Возвращение

      «Рабочий день уже давно закончился. У меня пара вопросов, хотел бы с тобой пересечься», — деловито сообщил серебристый окками.       Аврор Поттер хмуро посмотрел на него, вернее — на тающее облачко, в которое патронус уже благополучно превратился, потом на Либса, потом снова вернул взгляд к мешанине колдофото, обрывочных записей и на коленке рисованных схем, из которых они с напарником уже несколько часов пытались собрать внятную версию. Потом вызвал Темпус и поморщился. — Нихрена мы сегодня уже не родим, я так думаю. Завтра, на свежую голову?       Либс угукнул, набросил на поттеровский рабочий стол стазис, чтобы рассыпанный на нем «паззл» зацепок, не дай Мерлин, не разнесло случайным сквозняком, и с чувством потянулся. — Передай Малфою мою личную благодарность. Хоть кто-то следит, чтоб мы не ночевали на работе! — Передам непременно, — хмыкнул Гарри и, не откладывая в долгий ящик, вызвал собственного оленя: — «Спасибо, что напомнил. Подходи в коттедж, буду там через скоро».       Разумеется, на самом деле Драко уже был дома, и посланное им сообщение намекало, что случилось нечто не экстренное, но требующее внимания в ближайшее время. Так что в собственную гостиную Гарри влетел, не теряя «аврорского» рабочего настроя. И с ходу оценил, что Драко выглядит заинтересованным и слегка нервным, а расположившаяся в одном из кресел Нарцисса — как всегда непроницаемо-элегантна, но демонстрирует — или не может скрыть? — заметную усталость, даже вон тени под глазами образовались. — Добрый вечер, леди Малфой! Драко, что? — Мне тоже интересно, — буркнул Малфой обиженно. — Доброго вечера, Гарри, — кивнула Нарцисса. — Мне хотелось посвятить в дело вас обоих, Драко немного недоволен ожиданием. — Я пришел и готов слушать, — сообщил Гарри скорее Малфою, чем его матери. — Благодарю, — кивнула та. — Но вы прямо со службы, вам не надо?.. — Не надо ему, — нетерпеливо влез Малфой. — Мы оба внимаем и уже нервничаем.       Нарцисса кинула на него слегка ироничный взгляд, но тут же снова стала серьезной и заговорила максимально ровно: — Дело в следующем. Как вы, может быть, знаете, я достаточно регулярно общаюсь со своей сестрой Андромедой. Если точнее — мы пьем с нею вечерний чай в первый и третий четверг месяца, а также она бывает на малых ужинах в Малфой-мэноре. Но как вы могли заметить, на последнем таком ужине она отсутствовала. Также она отменила две наши встречи четвертого и восемнадцатого августа. Во всех случаях она ссылалась на усталость из-за неких процессов, связанных с Родом Блэк. С одной стороны, это вполне понятное объяснение, Андромеде действительно не всегда легко дается взаимодействие с родовым особняком. С другой стороны, это не могло меня не обеспокоить. Да, сын, я знаю, что ты навещал юного Эдварда в середине месяца и заметил бы, если бы в доме появились проблемы сверх обычного. И конечно, поделился бы со мной своими наблюдениями, — Нарцисса прервалась и посмотрела на Драко очень внимательно. Тот слегка напрягся под этим взглядом, но уверенно мотнул головой: — Не заметил ничего особо тревожного. Но там общий фон постоянно искрит, а специально исследовать его я не имел причин. Так что клясться магией не стал бы.       Нарцисса понимающе кивнула. — Итак, я немного забеспокоилась о благополучии сестры и потому настояла на встрече. Сегодня я была в Блэк-мэноре. Опуская подробности и оговорки: Андромеда встревожена, напряжена и категорически отказалась посвящать меня в суть своих проблем. А поскольку дела Блэк-мэнора волнуют меня по многим причинам, я позволила себе немного прикоснуться к родовой магии дома, чтобы лучше понять происходящее.       