Безмолвный крик

Сентябрь в этом году наступил преступно быстро. – Ло-лаоши, почему ты весь день такой хмурый? – беззаботно спросил Артур во время совместного позднего обеда в гримёрке, непринуждённо покачивая ногой под столом. Мрачный Юньси перемешал рис с остатками сычуаньского соуса и тяжело вздохнул. – Опять не выспался? – В точку, – негромко ответил мужчина, пряча взгляд в глубокой тарелке. Фэйюй что-то сочувственно мурлыкнул себе под нос и осторожно погладил указательным пальцем тыльную сторону ладони Юньси. – Совсем чуть-чуть осталось. Потерпи немного, съёмки скоро закончатся, и можно будет спать хоть целые сутки. «Вот именно, Артур! Вот именно!» К сожалению или к счастью, Фэйюй не обладал умением читать мысли, поэтому не мог знать, что конкретно беспокоит мужчину. Тягостные думы забивали голову Юньси двадцатые сутки кряду, мешая спать и, в целом, жить. Хотя решение данной ситуации было предопределено заранее — даже на обсуждение с мелким выносить не стоило, — но дурные мысли всё равно не покидали Лео, не давали возможности успокоиться и отдохнуть. Днём он нервно бегал от одного края площадки к другому, а ночью без сна ворочался в своей постели. И — это раздражало более всего — даже прекрасные моменты работы и общения с Артуром были омрачены. Сам парень словно не осознавал происходящее, продолжая усердно трудиться над каждой сценой и полностью отдавая себя ежедневным съёмкам, и Юньси толком не понимал, злит это его или радует. А может, Артур как раз всё осознавал, но его это вполне устраивало? Что ж, в таком случае, всё встанет на свои места и смириться с происходящим будет легче. Лео вздохнул. Он уже ничего не знал наверняка и по-детски злился на себя и — совсем немного — на мир, изредка выплёскивая раздражение на окружающих. – Ло-лаоши, а… – Позже. Я ем. Фэйюй обиженно насупился, однако довольно быстро вернулся в прекрасное расположение духа и снова начал болтать о всяких мелочах. Лео кивал, невпопад поддакивая, и мысленно отвешивал себе оплеухи. Ло Юньси! Парень не виноват в твоём отвратительном настроении! Не виноват в поспешно принятом тобой полгода назад решении и уж точно не заслуживает ворчания в свою сторону. Возьми уже себя в руки и не порти порти мальчику последние недели съёмок. Будь адекватным и рассудительным взрослым, а не истеричным идиотом. Хотя бы разочек. – Хочешь, я посторожу во-о-он ту гримёрку, а ты полчасика поспишь? – заговорщицки прошептал Артур, когда Лео сбежал к кулеру, чтобы заварить уже привычный дрянной чай из пакетика. Мужчина отрицательно помотал головой. – Может, массаж сделать? Ну давай, а то ты сжался в комок как испуганный котёнок. Тебя нужно рассла-а-а-абить. – Артур, спасибо, но не стоит, – Юньси отхлебнул кипяток, не дожидаясь, пока тот хоть немного остынет. Поморщился. – Нам опять привезли самый ужасный чай во всём Китае, такой ещё надо было специально най... Пожалуйста, убери руки. Тон Лео был абсолютно ровным и спокойным — необходимости повышать голос не было. Фэйюй разочарованно вздохнул и опустил ладонь, которую уже успел ненавязчиво завести за густые пряди парика мужчины. Сделал широкий шаг в сторону, спрятал руки за спиной и обиженно взглянул на старательно скрывающего лицо Юньси. – Благодаря некоторым предприимчивым людям, по Сети уже гуляют десятки видео с нашим милым общением. Мы с тобой ходим по очень тонкой грани, Артур, – негромко пробормотал Лео. – Давай не будем усугублять ситуацию. Я и так боюсь лишний раз криво чихнуть, а ты порой при всех на меня чуть ли не верхом садишься. Пока что это кажется невинным и не вызывает подозрений, но кто знает, какая нехорошая птица и что именно завтра начирикает нашим боссам. Даже я не вижу чёткой границы между «мило стоим рядом» и «похожи на двух