***
— Так все тут? — Акаши обвел взглядом присутствующих: Мидорима поправлял очки, держа в руке пакетик с мармеладными мишками, на которые периодически заглядывался Мурасакибара, пожевывая чипсы. Двух «опоздунов» — Кисе и Дайки, как обычно не было, что бесило, ведь Акаши вчера после тренировки провел целую лекцию специально акцентируя им, чтобы те не опаздывали. Кому-то скоро будет очень больно. — Ки-чина нет. — проговорил Атсуши скорее для себя нежели для других, — И Куро-чина тоже. — Вообще-то я тут, — раздалось где-то сзади. Все присутствующие вздрогнули — Куроко как обычно напугал всех своим появлением. Акаши честно не понимал этого стремления Тени постоянно не упоминать о своем существовании, пока о нем не заговорят — как настоящий фантом. Это раздражало, будто бы Куроко таким образом отказывался находиться вместе с ними — вместе с ним, будто Сейджуро какой-то прокаженный. Ну да, он мог быть строг, но лишь когда дело касалось субординации, которую Тень как правило не нарушал, так почему он постоянно молчит и ждет критического момента? Это специально, чтобы его — их, поддразнить? Мог ли Тецуя быть таким озорником на самом деле? — Куроко, ты так до инфаркта доведешь! — начал ворчать Мидорима, наверное из всей команды он реагировал острее всего: на днях он вообще пролили на себя клубничное молоко от внезапного «Привет» Куроко. Стыдно признать, но Акаши тогда про себя посмеялся. — Эй, это же не вина Тецуи, что мы его не заметили! — Дайки внезапно подоспел, он выглядел очень запыхавшимся и почему-то покрасневшим. Сейджуро захотелось закатить глаза — Аомине всегда был таким раздражающим рыцарем для Куроко, что не могло не бесить. Будто бы его Тени действительно задели честь, почему ему вечно нужно вмешиваться и красоваться перед фантомом? И вообще: — Во-первых, Куроко, в следующий раз сразу оповещай о своём присутствии, а то твоё внезапное появление начинает уже порядком раздражать, — строго проговорил Акаши, сложив руки на груди и нахмурив брови. Каким бы тихим Тецуя не был, Акаши знал, что его нрав скрывает за собой нечто непокорное, что требовало некоторого укрощения. Пусть не думает, что лишь тот факт, что он бесит Сейджуро меньше всех сойдет ему с рук- — Извини, Акаши-кун, — Куроко опустил взгляд, пристыженно подрумянив щеки, и Сейджиро вдруг стало не по себе. По факту ведь Дайки был в чем-то прав — чаще всего это они не замечали всегда пунктуального Куроко, так стоило ли так реагировать? Может ему стоит- Нет! Нет черт возьми! Какого хрена он вообще испытывает вину, если он не сделал ничего неправильного. Заметили ли они его или нет, Куроко до последнего не объявлял о себе, и опять их напугал — и как думал Акаши намерено, а значит он прав и точка! — Привет Куроко-чи!!! — резко раздался крик Кисе, и Акаши тут же забыл думать о замечаниях, сменив мысли о фантоме желанием прибить блондина, кинувшегося на Куроко с объятиями (это привычка Реты бесила его даже больше, чем рыцарство Дайки). Благо Аомине вовремя оттолкнул Тень и схватил Кисе за рубашку на спине, так что «атака» Кисе прошла неудачно. По какой-то причине Рета выглядел очень потрепанно — почти подстать Дайки, что сейчас удерживал от инерции упасть блондина почти в полу объятии. Акаши не понял, почему это привлекло его внимание, но он сделал пометку себе на подкорке. — Придурок! Ты чуть Тецу не зашиб! — Аомине дал Кисе легкий подзатыльник — недостаточный опять-таки по мнению Акаши, но хоть какой-то. — Ау! Ну я же только обнять хотел! — начал оправдываться Кисе, потирая голову. Несмотря на всё еще лежавшую на спине руку Аомине, Рета не предпринял ни единой попытки её стряхнуть, что было очень странно. Но работу надо было выполнять — идиоты сами себя к сожалению не поругают. — Во-вторых! Прекратите орать сейчас же! От вас двоих шума больше, чем от всех остальных вместе взятых! К тому же вы опоздали! Где вас носило черт возьми? — у Акаши явно начинало сдавать терпение, он зло уставился на ребят, те стыдливо потупили взгляды, как побитые щенки. Ха, ну что за детский сад? — Тч! Проспал я, будильник не прозвенел, — Аомине отвернулся и почесал голову, при этом уши его почему-то покраснели на пару тонов. — Понятно, как обычно, а ты, что тоже проспал, или придумаешь какое-нибудь оправдание? — Акаши теперь вперил взгляд в Кисе, что вовсе стал