Малфой шумно втянул носом воздух, сказал «Так!» и принялся с бешеной скоростью накладывать на мать диагностические заклинания. Нарцисса умолкла и просто следила за сыном с тихой снисходительной улыбкой. Когда через пару минут первый заряд целителя Малфоя иссяк, она улыбнулась чуть шире и произнесла: — Ты такой взрослый, Драко. Иногда это выглядит забавно! — таким тоном, что Гарри как-то сразу стало жаль Малфоя. Но сам Драко хотя и заметно стушевался, однако не отступил. — Мне приходится быть забавным, поскольку моя леди мать склонна с риском для себя игнорировать ограничения, наложенные на нее условиями брака с милордом моим отцом. — Благодарю за заботу, Наследник Малфой, — чопорно кивнула Нарцисса. — Однако отмечу, что у меня есть некоторый опыт, позволяющий определить грань между легким дискомфортом и серьезным риском. И если ты закончил, я хотела бы вернуться к теме разговора. — Укрепляющего? — спросил Драко, смиряясь. — Благодарю, не нужно. Как я уже сказала — это просто лёгкий дискомфорт. Итак, я во многом соглашусь с твоим наблюдением: магия Рода Блэк беспокойна, разглядеть в ней что-либо довольно сложно. Однако я почти уверена, что беспокойство ее в последнее мое посещение Блэк-мэнора было чуть бо́льшим, чем ранее. И я отчетливо заметила в ней напряжение, связанное с присутствием опасного, вернее, могущего представлять опасность постороннего. Но раньше я не пыталась касаться ее напрямую, так что вполне возможно, это напряжение присутствовало изначально и направлено на саму Андромеду, я не могу говорить уверенно... — Нарцисса впервые опустила глаза. — У меня мало фактов, всё больше ощущения. Но я уверена, что с моей сестрой и ее домом что-то происходит, что-то тревожное. А поскольку любые неприятности леди Блэк напрямую связаны и с Наследником Блэк, я подумала, что обязана поставить в известность его опекуна и крестного. — Склоняюсь перед мудростью вашего решения, леди мать, — не сдержался-таки Малфой. — Разумеется, мы с Поттером крайне заинтересованы в благополучии Эдварда, Наследника Блэк. Вам не стоило утруждать себя обращением к магии, нам было бы достаточно лишь ваших наблюдений. — Я сожалею, милый сын, что заставила тебя тревожиться! — в тон отозвалась Нарцисса. — Но уверяю тебя, это было не столь утомительно для меня. — Нет-нет, это вам спасибо за заботу, матушка! Я ценю, как прозорливо и ненавязчиво вы обеспечили мне неотлучного телохранителя в столь опасном месте, как дом моего подопечного! Разумеется, посети я его в одиночестве, как это уже было чуть больше недели назад, я бы подвергся страшной опасности!       Нарцисса выпрямилась, и Гарри понял, что шутки кончились. Он уже готов был увидеть бешеную Блэк во всем блеске, однако леди Малфой всего лишь отбросила высокопарный стиль. — Андромеда — урожденная Блэк. И она однозначно дала понять, что не заинтересована во вмешательстве в свои проблемы. Ты понимаешь, как Блэки могут защищать свои секреты? К тому же магия Рода нестабильна, и Андромеда может на всплеске сделать нечто, превышающее ее собственные представления о допустимом. Поэтому да, сын, тебе ни в коем случае не стоит в одиночку посещать Блэк-мэнор, это опасно ра́вно для тебя и для нее самой. — Хорошо, мама, — может, Драко и не согласился с ее доводами, но точно решил не продолжать спор. — Поттер всё равно теперь не отвяжется, можешь быть спокойна.       Гарри кивнул, подтверждая сказанное, и Нарцисса благодарно улыбнулась ему в ответ.       