женатиков», а ведь являюсь непосредственным участником этого действа! – Что случится, если все узнают? – спустя полминуты задумчиво поинтересовался Фэйюй, скрещивая руки на груди и прислоняясь спиной к стене. Лео отзеркалил его действия по другую сторону кулера. – При худшем раскладе. – Скандал случится. Такой, какого китайская индустрия развлечений да-а-а-авно не видела. Лишат всех действующих контрактов, запретят работать моделью и актёром на ближайшие -надцать лет. Да и в целом с тобой никто не захочет связываться — будешь бесконечно стучаться в закрытые двери, но всё без толку. – Ну и пусть! – задрал нос Артур. – Подумаешь! Уеду в Америку и буду сниматься там! Или вовсе стану режиссёром, как изначально и собирался. – А я? Парень открыл было рот, но тут же закрыл — ответить было нечего. Юньси хмыкнул что-то вроде «то-то же» и одним движением смял бумажный стаканчик. – Пошли, нам пора. …– Давайте для начала попробуем так: Артур лежит на кровати, а ты стоишь рядом с ним на коленях, – нерешительно ущипнул себя за щетинистый подбородок режиссёр дорамы Чжоу Цзявэнь. – Ребята, укройте его поплотнее. Нет. Да! Нет, выше! Да, всё. Лео, сместись ближе к изголовью, руки сложи у Фэйюя на животе, ага. Так, а ты там не хихикай, а умри, пожалуйста. Артур! Умри, кому говорят! И, Юньси, прошу, давай без реальных слёз! Я знаю, что ты можешь, но не надо. – Угу, – буркнул Лео, пытаясь удобнее расположиться на холодном и твёрдом деревянном полу. Режиссёр выдал ещё несколько указаний, одной командой выгнал весь стафф с площадки и устроился на своём дежурном месте за одним из операторов. Несколько секунд пристально всматривался в экран камеры, а затем удовлетворённо кивнул: – Начали! Юньси нервно сглотнул. Дурацкая сцена. Отвратительно тяжелый эпизод со смертью главного героя, который разволновал его ещё год назад, когда ему только сообщили об успешном прохождении кастинга и сунули в руки полную версию сценария. Лео ежедневно молился всем богам, чтобы цензура не пропустила его в итоговый вариант, но те, увы, были глухи к его молитвам. Возможно, им тоже нравилось смотреть, как он на экране страдает. Картина перед глазами Юньси пугала его до такой степени, что притворяться или входить в образ мучающегося Чу Ваньнина не было необходимости. Артур лежал на кровати, сложив руки на груди, затаив и без того едва заметное дыхание. Бледный до синевы, весь в синяках и ссадинах, профессионально нарисованных гримёрами, с корочками запёкшейся крови на слегка приоткрытых губах. Тёмные ресницы еле заметно подрагивали, искрясь в ярких лучах света студийных ламп, и делали красивое юношеское лицо мягким, нежным и беззащитным. Уязвимым. Лео невольно скривился, словно проглотил очень горькую таблетку. Ему хотелось остановить съёмочный процесс и с криками выгнать из павильона всю команду, чтобы никто больше не смотрел на них сквозь призму собственного интереса и ебучих камер. Чтобы их наконец оставили в покое, не следили за каждым движением, не фотографировали каждую подаренную друг другу улыбку. Хотелось лечь рядом с Артуром, обнять его, закрыть собой от всего мира. Сказать, что он рядом и ему ничего не угрожает. Соврать, что всё закончится хорошо, что они всегда будут вместе. – Завтра, когда я... Лео запнулся. Задрожал, как на сильном морозе, не в силах обуздать свои чувства. Он не знал точно, чьи эмоции сейчас кипят в нём, персонажа или его собственные, не мог отделить их друг от друга. Сердце в груди билось так быстро и нервно, как не было даже во время его первого выступления на сцене. В горле застрял тугой ком. Он душил, срывал голос на фальцет, заставлял обрывать фразы на середине. В ушах нарастал непривычный гул, заглушая звуки подобно плотному одеялу, которое он иногда набрасывал на