту леса, а Минхо, наоборот, внимательно следил за каждым его движением. — Меня, кстати, Минхо зовут. — О, неужели, час тусим, а ты мне только сейчас сказал своё имя, урааа, — съязвил Джи. — Откуда я знаю, может, ты маньяк. Ты вообще меня нюхал сидел, нюхач, — Хо скривил губы и растянул их, это выражение лица позабавило Хана. — Я же говорил, что ты просто вкусно пахнешь, — эта тема была слишком смущающая, Джисон был слишком слаб перед запахами и буквально нюхал всё подряд. — Да ладно, ладно. Только не красней. Как ты смотришь на то, чтобы сейчас пойти и потрахаться? А то ещё дальше тебя обрабатывать мне стало лень, — он тяжело вздохнул. — Как открыто. Ладно, как видишь… — он покрутил зелёным браслетиком перед чужим лицом, — исключительно положительно. Кажется, этот парень только что сломал один из его принципов.***
Глухой удар о стену и звук закрывающейся двери, а дальше всё, как в тумане. Поцелуи становились жарче, сердце отбивало бешеный ритм. Дыхание срывалось, пошлые причмокивания разносились по глухой комнате, и, кажется, им было всё равно где они и что они. Парни полностью растворились друг в друге, пока младший грубо прижимал старшего к стене и, держа руки над головой, терзал чужие губы. Так сладко, от него за километр веет персиком, даже бальзам для губ с персиком. Джисон сходит с ума от этой мысли, лижет чужие губы, проводя по каждой из них кончиком языка, и удовлетворённо стонет. Отпуская чужие руки, Джи, придерживая старшего за талию, разворачивает и толкает на кровать, тут же устраиваясь сверху и покрывая поцелуями распалённое красное лицо. Минхо чувствовал себя, будто во сне. Мысли давно улетели в другую степь, а остатки только и кричали о том, как он хочет почувствовать член этого наглого мальчишки в себе. И, кажется, тот совсем не против. Хан постепенно спускается ниже, расстёгивая маленькие пуговки на фиолетовой рубашке и откидывая ткань в разные стороны, позволяя увидеть чужое тело. — Хён, ты такой красивый и такой сладкий, — пробурчал Хан, оставляя мокрый поцелуй на его прессе. Затем, отстраняясь, он пробежался взглядом сверху вниз. Не то, чтобы Хан — любитель секса на одну ночь, но то, как этот парень двигал своими бёдрами, заставило пересмотреть его решение. Возможно, он даже сможет выпросить его номерочек. Уши Минхо краснели, как и лицо, от такого внимательного взгляда. Младший водил коготками по его животу и груди, вызывая мурашки и лёгкие подёргивания тела, которые привели к трению. Член болезненно ныл и уже сочился. Ли чувствовал, как его трусы постепенно намокают, а Хан так и не предпринимал действий. Он зафиксировал ногами его тело и просто издевался. — Хани, пожалуйста, давай продолжим, — еле выдавил он и зажмурился от испытываемого стыда. — Как скажешь, сладкий, — и парень вернулся к тому, на чём закончил. Медленно спускаясь поцелуями от шеи до ключицы и назад, он остановился на шее, прикусывая и втягивая кожу. Болезненные ощущения только заводили его, и Минхо уже даже не пытался скрывать, как ему хорошо, он тяжело дышал и слегка поскуливал от возбуждения. Хан оставлял красные пятна на смуглой коже, а потом и вовсе начал вылизывать их языком. Особенное внимание он уделил ключицам. Острые косточки просто не могли остаться в стороне, и Джи уделил им достаточно внимания, снова следуя мокрой дорожкой всё ниже. — Подожди секундочку, — младший оторвался от тела и слез с чужих колен. Он быстро подошёл к своей куртке, что валялась в стороне, и достал оттуда презерватив. Немного порывшись в шкафчиках, он нашёл и смазку. Было бы странно, если у Хёнджина по всему дому не разбросаны лубриканты. Сняв футболку и джинсы вместе с боксёрами, он вернул свой взгляд на кровать и заметил крайне интересную картину. Минхо тяжело дышал, его штаны были припущены, и он водил рукой по стволу, сладко постанывая. Хан тут же сорвался, грубо стягивая чёрные брюки с его ног и занимая своё уже любимое место на бёдрах. — Уже не терпится? — Джи ухмыльнулся, резко опаляя чужое ухо горячим дыханием. Прикусив мочку, парень поиграл языком с серёжкой и вернулся к груди. Взгляд зацепился за соски. Он осторожно взял Ли за запястье и уложил руку на его же сосок. Тот сразу понял, начиная играться с ним и перекатывая бусинку между пальцев, пока Хан усердно вылизывал ореол и посасывал другую горошину. Надолго Минхо не хватило, и он убрал руку, опуская её к себе на губы и прикусывая, чтобы заглушить рвущийся стон. Хан, наигравшись с сосками, перешёл к самому сладкому, тому, о чём он мечтал целый вечер, тому, что и привело их обоих в эту комнату. Бёдра. Устроившись между чужих ног, он закинул их на свои плечи и, придерживая руками, уделял время каждому сантиметру кожи, он целовал, кусал и ударял их. — Сладкий, ты же позволишь мне трахнуть свои бёдра? Они так восхитительны, я бы дрочил на них всю жизнь, — увидев утвердительный кивок, он не стал терять много времени, тут же выдавливая смазку на руки и распределяя по своему ужасно ноющему и красному члену. Размазав остатки по участку кожи, он свёл ноги Ли вместе и, пару раз проведя ладонью