Однажды в сказке в Хогвартсе

      Эмма Свон       Сегодня предстояло долгожданное занятие по Древним рунам. Эмма давно питала особую любовь к этому предмету. Причем сначала она начала изучать его скорее для себя, но спустя время даже стала задумываться о профессии ликвидатора заклинаний. Кроме того, еще в юном возрасте с ней занималась рунами мама. Чистокровные привычки Мэри Маргарет зачастую не нравились Эмме, но за изучение рун с детских лет она была ей по-настоящему благодарна. Далеко не всем давались руны, кто-то даже отказывался от курса, не доходя до СОВ. Не говоря уже о ЖАБА.       Заходя в класс за пару минут до начала урока, Эмма огляделась и не насчитала даже десяти студентов среди тех, кто решил продолжать Древние руны. Правда, несмотря на небольшую группу, свободных мест, к ее удивлению, осталось всего два: рядом со слизеринцем, либо с когтевранцем.       Не было никакого сомнения, что когтевранец более подходящий для нее вариант. Однако по какой-то неведомой причине ее тянуло сесть рядом с другим человеком. Несколько секунд она молча мялась у двери, ища причину, почему ее порывало выбрать именно это место. И, не торопясь подходя к парте, Эмма изо всех сил делала вид, что в ее поступке не было ничего необычного.       — Здравствуй, Эмма, — улыбнулся заметивший ее Питер, убирая сумку со стула. — Я удивлен, что ты решила примоститься именно сюда.       Разумеется. Она тоже была весьма удивлена своим странным поступком.       — Пэн, а давай мы не будем говорить без острой необходимости, ладно?       Положив учебную сумку на стол, Эмма принялась доставать оттуда пергамент и перо, которое, как назло, затерялось где-то внизу.       — Я подумаю над твоим предложением, — вежливо ответил он, словно это не она только что недовольно говорила с ним.       Неужели некоторые слизеринцы и правда могут быть адекватными?       Эмма растерянно опустилась на стул, а в сознании снова всплыл образ Джонса. Несколько дней назад она приняла решение полностью игнорировать его существование. Если этому змею можно вести себя, как заблагорассудится, и пренебрегать обязанностями старосты, значит, и она могла позволить себе натянуть маску равнодушия рядом с ним. Однако Киллиан будто не принял правила ее игры, и даже с большей силой начал искать ее внимания. За завтраком Руби пошутила, что тот уже не первый раз, откровенно говоря, пялился на нее. Эмма рассмеялась с ее смелого заявления, но подавить желание обернуться не смогла. Они встретились взглядами, и ей показалось, что он этим снова хотел указать Эмме ее место. Как делал это последние годы.       — Всем добрый день, — произнесла преподаватель, заходя в класс. — Меня зовут Зелена Голд, в этом году я буду преподавать вам Древние руны.       Эмма с осторожностью отнеслась к появлению нового профессора. И у ее опасений были вполне логические причины. Возможно, она и не особо помнила Зелену в ее школьные годы, однако с ее младшей сестрой Реджиной они то и дело пересекались. И, зная ее, Эмма предположила, что надеяться на что-то хорошее не имело смысла. И как же ей хотелось ошибаться! Руны были одним из тех предметов, на котором она отдыхала душой и мыслями.       — Кто мне из вас расскажет, что вы знаете про защитные руны? — спросила профессор Голд, и пара рук взлетела в воздух. — Да, прошу, — указывая в сторону их парты, сказала она, — мистер…       — Мистер Пэн, — представился Питер. — Защитные руны, как правило, служат в качестве дополнительной защиты волшебника. Их наносят непосредственно на кожу или используют как усиление защиты амулетов. В истории даже есть примеры, когда руны вышивали на одежде, но, как по мне, пользы от такого способа почти нет. Как известно, руны могут защитить буквально от всего, если правильно прописать рунный код.       — Верно, мистер Пэн, десять баллов Слизерину.       Профессор Голд продолжила увлекательно рассказывать теорию, касающуюся защитных рун, и Эмма воодушевленно записывала конспект, внимательно слушая преподавателя.       — Более того, с помощью рун можно создать не просто защиту, а даже целую связь между людьми, и тем самым, так скажем, оказать взаимную помощь.       — Что вы имеете в виду, профессор? — внезапно раздался голос Питера слева от нее, отчего Эмма невольно вздрогнула.       — Например, вы можете создать парную руну и нанести ее друг другу, — принялась объяснять она. — И ее защитная функция состоит в том, что волшебники, у которых была нанесен такая руна, способны передать силы друг другу. Допустим, ваше тело резко ослабло ввиду какого-то происшествия, и владелец нанесенной вам руны сможет поделиться с вами частью своей магической энергии.       — А есть какие-нибудь выдающиеся примеры из истории? — выкрикнул кто-то в классе. Обернувшись, Свон заметила ожидающую ответа когтевранку.       — Как известно, парные защитные руны весьма сложны в их создании, поэтому немногие даже весьма талантливые специалисты в области Рун способны создать подобную.       — Профессор, а если между двумя людьми уже существует некая связь, получается, что парные руны будут подпитываться и ею?       — Любая связь между двумя людьми может послужить дополнительным источником для концентрирования силы в той или иной мере, мистер Пэн, — ответила на его вопрос профессор Голд. — Давайте мы пока что приостановим наше бурное обсуждение касательно парных рун и разберем, какие простейшие защитные руны вы можете сделать.       Половину урока Пэн то и дело отвлекал весь класс и профессора какими-нибудь дополнительными вопросами, но на последней теме почему-то вдруг перестал это делать. И даже к Эмме не лез. Не сказать, конечно, что он это делал постоянно. Питер вообще в ее представлении всегда был тем слизеринцем, которого все отлично знали в школе, но почему-то ему все равно удавалось оставаться по-своему незаметным. И сейчас молчаливость Питера даже начала слегка ее напрягать. С начала учебного года их пути то и дело пересекались. Будь то уроки, занятия в библиотеке или собрания старост. И почти всегда при удобном случае он доставал ее расспросами, причем сами вопросы звучали так странно!       Эмма инстинктивно повернула голову в сторону слизеринца и заметила, что тот словно перестал присутствовать на уроке.       — Эй, Пэн, все хорошо? — шепотом произнесла Эмма, слегка потормошив и возвращая его из мыслей.       Питер с недоумением посмотрел вокруг, будто вспоминал, где находится, а затем встретился взглядом с ее глазами. Прежде Эмма никогда не замечала, что его глаза были такого выразительного оливкового цвета. Встряхнув головой, он отвел взгляд в сторону и негромко добавил:       — Все хорошо, просто задумался немного о своем.       Эмма не сказала больше ни слова, но по-прежнему ощущала повисшее между ними напряжение. Спустя время раздался звон колокола, оповещающий об окончании занятия.       — Слушай, Эмма, я могу задать тебе вопрос? — обратился к ней Питер, собирая вещи со стола.       — О, ты все-таки созрел и сегодня поговорить со мной, — отмечая смену настроения Питера, слегка рассмеялась Свон. — Я уж подумала, что сегодня обойдусь без твоих загадочных расспросов.       Вопросительно изогнув бровь и словно ожидая ее ответа, Питер склонил голову. Эмма насмешливо хмыкнула и лишь коротко мотнула головой в ответ.       — Ты ощущала когда-нибудь связь с кем-либо? Магическую связь… — продолжил свой вопрос Пэн, делая вид, что не слышал ее саркастического комментария. — Может быть, с твоим молодым человеком?       — Твои вопросы никогда не перестанут быть такими таинственными, да? — усмехнулась Эмма, ища причины для подобной его заинтересованности. — Не знаю, Пэн, не припомню такого. С Бэем у нас всегда были достаточно классические отношения, не отличавшиеся чем-то сверхъестественным и… магическим, — с чего-то вдруг разоткровенничалась Свон, сама себя одергивая.       Когда Эмма тоже сложила все свои вещи в сумку, они вместе отправились на выход, переключившись на обсуждение темы урока. Она даже не заметила, как перестала просто слушать его рассуждения, а еще и сама присоединилась к диалогу. Возможно, они бы могли дойти так до класса, где у них должно было проходить следующее занятие, но через некоторое мгновение внимание Питера переключилось на что-то другое. Точнее, кого-то другого. Следом за Питером и Эмма заметила присутствие вальяжно стоявшего в коридоре Джонса.       