Проводив мать, Драко любезно дал Гарри не только переодеться, но и спокойно поужинать. Сам он всё это время провел, замерев в кресле и словно к чему-то прислушиваясь. Но едва Гарри доел и приготовился задать вопрос, Малфой коварно его опередил: — Ну и что скажешь, аврор? — Как аврор я сказал бы, что подобные заявления мы получаем регулярно и обязаны отрабатывать, но это всё работа в пустоту. Очередная скучающая домохозяйка нашла нечто «подозрительное», ха-ха. Только вот твоя мать вряд ли стала бы так развлекаться. — Определенно, — кивнул Малфой. — Я тебе больше скажу: мать в курсе, что я не особо расположен к тётке, и, чуть что — напоминает мне о родственной лояльности. Сейчас же она сказала не «Драко, милый, я люблю свою сестру и прошу тебя уберечь ее от возможной беды», а напомнила, что Андромеда — Блэк и с ней надо быть осторожнее. Она действительно опасается худшего. — Так, — вот теперь Гарри всерьез напрягся. — Тогда надо срочно забирать Тедди! — Вот не уверен, — отозвался Малфой. — Если бы ему по-настоящему что-то угрожало — меня бы уже дернуло клятвой опеки. На дом надо смотреть, желательно — изнутри, и Андромеда, конечно, поймет, с чего это я к ней зачастил. — Со мной пойдешь. Я к Теду на днях собирался заскочить, ты будешь за компанию. — Шито белыми нитками, — отмахнулся Драко. — На самом деле не вижу причин для конспирации, скажу, что мать почувствовала тревогу дома и попросила меня проверить. Я все-таки профессионал, я этот дом открывал, так что всё логично. — Завтра разгребусь пораньше, и вечером идём? — на самом деле это был не вопрос, и Малфой только кивнул, утверждая их нехитрый план.       Тедди, как всегда при появлении крестного, вылетел из дома сразу, стоило Гарри сделать шаг в ворота поместья. Андромеда вышла на террасу чуть позже, споткнулась взглядом о Малфоя, на секунду раздраженно поджала губы, но потом поприветствовала его сдержанным кивком. Драко ответил ей тем же, но подходить для официального приветствия пока не стал, ожидая своей очереди здороваться с Тедди. Тот сперва вдоволь навизжался и напрыгался вокруг Гарри и только потом чопорно подал руку опекуну: — Здравствуйте, Драко, сэр!       Не то чтоб Малфой третировал мелкого, но всячески поощрял уважительную дистанцию, вызывая тем смешанные чувства у Гарри: интересно было бы взглянуть, как эти двое общаются в его отсутствие. Но сейчас Гарри был рядом, и потому Тедди мгновенно утратил интерес к скучному опекуну, вываливая на крёстного последние новости. И это был хороший предлог, чтобы отдельно спросить: — Никто чужой к вам в гости не заходил?       Мальчик на секунду замер, обдумывая вопрос, а потом удивительно серьезно уточнил: — А чужие — это кто? — Незнакомые... — удивленно ответил Гарри, но его тут же перебил Малфой: — Это правильный вопрос, Эдвард! Кто, по-твоему — чужие?       Тедди подобрался, глянул на Малфоя хмуро, словно тот спросил у него что-то об уроках, потом вздохнул и заговорил старательно, будто тот же урок отвечал: — Бабуля Меда говорит, что чужие — это те, кому нет дела до нас и нам тоже нет дела до них. Гарри говорит, что чужие — это те, кого я не знаю. А... — он замялся. — А еще? — поощрительно и очень мягко кивнул Малфой. — А еще есть те, кто не нравится Дому, — решительно закончил Тед. — Правильно рассуждаешь, — тем же тоном согласился Драко. — И какие именно чужие бывают у вас в гостях? — Разные, — вздохнул мальчик. — Был дяденька, то есть взрослый волшебник, которого я не знаю, бабуля сказала, он алендар... арен... он живет в нашем бывшем доме и пришел обсудить дела! — он с подозрением посмотрел на Драко, опасаясь, что его оговорки тому не понравятся, но Малфой был просто воплощение доброжелательности, и ободренный Тедди продолжил: — Ба Молли была, ее я знаю, и ей есть до нас дело, но Дом ее не любит!       Драко очень серьезно покивал: — Ты очень наблюдательный, Эдвард! Прямо как настоящий аврор! — и, дав ребенку насладиться похвалой, продолжил: — А еще кого-нибудь ты заметил? — Еще была тётя Нарси, но она не чужая! — А из чужих? — Был еще один дя... взрослый волшебник, я его видел два раза даже! Я его не знаю, и Дом его не любит, но бабуле есть до него дело, — Тедди нахмурился и продолжил уже без энтузиазма, понукаемый только выжидательными взглядами обоих слушателей. — Бабуля сказала, им надо говорить про взрослые дела, только это неправда, вот. — Почему ты так думаешь? — вступил Гарри. — Знаю, — Тед посмурнел окончательно. — Просто знаю. — А где ты его видел, Эдвард? Он заходил в дом? — Один раз он в гостиной говорил с бабулей, а еще один раз они шли по галерее второго этажа. — Это где ваши спальни? — Ага, то есть да, там!       