Забытые Временем

Дождь к вечеру закончился, как и предвещала Сигбьерг, только мокрая трава немного хлюпала под сапогами, и свежесть вызывала мурашки по всему телу. Переменчивая погода обычно не грозила Корусанту. Из-за того, что вся планета была сплошным городом, над ней редко образовывались облака или тучи. На самом деле, пасмурность здесь вообще была сомнительным явлением, ведь ездить на спидере с открытым верхом во время туманности или, ещё того хуже, дождя, просто невыносимо. Но вот лично Нэкора любила дождь, он ей напоминал родную планету - Ла'му. Там всегда было темно, сыро и дождливо, пожалуй, лучшая погода для глубоких размышлений, в которые девочке часто приходилось впадать в силу характера. Она не боялась думать, не считала свои мысли чем-то неправильным, наоборот, Нэко находила занятным в них копаться. Это было определённо приятней, чем пустые разговоры с посторонними. Из-за этого её можно было назвать нелюдимой или даже грубой, но она никогда никого не слушала внимательно, кроме самой себя. Да и стоило ли? Ну чем таким интересным может поделиться с ней человек, если всё, что ей важно, находится у неё в голове. Все страхи, все мечты, все надежды. Возможно, и ненужного хлама там было предостаточно, но даже он не расходовался без дела, Нэко из любой ситуации извлекала выгоду. Единственное, что заставляло её волноваться — это гневные "запрещённые" мысли. Они, будто тонкими, но нервущимися нитями, опутывали её разум и заставляли желать того, о чем нельзя говорить или думать. В последнее время эти мысли участились, даже до смерти её мастера, и это вводило Който в состояние обречённости и страха. Бояться не стыдно, это обычное чувство. Но вот бояться саму себя, того, на что она способна - неприемлемо. От этого нужно избавляться, и Нэкора это знала, а потому закрыла в себе такие чувства и не позволяла им вырваться наружу. В этом она и мастер Кеноби были схожи, они оба не любили доставлять дискомфорт окружающим, особенно, если дело касается только их. В крайнем случае, всегда можно отвлечься, можно заставить себя забыть о дурном и переключить внимание на что-то иное, на обучение, например. Но зудящее, давящее ощущение опасности, которое разрастается с каждой секундой все больше, не спрятать наедине с собой, особенно во снах... Холодная капля упала на самый кончик носа падавана и медленно покатилась к покрасневшим губам. Нэко удержалась от соблазна высунуть язык и слизнуть капельку, но только потому, что была под пристальным надзором своего мастера. То, насколько эта водичка была грязной, очевидно, не являлось весомой причиной. — Люблю это место, — Сигбьерг вздохнула полной грудью и почувствовала умиротворение, которое выделяло почти каждое живое существо в этом саду: — Тут легко думается и такая тишина. Сад был и впрямь тихий, несмотря на то, что там часто тренировали фехтование, воздух не был пронизан азартом или борьбой, и это приносило невероятное удовольствие уставшим умам. Если пройти чуть вглубь, можно наткнуться на неогражденные клумбы самых разных цветов, на кусты с невиданными ягодами, привезённые с Дальних Рубежей и даже небольшой фонтанчик. Это был один из нескольких садов в Храме Джедаев, он был не самый большой и не самый роскошный, но почему-то вызывал у Сигбьерг весьма приятные эмоции. Пожалуй, уют и воспоминания о событиях ушедших дней сыграли большую роль в определении её чувств к этому месту. Магистр Винду приводил сюда Сигбьерг и учил медитации, иногда, когда она отвлекалась, он брызгал в неё водой из фонтана и хмурил брови, но явно не злился. Он приносил ей голокроны для изучения и вообще, в основном, их занятия проходили на свежем воздухе. "Это полезно для умственного развития, а тебе, как будущему джедаю, мозговитость не помешает" - говорил Мейс Винду, вплетая очередную бусину за особые заслуги в косу своей ученицы. Сигбьерг тепло улыбнулась, вспомнив всё это и повернулась к Нэко, которая усердно пыталась предугадать падение капель с деревьев и увернуться от них. — А тебе здесь нравится? — джедай покачала головой, осознавая, что падаван, скорее всего, не слушала её речь. Но Нэкора быстро сориентировалась