Пир во время чумы

Ночь наступила тихо и незаметно. Казалось, только-только яркие лучи солнца освещали путникам пыльную дорогу, по краям которой цвел чертополох. На иголках елей появились капельки росы, которые нервно покачивались и грозились упасть от того, что низкие ветви задевали шедшие вперед лошади. - Как только войду в город тут же схвачу любую девицу и зацелую до смерти, - раздался грубый грудной голос. - Да любая девица, завидев твою рожу, тут же в бочку с селедкой залезет, - ответил ему второй, по грубости не отличающийся, голос. Солдаты – народ простой. Пошлые шуточки, через раз плевок в сторону и гортанный смех взахлеб. Командир небольшого отряда устало улыбнулся, ведя лошадь вперед. Он ехал впереди, едва заметно различая дорогу. Они в пути уже месяц. Их небольшое задание растянулось на несколько лет. Они устали, продрогли, их тела усеяны шрамами былых битв. Единственный светлый луч – дорога домой, где их ждут. Родные, возлюбленные, жены, дети… Не все вернутся за родные стены города, но их жизни ушли не напрасно. Этой мыслью он успокаивал всех и себя в том числе. Но теперь, когда дом близок, даже самые молчаливые и угрюмые солдаты стали зубоскалить и отпускать шуточки. Добрый знак. Даже лошади, усталые, верные лошади пошли бодрее, вышагивая и отстукивая копытами по пыльной дороге. Ночи в здешних краях не такие темные. Командир уже привык к кромешной тьме северных земель, но теперь они на юге, где климат теплее, а луна такая яркая, что заменяет им факелы. Запрокинув голову можно увидеть мириады звезд. Казалось, что сверху путников тоже идет дорога. Дорога домой. Вот Ковш, вот Полярная… Еще немного осталось пути. Командир потер колючую от щетины щеку. Но даже отросшая борода не могла скрыть безобразный шрам. Их знатно потрепали в боях, но все равно они одержали победу. И в первый день, когда тело остыло после недавней драки, а раны покрылись коркой, мужчина отослал весть королю. Мол, ждите. Ответ не заставил ждать. «Ждем вас. Будет пир в вашу честь.». Всего две строчки, а сколько сил они вложили. Раненые, усталые мужчины тут же сели на лошадей. И бедные четвероногие спутники шли чуть ли без отдыха, следя за тем, как день сменяется ночью, а ночь – днем. - Ребята! Стена! Стена, чтоб меня черти разорвали!!! – крикнул один из людей, хлопая себя по бедрам. Поднялся свист, улюлюканье, веселый гомон… Командир почувствовал, как все его нутро напряглось. Словно тетива лука. Не говоря ни слова, все ударили по лошадям, пускаясь галопом к стенам родного замка. Чем ближе стены, тем лучше виден опущенный мост, встречающий своих героев, поднятые флаги, блики факелов… Однако лошади резко затормозили и издали ржание, оказавшись вблизи высоких стен, уходящих вверх и, словно, разрезающих ночное небо. Солдатам пришлось сильнее сжать поводья. Кто-то злобно прикрикнул на свою верную спутницу, кто-то не поскупился на удар… Командир и сам нетерпеливо ударил своего коня, сжав губы. Что с животиной не так? - Ба! Да там лиса! И в правду. Четвероногая божья тварь показалась у ворот. Она замерла, увидев путников. Ее острая хитрая морда взирала на них, словно не понимая, что они тут забыли. Животное явно их не испугалось и не поспешило в кусты. Лисий мех словно сиял в бликах факелов. Один из солдат потянулся рукой к луку и стрелам, желая видно прибить существо, чтобы сделать шубку для своей девицы. Но лиса, почувствовав опасность, тут же развернулась и бросилась в кусты. Неизвестно зачем она приходила и куда шла. Лисы в здешних местах были не редкими гостями, но чтобы так близко к воротам – нонсенс. - Тьфу, ушла, зараза! – сплюнул солдат, угрюмо повесив лук за спину. Командир вновь повел коня вперед, решив, что лошадей испугала лесная тварь. Но те были все также напряжены. Их тихое ржание и навостренные уши заставляли и солдат прислушаться. Обычно главные ворота и мост охраняли. Но кроме потрескивания факелов ничего не было слышно. Встретили их лишь извивающиеся