голову, засыпая. Тошнило. – Давай ещё раз! – крикнул режиссёр, маша рукой. Лео сглотнул и вновь опустил дрожащие кисти на живот Артура. Слова боли и сожаления звучали тихо и несмело, утопая в окружающем их шуме. – Так, стоп! Юньси, иди сюда. Лео тяжело поднялся и, опустив голову, подошёл к Чжоу Цзявэню. Мужчина немного сдвинулся в сторону и ткнул пальцем в экран камеры. – Посмотри на себя. Ты похож на маленького ребёнка, которому в магазине не купили игрушку. Сделай вид, что плачешь. Ну, не сразу, но по нарастающей. У тебя на руках умер любимый человек... то есть ученик, простите! У тебя умер самый любимый ученик, который был тебе близким другом. – Я понял, исправлюсь, – Юньси отвернулся от режиссёра и короткими осторожными шагами направился обратно к кровати, на которой беззаботно почёсывал нос Артур. – Эй, Ло-лаоши! Представь, что у тебя любимая рыбка сдохла, – шепнул Фэйюй, лукаво поглядывая из-под полуприкрытых век, за что тут же получил ощутимый щелчок по тыльной стороне ладони. – Ты не помогаешь, чудовище. А теперь ляг как лежал и помолчи. – Как часто я слышу эти слова... – Живо окочурился! Артур послушно замер. Лео тяжело вздохнул и едва сдержался, чтобы по привычке не растереть лицо руками. Давай же, соберись и сделай то, что от тебя ждут, тряпка, а то до конца жизни будешь сниматься в дурацких шоу и третьесортных дорамах. – Начали! – Прости меня, – прошептал Юньси, закрывая глаза. Закончить бы с этой ужасной сценой побыстрее и навсегда забыть её, как страшный сон. Комок в горле всё рос и рос, мешая дышать и распирая изнутри, ужас от осознания сложившейся ситуации захлёстывал его подобно океанским волнам в шторм. Успокойся. Это ведь просто персонажи, они никогда не существовали в реальности. Настоящий Фэйюй жив, абсолютно здоров и планирует в последний день съёмок заказать в номер пиццу, а после неделю-другую отдыхать у моря. Юньси всхлипнул. Мелкий обязательно будет счастлив. Вот только почему ему сейчас так больно?.. – Спи спокойно до самого утра, – Лео устало опустил голову, коснувшись лбом собственных ладоней, бережно согревающих и без того тёплые пальцы Артура. Кошмарный день. Ещё один дубль он точно не переживёт. – Стоп! Снято! Юньси, ты покорил собственные вершины актёрского мастерства! Я в восторге! – воскликнул Чжоу Цзявэнь. – После просмотрю результаты и решу, стоит ли попробовать снять дополнительно пару вариантов, но сейчас я доволен. – Мне срочно нужно это увидеть! – резко поднял голову Артур. – Должен получиться слёзовыбивательный шедевр, который порвёт сердца фанатов на мелкие клочки и... Э-э-э, Ло-лаоши, ты в порядке? Мы закончили с этой сценой, можно вставать. Ло-лаоши? Лео продолжал лежать на своих ладонях, прикрыв глаза. Фэйюй неуверенно коснулся руки мужчины, но тот никак не отреагировал. Парень растерянно прикусил губу и приподнялся на локте. – Тебе плохо? Что случилось? Голова закружилась? Живот свело? Ты там вообще дышишь? Ох, з-з-зараза… – плечи Юньси мелко задрожали. – Эй, не надо так… – Не. Лезь. Ко мне! Лео резко вскочил на ноги, испугав девушек из стаффа, крутившихся неподалёку. Прикрыл лицо длинным рукавом и, не обращая внимания на окрики, бегом пересёк съёмочную площадку, в ворохе взметнувшейся белой ткани напоминая грациозного призрака. Дёрнул на себя тяжелую пластиковую дверь, ведущую в коридор, и, подобрав полы ханьфу, юркнул в ярко освещённое пространство, оставив всех присутствующих в недоумении. – Вот же ж. Точно моя нашкодившая кошка, – устало вздохнул режиссёр, массируя пальцами висок. – Этот на сегодня сниматься точно закончил, пусть идёт... А вы куда собрались?! Остальных я пока не отпускал!

