Как зимуют птицы?

Мне идёт уже 1056-й год. Как для Бога - возраст неплохой, но, всё равно, я не прожил и половины божественной жизни. Тем не менее, за весь свой век я не припомню настолько ярких воспоминаний, которые вгрызлись мне в голову ещё с тех времён, когда у меня и мысли не было порабощать Мидгард. Наоборот - мне очень полюбился этот мир. Скорее, маленькая его часть, которая и заставила меня так отчётливо запомнить то время. Та часть, которая не отпускает до сих пор. Тогда меня не волновал трон Асграда, тогда я не знал, что не родной в своей семье. В то время я посещал Землю исключительно для общего развития, не более. Здесь ведь куда активнее продвигалась наука, чем в Асгарде. Если для нас наука - это магия, то у людей это то, что может развиваться бесконечно. Магия же стоит на одном месте уже много веков, и это была одна из основных причин получше узнать этот мир. Я читал их литературу, прогуливался по самым крупным и известным местам, изучая историю, даже потихоньку осваивал технику. Но меня долгое время не посещали мысли о том, чтобы хоть раз посмотреть именно на жизнь людей, а не на то, что лишь описывают в их книгах. Однажды мне всё же выпала такая возможность. Проходя по укромным улочкам английской столицы в глубоких сумерках, я случайно наткнулся на девушку. Она шла разговаривая со своей подругой. Нетрудно было заметить, как сильно она отличалась от своей собеседницы. Да чего таить - она отличалась от всех, кто встречался мне по пути. Лёгкая, расслабленная, цепляющая даже мимолётным взглядом. Она смеялась сдержанно, но звонко, говорила красиво и грамотно, да и голос только чего стоил. Я не мог оставить её там - на этих тёмных улицах, когда подруга покинула её и ей пришлось идти в одиночку. Я не знал, как подойти к ней и не спугнуть - я ведь вылитый маньяк для мидгардцев - так что решил оставить эту затею до более подходящего момента и просто тихо проследил, чтобы она спокойно добралась до дома. Всё-таки, по ней слишком сильно заметно, что она - создание хрупкое и беззащитное. А ночные улицы не только этого города, но и в целом Мидгарда мне не очень нравились. Куда ни плюнь - сплошь пьяницы и заносчивые наглецы. И в Асгарде таких хватает, но этот мир бьёт все рекорды. На следующий день я побрёл по тем же улицам, в надежде снова наткнуться на ту незнакомку. Было чувство, что она - единственный луч света в этом сером городе. И это я понял лишь из подслушанного разговора, а от мысли, каково будет с ней общаться лично, сердце слегка щемило. Странное было чувство, не приходилось мне иметь с таким дело. Прогулявшись около получаса, я случайно взглянул сквозь стеклянные витрины книжного магазина, и случайно заметил её среди стеллажей. Она особо там не задерживалась - сразу взяла нужную книгу и пошла к кассе. В тот раз я заговорил с ней на выходе из магазина, притворившись, что хочу найти дорогу до ближайшего кафе. Диалог вышел весьма странным, ведь я неуклюже попытался уговорить её встретиться снова. У меня никогда не возникало проблем с асгардскими девушками, но мидгардки чем-то отличаются. Хоть мне в тот момент можно было смело желать удачи, ведь выглядел этот разговор, мягко говоря, неловко, она всё-таки согласилась. Не знаю, из жалости или чистого интереса. Перед встречей я долго думал, о чём можно поговорить с ней. Надо было придумать что-то обыденное, в духе обычного человека, и, кажется, у меня вышло её заинтересовать. Я пригласил её прогуляться в парк, и я был правда удивлён, что она не испугалась идти со мной куда-то. Из разговора я узнал, что зовут её Т/И. Мы обсудили с ней некоторые мидгардские темы, и из нашего диалога я узнал ещё больше интересностей об этом мире. Она создала впечатление очень интересной и даже романтичной особы. Говорить с ней было легко, будто глотаешь воздух с каждым её словом. Долго я не мог оторваться от её удивительно притягивающей улыбки, что давало мне больше причин вызывать её снова и снова. За нашу короткую встречу я