и ответила: — Да, но я нечасто тут бывала. Мой бывший мастер предпочитал затворнический образ жизни. — Тебе не обязательно быть такой же как и твой мастер. Ты должна превзойти любых своих учителей, в этом то и смысл тренировок. — Скорее всего Нэко уже много раз слышала эту фразу, ведь магистр Йода любил говорить её даже больше, чем колотить учеников тростью по коленкам. Но это не было причиной, чтобы не повторить урок. — И это правда, — послышался знакомый низкий голос и из-за колонны вышел Оби-Ван, как всегда улыбающийся, и как всегда спокойный: — Как раз и проверим, смогли ли вы превзойти своих учителей, мастер Сигбьерг. Кеноби не был ярым поклонником боёв, как может показаться. По крайней мере, он не говорил, что любит состязаться, ведь получать удовольствие от фехтования с кем-то - полная противоположность тому, что должен испытывать джедай. Но он был хорош, и этого не отнять, ещё в детстве его навыки превосходили остальных, но из-за злости, что часто кипела в его разуме, Оби-Ван терял контроль и заканчивалось это не всегда хорошо. Ему пришлось во многом усмирять свои желания, учиться терпению и самое главное, учиться думать перед тем как действовать. Как ни странно, Квай-Гон не учил его этому, да и не смог бы, ведь сам постоянно нарушал приказы Совета и даже не сомневался в своей правоте — таков был темперамент. Но пожив со своим учителем некоторое время, Оби-Ван стал осознавать, что, если не он будет думать о последствиях, то никто не будет, и в конце концов это приведёт к летальному исходу. Вот и сейчас, Кеноби прикладывал все усилия, чтобы передать эту простую истину своему падавану. Главная проблема состояла в том, что Энакин был другой. Если Оби-Ван, менялся в действиях, при каком-либо странном поведении своего мастера, то Энакин считал своим долгом переплюнуть всё и вся. Чем хуже становилась ситуация, тем ещё более худшими способами Скайуокер из неё выбирался, а Кеноби оставалось лишь скромно наблюдать за этим и подавлять в глазах обречённость, дабы не расстраивать мальчика. Сигбьерг не раз подвергалась провокациям со стороны друга, поэтому стойко перетерпела атаку и в ответ только пронзила его удручающим взглядом: — Ну что ж, как скажете. С чего начнём? — Девушка собрала косы в один большой хвост сзади, и на пару шагов приблизилась к Кеноби. — Думаю, разминка не помешает. — Оби-Ван снял с себя темно-коричневый плащ и бережно положил его на ступени у выхода в сад. Из-за спины джедая выглянул понурый Энакин и, встретившись глазами с Нэко, сделал самое гордо-опечаленное лицо, на какое был способен и брезгливо приблизился к ней боком. — Что с лицом, Скайуокер? Неужели не хочешь заниматься? — тихая колкость сама по себе вылетела из рта Нэкоры, хотя по сути была не столь уместна. Но подтрунивать друг над другом стало некой традицией и промолчать слишком сложно, когда Энакин напускает на себя такую невероятную мину. — Проблема не в занятии, а в оппоненте, — ответ не заставил себя ждать, Скайуокер скорее даст голодной банте откусить себе правую руку, чем не оставит свой комментарий последним. Ссоре не удалось разрастись, потому что внимание Нэкоры внезапно устремилось на разминающего плечи Оби-Вана, а Эни насупился и фыркнув, стал повторять движения за своим мастером. Сигбьерг недавно растянула предплечье и, хотя ей даже не понадобилось заглядывать в мед-отсек, она решила быть поосмотрительней и поэтому аккуратно разминала руки, иногда встречаясь взглядом с Кеноби. Наконец, с разминкой было покончено и восстановив дыхание, Оби-Ван снял с пояса меч: — Первый бой будет за нами с мастером Сигбьерг, он показательный. Смотрите и запоминайте основы. Нэкора завороженно следила за действиями мастеров. Кеноби активировал меч и голубое лезвие отразилось в мокрой траве, затем он сделал пару шагов назад, определяя место для боя и прокрутил оружие в кисти. Сигбьерг заставила себя отвести взгляд от чистых, синеватых глаз Оби-Вана и стиснув посильнее рукоять меча, включила его. В воздухе повисло напряжение, соперники долго, казалось, вечно, разглядывали друг друга и тем самым дразнились. Первый удар, резкий и неожиданный, нанёс