***

Он бежал вдоль узких коридоров почти не разбирая дороги. Глаза застилала пелена слёз, которую Лео безуспешно пытался вытереть костяшками пальцев. Попадись ему сейчас на пути кто-нибудь с направленной на него камерой смартфона — лично бы отобрал девайс и выкинул куда подальше, чтобы неповадно было. Никто, абсолютно никто не должен видеть его в этот момент. Даже Артур. Тем более Артур. Юньси резко свернул влево и лихорадочно дёрнул за ручку тяжелой двери. Сначала он не понял, почему на автомате прибежал именно сюда, но спустя пару секунд до мужчины дошло: ноги сами привели его в уборную, которой он часто пользовался во время работы. Что ж, порою тело действует умнее, нежели его хозяин. Лео шумно втянул носом воздух и зашёл в светлое пустое помещение. Слава небожителям, почти все коллеги остались на съёмочной площадке или отдыхали этажом выше, а значит, его не должны тут потревожить. Отлично. Юньси подошёл к встроенной в чёрную каменную столешницу раковине и включил холодную воду. Рывками закатал мешающиеся длинные рукава ханьфу, опёрся руками о твёрдый край и хмуро взглянул на отражение в огромном зеркале. М-да, интересно, много бы у него осталось фанатов, если бы те посмотрели на его лицо сейчас? От красивой картинки, которую можно было обычно увидеть в дорамах с его участием, не осталось и следа: слипшиеся от слёз ресницы мешали обзору, веки отекли и страшно чесались, из носа текло. Ещё и белки глаз покраснели так, словно он не спал несколько суток. Красота-а-а. Мечта любого хейтера. Лео яростно плеснул водой в лицо, смывая нанесённый ранее макияж и охлаждая горячую кожу. Возвращаться на съёмочную площадку не было смысла: режиссёр знал, что случается, когда он расстраивается до слёз, поэтому его рабочий день на сегодня точно был закончен. Осталось как-то привести себя хотя бы в относительный порядок и добраться до дома, не попав под прицел камер. Похоже, придётся сидеть здесь несколько часов, а он ведь даже не взял свой смартфон, чтобы хоть как-то убить время. Досадно. – Нет, даже не думай, чудовище, – негромко предупредил Юньси, когда в дверь знакомо поскреблись. Тихо, словно кот, требующий пустить его в комнату. – И кому я это говорю… – О, я нашел тебя! – радостно сообщил Артур, юркой рыбкой проскальзывая в помещение. Лео опустил голову, уткнувшись взглядом в умывальник, и понадеялся на внезапное чудо свыше. – Нас с тобой отпустили, так что можем ехать в отель. – Я не поеду, – буркнул мужчина и продолжил плескать холодную воду в лицо. Руки замёрзли до полной потери чувствительности, но закончить свои процедуры он не решался. – Да? Почему? – искренне удивился Фэйюй, подходя ближе. Скептически посмотрел на своё бледное отражение и, нагло плюхнувшись на свободный кусочек пространства около соседнего умывальника, с интересом уставился на отфыркивающегося Юньси. – Отстань. И не смотри на меня. – Почему? – Потому что я выгляжу ужасно! – рявкнул Лео, поворачиваясь к Артуру. Тот лишь иронично приподнял бровь и закинул на столешницу ногу, пачкая сапогом чистую, отполированную до блеска поверхность. – И не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии. Фэйюй облокотился спиной на холодную серую плитку и, обхватив рукой согнутую в колене ногу, замер. Юньси снова с остервенением растёр лицо ладонями, но ситуацию это нисколько не улучшило. Плюнув на всё, мужчина выключил воду и осторожно промокнул кожу бумажным полотенцем, демонстративно повернувшись к Артуру филейной частью. – Уходи. Я посижу тут, пока все не разойдутся, а после вернусь в отель сам. – Ло-лаоши… – Я всё сказал. Лео зло скомкал салфетку и выбросил в мусорное ведро, однако тут же об этом пожалел — из носа снова нещадно потекло. Пришлось выдернуть из держателя ещё одну. – Иди ко мне. Юньси вздохнул. Если мелкий сам себе что-то надумал и решил — поменять его планы не могли никто и ничто. Разве