По темным коридорам.

            Каждый вечер приходилось совершать обход по коридорам учебного заведения. Ученики слишком любили нарушать запреты, если Когтевранцы и Пуффендуйцы были не столь частыми ночными гостями, то Гриффендорцев и Слизеренцев ни единожды приходилось отлавливать. Самые глупые, пытались дойти до зала, чтобы устроить дуэль. Переживать за них в какой-то мере было глупо, дуэлянты они такие же, как Питер Петтигрю, если не хуже, впрочем, наказание за подобное действие было предсказуемо. Первый ночной обход 31 первого октября прошел на удивление тихо, ночь только вступила в свои права.        Стук каблуков мужских туфель отзывался легким эхом от каменных стен. Снегг проходя по коридорам, заходил в открытые кабинеты, проверяя их на наличие посторонних. Никаких изменений, только… Зельевар отступил на шаг назад, заинтересованный мелькнувшей по левую сторону от света заклинания, тенью.             Комната, покрытая пылью, значилась для хранения не особо важных вещей: старые учебные материалы, бумага, прожжённая временем, да заколоченные ящики. Однако внимание профессора привлекло не это, посреди комнаты стояло что-то высокое, накрытое плотной, отчасти порванной тканью, схожей с мешковиной. Мужчина рывком скинул полотно, в воздух поднялись клубы пыли, слетая с ткани, поднимаемые потоком воздуха с пола. Профессор хрипло закашлял, поднося ладонь тыльной стороной к носу, убрав ее, как только большая часть порошины осела. Увиденному было сложно поверить. Еиналеж — один из древних артефактов, не дающий покоя многим. Давно был заперт директором от любопытных студентов. Безобидная вещица сможет свести с ума, живущих лишь призрачными мечтами, подменяя горькую реальность.       Стоило отвернуться, не рисковать, только взгляд уже зацепился за мелькнувшую прядь волос. Из темноты коридора, легкой походкой, паря в сантиметре от пола. Призрачная фигура быстро приблизилась, через минуту стояла позади Снегга, положив руки на плечи. Лили…- темно-рыжие вьющиеся волосы, улыбка добрая, точно такая же, как в детстве. Тогда она улыбалась, валявшись рядом с ним — оборванцем, на траве, смотря на яркое солнце.       — Прости. Был так далеко в нужный момент, — мужчина положил ладонь поверх призрачной руки, не касаясь собственного плеча, словно она действительно существовала в реальности. Пережить потерю зельевар так и не смог, горе быстро разливалось по телу, словно кровь по сосудам. «Милая Лилит» — неприятная горечь комом появилась и комом встала от воспоминаний злополучной ночи. Сейчас отражение любимой обнимает мужчину, улыбается, смотря на него с нежностью в зеленых глаз. Кажется, они оба скучают по тем детским встречам, мысленно передавая воспоминания друг другу.       — Мы защитили твоего сына. У мальчишки твои глаза, но не твои успехи, — Снегг усмехнулся, информация для зеркала бесполезна, но Лили хотела бы это знать. В коридоре послышались шаги, мужчина неохотно поднял ткань, последний раз глянул на отражение, где рыжеволосая улыбнулась, одобрительно кивнула и, смахнув пару пылинок с плеча черной мантии, исчезла. Тяжелая ткань вновь скрывала зеркало, профессор кашлянул от вновь поднявшейся пыли. Резко развернулся на пятках, мантия повторила движение, развиваясь и следуя за ним. Стремительное движение в поисках нарушителей, которых, к слову, искать и не пришлось. За поворотом стоял мальчишка с короткими черными волосами, в круглых очках с до боли знакомыми зелеными глазами.        — Что вы делаете ночью в коридоре, Поттер?

«Erised stra ehru oyt ube cafru oyt on wohsi».

Фраза, терзающая душу, от решения создателя повеселиться, мучая сердца сокровенным желанием. Эта ночь вновь покарябала старую рану, оставляя пару новых царапин.