на ветру флаги. Цоканье копыт по брусчатке эхом раздавалось от пустых стен и домов. Улицы освещали фонари, но в домах таилась тьма. - Король нас не дождался! Наверняка устроил пир у своего замка. Ребята, поспешим, иначе весь эль вылакают, заразы! – весело заметил один из мужчин, глупо улыбаясь. Командир согласно кивнул головой, направляя коня по главной улице к центру города. Ему не нравилась тишина. Даже в такое время город не спал. Всегда на улице можно было увидеть пьяных крестьян или работников. Дворцовая стража тоже частенько патрулировала улочки, стараясь урвать какую-нибудь монету у зазевавшего нарушителя. Девушки и женщины в открытых платьях стояли по углам, призывно смотря и приоткрывая пухлые губы, словно моля о поцелуе. Правда, таким не любовь, а монеты подавай, но все же… Солдату, который давно в пути, подобные барышни, как цветок в вазе на пустом столе! Однако никого на улице не было. Лишь лошади и усталые люди на них. Одно не могло радовать – яркое пламя факелов, расставленных по главной улице. Они словно призывали следовать за ними. После долгого похода в темных лесах, пустых степях казалось, что даже тепло, исходящее от огня, окутывало тебя с ног до головы. - Фу, ты, рвань! – резко выразился ближайший к командиру солдат, поспешно накрывая свой нос ладонью, на которой явно не хватало пальцев. Мужчины резко стали прикрывать рты и носы, учуяв тошнотворный запах. Лошади, чье обоняние куда лучше человеческого, нервно заржали, силясь повернуть назад. Командир уже открыто напрягся, хмурясь и положив свою ладонь на рукоять меча. Все знали, что подразумевает этот жест. Поэтому услышав бряцанье и легкий лязг за спиной, мужчина вновь повел свой отряд вперед, уверенный в том, что все соратники готовы к бою. Факелов и фонарей становилось больше. Тошнотворный запах усилился. Пахло гнилым мясом и сильным ароматом масла. Глаза путников не привыкли к яркому свету после лесной полутьмы. Выехав к центру, солдаты морщились и щурились, придерживая уздечки лошадей, которые лишь сильнее взбесились. Но как только путники привыкли к свету, они увидели то, от чего кровь застыла в жилах… Пир… Как много он значил для них. Как много показывал. Родные, близкие, соседи, с которыми они когда-то делили город, их ждали. Они готовились, накрывали на стол, открывали бочки с элем и пивом. Раскладывали цветы на дороге, по которой должны были пройти герои. Все это было, но не так, как им хотелось. В центре их города была большая площадь. Расчищенная площадь, по краям которой стояли столы, накрытые белыми скатертями. Вот только вместо еды на них покоилась гниль. Расползающийся мусор на золотых и серебряных блюдах стал домом для сотни мух, жужжащих и поедающих некогда свежую еду. В бокалах с янтарными жидкостями отражались блики огня, словно приглашая отпить за свое здоровье и позабыть все невзгоды. Вот только по мясу, стоявшему рядом, и по рыбе, оказавшейся тоже здесь, копошились белые черви, падая на скатерть и жалобно извиваясь в попытках залезть назад на свое блюдо. Но солдатам, бывших в далеких странах в долгих походах, не страшна испорченная еда. Еда остается едой, если ты не ел несколько дней и желаешь выжить. Не это их испугало… Рядом со столами были груды человеческого мяса, завернутые в тонкие ткани, некогда бывшими одежды. Почерневшие тела, белеющие кости, от которых не так давно отвалилась плоть, скрюченные конечности и пустые глазницы, которые словно уставились на пришедших. Казалось, что все жители города лежали здесь, на брусчатке в центре площади, ожидая их. Что стало с людьми? Какая болезнь или проклятие пали на их плечи? Командир дернулся, услышав человеческий голос. Он был не из робкого десятка. Несколько лет службы королю этому поспособствовали. Но услышать тонкий женский голос, напевающий мотив песенки среди ночи, среди этих обезображенных тел… Лошади заржали сильнее, силясь повернуть назад. Мужчина нервно посмотрел по сторонам и увидел