что у апокалипсиса имелись какие-то призрачные шансы, но Лео не был уверен в этом наверняка, возможно, даже концу света пришлось бы немного обождать. Опустив лицо и молясь всем небожителям, чтобы Артур не стал внимательно рассматривать его, Юньси забрался на холодную столешницу и расположился между широко разведённых бёдер. Места было немного, левая нога постоянно норовила сползти за край, но им обоим было не привыкать к подобному дискомфорту. Мужчина крепко прижался спиной к мерно вздымающейся груди Фэйюя и смущённо потеребил салфетку тонкими пальцами. Шмыгнул носом. – Дверь я закрыл, нас не потревожат, – мурлыкнул Артур, обеими руками прижимая Лео к себе. Коротко поцеловал за ухом и тут же нежно потёрся носом о влажную кожу. – Поговорим наконец? – А есть о чём? – проворчал Юньси, ёрзая и пытаясь усесться поудобнее. – У меня сдали нервы, я выплакался, всё. Ненавижу сниматься в подобных сценах. – Я не об этом. Они молчали долго. Очень долго для тех, кому необходимо было расставить все чёрточки в иероглифах. Лео устало прикрыл саднящие веки. – Что с тобой происходит? – негромко спросил Артур, кончиками пальцев поглаживая Юньси по подбородку. – Ты сам не свой в последнее время. И очень давно не приглашал меня… к себе в гости. – Я устал, – выдохнул Лео. Прижался сильнее. – Просто невероятно устал. Эти съёмки вытянули из меня последние силы. Я не знаю, как продержаться до конца месяца. Вообще не понимаю, зачем было нужно что-то подобное писать и тем более адаптировать. Почему у этого есть фанаты? Почему с героями вечно происходит какой-то жуткий кошмар? Когда я смогу отоспаться? И спокойно поиграть, чтобы никто мне не писал и не звонил? – Скоро. Ещё несколько недель, Ло-лаоши, и мы сможем выдохнуть. Может, пара фотосессий будет, но это мелочи. – Угу. Сильная рука легла на шею Лео, заставляя мужчину покрыться мурашками до самого копчика. Размеренные точные движения расслабляли и успокаивали лучше пустых обещаний, что всё обязательно будет хорошо. – Но ты ведь ходишь раздражённый не только поэтому, верно? – Всё-то ты знаешь, – вздохнул Юньси, вытирая нос салфеткой. – Ничего от тебя не скроешь. – Как в таком худом теле помещается столько иронии? – Артур сжал мужчину в объятиях и поцеловал в щеку. – Рассказывай. Только давай, чтобы в этот раз я из тебя по слову не вытягивал. Что тебя так тревожит, Ло-лаоши? – Что… что мы скоро закончим съёмки, – голос Лео сорвался. Глаза снова опасно увлажнились, но мужчина решительно сморгнул предательские слёзы и промокнул ресницы салфеткой. – И полетим домой. – Так ты ж хочешь, чтобы всё закончилось, разве нет? – хмыкнул Артур. Широкая ладонь скользнула вдоль судорожно трепыхнувшейся груди Лео, но едва ли не впервые на его памяти это движение было пропитано не возбуждением, а заботой. – Завершим проект, вернёмся домой. Отдохнём, выспимся, нагуляемся, пока ещё солнечно и тепло. Классно ведь! – Очень. – Юньси. Ты обещал. – Вот даже так? – Даже так! Ну почему ты вредный как стая чаек на пляже? Что я такого сделал, не понимаю? – расстроенно надулся Фэйюй. – Да, по приезду придётся немного повозиться с перевозом вещей и, возможно, мебели, но я так прикинул, что за один день мы должны справиться. Начнём с утра пораньше, а вечером уже будем праздновать. Закажем что-нибудь вкусное, посмотрим фильм. Или просто пообщаемся. – Что? Какие вещи? Куда? – не понял Лео. Внутри резко похолодело. – Твои ко мне, конечно. Или, если хочешь, мои к тебе, но у меня там столько кроссовок… И посуда, посуды так и вовсе огромный ящик наберётся. Юньси молчал, с ужасом уставившись на витиеватый узор из прожилок на камне между своих ног. В ушах снова начал нарастать шум. – Зачем? – Что «зачем»? – удивился Артур. – Ты же ко мне переедешь, Ло-лаоши? Лео