Кеноби, его выпад заставил Сигбьерг отступить назад и мягко парировать атаку, чтобы сохранить целостность боя. Но это совершенно не значило, что она будет поддаваться этому "выскочке", девушка ловко извернулась и колотым выпадом наступила на противника с правого бока. Клинки скрестились и дальше поединок напоминал чётко выученный и слаженный танец. Джедаи перемещались из стороны в сторону, иногда касаясь друг друга локтями, а мечи угрожающе шипели в воздухе и мелькали между их лицами. Нет ничего приятней для бойца, чем спарринг с достойным партнером. При помощи Силы Сигбьерг чувствовала, как колышится воздух от движения лезвием, как сбивается дыхание Оби-Вана, когда она наносит тяжёлый удар и как её собственное сердце полыхает от неугасающих чувств. Много раз девушка ощущала это, и ей хватало даже простого взгляда на себя, чтобы ощутить этот азарт и огонь, всё завертелось слишком быстро, игра затягивала будто трясина, но было ли это игрой?.. Скрывать с каждым днем становилось все труднее и труднее, разлука заставляла душу тосковать и саднить, будто кровоточащая рана. Разве могут люди испытывать такое к друзьям или родным?.. Ответ был честен и краток, поэтому он казался приговором и Сигбьерг больше всего боялась, что человек, который делает её самой собой, человек, который столь многим жертвует ради других и который прячет свою улыбку для неё, перестанет вести игру. Игра, правила которой строги и неизменны. Нужно иметь выдержку и стойкость, нужно уметь расставлять приоритеты и раз ты вступил в эту игру, значит придётся идти до конца. Оби-Ван спровоцировал это "веселье", всё он виноват! Разве Сигбьерг сама хотела такого расклада, разве она хотела всё детство бегать от себя и своих чувств?! В один роковой день все изменилось и, с одной стороны, жизнь окрасилась новыми красками: мягкие, нежные прикосновения и добрый взгляд придавали невероятную лёгкость. Но с другой стороны, они будто ходили по натянутой леске и, если нога хоть одного из них соскользнет, то всё закончится, жизнь закончится. Совсем недавно они допустили ошибку, которая могла привести к непоправимым последствиям; Совет только по доброте душевной простил им эту выходку. Сигбьерг до сих пор помнит наполненный разочарованием и грустью взгляд Мейса Винду. И дело было даже не в том, что его ученица нарушила Кодекс, среди джедаев встречались такие случаи, в конце концов, они всего лишь люди. Магистр попросту понимал, насколько трудно будет для девушки оставить свои чувства и вернуться к обязанностям, как будто ничего и не было. Через пару дней после инцидента, центром которого стали Сигбьерг и Оби-Ван, стало ясно, что игра так и не закончилась, она лишь набирает новые обороты. И вот теперь девушка соревнуется с Кеноби в том, кто продержится с независимым лицом дольше... Энакин, не отрывая глаз от поединка, вынужденно приблизился к Нэко и, хоть из-за всех сил старался, но все равно не смог сдержать шокированного выражения лица. Такого красивого и чувственного боя он не видел очень давно, и без утайки, хотел запомнить как можно больше, чтобы потом похвастать перед остальными новыми приёмами. Поединок закончился неожиданно и немного печально для Сигбьерг. Оби-Ван лёгким движением руки выбил меч из её ладоней и обездвижил крепким захватом. Но зато они снова вместе и могут прикасаться друг к другу, хоть и недолго. Это обстоятельство явно смягчало факт проигрыша для Сигбьерг, а горячее дыхание на щеке подтверждало, что оппонент согласен с её мнением. — Кажется, вам, мастер Сигбьерг, ещё есть над чем работать. — Кеноби прошёлся по зажатой в своих руках девушке немного высокомерным взглядом и край его губ дрогнул в улыбке. Сигбьерг отстранилась от мужчины и сделала гордый вид, как будто она и не проиграла. В целом, это было правдой или джедай просто привыкла так думать. — Это был превосходный бой. Сколько раз ты уже побеждал меня? — голос Сигбьерг звучал приглушенно, но достаточно отчётливо, чтобы Оби-Ван услышал. — Столько, что и не вспомнить, — Кеноби снял с себя верхнюю робу и остался в телесной спортивной майке: Однако мне лестно, что ты об этом спросила. Эта нечестная