два трона. Он хорошо помнил, кому они принадлежали. Именно напротив них он приклонил свое колено, клянясь о верной службе и отдавая жизнь в руки короля. Вот только вместо светлого лика монарха командир вновь увидел обезображенные черные тела, запутанные в дорогие одежды. Скрюченные пальцы посмертно сжимали скипетр и подлокотник трона. Песня стала четче, разрывая тишину. - Смотрите, девка! – раздался рядом шепот. Командир даже не обратил внимание, что рядом стоящий мужчина, который воевал с ним бок о бок, который лишился в бою нескольких литров крови, который храбро сжимал меч в своих руках, похожих на лапы медведя, сейчас шептал словно испуганный ребенок, увидевший в ночной мгле монстра. Сейчас даже храбрейшие из храбрых схватились бы за оружие и поспешили бы уйти, увидев, как среди мертвых останков жителей города мелькала небольшая фигурка. Светлые волосы извивались словно змейки и спадали на оголенные заостренные плечи. Белая рубаха из тончайшего льна плотно прилегала к телу, подчеркивая еще недоразвитую грудь и только появляющуюся талию. Длинные ноги скользили по камням, оставляя после себя кровавый след. Мелькающее светлое личико в языках пламени выглядело пугающее, ибо такие глаза могли принадлежать только живому мертвецу. Девочка, не достигшая еще зрелости, танцевала среди гниющего мяса и обглоданных костей. Она не обращала внимание ни на прибывших, ни на умерших. Она не обращала внимание даже на собственную боль, кружась вокруг трона и столов, разрезая остатки кожи на ногах и путаясь пальцами в своих волосах. Ее голос был слаб. Но даже командир услышал ее песнь, от которой по коже прошлись мурашки. Внезапно девушка остановилась прямо напротив них. Она повернула свою головку к ним, и тогда мужчины, бывавшие в страшных битвах, воюющие с варварами, вступающие в борьбу с голодом, хладом и дикими тварями, ахнули от страха. На бледной коже расползались черные метки, разъедающие еще живую плоть. Девушка улыбнулась им, показывая ряд белых зубов, и широко расставила свои тонкие руки, словно желая обнять всех прибывших. - Добро пожаловать, друзья, на пир во время чумы! – весело засмеялась девушка, делая шаг вперед. Командир не успел сказать и слова, как рядом с ним послышался свист, и мимо промелькнула стрела. - Сдохни, ведьма! – раздался утробный лающий голос. Девушка покачнулась, схватившись за древко стрелы, торчащей из груди. Белая ткань быстро пропитывалась кровью. Лошади заржали сильнее, отшатываясь от еще танцующей фигуры умирающей. - Командир! Уходим! Город проклят! Мужчина не сразу понял, что кто-то тряс его за плечо. Он словно загипнотизированный всматривался в стеклянные голубые глаза, направленные к небу. На светлые волосы, рассыпанные по земле. Он знал ее. Он не хотел верить. Перед ним была последняя девушка, которой он дал клятву.

***

Языки пламени врывались в звездное небо. Словно щупальца они обхватывали город. Дым закрыл большую луну, словно стараясь скрыть от нее то, что погибало в его объятиях. Город горел. - Тьфу! Вот тебе и пир, - сплюнул один из солдат. Небольшой отряд стоял на пригорке возле леса, от которого пахло росой и хвоей. Лошади еще нервно переминались с ноги на ногу и дергали ушами. Им, как и людям, хотелось поскорее уйти. Командир смотрел на то, что когда-то он звал домом. - Пошли, - коротко бросил мужчина, разворачивая своего коня. - Куда? – спросил один из его верных солдат. - Назад, - сухо бросил он в ответ.- Здесь нас уже никто не ждет. Пламя осветило то, как несколько фигур на лошадях в тишине скрылись за ветвями елей. Это последние живые существа, видевшие то, как погибал город. Что случилось с людьми? Какая болезнь их уничтожила? Неужели, правда ведьмы прокляли их дом? И кто подготовил для них такой страшный пир? А главное, кто устроил пожар, поглотивший остатки королевства? Лишь тихий женский голос раздался ближе к рассвету, прерывая мертвую тишину. - Добро пожаловать, друзья, на пир во время чумы!