Осколок зазеркалья

Спокойствие и семья Мадригаль для Энканто уже давно стали антонимами. Каждый день у них происходило что-то интересное, безумное, необычное. И каждый в городе знал — лучше в это не вмешиваться. Они сами разберутся с проблемами, сами всё решат, и сделают это как раз в тот момент, когда оттягивать уже нельзя. И весь дом затихнет до следующего утра… Сегодняшний день не был исключением, и начался он с громкого крика одного из давно живущих отдельно от создателя альтер эго. — Почему вы молчали?! Эрнандо был красный как зёрнышко граната. Долорес находилась далеко в полях, но даже там вздрогнула от его вопля. Бруно, сидящий напротив, сотню раз пожалел, что случайно об этом проболтался. — Эр присядь, успокойся, — попросил Хорхе, но его муж только недовольно прыснул. — Не успокаивай меня! — он повернулся обратно к раздражённому Сьете и провидцу, — Как долго вы собирались скрывать это?! — Вечно, — невозмутимо ответил Сьете. Эр прыснул. Спорить было бесполезно. Да и не так уж необходимо. Фонареглазому он ещё успеет отомстить, а вот опробовать свои новые способности… Ухмылка сама собой появилась на лице — Мать твою… да я же столько могу сделать с этим! — воскликнул Эрнандо, вдруг засмеявшись. В его голове уже созрело несколько идей, где дар провидения будет как никогда полезен. Сьете, однако, попытался разбить чужие надежды: — Даже не думай. Если ты воспользуешься этим, кто знает, что произойдёт… «И сколько проблем нам потом надо будет разгребать», — добавил он мысленно, скрестив руки на груди, но Эрнандо его не слышал. Он был слишком сосредоточен, обдумывая, как же ему сперва использовать новые способности. Быть может, поспорить с кем-нибудь и подглядеть, кто будет прав? Или обменивать алкоголь и сигары на предсказания? Быть может, предугадать, когда Сьете будет один и ему можно будет отомстить за молчание? — Слушай, мы ещё даже не знаем точно, есть ли они у вас, — попытался выкрутиться Бруно, хотя они со Сьете прекрасно знали — есть. У Сьете, по крайней мере, они точно были, пусть и пользовался он этим крайне редко, всего пару раз, позабыв про «ритуал». Предсказания выматывали. Слова Бруно заставили Эрнандо призадуматься. Хорхе тяжело вздохнул. Ему было всё равно, есть ли у него дар или нет, но раз его муж уже загорелся этой идеей, то его было не отговорить. Эрнандо задорно хлопнул в ладоши. — Значит мы попробуем предсказать! — заявил он. Все в упор уставились в его сторону. Они нахмурились, но не успели и слова вставить, как мужчина в капюшоне уже рванул за ведром, чтобы набрать в него побольше песка. Утро семьи Мадригаль, как обычно, началось с суматохи…