махинация заставила Сигбьерг и Нэко одновременно вспыхнуть румянцем, и падаван быстро отвела взгляд, а её учитель хмыкнула, но глаза не спрятала. — Как ты, Нэкора? — Сигбьерг пристально рассмотрела девочку, которая уже до состояния использованной тряпки истязала рукава своего свитера. — Да-а, да, всё отлично, — большего из себя Нэко выдавить не смогла. Если она поднимет взгляд, то точно провалится под землю, у неё уже закружилась голова от раскрасневшихся щёк и упорного взгляда в сапоги. — Тебе придётся вести бой с Энакином, готова? — джедай отошла к Кеноби и кинула взгляд на Скайуокера. — Что? О-о, ну ладно… — Нэкора поймала себя на мысли, что сражаться с мальчишкой будет не так невозможно, как с Оби-Ваном. Она вышла на середину сада и покрепче сжала рукоять меча. — Что? Мы должны продемонстрировать, что усвоили из этого показательного боя? — Энакин передразнил интонацию Който, но сам был не в восторге, видимо, тоже не хотел провалить бой. — А ты боишься? — девочка активировала оружие, бойко взмахнув им, тем самым призывая к поединку. Скайуокер оскалился и сжал в руке меч, который уже пылал синим пламенем. Он принял боевую стойку и сверлил взглядом Нэко, которая расхаживала из стороны в сторону, провоцирующе покручивая лезвием. — Ну чего ты ждёшь?! — Энакин встряхнул волосами и ринулся вперёд, нападая первым и врезаясь мечом в клинок Нэкоры. Който отразила его удар и как только мальчик отвлёкся на парирование, толкнула в колено сапогом. Эни отступил на пару шагов назад, и Нэко резко нанесла несколько новых ударов. С прошлого раза, когда Сигбьерг видела, как она сражается, техника не изменилась, но даже слепому и глухому было очевидно, что между Энакином и Нэкорой была колкость не только в общении. Они были знакомы почти с первого дня пребывания Скайуокера в храме. Из-за его характера у него мало с кем были доброжелательные отношения, вот и с Нэко они не поладили. В начале девочка игнорировала его присутствие, она была занята своим мастером, обучением, и пыталась не думать о том, что какого-то мальчишку без причины взяли в Орден. Однако чувство несправедливости медленно разрасталось у неё в душе, Нэкора из кожи вон лезла, чтобы понравиться хоть какому-то мастеру, она тренировалась день и ночь, доказывая, что достойна стать джедаем, а этого Энакина взяли просто так. Просто потому что в нем заметили что-то необычное. Она была уверена, что Избранности в нем примерно столько же, сколько изящества у вомп-крысы. И ещё у него была невероятная способность, он будто чувствовал, когда человеку хуже всего и считал своей святой обязанностью надавить на это. Каждый провал в тренировке или медитации сильно ранил Нэко, она не могла принять, что совершила ошибку, она ведь должна быть лучше остальных. Плакать девочка ненавидела, презирала в себе желание выплеснуть слезы, поэтому только сжимала зубы покрепче и умоляла судьбу, чтобы никто её не тревожил. Конечно, это не всегда удавалось, Эни находил её где-то и каждая его речь превращалась в подначивания, которые безумно выводили из себя. Нэкора начинала кричать, хватала его за шиворот и только когда видела в его глазах страх, отпускала и прятала дрожащие пальцы в широких рукавах. Она носила свитера, в редких случаях робу, именно из-за рукавов. Они успокаивали, в них можно было скрыть чувства, они будто были мягким прибежищем для девочки. Но даже рукава не прятали гнев, который вызывал у неё Энакин в такие моменты. Порой она размышляла над тем, что они могут стать друзьями, могут наладить отношения, но сразу же убеждала себя в обратном, стоило лицу Эни появиться перед ней. Скайуокер же не ненавидел Нэкору, даже не презирал её, не считал глупой или неприятной. Он не находил в ней ничего такого, что может вызывать негативные эмоции, кроме, наверное, упрямости. Однако, они всё равно умудрялись ссориться, Энакин иногда не понимал почему, не знал, что его слова могут задеть. Да и он не всегда осознавал, что конкретно говорит, но как только крепкие пальцы сжимали его воротник, рот сам собой закрывался и всё, что он видел — это наполненные слезами глаза Нэко, гневные тёмные глаза, но со слезами, которые