несколько раз осознал, что она представляет из себя немного больше, чем привлекательная внешность и звонкий смех. Я поинтересовался, есть ли у меня шанс встретиться с ней снова. Она не отказала. Я старался видеться с ней как можно чаще. Водил по тем местам, о которых она в жизни не слышала, хоть и живёт в этом городе много лет. Старался быть для неё подходящим собеседником, больше погружаясь в её интересы. Никогда ещё мне не приходилось выслушивать так много едких шуток от брата. Я и так всю жизнь не был обделён его чувством юмора, но здесь он смог разгуляться на полную ногу. Но я не особо замечал этого всего, ведь даже если он бубнел свои шуточки прямо у меня под носом, я был занят раздумьями о том, что обсуждать с ней завтра. Я понимал, что долго скрывать натуру бога я не смогу, поэтому спустя где-то месяц, когда мы сблизились достаточно, чтобы она называла меня другом, я подобрал время для серьёзного разговора. Легко догадаться, какой была её реакция. Поначалу, кроме изумления, она не выдавала особых эмоций, смотря на вспышки салютов в моей руке. Но после, хоть и с трудом, но мы всё наладили, и я впервые почувствовал такое приятное облегчение. Впервые у меня появился настоящий, искренний друг, хоть и в другом мире. Я мог делиться с ней чем угодно - от переживаний по поводу выходок брата, до впечатлений от прочитанной книги. Я спокойно рассказывал ей про мой мир, наблюдая за детским восторгом в её глазах при упоминании Радужного моста или при рассказах про Иггдрасиль и все девять миров. Из-за того, что я не был очень ловок в общении со смертными, она полюбила называть меня дурачком, если я спрашивал про очевидные вещи для моего мира, но не присущие этому. Например: хоть с мидгардской техникой я более менее совладал, но так и не мог понять, как вся та информация, которая хранится на полках моей огромной библиотеки, уместилась в крайне малых размеров устройства. Т/И никогда не хотела оскорбить меня и называла так только в шутку, так что я даже успел привыкнуть. Она училась в университете, и мне иногда приходилось встречать её после занятий. Потом было забавно слушать от неё, как меня обсуждают её ровесницы. Иногда приходилось крепко держать себя в руках, когда какие-то там одногруппники приглашали Т/И на свидания. Многие из них всем видом показывали свои намерения, но она часто оказывалась слишком наивна. Хорошо, что к моему мнению она прислушивалась. Иногда эта женщина крайне меня удивляла. То больного котёнка с улицы приютит, то вздумает потащить меня посреди ночи в самое отдалённое от её дома кафе на другой части города. Признаюсь, частично было интересно, порой весело, но я не привык так часто совершать импульсивные поступки. Предугадать её настроение было невозможно. То уговорит меня гулять под дождём часами напролёт, после чего я же её и лечил, то попросит весь день не выходить из дома и просто пить чай у окна. Некая загадочность её действий всегда ставила меня в тупик, но никогда не отталкивала. Так мы провели два месяца лета. Мы стали по-настоящему близки за это время, но я, достаточно ожидаемо, стал чувствовать немного иную близость. Часто не мог сдержаться, чтобы лишний раз не коснуться её руки, или слишком долго засматривался в её глаза, пропуская мимо ушей всё сказанное ею. Устал на её вопросы "Всё в порядке?" отвечать утвердительно. Мне ведь было так нелегко, когда она спокойно могла коснуться моего лица, чтобы убрать прядь волос - для неё ведь обычное дело, она очень тактильный человек - а по мне проходили табуны мурашек и я начинал вести себя как полный идиот. Со временем становилось всё труднее молчать о том, что я к ней чувствую. Она стала чаще подозревать меня в чём-то, но я продолжал уверять её, что всё нормально. Я был без понятия, как подобрать слова для такого личного разговора. Успел накрутить себя и подготовить к самому худшему, но на помощь мне пришла мама, которая вовремя заметила во мне сильные изменения. Но, это лишь с её слов, на деле же ей