больше похож на помидор, нежели на человека, и мямлил что-то невразумительнее: — Ну, я, это, того, т-тоже… — он всё мялся и мялся, пока наконец кажется не обрел уверенность и не начал привычно тараторить — Проспал я тоже! Просто вернулся вчера со съемок поздно, и вырубился, а будильник ещё не прозвенел, а сестра на работу сегодня не ходила, так что даже не разбудила меня! А еще… — капитан словил фейспам, и жестом приказал Кисе заткнуться. — Ясно. Что же, как я и говорил ваши тренировки удваиваются. Будет вам уроком как не опаздывать. Возражения не принимаются, так что быстро в автобус! — последнее Акаши рявкнул, так что все без возражений побрели рассаживаться. Мог ли он наказать их серьезнее, и увеличить тренировки как обещал изначально в пять раз? Мог, но не стал — очевидная ложь Кисе отбила это желание, вместо этого дав понять ему новое положение в их команде. Это было важнее, чем наказание за тренировки — нужно было обдумать, как новое знание можно использовать для более лучшей стратегии игры. Зайдя в автобус Поколение Чудес застыло в тесном начале, осматривая пустые сиденья. — Кто где сядет? — спросил Мидорима, вопрос был актуален, так как помимо баскетбольного клуба Тейко, в лагерь ехали ещё и волейбольный и теннисный клубы, так что Акаши заранее «забил» места, где и кто сидит. — Так, Рета и Дайки, вы сидите вместе, — Акаши начал пользоваться новыми знаниями прямо сейчас. — ЧТООО?! Почему я не с Тецу?! — Аомине выглядел пораженно, но далеко не так уж расстроенно — боже ему даже не нужно прилагать больше усилий, все было так очевидно. От Куроко послышалось небольшое «Хо-хо» — что же, по крайней мере Сейджуро не один здесь обладает мозгом. — Я с этим тупицей сидеть не буду! — Кисе надулся, и отвернулся от Дайки, что было в принципе ожидаемо, но как-то слишком наигранно даже для эмоционального блондина, да и выражение его лица было вполне спокойным — два по актерскому мастерству от Акаши, но так и быть он подыграет: — Это не обсуждается. Это послужит для вас тренировкой на развитие… терпения! И помните, если я услышу хоть один крик, то… — в руках Акаши опасно блеснули ножницы. — Да поняли мы, поняли! — обиженно выпалил Дайки и сел на ближайшее место у окна, потянув за собой Кисе, уже орущего, что я хотел сидеть у окна Аомине-чи! Дайки однако это проигнорировал и блаженно откинулся на спинку сиденья, будто неимоверно устал, сказав Кисе заткнуться и блондин покорно замолчал. Да, стратегию точно нужно пересмотреть. Мидорима сел на другой ряд, к нему подсел Атсуши, Куроко сел у окна впереди Аомине и Кисе, к нему то Акаши и присоединился. Фантом впрочем был не против, приветливо улыбнувшись Сейджуро уголками губ, и уделив внимание наушникам и плееру, пока Акаши внезапно почувствовал гармонию. Может эта поезда даже не станет полной катастрофой.***
Прошло где-то два с половиной часа поездки, Рете было скучно, а Аомине как назло дрых, облокотившись на стекло окна. Ну что за чурбан! Впрочем то, что Дайки так сладко дрых развязывало Кисе руки на озорство. Он порылся в своей сумке и достал пачку маркеров, и с упоением начал делать из Аомине Дайки прекрасную «деву Ао-чан» — как окрестил его в голове Кисе. Рета нарисовал большие губы и закрасил их фломастером, разукрасил тени, даже румяна нанес! Будь его стилист сейчас тут, то точно бы взгрел его за такую безвкусицу, но у Кисе ещё будет много шансов попросить прощение у богов моды. «Это тебе месть за утро, Ао-чан!» — закончив он запечатлел результат на телефоне, и, тихонько хихикая, послал фото Сацуки, что не смогла поехать из-за того, что загремела в больницу с ангиной. Кисе как истинный джентльмен конечно же пообещал ей все рассказывать и документировать, и справлялся пока вполне успешно. С другой половины автобуса вдруг раздались агрессивные шепотки и Кисе повернулся в ту сторону. И увидел картину маслом не иначе: Астуши и Мидоримо боролись за пачку мармеладных мишек — видимо талисман на сегодня, под тихое (чтобы не привлечь внимание капитана) канюченье Мураскибары. — Мидо-чин, ну поделись! — Атсуши строил щенячьи глазки Мидориме, пытаясь выторговать таким образом тех самых мармеладных мишек, при этом он очень нагло пытался достать рукой пачку — Атсуши мог быть хитер, когда дело касалось еды, и Кисе не мог не сочуствовать отчасти Мидориме. Хотя по большей