Беременный Телепузик

Прошло уже четыре месяца с тех пор как у Юнги с Хосоком произошла сцепка. Случилось это, ну очень неожиданно. Ну как неожиданно. Только для Юна так было. А альфа же лежал и улыбался, показывая свои белоснежные зубы с клыками по бокам и с набухающим узлом в заднице младшего. Влетело ему тогда знатно. Он то думал раз уж у Мина течка, почему бы и не забахать узел? Шатен же не против будет, наоборот во время секса становится ласковым и послушным… Хо очень ошибался, но уже ничего не поделаешь, узел есть, набух, а Юн слезть не может, все, в ловушке. Весь красный, мокрый, часто дышит, сердце сейчас из груди выпрыгнет. Волосы взлохматились и прилипли, противно так. Сейчас бы душ, а не вот это вот все. А конкретно, не узел. — Боже, Хо, остановись — стонет Юн — я уже не могу, меня сейчас разорвет нахрен. Почему он такой большой? Я и так каждый раз жертвую своей задницей для твоего счастья, а знаешь ли, счастье у тебя приличных размеров — пыхтит на старшего. — Лежи спокойно и не дергайся, мы уже три года женаты, я хочу волчат и ты мне их родишь, мне надоело ходить к Тэхену с Гуком и няньчиться с их малышами, я наших хочу — бубнит брюнет и сильнее стискивает объятия. А выбора у Юнги так и не остается, кроме как разместить свою голову поудобнее на широкой груди альфы, слушать его размеренное дыхание и провалиться в сон, все еще ощущая дискомфорт в дырочке и в пояснице. Утро вечера мудренее. Утро вечера мудренее… Раннее, слегка морозное, утро нового дня. У Мина уже появился округлый животик, который ему мешает спать на животе. А ведь это была его любимая поза! Руку под подушку, ногу согнуть в колено, вторую высунуть наружу и спи себе на здоровье. Он поворачивается на другой бок, кряхтя что-то себе под нос, наверное опять Хосока проклинает, забирает у старшего одеяло, укутывается по самый нос и опять пытается провалиться в царство Морфея. — Юни… мне холодно, отдай половину одеяла — шепчет Хосок и обнимает себя руками. — Мне тоже холодно — буркает. — Ну давай я тебя обниму, ты накроешь нас одеялом и будем греться вместе? — тянется рукой к краю одеяла. — Йа, пойди возьми плед с кресла — приоткрывает один глаз. — Но он колючий! — возражает альфа и смотрит на мужа. — Поэтому я и забрал одеяло, оно мягкое и теплое. Давай-давай, иди за пледом — вытаскивает ногу из-под убежища и начинает пихать по бедру. — Какой ты не хороший… обижаешь будущего отца своих детей! — Это ты им захотел стать, я не принуждал делать мне узел, тем более во время течки. Ты с ума сошел! Знаешь хоть, какова вероятность забеременеть? — Не паникуй, ты же уже беременный — встает и идет к плите, ставить чайник, спать уже как-то и перехотелось, знаете ли. — О боже, я уже с пузом! Вот видишь! Вероятность огромная. — поднимает голову и щурит свои глаза. — Я это знал, поэтому и сделал волчонка — пожимает плечами. Кое-как уговорив Юна встать с кровати и пойти на плановое УЗИ, Хосок смог выдохнуть спокойно. Сегодня они точно узнаю пол ребёнка, уже не терпится. Ну… не совсем уговорив. Скорее уломав нестандартным способом. До младшего просто не возможно достучаться, он стал таким ленивым колобком, что Чон скоро откинется. Все время начинает бурчать на старшего если ему что-то не нравится, а потом вдруг возьмёт и заплачет. Честное слово, как будто нескончаемый ад. Передвигается по квартире придерживая живот и поясницу — ворчит на Чона, забирает одеяло, между прочим, тоже у Хосока — ворчит. Что делать бедному человеку? Как жить оставшиеся пять месяцев? Поэтому чтобы разбудить Мина ему пришлось перевоплотиться в волка и пойти будить любимого. Встав рядом с кроватью он сначала сопел, потом пыхтел, даже порыкивал на Мина. А ему хоть бы что. Спит себе в тепленькой кроватке, посапывает, морща свой нос-пипочку и пускает слюни. Только ему не слово об этом. Он то думает что прекрасен утром. Хотя для брюнета он само совершенство. Вот тогда терпение лопнуло, Хо запрыгнул на кровать, расставив лапы по две стороны от омеги и принялся вылизывать его. Сначала нос, потом щеки, иногда тыкая мокрым носом в пухленькую и мягенькую область лица. Только после того, как лицо было полностью обслюнявлено, Юнги соизволил открыть глаза и с непониманием уставился на альфу. Ну Мин же беременный, дайте поспать, господи. — Эй, тебе делать нечего? — обтирается руками — зачем ты меня обслюнявил? На что получает лишь недовольный рык и грозный взгляд двух черных, очень глубоких и таких красивых, глаз. — Я не понял, это ты меня сейчас назвал ленивой жопой? Как ты можешь так поступать с беременными омегами? А если я расплачусь? Не успевает что-либо еще возразить, как альфа стягивает с него одеяло и утыкается носом в живот, принимаясь его обнюхивать и вылизывать. — Я вообще-то с тобой разговариваю! Ты меня слушаешь? — пытается убрать морду волка от себя — эй, хватит! Я встаю, все. Но волк не останавливается, только усерднее вынюхивая своих волчат. Их там двое, он смог разузнать их по запаху. Юнги не скажет, пускай на УЗИ ему будет такой вот сюрпризик. Такой сюрпризик что он тебя закопает, Чон Хосок, будущий отец. Он то думает как быть с одним волчонком и как не прибить тебя, а тут