Клубничный десерт

Легкий осенний ветерок приносит с собой прохладу и тихий шелест листвы. Джейсон до сих пор не верит, что все это происходит на самом деле. Он берет Тима за руки, сплетая их пальцы в замок, и ощущает, как по всему телу медленно разливается тепло. Тим смотрит внимательно и сосредоточенно, будто видит его насквозь, и в этом есть своя правда – никого другого так близко к себе Джейсон никогда не подпускал, и никто другой не понимает и не чувствует его так, как тот, чей пульс сейчас эхом отдается в его ладонях. – …пока смерть не разлучит вас. Сшитый на заказ костюм сидит точно по фигуре, подчеркивая тонкую талию и стройные ноги Тима, и Джейсон в очередной раз отмечает, что ему чертовски идет сочетание черного и красного цветов. Впрочем, ему идет все что угодно, и еще больше – ничего. – …сон? Голос Тима возвращает Джейсона к реальности – негромкий и мягкий, с едва уловимой ноткой беспокойства. Тим хмурится, но не потому что сердится, и его брови очаровательно изгибаются. Они оба волнуются, и оба всеми силами стараются скрыть друг от друга этот очевидный факт. – Согласен, – не отводя взгляд от Тима, отвечает Джейсон. Все, чего он хочет – это провести вечность, лаская его и утопая в синеве его глаз. Подушечку с кольцами, украшенную атласной лентой, подает Коннер, и Джейсон точно знает, что не поверил бы, скажи ему кто-нибудь несколько лет назад, что шафером на его свадьбе будет Супербой. Имя своего будущего мужа он тогда и вовсе посчитал бы несмешной шуткой, но теперь, когда гладкий металл касается кожи, Джейсон забывает, как дышать. – Можете поцеловаться, – раздается словно откуда-то издалека, и Джейсон, не теряя ни секунды, притягивает Тима к себе. Они целовались столько раз, что и не сосчитать, но этот поцелуй – особенный, ведь еще совсем недавно Джейсон думал, что такого в его жизни не будет никогда. Церемония проходит на заднем дворе поместья Уэйнов. Журналисты на нее не приглашены, зато в списке гостей есть Супермен и Чудо-женщина, и Джейсона это полностью устраивает. Когда Тим бросает букет, ближе всех к цели оказывается Стефани, но ее желание запечатлеть свою победу на камеру все портит, и цветы, задев лишь кончики ее пальцев, отлетают в сторону и падают в руки не меньше остальных удивленного таким поворотом событий Альфреда. Первый танец заставляет Джейсона нервничать. При планировании свадьбы он честно пытался исключить этот пункт из программы, ссылаясь на то, что совершенно не умеет танцевать, однако Тим настоял и сейчас уверенно ведет, положив правую руку Джейсону на талию, а левой крепко сжимая его ладонь. – Это ведь не сон, Тим? – Если это сон, то он у нас один на двоих и, что-то мне подсказывает, лучшая его часть еще впереди, поэтому я совсем не хочу просыпаться и тебе не советую. Чертенок. Джейсон целует Тима в макушку, и тот улыбается ему уголками губ. Вместе они справятся с чем угодно – и с этим танцем тоже. Джейсон ловит на себе цепкий взгляд Брюса, и снова пробует уложить в голове тот факт, что он не только одобрил выбор Тима, но и сделал все, чтобы свадьба прошла официально – в том числе поручил Барбаре подправить кое-какие документы. Они с Тимом принимают поздравления и подарки, общаются с гостями – это не так уж и страшно, когда Тим рядом – и разрезают свадебный торт. По традиции им нужно покинуть праздничный ужин незамеченными, и Тим, выждав подходящий момент, тянет Джейсона в сторону выхода. В дверях они сталкиваются с ухмыляющимся Роем, который делает такой же похабный, как и его ухмылка, жест и демонстративно отворачивается, пропуская их в коридор. Эту ночь они проведут в люксе для новобрачных, так что Джейсон твердо намеревается претворить все грязные намеки Роя в жизнь еще до того, как наступит рассвет. Он уступает Тиму пассажирское кресло припаркованного на подъездной дорожке алого Феррари с открытым верхом, а сам садится за руль и без промедления вдавливает педаль газа в пол. Ему не терпится добраться до отеля как можно скорее. – Я должен внести тебя в номер как невесту? – интересуется Джейсон, рассматривая табличку с надписью «не беспокоить», которую