части он признавал, что Шинтаро сам виноват — стоило спрятать их в сумку, а не носить в открытую, если он не хотел, чтобы титан разорвал его талисман и съел всех бедных мишек. — Нет! Это мой талисман! Талисманы не едят! — Мидоримо уже ногами начал упираться — их возня все больше и больше напоминала драку, и Кисе не мог просто стоять в стороне, начал тихо снимать сие зрелище. — Но это же мармеладные мишки! Хотя бы одного мишку дай! Не будь жадиной! — Если я открою пачку, талисман испортится, да и ты одним не ограничишься, знаю я тебя! Кисе был так увлечен забавным столкновением, что внезапная рука на его плече, больно сжавшая его, чуть не вынудила его уронить телефон. Разворачиваясь, чтобы спросить у Дайки какого черта, Кисе обнаружил свое кошмарное мейкап творение, и не удержался от смеха. Аомине со своей разъяренной и смущенной рожей выглядел ещё более нелепо, чем когда он просто спал, и Рета просто не смог сдерживаться. Сопротивляться однако тоже, потому что Дайки схватил его за бока, резко подмял под себя на сидении, больно сдавив кожу, чем вызвал уже не забавный, а больной вздох блондина. — Тебе не жить, чертова ты блондинка! — прорычал Аомине, и Кисе вдруг понял отчаяние своего положение, и начал сопротивляться явно взбешённому Дайки вознамерившемуся оставить на нем кучу синяков. Акаши кажется услышал их крики и ругань, и судя по вздоху, услышанному Кисе, и заставившего остановится в попытке больно посчитать ребра Дайки, он был очень взбешен. Однако… Однако Кисе не услышал ругани, а лишь странный удивленный «ох». Приподнявшись со своего места, он узрел действительно страшную вещь: застывшего от шока капитана и мирно посапывающего на его плече Куроко, окончательно потерявшего чувство самосохранения.***
Идиоты конечно смогли в итоге вывести его из себя — одни подрались из-за блядских сладостей, другие из-за своих глупых игрищ. И это мать его асы Поколения Чудес? Он тяжело вздохнул, и хотел было начать свою самую грозную тираду, вдобавок кинув в идиотов парочку ножниц, как вдруг он почувствовал на своем плече странную тяжесть. Посмотрев на её источник он увидел миро посапывающего Тецу. Акаши вдруг замер. Что… что ему нужно было делать? С одной стороны, какого хрена? Он что по мнению наглой Тени — подушка что ли? Ему следовало грубо толкнуть явно не спавшего как следует, судя по синим мешкам под глазами, Фантома, и высказать ему ещё и по этому поводу (он всех предупреждал выспаться, потому что вечером у них тоже будет тренировка), но… Но он выглядел так… мило. Мило и невинно, и это так контрастировало с его всегда отстранённым выражением лица, что Акаши просто замер, не решаясь разбудить его, и прервать такой момент. На периферии мыслей он подумал, что вообще странно наверное ему — Акаши Сейджуро — абсолютному капитану, считать кого-то милым. Неужели он так размяк из-за вот этих остолопов? Он рискнул посмотреть в сторону Дайки и Кисе, но почувствовал лишь раздражение увидев их удивленно замершие рожи. Нет, дело явно не в этом. Но с другой стороны, а была ли разница в чем конкретно дело? Может быть, ему просто захотелось считать его милым, а Акаши всегда делал то, что хотел сам, так что почему бы и нет? Акаши вопреки своим же собственным ожиданиям не стал будить Куроко. Вместо этого он сделал то, чего ему действительно хотелось — осторожно, чтобы не разбудить, приобнял Куроко, и немного плотнее прижал к себе. Сейджуро точно не мог сказать, а давно ли он испытывает это желание прикоснуться к Фантому, но определенно ему понравилось, как в итоге он ощущался в его руках. В порыве он снова бросил взгляд на явно шокированных его поведением остальных ПЧ — он мог их понять в глубине души, но не то, чтобы ему нравилось их тупое удивление. И уж точно этого отмершего взгляда Дайки, что с возмущением готовился говорить что-то вроде «какого хрена» тоже нет. — Если хоть кто-то скажет хоть слово об этом — убью, — тихо и серьёзно проговорил Акаши, — И не пяльтесь, это некрасиво, — две пары ножниц полетели в две группы, что тут же пригнули головы обратно за свои сиденья, и замолкли. Удовлетворившись, что ему более никто не помешает, Акаши вновь посмотрел на Куроко. Ему кажется, или он выглядит несколько худоватым? Нормально ли он питается, или все пьет свои дурацкие молочные коктейли в Маджи Бургере? Нужно будет