Малфой завис, переваривая информацию, и Гарри в свой черед похвалил: — Ты настоящий аврор, Драко прав! Всех запомнил, даже совсем незнакомого человека! Может, и описать его сможешь? — Он такой худой и смотрит! — уверенно сообщил мальчик. — В смысле — смотрит? На тебя? — Ага! — Как смотрит?       Тедди старательно изобразил пристальное разглядывание. Гарри и Драко разом подобрались. Интерес незнакомца к ребенку — это уже серьезно, очень серьезно. — А цвет волос? Рост? Во что одет? — Волосы такие обычные... ростом как бабуля... или ниже... — на конкретике Тедди явно «поплыл». — Понятно, — не стал давить Драко. — А еще что-нибудь интересное было с моего прошлого посещения?       Тедди тут же переключился на куда более важные для семилетки темы, а взрослые под его щебет многозначительно переглянулись. Гарри кивнул на дом, Драко согласно прикрыл глаза и тут же показал ими на мальчика: «чуть позже, чтобы точно отвлёкся».       Так что еще примерно полчаса все трое провели на улице: Гарри с крестником откровенно бесились, Драко поддерживал их забавы, больше, правда, демонстрируя готовность участвовать и одобрение, чем действительно занимаясь беготнёй с толкотнёй. Гарри в очередной раз поразился, как при таком равнодушии к детям и детским играм Малфой ухитряется куда лучше его самого находить для Тедди нужные слова, когда надо направить или успокоить. Это свое удивление он озвучил еще пару лет назад, когда Драко в три фразы прекратил истерику перевозбужденного пятилетки. Малфой в ответ раздраженно хмыкнул: — Я три года был старостой факультета, причем три не самых спокойных года, если помнишь. Снейпу было не до того, Слизнорт вообще... Все сопли первогодок были на мне и Пэнс. Как думаешь, было время научиться и невзлюбить мелюзгу заодно?       Что самому Драко было тоже не до того — в разные годы по разным причинам, — Гарри тогда предпочел не уточнять. А потом просто смирился и вот теперь в очередной раз с завистливым интересом наблюдал, как Драко вроде и не давил, но несколькими словами убедил разыгравшегося Тедди отпустить крестного к бабуле. Тедди ускакал в сторону качелей, а Драко и Гарри наконец отправились к дому.       Малфой официально поприветствовал тётку и тут же попросил дозволения посетить ритуальный зал. Как опекун наследника он, разумеется, в таком разрешении не нуждался, это был чистой воды жест вежливости. Гарри его оценил, а Андромеда — не слишком, ответив лишь коротким кивком в глубину дома. Так что Гарри остался с глазу на глаз с леди Блэк, и это было довольно напряженное времяпровождение. После нескольких общих фраз он попытался осторожно направить разговор в интересующее его русло, однако Андромеда довольно жестко ответила: — Сначала дождемся мнения Драко! — и тут же завела долгий рассказ о делах в клане Уизли. Перебивать ее Гарри не стал, полностью поддерживая идею дождаться Малфоя.       Драко вернулся минут через двадцать, с благодарностью принял предложенный чай и сообщил, что родовая магия в доме нестабильна, но однозначно констатировать улучшение или ухудшение ситуации по сравнению с изначальным состоянием Блэк-мэнора он бы не взялся. Услышав это, Андромеда стала выглядеть заметно увереннее. И уже сама прямо спросила: — Так что ты хотел, Гарри?       