пожалел, что не сбежал в какую-нибудь рабочую подсобку, которой никто не пользовался со дня открытия павильона. Снова затошнило, но в этот раз — намного сильнее. – Ч… Я… Э-э-э… Гд… Переехать? – Ага, – кивнул Артур, легко прихватывая зубами упругий хрящик уха. – А я не говорил раньше? Прости, похоже, мои монологи в голове окончательно перемешались с реальностью. Так что, ты ко мне, правда? – Я что-то запамятовал. Где ты живёшь? – машинально уточнил мужчина, рассматривая свои дрожащие руки. Ему это снится? Что делать? Сбежать? Радостно согласиться и поблагодарить? Возмутиться? Свести всё в шутку? Сослаться на контракт, по которому заводить какие-либо романтические отношения запрещено? Грубо оттолкнуть, выстраивая меж ними стену? Убедить, что они никогда не смогут вместе ужиться? Очень хотелось телепортироваться в свой номер, оказаться под тяжёлым одеялом в привычной уже отельной кровати. Перезапустить этот отвратительный день заново, чтобы не принимать никаких решений. Сбежать, спрятаться и не думать. Мыслить рационально сейчас явно было выше его сил. Слишком сложно и страшно. Лучше он подумает о этом как-нибудь потом, в обозримом (или нет) будущем. – Неплохой район. Однокомнатная квартира в большом доме, рядом круглосуточный магазин. На первом этаже что-то вроде охраны, но пропуски мы не используем, каждый раз надеюсь, что всех жильцов знают в лицо. И всего в километре есть чудесный парк, можно будет хоть каждый день гулять там до самого утра. Лео нервно хихикнул, представив эту картину. – Ага, уже вижу это. – Если не хочешь ко мне — давай я перевезу свои вещи к тебе. Мне не тяжело, – прошептал Артур, обдавая жарким дыханием кожу у виска. – Скажи, сколько стоит аренда, и я выделю эту сумму из ежемесячного бюджета. Уверен, это не станет проблемой. – О да, моя менеджер будет счастлива, когда ты ввалишься в мой дом со своими пожитками, – фыркнул Юньси и тут же шмыгнул носом. – Квартиру по контракту предоставляет агентство. Большая закрытая территория, всё необходимое находится прямо внутри, за забором. Дорого. Зато никаких фанатов и папарацци... можно жить спокойно. Вход по пропускам и, поверь, даже если ты просто разок заглянешь в гости, то по первому же запросу к секьюрити моя команда о тебе узнает. Не говоря уже о полноценном переезде. – Значит, тогда точно едем ко мне. Я рад! – улыбнулся Артур и сильнее стиснул Лео в объятиях. – Тебе одного шкафа для вещей хватит, или лучше два? Столы у меня есть, так что можешь не везти. Вообще, мебель, наверное, проще продать, а после купить новую, если понадобится. О, точно, косметика! Тебе отдельный шкафчик понадобится в ванной, да? Ой, это ж сколько всего надо будет продумать! – Ага. Не спеши с этим, – Юньси закрыл глаза и поудобней устроился между ног Фэйюя, успокаиваясь. – Как знать, может, я сразу после съёмок в Шанхай улечу. Ещё не знаю точно, какое у меня расписание на октябрь. – Хорошо, – улыбнулся Артур, утыкаясь носом в макушку Лео. С наслаждением вдохнул родной запах. – Жду не дождусь, когда мы будем жить вместе. Ло-лаоши? – М? – Я люблю тебя. Блять. В груди словно взорвали водородную бомбу, разом поменяв местами все внутренние органы. Адреналиновый всплеск разом сковал все мышцы, прерывая дыхание и заставляя сердце бешено биться. Мужчина невольно вздрогнул от напряжения. – Ч… Что ты сказал? – шёпотом переспросил Юньси сухими от волнения губами. Дрожащие пальцы коснулись кончика его холодного носа. – Что я тебя очень люблю, Ло-лаоши. И никогда не брошу. Юньси едва сдержал разочарованный стон. Нет-нет-нет! Пожалуйста. Всё должно было произойти не так! Не сейчас, когда он выглядит хуже всех демонов из китайской мифологии вместе взятых. Не в каком-то сомнительном туалете после десяти часов