Отравленное море

Ее звали Ямурайха. Такая серьезная и строгая волшебница из Синдрии, генерал короля Синдбада, прибывшая в Ремскую Империю в качестве посла. Та, что важно вздергивает подбородок и надменно смотрит на других людей, усмехается презрительно. Она гордится тем, что родилась волшебницей, кичилась своей гениальностью, подчеркивая собственное совершенство на фоне всего несовершенного дерьма, окружавшего ее. Особенная. Сильная и гордая волшебница, преемница Канцлера Могаметта. Такая же омерзительно высокомерная… Ро-Ро смотрит на нее, наблюдает, любуется. Любуется, несмотря на весь ее мерзкий характер, потому что она очень красивая, до безумия, с этими ядовито-голубыми глазами и длинными волосами, кончики которых теряются в ложбинке аппетитных грудей. Она, к слову, еще и очень маленькая, очень хрупкая, как фарфоровая кукла, и где в этом немощном и слабом теле сила, о которой она с такой гордостью рассказывает? Он не понимает, но все чаще и чаще ловит себя на мысли, что взглядом цепляется за ее яркие волосы, постоянно сталкивается с нею взглядом, замирает, когда она проходит мимо него. Она пахнет зельями и цветами, странное сочетание, которое пьянит не хуже Хелиохаптских зелий. А она на него не смотрит, порою взглянет, и тут же обратит внимание на кого-то более интересного, или на что-то. Это злит, так сильно, что в груди все, кажется, взорвется. Он сжимает кулаки, стискивает зубы так, что желваки выступают на скулах. Маленькая высокомерная сучка из рода волшебников. Ямурайха волшебница. Особенная, как любил говорить своим подопечным Матал Могаметт. И она слова своего наставника впитала в себя точно младенец молоко матери, поэтому ей нет дела до обыкновенного Фаналиса, бывшего раба. Ро-Ро делает вид, что все в порядке, но почему-то все равно замирает, когда она проходит мимо него, и втягивает носом воздух. Ее запах — резкий такой, пьянящий, он словно оказывается на поле боя в Магноштадте, и кровь вскипает в жилах. И в один из дней она падает ему в руки. Не нарочно, просто она спешила на важное собрание и побежала, в какой-то момент запуталась ногами в длинных полах платья и едва не упала. Ро-Ро ловит ее осторожно, чтобы не разбить и когда она носом утыкается ему в грудь, снова замирает. — Господин Ро-Ро? — тихо спрашивает Ямурайха, поднимает на него взгляд круглых как блюдца глаз и судорожно выдыхает, когда он, смотря в ее ядовито-голубые глаза, почти невесомо проводит пальцами по ее волосам на затылке, оголенной спине, по позвонкам, ощущая мягкость ее кожи и приятное тепло, ложит вторую руку ей на плечо. А она в спешке отстраняется, прячет покрасневшее от стыда лицо за широкими полами шляпы, с виноватой улыбкой тихо извиняется и продолжает бежать на собрание. Снова проходит мимо него. И начинает избегать. Ро-Ро тоже пытается не сталкиваться с ней лишний раз, сводит к минимуму даже свое общение с Му, потому что обычно он проводит время в обсуждениях дел с Синдрийской стороной. С ней. А с ней встречаться лишний раз порой становится опасным, и нет-нет, да пересекается с ней в коридорах дворца. Руки помнят до сих пор мягкость ее волос и кожи, волнительную дрожь ее слабого тела, во дворце витает ее запах — ядовитые зелья и цветы. Она коротко здоровается и проходит мимо, ее запах, ее голубые волосы и глаза, ее пухлые губы, которые томно произносят его имя, словно яд проникают в каждую клетку его тела, отравляют сознание, заставляя разрываться от чувств и желания, которые смывают весь здравый смысл словно бушущее море корабли. Ямурайха волшебница, и она видит в Ро-Ро пустое место. Спасибо на том, что хотя бы имя его запомнила. А попытки избегать ее постепенно превращаются в желание обладать. Ро-Ро Фаналис, он хищник по праву рождения, и он привык получать то, чего желает. Как угодно, даже силой. А Ямурайха волшебница, одна из тех, кого он люто ненавидит, но которая для него становится самой желанной женщиной. И в довесок ко всему еще и слабая, даже если всю ее переполняет эфемерная магои. Она точно не сдастся с первого раза, думает он, представляет себе, как она будет брыкаться в его сильных руках, бить его маленькими кулаками по груди, как будет кусать и царапать в попытках вырваться из его хватки, а эти ее непокорные глаза, ядовито-голубые, словно омут, в который он уже много раз хочет нырнуть без возможности всплыть на поверхность. — Господин Ро-Ро? Зачем вы здесь? — спрашивает она, стоя на пороге своей комнаты и глядя на него снизу вверх. Ямурайха очень маленькая и слабая, кажется, что всего одно прикосновение, и она просто испарится словно полупрозрачный мираж. Ро-Ро смотрит на нее сверху вниз, нависает над ней как огромная каменная глыба, и уголок губы на целой стороне его лица ползет вверх, делая его улыбку похожей на довольный оскал. Он молча хватает ее за плечи и толкает внутрь комнаты, заходит сам и запирает дверь. Она догадывается сразу и в ужасе распахнув глаза, пытается убрать его руки от себя, толкает его в грудь. В этот миг она похожа на море, на голубые волны, бесполезно бьющиеся о скалы, разбивающиеся