вообще заживо сожрёт. — Хосок! — повышает голос. И, о боги, черный волк соизволил поднять морду. Хватает доли секунды чтобы перевоплатиться обратно, но остаться без одежды. — Что? Что? Что не так? — дуется. — Ты нахрена меня обозвал, муженёк? — Ничего я не обзывал тебя, а ласково назвал. Понимаешь? «Ленивая жопка» — отделяет по слогам. — Ой, оденься лучше, мистер Ласковые прозвища — фыркает парень и встает с кровати, немного заваливаясь то на один бок, то на другой. — Тебе помочь? — интересуется Хо. — Уж до туалета я как-нибудь сам дойду. — Я бы сказал «докатишься» — на что получает гневный взгляд омеги — понял, иду тогда чай заваривать — спрыгивает с кровати, светя своим добром, а Юнги только и остается, что закатить глаза. Закончив со всеми процедурами, Мин двигается на кухню к мужу, слегка зевая. Такое ощущение что не выспался. — Ну что, мой Телепузик? Хочешь что-нибудь вкусненького? Смотри, у нас есть бананы, шоколадки твои любимые с орехами и разным шоколадом, молочным, белым, горьким. Так… еще есть твой йогурт с черникой, прям как ты — посмеивается — сырки есть, конфеты. — Хосок~а… — Что такое? — сразу же оборачивается. — Я хочу креветок с клубникой… — Где я тебе зимой найду клубнику и креветок в лесу? Может ты потерпишь до города? Поищем там в магазинах твою клубнику. — Но я хочу сейчас, пожалуйста — топает к брюнету и становясь на носочки, тянется к его щеке, оставляя там лёгкий поцелуй. — Понял, поеду в магазин — вздыхает альфа — может еще что-то надо? — Неа, все есть — Мин ретируется за стол и тянется к своему черничному йогурту — и побыстрее давай. Проходит время и вот, спустя час Хо возвращается, заходит в дом и видит чужие ботинки. Вдыхает запах черники и лаванды, которыми пропал весь дом. — Не понял, когда успел Тэхен прийти? — разувается и проходит внутрь. А на кровати сидят два беременные омеги которые уплетают за обе щеки солёные огурцы с мороженым. — Юни, я тебе креветок привез и клубнику — показывает пакет. — Ой, я уже так наелся… — гладит свое пузико — давай ты их положешь в холодильник? — виновато улыбается Мин, показывая свои зубки. — Конечно, малыш — дарит улыбку в ответ и идет на кухню. — Он у тебя такой послушный — тянет Тэ. — А твой, что ли, нет? — удивляется. — У меня дома стоит хаос, Гук уже ходит и у него глаз дергается, не высыпается, уши болят от криков и визгов, иногда скуления волчат. Нет уже сил, весь нервный поэтому и раздражительный. — Ну слушай, я не могу ничего даже посоветовать на этот счет, никогда не было такого. — макает огурец в банку с мороженным и откусывает. — Ой, скоро и у тебя так будет. Могу посоветовать расслабляющее для мужа. С Чонгуком срабатывает — поглаживает живот. — Таблетки от запора что ли? Ну расслабляющие же. А вот почему у Гука запор так и не придумал. — Да нет же. Какие таблетки? Ты ему минет сделай, но только если токсикоза нет. А то я так сделал, вырвало прям на Гуки… поэтому помажь еще чем-нибудь вкусным, мороженым например и далеко не заглатывай — учит жизни старшего младший. Занятно. А почему не наоборот? — Ага, я понял, минет когда раздражительный — запоминает Юн и заедает мороженым. — Хен, а у тебя случайно не сегодня УЗИ? — смотрит на часы. — Сегодня, а что? — Хен… вам остался час. — переводит свой испуганный взгляд на Мина. — Как час? — вскакивает с кровати — Хосок! Быстрее! Уже и поясница не болит и живот не такой тяжёлый видимо. — Я тогда пойду — встает светловолосый и переваливаясь направляется к выходу. Уже седьмой месяц, скоро рожать. Чон уже собрался, остался младший. Он со своим большим животом уже согнуться не может. И так крутится, и так. Все время на бок заваливается. Носки не может надеть свои любимые с цветочками. Поэтому и психовать начинает. Старший с этой картины умиляется. Такой милый и пухленький человечек, его Телепузик у которого под сердцем еще два таких же Телепузика. Он подходит к шкафу и достает оттуда еще две пары носков, направляется к мужу и присаживается на корточки, беря его ножку в свои ладони и натягивая носки. — Бога ради, Хосок — стонет младший от безысходности — мне не нужно три пары носков… — Нужно, конечно нужно. А если заболеешь? — Ты забыл что я оборотень? Мне же не холодно. — возмущается. — Ну и что? — Ну и то, надевай мне одну пару и пошли скорее. Когда носки были на Юнги, осталось еще надеть свитер. С которым альфа тоже, любезно помог. Бережно растянув горлышко и надев на голову младшему. — Матерь божья, Хосок~а, мне не нужно две куртки… на улице же не так холодно — вздыхает брюнет когда Чон протягивает ему с вешалки две куртки. — Вообще-то, на улице минус один, давай не жалуйся. Ты беременный, если простудишься, это, в первую очередь, плохо скажется на малыше. Сюрприз не палим. Хо чмокает Юнги в лобик, параллельно натягивая еще одну куртку на мужа. — Но я же беременный, а не больной! — пыхтит как паровоз, возмущается и дует губы, но куртку натягивает. Потому что знает — спорить бесполезно. — Вот молодец, смотри какой ты у меня красивенький — подводит Мина к зеркалу. — я люблю тебя, Телепузик — наклоняется и целует в нос. — Я тоже люблю тебя, хен — тянет его за шиворот и губами накрывает губы напротив.