никогда не выливались. Большую часть времени падаваны игнорировали друг друга, но Който чётко помнила момент, что задел её гораздо больше, чем все остальные оскорбления. Нэкора потеряла учителя, он погиб, его больше нет. Девочка будто вновь и вновь наблюдала, как её мастера откидывает с корабля взрывом и как она кричит, пытаясь прыгнуть за ним, но её удерживает пилот. Его прощальный взгляд, будто понимающий, что это конец, сводил её с ума. Она представить не могла, каково это - лишиться мастера, человека, который стал ей первым близким другом. Оказалось, это невыносимо больно. С каждой последующей ночью к Нэко возвращались кошмары, высасывали из неё всю энергию и силы, а наутро она просыпалась с воплями и ей предъявляли наказание за нарушение спокойствия в общественных спальнях юнглингов. Маленькие дети бывают жестоки, даже те, что станут джедаями. Они не понимали, почему Нэкора вновь оказалась среди них и частенько называли её "отвергнутой", считая, что от неё отказался мастер. Който могла сбежать от глупеньких юнглингов, но не могла сбежать от своих мыслей или снов. И вот, в один из таких "неудачных" дней, Нэко забилась в дальний угол храма и опустившись на пол, очень старалась не заплакать. На неё наткнулся Энакин, и у него вечер тоже не задался, так что слово за слово и вот падаваны уже в голос кричат друг на друга. Скайуокер не сдержался, не подумал и сболтнул лишнего. Сказал, что Нэко заслужила остаться без мастера, ведь её характер никто не выдерживает. Ответа не последовало, девочка лишь вздрогнула и, кивнув, ушла. Такой обиды Който не испытывала никогда до этого момента, всё внутри сжималось настолько, что тяжело было дышать. Бесследно такие ситуации не проходят, Энакин ещё долго ощущал на себе полный ненависти взгляд Нэко. С тех пор их отношения совершенно испортились, каждый не хотел признавать свои ошибки и каждый хотел оскорбить другого сильнее. Все эти ужасные воспоминания всплыли в один миг, как только Нэко увидела суженные зрачки Эни и отражающийся в них фиолетовый меч. Она не стала себя сдерживать. Бешенным градом на лезвие мальчика обрушались удары, снова и снова, Който хотела высказать ему всё, что накопилась, но не используя слова. Энакин отражал удары, но через время заметно ослаб и в какой-то момент оступился. Нэкора не успела среагировать, не успела унять свой гнев и кончик клинка прошёлся ровно по щеке мальчика, от чего тот вскрикнул, роняя меч и отвернулся, хватаясь за щеку: — Хватит! — последнее, что успел выдавить из себя Эни перед тем, как к Нэко пришло осознание содеянного. Она с ужасом оглядела ситуацию и заметив неподдельный страх в глазах Сигбьерг, убрала меч и метнулась к Энакину. Девочка обхватила его за плечи и испуганно забегала глазами по лицу Скайуокера. Эни тяжело дышал и шипел от боли, закрывая ладонью пораненную щеку. — Ты в порядке? Покажи мне! — Нэко уже несколько раз успела пожалеть, что согласилась на этот бой. — Отстань, да всё в порядке — Энакин мягко оттолкнул руки Нэкоры и показал свою щеку. Порез был не глубокий, ничего ужасного, даже шрама не останется, но зато ужас, который испытала девочка запомнится ей так же хорошо, как и старая обида на Скайуокера. Сигбьерг и Оби-Ван подошли одновременно и оценивающе рассмотрели ранку на лице мальчика, затем девушка оставила Эни на попечение его мастеру и повернулась к взволнованной Нэко: — Ничего страшного, поверхностно задела, — джедай успокаивающе погладила своего падавана по плечу: — Бой был хорош. Тем временем Кеноби закончил медицинский осмотр и потрепал Энакина по волосам: — Есть к чему стремиться, давай-ка отведём тебя в лазарет, боец. Эни хмуро кивнул и, поймав сожалеющий взгляд Нэко, вздохнул и помахал ей рукой, в качестве принятия извинений. Ну хоть что-то общее у них нашлось, они оба волновались за Энакина. — Ты уже второй раз удивляешь меня своими навыками. И, кстати, никакая битва не обходится без травм. — Сигбьерг видела, до чего неловко было Който, для этого даже не нужно было погружаться в Силу, поэтому она поддела её нос пальцем и мягко улыбнулась. В ответ на это девочка немного расслабилась, по крайней мере