Гарри панически стрельнул глазами на Драко, и тот принял удар на себя: — Мама заметила возмущения магии в этом доме, и ее смутило, что вы, тётушка, отказываетесь это обсуждать. Мы с Гарри сочли, что ее тревога не напрасна. Да вы и сами были заинтересованы в результатах сегодняшней диагностики, верно? Но с магией как таковой я не вижу проблем сверх обычного. Значит, есть другая причина для тревоги? Поймите, я как опекун... — Да, можешь не продолжать, — оборвала его Андромеда. — Ты как опекун имеешь право на любую информацию о наших делах... — она остановилась и смерила Малфоя неприязненным взглядом. — И ты не постесняешься воспользоваться этим правом, верно?       Драко хладнокровно кивнул в ответ: — Пока это будет касаться благополучия Эдварда — не постесняюсь. — Предсказуемо и вполне оправданно, — тон леди Блэк противоречил словам. — Тогда, думаю, надо предельно четко обрисовать ситуацию и покончить с этим. Не так давно я встретила мужчину, с которым у меня возникла взаимная приязнь. — Гарри громко хлопнул глазами, и Андромеда усмехнулась: — Да, молодой человек, такое случается не только со школьниками, но и со взрослыми волшебниками. Так вот, этот мужчина интересен мне, но совершенно не подходит в качестве официального спутника леди Блэк. Очень знакомая для меня ситуация. Признаюсь, четыре года назад я согласилась на открытие Блэк-мэнора не в последнюю очередь потому, что была уверена: такого выбора передо мной больше не встанет, мой Тед всегда оставался для меня единственным. Но вот теперь сложилось как сложилось. Я не собираюсь оправдываться и с юности не поменяла свое мнение: я не буду приносить личное в жертву мнению Рода. Как удачно, что я всего лишь регент, верно, Драко? Я, признаться, опасалась, что мое решение повредит Дому и Тедди, но ты всё проверил и не нашел значимых проблем, так? Может быть, Дом мог бы быть чуточку более спокойным сейчас, но ради этой «чуточки» я не стану ломать себя. Могу принести Непреложный, что упомянутый ранее мужчина не причинит вреда Тедди, более того — в случае необходимости сделает все для его защиты. Желаете? — Я бы предпочел подобный обет от него самого, — Драко никак не продемонстрировал, что его как-то впечатлила эта ледяная исповедь. — При всём уважении, тётушка, я не доверюсь суждению леди о симпатичном ей джентльмене. Вы могли бы представить нас... — Исключено! — отрезала Андромеда. — В мою личную жизнь ты нос не сунешь. Извини, но я хорошо помню мнение Малфоев о... моих предпочтениях, еще раз выслушивать подобное я не намерена. — Я не Малфой, — подал голос Гарри. — И я согласен с Драко в том, что было бы здорово лично познакомиться с человеком, который, я так понимаю, регулярно бывает рядом с Тедди. — От тебя я ждала чуть большей тактичности, — еще холоднее отозвалась Андромеда. — Молодые люди, мне кажется, я зря начала этот разговор. Моя жизнь, мои знакомства, мои симпатии и антипатии — это только моё дело, и я совершенно точно не планирую отчитываться или предъявлять вам своих знакомых в ожидании одобрения. У моего дорогого племянника есть способы достоверно узнавать, есть ли угроза для Тедди или для Блэк-мэнора, когда возникнет реальная проблема, тогда и будете требовать от меня отчета. Пока же я вижу, что молодой Малфой нашел формальный повод вмешаться в то, что его совершенно не касается, а ты, Гарри, идешь у него на поводу. — Я вовсе не хотел сердить вас, тётушка, — миролюбиво сказал Драко, коротким взмахом руки просигналив напыжившемуся Гарри заткнуться и не отсвечивать. — Я понял вашу позицию, и, хотя она меня расстраивает, я не стану с вами спорить. Можем мы просто допить чай, не возвращаясь к неприятным темам? — Разумное предложение, — Андромеда с некоторым усилием, но переняла тот же тон. — Как твои успехи в деле Кармгольдов? — Повторная аппеляция прошла... — охотно принялся вещать Драко.       