по члену, толкнулся сквозь сомкнутые бёдра. Громкий стон сорвался с его губ. Он так этого хотел. И сейчас толкается в эти прекрасные ноги. Кажется, у Минхо последние тормоза сдали, и он вот-вот кончит нетронутым, то, как головка младшего появляется у него между бёдер и скользит обратно под достаточно громкие стоны донсена, окончательно сводит его с ума. Постепенно ускоряясь, Джи с силой сжимал его задницу, оставляя на ней ярко-красные отпечатки, продолжая трахать и целовать щиколотки парня. Пошлые удары бёдер друг о друга становятся последней каплей, и Минхо изливается прям к себе на живот с громким вскриком. Отходя от оргазма, он из приоткрытых глаз наблюдает и слушает хриплый смех младшего, тот опустил его бёдра на кровать и просто сидел рядом. — Мы ещё не закончили, сладкий. Как ты относишься к сверхстимуляции? — Джи ухватил его за бёдра, переворачивая на живот. Минхо резко выдохнул и, зажмурив глаза, активно закивал головой, продолжая ловить сладкие волны оргазма. Хан обхватил основание чужого члена в кольцо и крепко сжал, раздвигая другой рукой половинки и на пробу проводя языком по сфинктеру старшего. Дрожащие колени выдали его с потрохами. И тогда Джи активно принялся вылизывать Ли, уделяя внимание краям красного ануса и входя кончиком языка во внутрь, постепенно погружая весь язык. У Минхо были смешанные чувства, было неприятно от сверхстимуляции, но одновременно с этим хотелось сдохнуть, потому что не каждый второй хочет вылизать твой зад, не каждый уделяет столько внимания комфорту партнёра. Сейчас он из последних сил стоял на коленях, руки дрожали, а на лбу собиралась испарина. Член снова встал, но руки не выдержали, и он упал передней частью на кровать, прижимая к груди подушку и впиваясь в неё зубами и руками. Повернув голову, он наткнулся взглядом на зеркало, и, о, чёрт подери, зачем он это сделал. Хан держал его за талию, а лицо спрятано в бёдрах. В этот момент он отстранился, и с его подбородка стекала слюна, на фоне фиолетовых ламп это смотрелось просто нереально. Немного отдышавшись, он вернулся к бёдрам, теперь, похоже, это его любимое занятие. С таким усердием Хан ещё не занимался ничем. Ни один сантиметр кожи не остался не опробованным им. Запах кожи дурманил, а звуки и дыхание, срывающиеся с пухлых искусанных губ, дурманили разум, заставляли буквально трахать языком чужую задницу. Это похоже на наркотик. Минхо похож на наркотик. И он готов на него подсесть. — Хани, пожалуйста, прошу, я снова кончу, — голос сорвался и, конечно, предложение уже было больше похоже на писк. — Я готов. — Как скажешь, сладкий, — терпеть уже никто не был намерен. Вылив смазку на пальцы, Хан быстро провёл рукой по всей длине и поднёс красную головку к пульсирующей дырочке, одним плавным движением погружаясь и наблюдая, как с каждым толчком блаженные стоны Минхо наполняли комнату. Полностью войдя, Хан дал парню привыкнуть, а через минуту сделал первый пробный толчок. Колени окончательно подкосились, и Ли упал на матрас, с силой стискивая бедную подушку. Хан гладил того по спине и, становясь в планку, сделал следующий толчок. Теперь было ясно, Минхо готов. Он стал медленно входить, делая не резкие, но достаточно ритмичные толчки. Скулёж снизу только раззадоривал, и Джи полностью вышел из старшего и, нависая сверху, резко отпустил бёдра, входя на полную длину. Удары тел друг о друга, прерывистые выдохи — всё это было с ними. Где-то на периферии сознания Минхо ещё слышал музыку, но ощущение члена в заднице заглушило абсолютно всё. Ощущать внутри себя столь горячий наполняющий тебя просто нереально член, ни один дилдак не сравнится с этим. Да что уж говорить, Минхо уже готов поклясться, что это его лучший секс. Хан, не выходя, перевернул их на бок и продолжил движения, наращивая амплитуду. Каждый раз член проезжался по простате. Ли уже чувствовал, как постепенно подходит к концу, но прекращать совсем не хотелось. Ему нравилось, как сильные руки прижимают его ближе к себе, горячие губы целуют шею, в перерывах шепча что-то крайне непристойное. Совсем затерявшись в чувствах, Минхо накрыло ошеломительным оргазмом, ему даже показалось, что он вырубился на секунду. Открыв глаза, которые до этого долго были прикрыты, он тяжело и глубоко дышал, всё ещё ощущая себя в кольце тёплых рук. Джисон кончил почти одновременно со старшим. Выражение лица Минхо, когда он теряется, просто великолепно. Он был таким милым, тёплым и податливым, точно котёнок. Сделав парочку ленивых толчков, он аккуратно вышел и, встав с кровати, снял презерватив и, завязав, выкинул в помойку, возвращаясь уже с салфетками, кем-то любезно оставленными на прикроватной тумбочке. Вытерев Ли, Джисон сел на кровать с его стороны и продолжал поглаживать по бедру слегка подрагивающего и прижавшего колени к груди парня. — Так ты мне дашь свой номер телефона? — смеясь, спрашивает Джи. — Телефон не могу дать, а вот себя с удовольствием, — так же хрипло смеясь, ответил он. Буквально через 15 минут они тихо собрались и уехали на квартиру к младшему, им ещё многое нужно обсудить.