Ты всё равно останешься со мной.

Она больше не могла сопротивляться... Воздух стремительно покидал лёгкие Гретты, забирая вместе с собой надежду на то, что ей удастся сбежать из этого проклятого дома. Как бы отчаянно она ни пыталась цепляться за жизнь, она понимала, что это конец. Единственное, что Гретта смогла увидеть перед своим концом - тёмные и глубокие глаза Брамса, которые были охвачены горечью обиды и ненависти по отношению к ней. Он надеялся...нет... он хотел верить в то, что девушка действительно сдержит своё общение и никогда не покинет его. Что у него, наконец-то, будет право, на счастье, вместе с ней. Что он больше не будет одинок. Что ему не придётся прятаться по тёмным углам дома, тайком наблюдая за своей няней и не скрывать своё дикое желание овладеть ей во всех смыслах. Да, мужчина хотел её и очень давно. С первого момента их «встречи» он возжелал близости с ней. Она ему понравилась больше остальных. Гретта была такой доброй, красивой и нежной, словно ангел во плоти. Даже пахла она восхитительно, в чём сам Брамс позже убедился. Он готов был сделать для неё всё что угодно, лишь бы она осталась с ним. Что-то было в ней такое инородное и живое, что не было понятно самому Брамсу, и поэтому его тянуло к ней как магнитом. Он хотел понять, вкусить и попробовать ту жизнь, на которую у него не было шанса, пока он был запрет в этом проклятом доме. Мужчина как мальчишка и вправду понадеялся на то, что она захочет разделить с ним всю свою оставшуюся жизнь. Именно поэтому он послушно выполнил всё, что Гретта приказала ему сделать. Хотя признаться честно, со стороны это была довольно комичная картина. Девушка дрожащим голосом приказала Брамсу, который был тем ещё амбалом, идти спать. Даже сам Брамс удивился на такое проявление характера со стороны девушки, но послушно выполнил всё требования. Именно в тот момент, когда она вонзила отвёртку в его тело, все эти мысли и мечты быстро порушились, давая дорогу всему гневу и горечи обиды на девушку выход наружу. Гретта давно перестала сопротивляться. Это было бессмысленно. Единственное, о чём она сейчас думала: «Как там Малькольм? Всё ли с ним в порядке?» Мысли медленно покинули её разум, руки опустились, прекращая последние попытки ухватиться за жизнь и сейчас где-то болтались, а тело начало постепенно остывать. Вот только из-за своей ярости, Брамс не сразу заметил это. Чувства до сих пор кипели и не давали осознать реальность. Когда же до него дошло, что он душит уже мёртвое тело, то руки пронзила дрожь. "Нет." Он аккуратно опустил тело девушки и попытался привести её в чувства. "Нет..." Что-то надломилось и боль пронзила тело мужчины, но только это была боль не от раны. Это была душевная боль. "НЕТ!" Мужчина судорожно начал трясти тело девушки, отказываясь мириться с реальностью. Слёзы поступили из-под маски и трясущимися руками он обнял Гретту. Её голова неестественным движением упокоилась на плече Брамса. Пусть он и был взрослым мужчиной, но сейчас был напуган как ребёнок. Рядом уже не было его любимых родителей, которые прикрыли или подсказали бы, что нужно сделать. Они оставили его точно так же, как сейчас оставила его и она. Брамс судорожно пытался восстановить дыхание, чтобы не разрыдаться. Ах, как же это было печально. Его милая Гретта оставила его, ничего не сказав на прощание. Не такого исхода хотел Брамс. Он не может позволить ей просто так уйти, не оставив ничего после себя... И не позволит. Сняв с себя ненавистную маску, мужчина настойчиво открыл рот девушки и проник в него. Своими грубыми и шершавыми губами он стал забирать то тепло, которое ещё оставалось в организме девушки. Он делал это со всей жадностью и подобием на любовь, которые в нём остались. Пусть и под самый конец, но именно он хотел остаться тем, кто последний целовал её губы, прижимал к себе, и в конце концов называл своей. Руки всё ещё тряслись, а дыхание в конец сбилось. Для Брамса подобное было в новинку и именно поэтому данный процесс казался ему сейчас столь захватывающим. Но ему было мало. Он хотел её всю. Не церемонясь с одеждой девушки, он разорвал её на куски. Со своей же он обошёлся куда бережнее и просто приспустил штаны, высвобождая свой возбуждённый орган. Резко перевернув тело, он грубо вошёл и буквально начал вколачиваться в него, удовлетворяя в себе новое и ранее неизведанное чувство. Ему буквально снесло крышу. С каждым новым толчком по его телу разливалась волна приятного удовольствия. А мысль о том, что тело девушки, которая сейчас лежит под ним, абсолютно беззащитно, только добавляла красок в больную пошлую фантазию Брамса, заставляя его ещё сильнее возбудиться. Конечно, он не так представлял себе секс с Греттой. В его мечтах девушка сама бы ластилась к нему, умоляя насадить её на его член. Она бы задыхалась в стонах, пока они, как дикие звери, слились в животном сексе и трахались до потери сознания в комнате, рядом с уже остывшими трупами. Брамс, наверное, исцеловал бы каждый сантиметр её прекрасного тела, и запомнил бы каждый изгиб. Он бы охотно старался ублажить её так, чтобы этот оргазм она смогла запомнить на всю свою оставшуюся жизнь, и чтобы после этого, она даже и не думала о своих бывших до него. Так же он представлял неописуемое удовольствие от того, когда бы она ему отсасывала, а после, он бы трахнул её рот, но об этом он мог мечтать лишь исходя из фильмов и книг. На деле же ситуация сложилась иным образом, но это было в сто раз лучше, чем подавляя свои стоны он бы тихо дрочил за стеной или на чердаке, наблюдая за Гретой. -Грета, Грета! - выстанывал её имя мужчина. -Ох, моя милая, милая Грета! Ты всё равно останешься со мной! - в бреду шептал мужчина. Движения становились быстрее, дыхание всё рванее, а изречения всё громче. Он чувствовал себя словно в раю, ведь он смог стать единым целым со своей любовью. Наконец, его удовольствие достигло своего пика, и он излился внутрь девушки. Как же ему было хорошо! Он наконец - то получил то, что хотел. Она стала принадлежать лишь ему одному. И пусть не так он себе всё представлял, но она всё равно останется с ним навсегда в этом проклятом доме, в который она когда-то приехала по своей воле. Теперь их ничто и никогда не разлучит.