кто-то весьма дальновидный уже повесил на дверную ручку. – Потому что – без обид – ты меня вряд ли поднимешь, птенчик. Не дожидаясь ответа, Джейсон подхватывает Тима на руки, и тот, смеясь, достает ключ-карту из заднего кармана брюк и прикладывает его к замку. Джейсон переступает порог, захлопывает дверь ногой и осматривается – скорее, по привычке, чем по необходимости. В оформлении номера преобладают красно-белые тона, пол от самого входа до большой круглой кровати, расположенной напротив панорамного окна, усыпан лепестками, а на столике стоит поднос с фруктовой тарелкой, бутылкой шампанского в ведерке со льдом и двумя изящными бокалами. Джейсон опускает Тима на край кровати и указывает на выложенное из цветов сердце, в его центре – упаковка презервативов и анальная смазка с клубничным ароматом. – Дай угадаю, это и табличка на двери – дело рук Стефани, да? – По-моему, у нее неплохо получилось. Тим тянет Джейсона за галстук. Впервые за день они целуются без посторонних глаз, и Джейсон коленом разводит Тиму ноги и стискивает пальцами его бедра. – Постой, – шепчет Тим, разрывая поцелуй. – Мне нужно время, чтобы подготовиться. Пятнадцать минут, хорошо? В его волосах лепестки роз, и Джейсон аккуратно вынимает их и отбрасывает в сторону. Учитывая, как сильно он хочет Тима, эти пятнадцать минут будут длиться для него бесконечно. Тим заглядывает ему в глаза, и Джейсон, неохотно освободив его из объятий, заваливается на кровать. Он переворачивается на спину и мысленно ругает себя за то, что не предложил пойти в душ вместе. Наконец шум воды стихает, и проходит еще несколько мучительно долгих минут, прежде чем Тим появляется из ванной. До Джейсона доносится приглушенный шорох, он приподнимается на локтях и пораженно выдыхает. – Какого черта ты не надел его на церемонию? Платье легкое и воздушное, как хлопья первого снега, с кружевным верхом и пышной юбкой до самого пола, и Тим выглядит в нем восхитительно. – Потому что оно только для тебя. – Умоляю, скажи, что под ним у тебя чулки. – Я думал, ты захочешь проверить это сам, – улыбается Тим и, сделав небольшую паузу, неуверенно добавляет: – Тебе нравится? Вместо ответа Джейсон стонет в голос. Он не может подобрать слова, чтобы описать то, что сейчас чувствует. Тим не подходит ближе, и Джейсон протягивает ему руку. – Иди ко мне, принцесса. Джейсон отодвигается к изголовью кровати, и Тим, открыв бутылку и наполнив бокалы шампанским, забирается к нему на колени. – Я похож на девушку? – Ты похож на безумно красивого парня в свадебном платье. – Тогда почему принцесса? – Потому что я обожаю тебя дразнить. Смех Тима искренний и звонкий. У него светлая кожа, нежно-розовые губы и невероятные синие глаза, которые завораживают, словно колдовские сапфиры. Когда Тим опускает голову, несколько мягких темных прядей падают ему на лоб, и Джейсон привычным жестом заправляет их ему за ухо. – За тебя, – принимая от Тима бокал, произносит Джейсон. – За нас, – откликается Тим. Тим возвращает пустые бокалы на поднос, цепляет с тарелки спелую сочную клубнику и демонстрирует ее Джейсону. – Знаешь, я бы сейчас не отказался от другой клубнички, – ухмыляется Джейсон, опуская ладони на задницу Тима. Скрывающая его прелести многослойная юбка лишь сильнее разжигает желание. Тим облизывает ягоду и отправляет ее себе в рот. – Так чего же ты ждешь? Джейсон не успевает ответить. Он не успевает сделать вообще ничего, потому что Тим, подавшись вперед, развязывает его галстук и медленно, пуговица за пуговицей расстегивает сначала жилет, а затем рубашку. Губы Тима на вкус как клубничный десерт. Он дарит Джейсону глубокий сладкий поцелуй, прижимает его к подушкам и упирается руками ему в грудь. Сердце Джейсона бешено колотится под тонкими пальцами Тима, и он лихорадочно сглатывает образовавшийся в пересохшем горле ком. Каждый раз, когда они оказываются в постели, Джейсон будто влюбляется заново, и Тим отдает ему всего себя без остатка. Оставляя на коже мокрые следы, Тим спускается от груди Джейсона к низу его живота. Он специально возится с ремнем и молнией брюк дольше, чем требуется, и Джейсон