перестала ворошить края свитера. — А вот вы, мастер Сигбьерг, не удивили падавана своими навыками, ведь победа осталась за мной. — Оби-Ван усмехнулся, не удержавшись от укола в гордость подруги и подмигнул Нэко, отчего та зарделась и покрылась двумя слоями румянца. Было очень сложно определить свои чувства к этому человеку. К Оби-Вану. Нэкора была знакома с ним примерно столько же, сколько и с Энакином, они ведь были неразделимы, но никогда не общалась с Кеноби долго, ограничивалась простыми приветствиями. Однако она знала, что он человек невероятной доброты и то как он с ней общался, хоть и недолго, заставляло Който улыбаться ещё несколько дней вперёд. Часто бывало, что девочка, в свободное время, специально находила повод встретиться и тихо поругаться со Скайуокером, в тайне надеясь увидеть его мастера. Кеноби иногда улыбался, завидя её издалека, галантно осведомлялся о здоровье её мастера и об её успехах, жаловался на прискорбное поведение Энакина, а затем также галантно удалялся, оставляя Нэко с переполненым чувствами сердцем. Сколько раз она запиралась у себя в комнате и пыталась хоть как-то разобраться с этими ощущениями, всё тело начинало дрожать, слова неконтролируемо вылетали из рта и невозможно было поднять взгляд на эти голубые, чистые как небо глаза. Он умел превратить даже самый отвратительный день в чудо, одной своей улыбкой и именно это Нэкора и ненавидела в нём. Она не имела право это чувствовать, не имела права даже думать о том, как ярко блестят рыжеватые волосы на солнце и как по-доброму дёргаются брови этого человека, когда он в радости. И вот опять. Който срывалась, думала о нем, мечтала, что сможет хотя бы прикоснуться к его руке, но здравый смысл, как холодный отрезвитель, окатывал её снова и снова, заставляя вспомнить все многочисленные факторы почему это никогда не произойдёт. Как ей было мерзко от себя, она ненавидела свое влюбленное отражение в зеркале, приходила в бешенство, когда по ночам не могла уснуть из-за мыслей о Кеноби. Поэтому она пряталась от себя и этих чувств, Нэко умело скрывала эту прекрасную боль даже от своей собственной души. Она видела в глазах Оби-Вана дружелюбие и снисходительность, но никак не взаимность и это каждый раз разбивало её сердце на части, наверное, поэтому она не желала поднимать на него взгляд. — Достаточно вам, мастер Кеноби. И прекратите смущать моего падавана. — Очевидно, Сигбьерг не могла не заметить цвет лица Нэкоры. — Ч-что? Я не смущена!! — Който сложила руки на груди и демонстративно отвернулась. — В таком случае я не стану больше доставлять вам или вашей ученице неудобств и покину вас, — Оби-Ван накинул на плечи плащ и скользнул быстрым взглядом по Сигбьерг, та же прикусила губу, еле сдерживая улыбку. Кеноби сдержал обещание и ушёл вместе со смертельно раненым воякой, а Сигбьерг, распустив хвост, утомленно присела на траву и поманила Нэкору к себе пальцем: — Всё-таки эти спарринги очень выматывают. Присядешь? Нэко подошла, но садиться не стала, и продолжила усердно разглядывать свои пальцы. — У тебя проблемы с общением? — Сигбьерг была не из тех, кто ходит вокруг да около, она любила задавать конкретный вопрос, без приукрашиваний и получать на него такой же точный ответ. — С чего вы это взяли? — Нэко непонимающе округлила глаза и обхватила себя руками за плечи. — Может, ты просто ещё не освоилась, но я чувствую твое смущение или это только рядом с мастером Кеноби так? — У меня всё нормально, ну или я надеюсь на это. Причём тут мастер Кеноби вообще… — Лгать, к сожалению или к счастью, стало постоянной привычкой Който, она даже начала делать в этом успехи. — Извини, если обидела тебя, я просто уточняю, — Сигбьерг решила не загружать падавана вопросами, по крайней мере сейчас. — А что, это так чувствуется? Джедай неопределённо покачала головой. На самом деле, она подумала, что не вправе судить об этом, ведь сама едва ли преуспевала в контроле эмоций, особенно рядом с Оби-Ваном. Затем Сигбьерг обратила внимание, что её падаван с неким сомнением и сожалением смотрит то на землю, то на неё: — Что-то не так, Нэкора? Девочка вздохнула и поджала губы: — Трава мокрая.