Инцидент был временно исчерпан. — Мда, — констатировал Гарри, едва они с Малфоем оказались в аппарационной собственного коттеджа, — Это было неловко и неприятно! — И довольно-таки по-слизерински, если ты не заметил, — хмуро отозвался Малфой. — Не льсти своему серпентарию, такие методы в ходу у всех цветов, — хмыкнул Гарри. — Думаешь, я мало видел таких дам, да и мужики попадаются... «Я была с моим возлюбленным, вы же не заставите меня подробно описывать, чем мы занимались?» — пропищал он манерно. — Все надеются, что следователь засмущается и отстанет со своими вопросами! — О, я тебя недооценил. Только тетка не врала, мне кажется, хоть и недоговаривала изрядно. — Мне тоже так показалось. Она-то верит в то, что говорит, но вот... — На внушения я проверил, чисто. — Силён, я не успел. — Это та же диагностика, я в ней профессионал. Можно бы, конечно, более плотно обследовать, но это было бы заметно. На поверхностный взгляд — никаких ментальных вмешательств, но сильный стресс эндогенного характера. — В смысле, сама себя накручивает? — Вроде того, но это не очень точно. — Интересно. Так, давай паузу, мне надо потупить. Что-то меня цепляет во всём этом... Басси, карандаш и пергамент!       Драко понятливо затих и вообще ушел из комнаты, а Гарри принялся бездумно черкать на бумажке, пытаясь ухватить мысль за хвост. И довольно быстро заорал: — Малфооой! Мы можем еще раз пообщаться с леди Нарциссой? — Можем, и цивилизованные волшебники шлют домовика, а не вопят фестралом, — проорали ему в ответ, и Гарри довольно хмыкнул.       Драко ссыпался обратно в гостиную меньше чем за минуту. — Так что ты придумал? — Просто пару дополнительных вопросов. Ведь твоей матери Андромеда про своего, э, знакомого ничего не говорила, я так понимаю? — Вряд ли мать умолчала бы. Но ты прав, давай уточним. Она сказала, придет через пару минут. Басси, чай! — Это странно, — тихо проговорила Нарцисса, выслушав сжатый доклад сына о разведке в Блэк-мэноре. Покачала головой, осмотрела обоих молодых волшебников так, будто сомневалась в их правдивости, если не в их вменяемости, и аккуратно спросила: — Могу я взглянуть на воспоминания об этом разговоре? — Тинки! Попроси у отца думосбор для меня, — тут же скомандовал Драко.       Еще через четверть часа Нарцисса подняла голову от чаши с воспоминанием, и лицо ее было отстраненно-светским. У Драко такое лицо означало бы крайнюю степень смятения. — Это действительно весьма странно, — леди Малфой неторопливо вернулась в кресло. — Видите ли, мы с сестрой довольно... мне казалось, что мы с сестрой довольно близки, и иногда она говорила со мною о покойном супруге. Я была уверена, что она действительно еще долго будет скорбеть... Я, признаюсь, даже пыталась разговаривать с нею об этом, все-таки более семи лет траура — достаточный срок, а она совсем не старая еще волшебница, но она отказывалась даже слышать о подобном. Последний раз мы говорили о мистере Тонксе, да, думаю, это было уже этим летом, и я не заметила, чтобы ее настроение как-то изменилось. Её новое увлечение довольно внезапно для меня. — Ага, — согласно покивал следователь Поттер. — Вот я и подумал: ведь Андромеда не могла не понимать, что вы беспокоитесь и будете искать ответы? Не проще ли ей было сразу сказать вам то, что она сказала нам с Драко? Для нее самой этот разговор был не слишком приятным, всё-таки это не такая вещь, которую, ну, знаете, принято обсуждать с мальчиками, — он изобразил пальцами кавычки. — Смутить нас... как минимум, лично меня, у нее, конечно, получилось, но опять же, вряд ли она считает, что только от смущения мы с Драко перестанем интересоваться окружением Тедди. Подумайте, леди Нарцисса, почему бы она могла так поступить, сказать нам, а не вам? — Потому что не доверяет мне? Нет, это глупо, вряд ли Драко ей ближе... — леди Малфой прикрыла глаза в задумчивости. — Это действительно интересный вопрос, Гарри, дайте мне несколько минут.       