***

Звук рассыпающегося песка наполнял уши Хорхе, сидящего на траве в середине круга. Так уж Эрнандо приспичило, что ждать он совсем не мог, и получасовой поход по лестнице пришлось отмести в сторону. Теперь же вся четвёрка находилась на поляне у дома. Бруно со Сьете сидели поодаль. Они с усталым взглядом наблюдали за подготовкой. Когда Эр закончил рассыпать круг, то сел в середину, к Хорхе. — Мне действительно необходимо в этом участвовать? — вздохнул Хорхе, — Я всё равно ничего не увижу… — Эй, не говори так, — пролепетал Эрнандо, доставая спичку, и зажёг одну за другой маленький кучки сухих листьев, — Ты хоть попробуй сначала! Не волнуйся, вёдрышко, возьми меня за руки. Хорхе поджал губы. Он послушался, но заметно нервничал. Ладошки вспотели. Конечно, ничего не получится. Это просто трата времени, ложная надежда, не более. Двое альтер эго крепко сжали ладони друг друга и закрыли глаза… Как раз когда начала подниматься искусственная песчаная буря к Сьете с Бруно подошли двое лицедеев. Они заинтересованно взглянули на происходящее, присаживаясь рядом. Некоторые домочадцы тоже тайно поглядывали на эту картину: Пепа смотрела с балкона, Джульетта — с окна на кухне, мужья сестёр с Абуэлой выглядывали из-за входной двери… Всем было интересно, что же выйдет. Двух мужчин скрыл песчаный купол… Эр распахнул глаза. Оба они светились ярко-ярко зелёным, а перед лицом — чёткая картина будущего, где… Он вздрогнул. Хорхе вдруг стиснул его что было сил и задрожал. — Э-эр… — голос Хорхе, взволнованный и тихий, дрожал. Эрнандо отвлёкся от предсказания, переключившись на мужа, и с замиранием сердца ждал, пока тот договорит. Хорхе вдруг тихо посмеялся. — Эр… Я… Я в-вижу… У Эрнандо перехватило дыхание. Послышался вдруг тихий смех, перерастающий в громкий хохот. Хорхе заплакал, расплываясь в счастливой улыбке. В голове крутилось лишь одно: — Я вижу! Я всё вижу! — Что там, вёдрышко, что ты видишь?! — улыбнулся вслед за мужем Эрнандо, надеясь, что они видят одну и ту же картину, и не прогадал. Он сильнее сжал чужую ладонь. Хорхе присмотрелся… — Это… Это свадьба! — воскликнул он, наблюдая за происходящим наверху, — Да, это свадьба Бруно и Сьете! И мы все там! Эр, я вижу их всех! — Да это же чудесно! — посмеялся Эрнандо, наполненный счастьем за свою любовь. Он, не удержавшись, звонко чмокнул его в щёку. Хорхе всмотрелся в видение над головой ещё сильнее… — Подожди! Там ещё кто-то, — он прищурился, — Размыто… Чёрт! Две полутёмные размытые фигуры, небольшая и предельно-высокая, вдруг повернулись к нему и начали расплываться. Всё вокруг вновь начало темнеть. Улыбка тут же спала с его лица. Мокрые щёки окатило ветром. Видение исчезало. — Нет-нет-нет!.. — Хорхе, осторожно! — Эрнандо едва успел схватить ведро и надеть мужу на голову прежде, чем груда песка окатила его с ног до головы. Прямоугольная зелёная пластина легла в руки слепому, но он даже не мог понять, что же на ней изображено. Вся радость вмиг испарилась. Он тяжело вздохнул. — Снова ничего не вижу… — тоскливо пробурчал он, вспоминая прошедшие мгновения, когда весь мир окрасился зелёным и силуэты его семьи были отчётливо видны. Точно такие же, как в остатках воспоминаний Бруно. Эрнандо снял ведро обратно и отряхнул их обоих от песка. Он обнял мужа покрепче, забрал у него пластину, и погладил по спине. — Не волнуйся, вёдрышко, — тихо проговорил он спокойным тоном, почти что без акцента, — Хочешь, ещё раз посмотрим? — Нет, всё в порядке, — Хорхе слегка улыбнулся ему, — По крайней мере, я увидел тебя. Сердце кольнула острая игла. Эрнандо мог поклясться, что вот-вот заплачет, и если бы рядом не было никого, кроме Хорхе, он бы так и сделал. Но пока недалеко сидела их «группа поддержки», он терпел. Карлос вдруг возник прямо под носом, заставив вздрогнуть. — Почему ты вообще ходишь слепым? — с любопытством спросил он, мучающийся этим вопросом вот уже который день, — Почему просто не попросишь зрение у свечи? — Это так не работает, — кашлянул подошедший Бруно, но что получил от «подарка» саркастичный смешок. — Работает! — уверенно заявил тот, выпятив грудь, — Или как я, по-вашему, появился, если не с помощью магии? Камило меня пожелал! И за детство я сто раз так делал! Она всегда исполняла мои желания. Все вдруг окинули его удивлённым взглядом. До этого момента они и не задумывались, откуда вообще появился этот чертёнок. Только Сьете приблизительно знал правду. Теперь же этот вопрос отложился на затворках сознания. Камило подошёл последним. Он вздохнул. — Даже если и так, то свечи больше нет, — пояснил он своему парню. Тот моргнул. — В каком смысле?.. — Она погасла ещё лет пять назад, когда магия чуть не разрушилась. — Чего?! — Карлос вдруг распахнул глаза, — И ты молчал об этом?! — А ты разве не… — «знал» хотелось бы сказать Камило, но он вдруг осознал, что ни разу не перекинулся о произошедшем в тот роковой день, — Ох…  — Но… Но силы-то у вас остались! — взволновался Карлос, — Значит, и её источник остался! Только вот куда он мог перекочевать… Камило пожал плечами. Впрочем, как и все остальные. Хорхе вновь вздохнул. Последняя надежда увидеть что-нибудь разбилась вдребезги, даже не успев появиться. Эрнандо приобнял слепого за плечи. Его грозный взгляд лёг на болтливого «подарка». — Чёрт, зачем ты вообще на эту тему заговорил? Карлос фыркнул. Такие гляделки были ему не по душе, потому на лице вдруг заиграла ехидная ухмылка. В ответ мужчине он промурчал: — Да так… Решил, было бы неплохо открыть вам глаза. Хорхе прыснул. Он сдержал улыбку, но Эрнандо понял это по своему, и внутри у него забурлила злость. — Ты!.. — Что? От маленького каламбурчика в глазах потемнело? — посмеялся он. Хорхе задрожал, сдерживая желание посмеяться. Эрнандо, однако, подумал, что тот вот вот заплачет, и завёлся. — Смешно тебе, сучонок?! Он ринулся в сторону Карлоса, тот — побежал прочь. Оставшиеся на поляне проводили их взглядом. Уже спустя пять минут юношу всё же догонят, но это будет уже совсем другая история. Это будет история полудня. А история утра в семье Мадригаль, наконец, подошла к концу, и единственным напоминанием о ней останется первое видение двум альтер эго, где изображены Бруно и Сьете в красивых статных костюмах. А на обратной стороне — две размытые тёмные фигуры…