A Universal Fall.

Это никогда не должно было быть мной. Есть… так много воспоминаний, которые мне еще предстоит раскрыть. До инцидента. Перед падением. В. Д. Гастер. Известное имя известного ученого. Мой отец. Память у меня нечеткая, но… дырки на его руках как-то связаны со мной и… с моим братом. Папирус. Я так любила его, он был лучшим братом, который у меня мог быть. Он был лучшим. Вам может быть интересно, почему я говорю в прошедшем времени. Ну, правда… Я тут потерял счет времени. Есть много врат, порталов, можно их назвать, в разные временные рамки. Сильно измененные временные рамки, почти как альтернативные вселенные. Можно сказать, что T5 был величайшим экспериментом моего отца. Машина, созданная для создания мостов к сильно измененным временным линиям и для того, чтобы посмотреть, сможем ли мы их спасти или адаптировать наши. План состоял в том, чтобы папа входил и выходил за 5 секунд, так как в каждой AU время течет по-разному. Но я… я не мог позволить своему отцу рисковать жизнью из-за какой-то неподходящей техники. В день, когда он собирался уходить, я забрал его оборудование. И пока все паниковали, говоря о том, что «упустили разрыв во времени»… Я прыгнул и упал. Падение. Падать, падать и падать. Это казалось бесконечным. В середине осени я видел проблески. Скелеты, подобные мне, размахивают кистями, едят черные яблоки и… убиваются. Это было слишком для меня, и я потерял сознание до конца падения. Я проснулся в кругу травы, с бесчисленными булыжными дорожками, ведущими к порталам, измененным временным линиям. Каждый путь немного отличался и имел определенную ауру, которую я не мог различить. Пути также имели исходящие пути, но один основной путь. Временная шкала под названием «Неверие» и другая, называемая «Недоверие», объединились, чтобы создать «Недоверие». Было много других стеблей, но у меня не было времени думать. Кажется, пока я остаюсь здесь, я медленно перестаю существовать. Я бросился к черно-золотому порталу с двумя версиями того, как я ем с дерева, одна в золотом и черном цветовом решении, другая черно-белая. И вот, я вошел…