сначала всё рассказал Тор, но она талантливо делала вид, что не видит как я сутками напролёт пропадаю в Мидгарде. Она дала мне пару советов, но в основном все слова подбирал я, потому что мать сослалась на "слишком личную тему, которая касается только двоих". Уж и на том спасибо, мне стало хоть немного легче. Потом, когда я в очередной раз гостил у неё, я всё же попробовал хоть косвенно высказать ей всё. Время близилось к полуночи. Была середина августа, а значит, что Т/И была на каникулах и режим особо не соблюдала. – Не думаешь, что уже время для сна? – Я сидел на диване с чашкой чая, пока Т/И мирно лежала рядом, отвечая на сообщение подруги. – Не выдумывай, даже часа ещё нет, – Она отложила телефон и, внезапно сменив позу, положила голову на мои колени. – Расскажи лучше что-нибудь, я бы с удовольствием тебя послушала. Я нервно хмыкнул из-за её жеста и меня посетила мысль поговорить об всём прямо сейчас. Решил начать аккуратно. – Если хочешь. Мне и правда нужно кое-что тебе сказать, – Я отставил чашку на столик справа и прочистил горло. – Правда? Давай, – Её наивный голос слегка сбил меня с колеи. – Знаешь, ещё с нашего знакомства я не перестаю удивляться тебе и твоим поступкам. Ты импульсивная, неожиданная, часто глупенькая, но всегда умудряешься притягивать к себе всех вокруг. Мне иногда казалось, что ты для меня слишком уж противоположна, – Я говорил на одном дыхании, стараясь не опускать на неё взгляд. – У меня было много девушек, очень много, как у всех богов. Но я не вспомню той, которая была готова ради меня пожертвовать сном, чтобы провести лишние минуты вместе, зная, что следующей встречи может не быть. Никто ещё не делал меня таким счастливым и беззаботным, как это сделала ты. Я очень рад тому, что встретил такую как ты, и я действительно полюбил тебя. Очень сильно. Около минуты она молчала. Когда эта тишина медленно начала давить на мозги и выбивать воздух из лёгких, я аккуратно опустил взгляд. Она задумчиво рассматривала потолок, и этот задумчивый взгляд сделал её глаза ещё более глубокими. Меня уже не волновал её ответ мне. В тот момент я был просто рад, что сейчас рядом с ней, и я хотел только того, чтобы этот миг продолжался как можно дольше. – А...насколько сильно? Ну, любишь меня.– Её голос звучал неуверенно, будто она хочет убедиться в моих словах. – Что ж, знаешь, – Я слегка засмеялся. – Настолько, что я готов умереть прямо сейчас. Потому что сейчас я правда счастлив, и чувствую себя на своём месте. Мне нравится абсолютно всё в тебе. Все твои действия, все твои слова, всё кажется мне прекрасным и милым. Я готов провести с тобой всю жизнь. Неважно - человеческую или божественную. Потому что ты правда дорога для меня. Если тебе понадобится время, то я готов ждать сколько угодно. Она снова молчала. Около пяти минут никто не проронил ни слова. – Тебе правда уже пора спать, – Я опустил на неё глаза, она коротко кивнула мне в ответ. Т/И подняла голову с моих колен и на том месте будто мгновенно образовалась неприятная, холодная дыра. – Останешься со мной? – Она неуверенно обернулась на меня, стоя в двери своей комнаты. – Пока я не засну... – Конечно, – Я слегка улыбнулся ей, и она смущённо отвернулась. Она попросила меня посидеть на кресле рядом и просто что-то рассказывать, пока не заснёт. Пока она расчёсывала волосы перед зеркалом, я встал у окна. Мне всегда нравилось наблюдать отсюда в такое время, когда на улице темно, туман подсвечивается тусклыми фонарями, в люди будто исчезли со всего города. Засмотревшись, я слегка дрогнул от неожиданности, когда сзади меня приобняли нежные руки. – Прости меня. – За что? – Я ощутил её голову на своём плече. – За то, что я не могу ответить тебе сейчас. Я обещаю, что мы поговорим в следующий раз. – Здесь нет ничего страшного, милая. – Когда ты сможешь зайти? – Когда захочешь, – Я положил свою руку поверх её, лежащей на мой груди – Даже завтра? – Даже завтра. – Спасибо. На следующий день Т/И вела себя так, словно