скорректировать его рацион. Затем Акаши вдруг вспомнил как команда однажды обсуждала волосы Тецу. «Клянусь у Короко-чи самые мягкие волосы! Не могу не завидовать!» — сказал как-то Кисе, и все это подтвердили, как факт тогда. Сам Сейджуро однако ничего не мог сказать по этому поводу, потому что в отличие от остальных никогда не трепал Фантома за волосы, как Аомине, или не просил с детским интересом потрогать их как Муросакибара. Поэтому сейчас Сейджуро аккуратно, чтобы не разбудить невидимку, легонько положил на волосы ладонь. «Чёрт, они действительно очень мягкие» — он и не заметил, как начал трепать и зарываться в них руками, пропуская их сквозь пальцы, ощущая их мягкость. «Таковы наверное и облака на ощупь» — хмыкнул про себя Акаши. — Акаши-кун? Может уже перестанешь. Ты их ещё больше взлохматишь, — вдруг раздался бестрастный голос Куроко, и Акаши замер на очередном касании. Сейджуро вздрогнул и быстро одернул руку. Было нечто несправедливое в том, что Куроко впервые известил о своем присутствии, как и его и попросил делать Акаши, но при этом сейчас Сейджуро отдал бы все, чтобы он этого не делал. Жестокая ирония. — Т-тецуя, — голос Акаши немного дрогнул, он еще никогда не оказывался в подобной неловкой ситуации и не особо осознавал, как из неё нужно выпутываться, поэтому решил просто вести себя как обычно, и не подавать виду, что что-то не так. — Ты уснул, — ответил он на невысказанный в глазах Куроко вопрос, но при этом он продолжил прижимать к себе тень. Он ничего не мог с собой поделать — видел бог рука просто не хотела отрываться, Акаши честно пытался (немного) её убрать. — Акаши-кун, может уже отпустишь? — Куроко явно был в замешательстве, но виду старался не подавать, если бы не их близость Акаши бы этого даже не понял, но видеть эмоции Тени сейчас играло ему на руку, и он мог держать контроль в этой смущающей ситуации. — Нет, — спокойно ответил Акаши, доставая из сумки другой рукой телефон, и пялясь в него будто так и надо. Он собирался ломать комедию до конца, такой уж он был: не любил отступать назад. — Что же, как угодно, — Тецуя однако снова поразил его своими словами, и нагло улегся обратно на капитанское плечо (чем вызвал странный звук из Кисе, будто тот хотел взвигнуть, но ему вовремя зажали рот), Акаши бы поразился его наглости, если бы не заметил очаровательный румянец на ушах. Хм, что же, кажется в ближайшие пару часов их спектакль не закончится, как хорошо.***
Наконец прибыв в лагерь, все спешно начали выбираться из автобуса, и Куроко был не исключением. Эта ситуация с его дурацким сном, Акаши и внезапным собственным порывом ощутить уютное тепло плеча капитана ещё раз, не могла не смущать его и не вызывать волнение. Что это было? Почему капитан его не разбудил? Почему не разжал руку на талии? Зачем трогал его волосы? И почему ему — Тецуи, это нравилось? Вопросов было много, ответов на них честно говоря знать не хотелось. Хотелось спать: Куроко так и не уснул второй раз, напряженно ожидая конца поездки, неловко стараясь не шевелиться ни единым мускулом, чтобы не мешать Сейджуро ещё больше, что он и так уже делал. Так что да, Куроко определенно не хотел задерживаться и быстро взяв свои вещи, убежал в свою комнату — благо жить ему предстояло с Аомине, а не с Акаши, спасибо большое. Однако прямо на пути в их комнату, мимо него со скоростью света промчался напугано-разъяренный Дайки — и судя по его лицу бежал он в ванную. За ним бежал взволнованный Кисе, все крича вдогонку: «Я честно не знал, что они перманентные!» и «Все обязательно смоется, со временем!» Куроко на это не мог не остановится и подумать о том, что Рете явно придется не сладко пару ночей, и, может быть в итоге ему стоит сразу пойти меняться соседом с Шинтаро. Мидорима однако тоже кажется был не в духе, и по тому, как он расстроено пялился на разорванный в клочья пакетик становилось ясно почему. Зато вот Атсуши был доволен, отгрызая беспощадно медведю голову. Внезапное прикосновение к голове вывело Тецу из молчаливого созерцания на своих сокомандников: — Не стой столбом, Тецуя, иначе опоздаешь не вечернюю тренировку, — капитан мягко улыбнулся ему, и, потрепав по голове, ушел вперед, что-то крича Мурасакибаре о приличиях, пока Куроко осознавал, что теперь капитан будет резко подкрадываться и пугать его, а не наоборот.