тысячами капель. Будь Ро-Ро действительно камнем, он бы к ней не пришел, будь она морем, никогда бы не разбилась, подгоняемая штормами. — Зачем вы это делаете? — громко спрашивает Ямурайха, когда удается вырваться из его рук и отойти назад. Активировав борг для защиты, она бегает глазами по комнате, чтобы найти пути к отступлению. Ее посох лежит на кровати, и ей не хватает всего пяти шагов до него. Ро-Ро это замечает, и он знает, что она не успеет даже шага сделать. Особенная? В ее глазах лишь страх того, что произойдет, и нет в нем ни гордости, ни наглости, ни чертового высокомерия, присущего всем тем, кто так гордится своим благородством. — Тебя... я хочу тебя, — говорит Ро-Ро. Всего три слова, и ее особенность как-то вмиг угасает. Она дергается к кровати, чтобы схватить свой посох, но Ро-Ро сильнее, и как ни странно, быстрее. Он разбивает ее борг одним ударом и грубо толкает на кровать, а потом наваливается на нее сверху, не обращая внимания на ее отчаянные попытки сопротивляться. Руки ее тянутся к посоху, который он без труда вырывает из ее рук и ломает, всего раз сжав в руке. Она замирает, смотрит на сломанный посох, который летит куда-то в угол комнаты, одними губами шепчет «нет…», словно не посох, а ее саму поломали. Ро-Ро закрывает ей рот одной рукой и другой раздевается сначала сам. Он торопливо снимает с себя одежду и доспехи, бросает куда-то в сторону и проводит пальцами по ее груди, обтянутой бледной кожей ребрам, спускаясь к низу живота, чувствуя, как она испуганно дергается под ним и дрожит. Она смотрит на него, пытается убрать его руку от своего рта и мычит. Барахтается и извивается под ним словно рыбешка, выброшенная на сушу, когда он убирает руку от ее лица и тут же накрывает ее губы своими. Ро-Ро Фаналис, и его сил достаточно, чтобы сломать ей кости и раздавить, и он слегка осторожен в движениях, когда срывает с нее одежду, когда переворачивает ее на живот и жадно блуждает по ее телу, засовывает пальцы в нее. Ее полные груди, ее узкая талия, ее широкие бедра и длинные ноги — все это есть у любой шлюхи в публичном доме. Все это делало ее обычной, и гордость ее давилась на корню, когда он хватал ее за волосы на затылке и до боли тянул на себя, вдалбливаясь в ее тугое лоно как изголодавшийся по страсти зверь, растягивая изнутри и заставляя орать до хрипоты. Он удивляется всего на миг, не ожидая того, что для высокомерной Синдрийской волшебницы он окажется первым. Довольная усмешка вырывается неосознанно, он даже замедляется, давая ей возможность привыкнуть к себе. — Перестань! — она рыдает, зарываясь лицом в подушку, крепко впиваясь зубами и пальцами в постельное белье, разрываясь от невыносимой боли внизу живота, пытается отползти от него, но не получается. Хватка Фаналиса железная, и из нее невозможно вырваться. Ро-Ро слушает ее голос, такой звонкий, сладкий, отчаянно просящий его прекратить терзать ее тело, в этих мольбах легко проносится имя щенка из Хелиохапта, и он недовольно щурится, наваливается на нее всем телом, продолжая толкаться в нее все сильнее и глубже. Руки блуждают по ее телу, и ей противны его касания. Да. Так и должно быть, любая уважающая себя «особенная» чувствовала бы отвращение при виде такого, как он. Бывший раб, варвар из дикого клана — словно клеймо, оставшееся на его теле глубоким ожогом. И он, отравленный ею, доказывает, насколько страшным может быть. Она лежит уже не сопротивляясь, податливое тело легко поднять, чтобы продолжить уже в другой позе. Он переворачивает ее на спину, раздвигает ноги, его семя вперемешку с кровью обильно стекает на простыни, и он, запрокинув ее ноги себе на плечо, приподнимает за бедра и снова входит, резким рывком, на всю длину, начинает медленно толкаться в нее, и груди ее колышутся в такт его движениям. Она рвано стонет, прячет лицо в согнутых на локтях руках и тихо давится слезами. Соленые капли стекают по ее виску, и в этот миг кажется, что она совсем сломалась. Разбилась о него словно волны о скалы. Она что-то шепчет между стонами, которые вырываются каждый раз, как он входит в нее неточными рывками, постепенно увеличивая темп, такая податливая и нежная, покорная. Ямурайха под ним не особенная, не гениальная или что-то, обычная женщина, которую на деле оказывается очень легко сломать. Ро-Ро кончает в нее с глухим стоном и выходит, ложится рядом тяжело дыша и сгребает ее в объятия, целует в лоб, словно это что-то само собой разумеющееся. — Зачем?.. — спрашивает она охрипшим от криков, слез и стонов голосом. Ро-Ро смотрит на ее макушку, проводит пальцами по растрепавшимся голубым волосам и втягивает носом ее запах — зелья и цветы вперемешку с запахом крови и похоти. — Что я вам сделала?.. Ро-Ро молчит. Ее вопрос отрезвляет, смывая весь яд из его сознания, и он лишь прижимает ее к своей груди сильнее, зарываясь носом в ее волосы. Зачем? Вопрос легкий, но он просто не может ответить на него. Ямурайха волшебница, такая нежная и хрупкая, генерал короля Синдбада и просто жертва его воспаленного сознания, отравленного задолго до их первой встречи.