никакого разговора вчера не было. Мы болтали, пили чай, и ничего необычного в её поведении не проскакивало. Я сильно этого боялся, но сейчас мне всё стало абсолютно ровно. Я наслаждался временем с ней, ведь меня стали мучить мысли о том, что из-за многих факторов я не смогу быть с ней долго. Хотелось думать, что я сделаю всё что в моих силах, чтобы провести здесь как можно больше времени, и даже всю жизнь, но я правда не знал, как повернёт судьба. Под вечер она заставила меня смотреть на закат с балкона. Поначалу разговор не складывался, мы просто молча смотрели то на розово-оранжевое небо, то на птиц. Потом она неуверенно начала: – Локи, – Я взглянул на неё, обеспокоенный этим напуганным голосом. В её глазах отражалось солнце и играли блики из-за выступивших слёз. – Как ты думаешь, сколько ты сможешь быть со мной? – В каком смысле, милая? – Ну, ты ведь бог, – Она слегка вытерла слёзы. – Ты вряд-ли сможешь остаться здесь навсегда. – Я могу постараться, чтобы всё так и было. – Я очень за это переживаю, правда, – Она отвернулась, не давая мне смотреть на неё. – Я ведь тоже люблю тебя, но ты можешь уйти так же внезапно, как появился. Я не хочу делать больно ни тебе, ни себе. Я слегка приобнял её за плечи, и она заплакала сильнее, прижавшись ко мне со всей силы. Мы стояли так минут пять. Я пытался успокоить её, но со временем понял, что я и сам не уверен в своих словах. Тогда я впервые её поцеловал, когда она успокоилась. Оказалось, что я украл у неё первый поцелуй, но она не была против. Какое-то время мы провели в квартире, я старался отвлечь её всеми способами, чтобы она не думала обо всём плохом. Когда на небе стали видны звёзды, мы вновь вышли на балкон посмотреть. Луна была полная и невероятно красивая, но я предпочёл смотреть на неё через глаза Т/И, ведь там она казалась ещё больше. Меня опять назвали дураком, но я не жалуюсь. На проводах сидело очень много птиц. То воробьи прилетали, то голуби, иногда вороны. В Асгарде нет таких мелких птиц, поэтому я с интересом их рассматривал. – А как зимуют ваши птицы? Они и зимой здесь? – Смотря какие. Кто-то улетает, кто-то остаётся. Все эти живут тут круглый год, – Она молчала какое-то время, а после продолжила. – Думаю, ты будешь из тех, кто улетает на юг и остаётся там навсегда. Я не знал, что сказать на это. В чём-то она была права, но я всё равно не лишал себя надежды на лучший исход. – Я завтра же поговорю с отцом после коронации Тора. У него есть наследник, во мне Асгард не нуждается. – Прошу, не надо. Вдруг сделаешь хуже, и мы точно никогда не встретимся. – Как скажешь, я подожду лучшего момента, – Я тяжело вздохнул, вновь смотря на усыпанное звёздами небо. В ту ночь я впервые остался с ней до утра. Она всё время крепко меня обнимала и сквозь сон шептала что-то. По всей видимости, ей снились кошмары. Утром я был вынужден вернуться из-за коронации брата. Т/И пообещала на следующий день отвести меня туда, где открывается прекрасный вид на закаты с птицами. Я пообещал не задерживаться надолго. Поначалу в Асгарде всё было спокойно. Все готовились к коронации, а я грезил, как поговорю с отцом и сбегу на Землю уже навсегда. Я знал, что мать поддержит, а отец не мог прийти против неё. А потом навалилось всё сразу: Вторжение Йотунхейма во время коронации, битва с йотунами по затее брата. Вернувшись из Йотунхейма я уже и думать не хотел о том, что после этого моей затее конец. Потом я подошёл к ларцу, кое-что проверить...После душераздирающей сцены признания отца в том, что я - сын Лафея, мои приоритеты в голове будто пошатнулись. Меня накрыли злость и безысходность. Я напрочь забыл о том, кто ждёт меня уже несколько дней подряд. Я забыл, кто мог утешить меня, чтобы я не творил всего того, что было потом. Я уверен, что она видела меня в новостях во время моего следующего визита на Землю. Мне сложно представить, что она чувствовала в тот момент, ведь я так и не сдержал своего обещания. Я так и не посмотрел с ней на закаты и птиц.