Слизеринский змей. Вот только его здесь не хватало… А ведь этот день казался не таким уж плохим.       Киллиан Джонс       Киллиан поджидал ее у класса Рун, облокотившись на подоконник и уставившись на закрытую дверь.       Черт возьми, сколько еще будет идти этот чертов урок.       Каждая минута казалась целой вечностью.       — Киллиан? Что ты здесь делаешь? — раздался удивленный голос Питера, но он пропустил его мимо ушей, приковывая все свое внимание лишь к Эмме.       Джонс пристально наблюдал, как они вместе выходили из класса и что-то увлеченно обсуждали. Невероятно.       Что происходило между этими двумя?       И почему внутри все снова сжалось? Была ли это ревность? Чушь.       Он не видел смысла ревновать ее к собственному другу. Ведь он все обсудил с Питером, и ему хотелось верить ему. Если тот говорил, что она ему не нравится, значит, так и было.       Но что же тогда творилось между ними?       Их связь.       Ну конечно, таинственная ниточка, что переплетала их вместе. Он знал. Знал об этом не первый год и до этого времени и правда не пытался влезать. Да и не хотел. Не хотел терять не только Эмму, но и Питера. Чувствовал, что там ему совсем не место. Но когда Питер стал все отрицать и открыто признавал, что Эмма ему не нравилась, то злость взяла верх над Киллианом.       Какого черта он тогда должен отказываться от желанного трофея?       — Пит, все потом, — отмахнулся он от друга и, обращаясь к Эмме, не сводил масленого взгляда с нее. — Свон, привет, — расплылся он в своей обворожительной улыбке.       — Чего тебе, Джонс? — бросила Эмма, с недоумением посмотрев на него.       — Дамблдор ждет от нас график дежурств, — ровным тоном произнес Киллиан, на что Эмма лишь удивленно уставилась, выпучив глаза.       Графики. Идиот.       Не мог за это время придумать какой-нибудь более правдоподобной причины?       Она же ни за что не поверит в эту глупость. Киллиан Джонс хотел заняться обязанностями старосты? Вот уж где было самое время посмеяться. Он даже не был уверен, что действительно понимал, что из себя представлял этот дурацкий график.       — У меня все давно готово, и после обеда я отнесу директору, — спокойно сказала Эмма, демонстративно доставая пергамент.       — А со мной ты согласовать не хочешь?       — А ты вспомнил о своих обязанностях? — в ответ выпалила Свон, громче, чем, кажется, она сама ожидала. — Я и сама прекрасно справлюсь, как делала это все последние дни.       Вот оно. Ее задело. И продолжало задевать, хотя она и пыталась сейчас скрыть это изо всех сил. Вот чего ему не хватало все эти дни.       Эмоции. Ее эмоции.       Он наслаждался тем, как ее бесило его безразличие. И ее равнодушие в миг растворилось. Слетела маска, которую она носила последние дни. Перед ним снова была Свон.       Его любимая бушующая Свон.       — О, мы завтра дежурим? — просматривая список старост, прервал ее Киллиан.       — Не думаю, что у тебя не найдется занятий поинтереснее, — невозмутимо произнесла Эмма и, попрощавшись с Питером, поспешила покинуть их славную компанию.       — Еще увидимся, Свон.       В свободное время после уроков Киллиан прогуливался по школьным коридорам, продумывая очередной план. После занятий в школе повсюду было так шумно. Младшекурсники то и дело носились по коридорам и кричали, используя всевозможные вредилки из магазина приколов. Только и успевай их разгонять.       — Что здесь происходит? — знакомые властные нотки раздались в конце коридора, ее голос ни с чьим не спутаешь.       Следуя к источнику голоса, Джонс не мог себе объяснить, проснулась ли в нем ответственность, когда ему было необходимо наказать нарушителей, или он торопился к конкретному человеку. Не прошло и минуты, как он настиг их и озадаченно оглядел всех присутствующих. Перед ним развернулась неожиданная для него картина. Какой-то младшекурсник, очевидно, с Гриффиндора спрятался за спину Свон, которая воинственно была настроена против двух пятикурсников со Слизерина.       — Если твоя мать чуть ли не главный мракоборец, это не значит, что и мы будем дрожать при виде тебя, — загоготал один из них, а Эмма и вовсе никак не среагировала на их слова.       Эти два недотепы осмелились поднять палочки на старосту школы, отчего Киллиан невольно усмехнулся. Несмотря на то, что их и было двое, Свон бы уложила их одним взмахом палочки. Однако стоило им заметить Джонса, подходящего к ним, как они в ту же секунду отступили чуть назад и принялись виновато изучать пол под ногами. Возникло ощущение, что Эмма не сразу догадалась об истинной причине их изменившегося поведения.       — Я повторяю свой вопрос, что здесь произошло? — строгий голос снова прошелся по коридору, долетая и до его ушей. — С чего вы вдруг решили, что запугивать младшекурсников, да и кого-либо из студентов является допустимым?       Киллиан заметил, что мальчишку по-прежнему потряхивало, и он цеплялся своими пальцами за край мантии Свон.       — Что молчите, у вас есть что сказать на этот счет? — суровый взор обратился на нарушителей. — Что, языки проглотили?       Эмма резко обернулась и, кажется, не ожидала увидеть его, раскрывая рот от удивления. Его взгляд проскользнул по парню как острое лезвие бритвы.       — Неудивительно, — хмыкнула Свон. — Видимо, смелости у вас хватает только перед незащищенным второкурсником. Минус двадцать баллов каждому.       — А если ещё раз замечу вас, участвующих в дуэли или другом нарушении, то вылет из школы я вам быстренько организую, — отчеканил Киллиан, указывая им свалить отсюда.       Пятикурсники скрылись из виду быстрее, чем можно было представить.       — Двадцать баллов с каждого? Серьезно, Свон? — усмехнулся Джонс. — Не щадишь ты мой факультет.       — А чего вас щадить? Если ты не в состоянии следить за своими… подопечными… может стоит отказаться, — одарила она его недовольным взглядом. — А то за некоторыми у тебя прям пристальное внимание, а другие бесчинствуют в коридорах средь бела дня.       Пристальное внимание? О чем это она?       — Это я о Голд если что, — словно считала немой вопрос в его глазах. — Я не допущу, чтобы твои змееныши жили во вседозволенности. И лучше бы тебе начать более ответственно относиться к своим обязанностям.       — Мерлин, Свон, я же сказал, что приду на дежурство, — закатил он глаза, недовольно вздыхая. — Но даже не надейся, что я вдруг откажусь от поста старосты, даже если тебя что-то и не устраивает.       — Что, Джонс, нужна официальная причина шляться поздно по коридору? Не дай бог придется прятаться, бегая между своими девицами.       — Ревнуешь, Свон? Я ведь могу и к тебе заглядывать, ты только позови, — очередной взгляд снизу вверх, пронизывающий ее травянистые глаза. — Но в чем-то ты и права, глупо отказываться от предоставленных привилегий.       — Снова ты за свое… Кто бы сомневался.       — А не ты ли недавно на пару со своей лучшей подружкой блуждала по ночному замку, мягко говоря, не в самом трезвом состоянии? — расплываясь в гадкой улыбке, протянул Киллиан.       К его удивлению, Эмма не ответила на его очередную реплику, а переключила свое внимание на мальчика, который продолжал стоять неподалеку.       — Кажется, мы увлеклись спором… Как ты? — обратилась она к нему, пару раз проводя рукой по его волосам. — Как тебя зовут?       — Арчи Хоппер, — трясущимся голоском произнес он, переглядываясь то с Киллианом, то с Эммой. — И да, мне лучше, спасибо, мисс Свон.       Мисс Свон. Словно она директриса здесь, а не просто старшекурсница.       — Арчи, знаешь, — Киллиан присел на корточки, чтобы не возвышаться слишком сильно над мальчиком, — однажды на втором курсе я тоже ввязался в неприятности со старшекурсниками, но, использовав хитрость, я смог выйти победителем. Не забывай, что кроме храбрости тебе могут пригодиться и другие качества.       — Делишься советами с гриффиндорцем?       — С вашим факультетским безрассудством лишними они не будут, — хитро улыбнулся Киллиан, поднимаясь и потрепав мальчишку по голове.       — Арчи, пойдём, я провожу тебя до башни, — взяв его за руку, Эмма удалилась вместе с ребенком.