Моя сладкая совушка

Жаба Невилла постоянно куда-то смывалась, а бедный мальчик всегда недоумевал, где же она. Невилл чмокал её пухлыми губами и совал под мышку, приговаривая: «Сладенькая моя!». Но Тревор не хотел ночевать в постели с жирным мальчуганом, он выпрыгивал из-под одеяла и отправлялся на встречу приключениям. Тревор очень долго прыгал до пункта своего назначения, он пыхтел, пыхтел, пыхтел, но всё равно прыгал. Прыгать надо было через всю канализацию… Но однажды жаба догадался, как облегчить себе путь. Он запрыгивал в Гриффиндорский туалет для мальчиков, квакал 15 раз, жал на смыв и прыгал в бурлящую пену. Это был ещё один тайный ход, правда не в тайную комнату. Этот унитаз переносил в ещё куда более страшное и пугающее место - в совятню Хогвартса! Тревор нёсся через трубы навстречу своей любви – сове Букле! Букля задумчиво склонилась над дырочкой в полу – отходнике для сов. Она прищурила один глаз, наверное размышляя о чём-то важном. И тут прямо из дырочки забил фонтан! Жаба вылетела из совячьего тубза, словно пробка из шампанского, и чмокнула Буклю прямо в клювик! От удивления Букля аж села на свою белоснежную попу и распластала крылья. -Ква, ква, ква! – нежно произнёс Тревор и потёрся о мягкие пёрышки полярной птицы. - Ууууух, уууууух? - Квааааааа! - Ух?! Ухухухухуууу!!! - Кваааа, кваааа, квааааа! - Ухууууууууууууу - Ква - Ухуууууууууууууууууууууууууууууууу - Кваааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааквакавакваквакваква. Сова навалилась на Тревора всей тушкой и запела гимн Хогвартса. Правда Тревор ничего не понял. Зато он понял, что Букля очень сильная и непокорная птица. Она могла одним неловким движением вспороть брюшко жабки. Поэтому Тревор прижался пузей к кирпичу и упорно заковылял к задней стороне совы. И пока Букля снова не повернулась к Тревору передней стороной, жаба подполз к совиной гузке и прилягушился к ней. Слишком много перьев для одной маленькой амфибии. Тревор прыгал и прыгал, не отлягушиваясь от Букли. Главное - не потерять свой ничтожный контроль над могучей птицей. Букля постанывающе ухнула пару раз и замахала крыльями. Ей было приятно, очень приятно. Не один другой совуний или филин не доставлял ей столько удовольствия, сколько одна эта маленькая жабка. Тревор обхватил сову скользкими маленькими лапками и подарил ей свою лягушку. Он был единственной жабой на Гриффиндоре: все остальные студенты держали либо сов, либо крыс… С крысами Тревор не поладил, поэтому он сдружился с совами. Его бурное лягушачье нутро обжигало до самых лапок, он изнемогающе квакал, пытаясь облагородить то носок Невилла, то учебник по зельеваренью. Но ничто не заставляло его так радоваться, пока он не узнал о целом борделе кавайных совушек, обитающих неподалёку. По ночам Тревор смывался в свою дырку и доставлял кайф то одной, то другой сове. Но только сегодня он подобрался к самой неприступной и загадочной птице из всех – Букле! Ах этот белый пух, эти могучие острые когти. Тревор таял от удовольствия, представляя, какие тайные желания могли быть у этой красавицы. Его глаза сбивались в кучку, а мозги взбалтывались в масло, когда сова сладко ухала с явным сексуальным подтекстом. Он хотел утонуть в её тягучем болоте, засосаться в неё, словно в тину, и, если повезёт, разметать семя в её многочисленную икру. Букля переступала с лапки на лапку и тихонько постанывала. Наконец она поднатужилась и выдала Тревору яйцо! Большое, тёплое и твёрдое. Тревора впечатало в пол, когда яйцо со скрипом выскочило из совиного лона. Что-то хрустнуло в жабкином позвоночнике. Это яйцо не от Тревора, а от какой-то другой совы! Перед глазами Тревора всё плыло: раз сова, два сова, три сова… Тут целое полчище сов, огромные ряды совиных жёрдочек и насестов, и вот тот пятый филин справа в 8 ряду, если считать снизу, как-то странно пялится. Тревор перевернулся на четыре лапки и попрыгал к своей дырке. Но надо было отомстить, и он решил взять яйцо с собой. Но оно застряло, не протиснувшись в узкую трубу, смыло одного лишь Тревора… Снова спать с мальчиком-хозяином. Нет, Букле определённо не стать лягушей его мечты.