съёмок, когда желание лечь на кровать и больше никогда не вставать жёстко преобладает над всеми остальными, и… и… Лео всхлипнул. И первым это должен был сказать не Артур, а он. Когда будет уверен в том, что чувствует. Когда отделит свои желания и эмоции от желаний и эмоций Чу Ваньнина, в которого он перевоплощался едва ли не каждый день в течение полугода. Когда всё будет иначе. Стабильнее. Лучше. Когда он разберётся в себе и даст время разобраться во всём Фэйюю. Не сейчас. Возможно, когда-нибудь после, но точно не сегодня. Когда-нибудь… никогда, горько усмехнулся про себя Юньси. Ещё минуту назад ты был готов признаться, какое именно решение принял за вас обоих, а теперь думаешь, что тебе не нравятся время и место признания? Серьёзно? Ну и кто из вас глупый и наивный? А ещё ты охуенный молодец. Дважды ты в последний момент кусал себя за язык, чтобы эти самые слова случайно не сорвались с твоих собственных губ. Потому что оба раза тебе казалось, что время неподходящее, чтобы разбрасываться подобными серьёзными заявлениями, и надо подождать идеального момента. Дождался? Счастлив? Сколько раз ты ещё сам себя разочаруешь до конца съёмок, а? Не менее сотни точно. Не огорчай хотя бы единственного человека, который счастлив видеть тебя, даже когда ты шипишь сквозь зубы и равнодушно от него отмахиваешься. Который бегает тебе за таблетками от головы и скорее помрёт, чем потревожит твой сон. Неужели тебе этого мало? Лео осторожно выбрался из объятий Артура, сел на краю столешницы и нерешительно взглянул парню в лицо. – Даже когда я такой? – негромко уточнил мужчина, упираясь рукой в нагретый собственным телом камень. Фэйюй пожал плечами. – Мне нравится видеть тебя разным, а не только когда над тобой поработала толпа визажистов. Не важно, хорошо тебе или плохо, выглядишь ли ты так, словно готов прямо сейчас пройтись по красной дорожке, или когда только проснулся после двухчасового сна, — я хочу быть рядом с тобой всегда. Я ведь встречаюсь с живым человеком, а не картинкой в глянцевом журнале. – Артур? – Да? – Я тоже тебя люблю. Упругие губы Фэйюя мягко накрыли его собственные, заставляя разом выкинуть все тревожные мысли, безостановочным вихрем наводящие в голове хаос. Дьявол. Как это работает? Почему рядом с ним в душе всегда становится так… так тихо? Так спокойно. И надёжно, как ни с кем другим. Лео немного подался вперёд, полностью отдаваясь моменту. Артур целовал его очень нежно, наслаждаясь красноречивым ответом Юньси. Без пошлых намёков на продолжение и наглых попыток залезть языком как можно глубже в глотку. Он целовал его именно так, как почти полгода назад учил его мужчина, сладко и неторопливо, с головой погружаясь в происходящее. Чудесный парень. Такого ты, Юньси, точно не заслужил. – Одну секунду, а то я сейчас задохнусь, – спустя время шепнул Лео, отстраняясь. Артур открыл глаза и довольно улыбнулся. – Да высморкайся ты уже нормально. – Мне неловко перед тобой! – отмахнулся от парня грязной салфеткой Юньси, но после всё же затолкал смущение подальше и звучно прочистил нос. Фэйюй захихикал. – А когда ты дома в туалет захочешь сходить, будешь выгонять меня из квартиры на полчасика погулять? – Я ещё об этом не думал, – признался Лео, складывая салфетку вдвое и снова шумно высмаркиваясь. – Ох… Впрочем, это будут уже твои проблемы. Вместо ответа Артур снова обхватил губы Юньси своими, вовлекая его в новый поцелуй. Другой, более смелый и раскрепощённый. Собственнический. С чуткими наглыми руками, без стеснения шарящими по всему телу в поисках лазейки, ведущей к обжигающе горячей коже. Он уже не сдерживался. Гладил, притягивал к себе за тонкую талию, чтобы в следующее мгновение легко скользнуть под низ живота, бесстыдно оглаживая внутреннюю сторону бёдер. – Ты