издает сдавленный стон, когда Тим, наигравшись, наконец обволакивает ртом его член. Он двигается не спеша, позволяя в полной мере насладиться тем, что делает своим языком, и ритмичные влажные звуки в сочетании с дурманящими ощущениями действуют на Джейсона подобно гипнозу. Он запрокидывает голову и одной рукой вслепую нащупывает среди лепестков смазку, а другой осторожно тянет Тима за волосы. Тим отстраняется, и Джейсон точно знает, что ему достаточно одного взгляда, чтобы все понять. Они оба тонут в складках белоснежной ткани, и Тим, приподнявшись, сгребает юбку в охапку и задирает ее до середины бедра. Теперь Джейсон видит его ноги в кружевных чулках, и дышать ему становится еще сложнее. – Платье не снимешь? – А ты хочешь, чтобы я его снял? – Нет. Растягивать Тима – особый вид удовольствия. Они начинают с одного и доходят до трех – клубничная смазка стекает по пальцам Джейсона, и Тим насаживается на них, подрагивая и выгибаясь. Он выглядит соблазнительно и пошло с приоткрытыми губами и покрасневшими щеками, и Джейсон соврет, если скажет, что это его не заводит. Тим шепчет, что готов, и Джейсон, вскрыв упаковку с презервативом, машинально отмечает его розовый цвет. О да, Стефани, спасибо. Тим берет руки Джейсона в свои, помогая надеть презерватив и покрыть его смазкой, после чего скользит ладонью под юбку и делает несколько плавных движений – Джейсону не нужно видеть сквозь ткань, чтобы знать, что он распределяет оставшуюся смазку у себя между ног. А потом Тим седлает его, и что-либо другое для Джейсона попросту перестает существовать. Утром у Тима на бедрах будут синяки – в этом Джейсон не сомневается. Он утыкается носом в изгиб тонкой шеи, дергает застежку платья и обнажает молочно-белые плечи и грудь. Тим не протестует, лишь слегка отклоняется назад, и Джейсон дает ему то, что он хочет – целует соски и ласкает под юбкой его член. Чем крепче Джейсон сжимает его, чем сильнее кусает, тем громче Тим выстанывает его имя. Он словно расплавленное золото – такой же горячий и податливый, и Джейсон, не раздумывая, отдаст все за то, чтобы обжигаться об него снова и снова. – Джей, – судорожно повторяет Тим. – Джей… Ногти Тима впиваются в загривок Джейсона, его голос срывается, твердый член пульсирует. Сознание Джейсона погружается в вязкий туман. Он держит в объятиях весь свой мир, бескрайнюю вселенную, воплощенную в человеке, которого любит так сильно, что это причиняет боль, и эмоции захлестывают его с головой. Тим дополняет его, делает лучше, и прямо сейчас Джейсон чувствует себя единым целым с ним. Оргазм вышибает из легких весь воздух, и Джейсон, обмякнув, притягивает обессиленного Тима к груди и целует его в висок. Сердце Тима бьется быстро, как у маленькой птички, и Джейсон поглаживает его по спине, давая время на то, чтобы перевести дыхание и прийти в себя. Простыня под ними скомкана, лепестки разбросаны по всей кровати, а платье безнадежно запачкано и помято. – Птенчик, все хорошо? Ночной город купается в свете фонарей, рекламных щитов и неоновых вывесок, и Джейсон, глядя в окно и прислушиваясь к размеренному сопению Тима, начинает думать, что он опять заснул – такое с ним после секса случалось уже не раз. – Шампанское еще осталось. И клубника. Я хочу избавиться от этого платья, забраться в джакузи и допить бутылку. А потом, может быть, заказать еще одну. Ты со мной? – Звучит как отличный план. К тому же, кроме шампанского и клубники, у нас осталась куча ужасных розовых презервативов, которые сами себя не используют. Тим смеется и просит Джейсона полностью расстегнуть молнию на его спине. Когда он встает с кровати, платье бесформенной грудой падает к его ногам. Джейсон замирает, не в силах отвести взгляд от его точеной фигуры, и зачарованно смотрит, как Тим поправляет чулки, проводит подушечками пальцев по кружеву и манит его за собой. Значит, даже у самых сокровенных желаний всегда есть шанс стать реальностью – главное этот шанс не упустить. Джейсон подхватывает со столика шампанское, бокалы и клубнику и следует за Тимом в ванную. В конце концов, кто он такой, чтобы отказывать собственному мужу?