плакал, потому что боялся, что я тебя брошу после окончания съёмок? – жарко шепнул Артур в поцелуй. Лео тихо замычал. – Да, – соврал он. – Именно поэтому. – Ох, Ло-лаоши… – Фэйюй сел поудобнее и со вздохом затащил к себе на бёдра увесистую тушку мужчины. Юньси крепко обхватил его за плечи и устало уткнулся носом в шею. Начинала болеть голова. – Я стараюсь очень ответственно подходить ко всему, что в этой жизни мне важно и дорого. Ты тоже очень дорог мне, так как же я могу тебя бросить? Наоборот. Жду не дождусь, когда проект завершится, и мы сможем заняться переездом. У меня столько планов того, что мы будем вместе делать, можно огромный список составить! Какое там «бросить»? Да я наш совместный отдых на десять лет вперёд расписал! И пока лично не покажу, где жил все эти годы в Америке, даже не подумаю отойти от тебя дальше, чем в ближайший супермаркет! Ну, может, ещё по работе иногда придётся уезжать. Но к моим родителям на зимние праздники мы точно поедем вместе! – Угу, – промычал Юньси, чувствуя, как на глаза снова наворачиваются слёзы. – Спасибо, Артур. Однажды всё так и будет. Фэйюй нежно чмокнул Лео в макушку. – Вот и славно. Тебе лучше? Давай я гляну, есть ли ещё кто живой в гримёрке, и, если все разошлись, поедем в отель отдыхать. Принесу потом тебе лёд в номер, приложишь к векам, чтобы снять отёк. Да? Я быстро. Дождись меня! Конечно, Артур. Обязательно будет, отстранённо думал Юньси, неспешно идя по пустым, тускло освещённым коридорам павильона вслед за Фэйюем, заботливо сжимающим его ладонь в своих чутких пальцах. Обязательно. И по Америке будут гулять, рассматривая достопримечательности и район, в котором взрослел Артур. Вместе поедут к морю, будут кормить с рук наглых крикливых чаек и купаться ночью нагими. Будут целоваться прямо в тёмной искрящейся воде, проверяя миф о том, что лунная дорожка всегда остаётся тёплой независимо от времени года. Будут вместе засыпать и просыпаться. Подолгу нежиться в постели, рассказывая о том, что снилось ночью, и разминая затёкшие мышцы сильными пальцами. Завтракать вдвоём блюдами разных стран и читать вслух утренние новости из лент соцсетей. Вместе готовить ужин, стоя бок о бок на огромной кухне. Подъедать ингредиенты прямо из-под ножа, чтобы во время самой трапезы сыто и грустно смотреть на вкусное блюдо, которое уже не очень хочется кушать. Будут пить чай и строить планы на совместные выходные. Будут таскать одежду друг друга, просто потому что это мило и забавно. Делать массаж после изматывающего трудового дня. Выбирать новые кроссовки в коллекцию Артура, думая, на какую полку в гардеробной их поставить. Прятать подарки, отсчитывая дни до момента, когда их можно будет вручить, а после — смотреть на светящиеся от счастья глаза напротив. Будут ходить на местные баскетбольные матчи, в которых участвует Фэйюй, чтобы после в какой-нибудь кафешке вместе отпраздновать победу или заесть горечь поражения. Будут ругать опаздывающее такси, которое должно довезти их до аэропорта. Будут бессовестно сплетничать, критикуя работы коллег. Грустить при расставании на несколько дней и радоваться возвращению домой. Будут вместе болеть и переживать друг за друга. Носить плед, заваривать имбирный чай. Кормить сытным супом и давать горькие таблетки по расписанию. Массировать пульсирующие от боли виски, принося долгожданное успокоение. И, конечно же, будут трахаться. Почти каждую ночь. Долго и страстно, иногда забывая обновить запасы презервативов. Будут выползать из постели только чтобы сварганить очередной бутерброд, а после снова наброситься друг на друга с ещё большим желанием. Всё обязательно будет, устало думал Юньси, сонно прижимаясь щекой к плечу Артура в тёмном салоне буса, увозящего их в отель. Только не с ним.