Гарри всем собой изобразил, что ни в коем случае ее не торопит. Впрочем, пауза оказалась достаточно короткой. — Вероятно, дело именно во мне. В том, что именно со мною она ранее говорила о Теде, и я бы удивилась не столько самому факту, что у Меды появился амант, сколько изменению ее настроя относительно траура по супругу. Но всё равно, почему бы это могло смутить ее? Просто из неловкости, что так быстро сдалась новой симпатии, хотя уверяла в обратном еще несколько месяцев назад?       Аврор Поттер ни единым вздохом не мешал свидетельнице размышлять вслух, а вот Малфой был не настолько профессионален и позволил себе скептически хмыкнуть. Нарцисса кивнула, соглашаясь с его сомнением. — Меда не склонна к подобным переживаниям, ты прав. Но что тогда? — она снова замолчала, но на этот раз не задумчиво, а в непонимании. — Вы бы удовлетворились той речью, которую она произнесла для нас, или стали бы настойчиво расспрашивать? — решил всё же направить ее мысли Гарри. — Думаю, я бы не сдержалась от вопросов, хотя все зависело бы от её тона. — И вы бы заметили, если бы она была неискренна? — Полагаю, что да. Вы хотите сказать, что меня ей сложнее было бы обмануть? Но мне не показалось, что Меда лгала. — Потому что мы-то как раз удовлетворились услышанным. Никто не задал вопроса «а как же ваша скорбь по супругу?», а от вас в той или иной форме такой вопрос был бы неизбежен. Думаю, ответ именно здесь... — Гарри завис, глядя в одну точку, но через несколько секунд уныло помотал головой. — Нет, у меня нет идей.       Зато глаза обоих Малфоев внезапно полыхнули тревогой. — У тебя получается, — медленно сказал Драко, — что на прямой вопрос о покойном муже она бы не смогла честно ответить: «он остался в прошлом».       Нарцисса нервно сжала руки. — Вроде того, — осторожно ответил Гарри. — И что из этого следует? — Что род Блэк — темнее тёмного! Некромантия, призыв умерших, понимаешь? — Ме-ерлин! — простонал Гарри. — Только что же с Аркой разобрались... — Она уникальна, но в некромантии много куда более доступных путей. — Мальчики, — тихий голос Нарциссы прозвенел тревожным набатом, слишком странным было от нее такое обращение. — Я не думаю, что она это сделала. Но в любом случае в вашем воспоминании я увидела главное: она действительно Блэк, защищающая своё, личное и дорогое. Мальчики, будьте очень осторожны! Если Меда действительно решилась на такое, то она безумнее Беллатрикс! — Я за Тедди! — Гарри уже начал вращение, решив на этот раз проигнорировать антиаппарационные чары внутри коттеджа, но привычный к таким рывкам Малфой вцепился в его руку и уперся каблуками в пол, сбивая движение. — Стоять! Во-первых, Блэки — тёмный Род, а Эдвард — Наследник. Вот уж что ему не угроза на территории родового поместья — так это нежить и тому подобное. Испугается максимум, да и то не думаю, что сильно. Если речь именно об умертвии, то безопаснее, чем дома, ему не будет нигде. И второе: Эдвард видел мужчину около спальни Андромеды, и вряд ли он бы перепутал живого волшебника с поднятым. Есть вариант одержимости, конечно, но опять же, Наследник Блэк заметил бы что-нибудь и уж точно запомнил, это же не цвет волос! Так что некромантию оставляем как версию, но давайте поищем еще варианты. — Да... — Гарри тяжело перевел дух, отчетливо слыша, как в ушах бухает нерастраченный адреналин. — Ты прав, давай думать. Нарцисса, Андромеда была еще с кем-нибудь дружна, близка, часто общалась? Кому она могла бы довериться, если не вам? — Молли Уизли, — без паузы ответила Нарцисса, стоически — Гарри видел — воздержавшись от гримасы отвращения. — Не знаю, насколько доверительны их отношения, но она с малышом часто гостит у Уизли-старших. — Тогда я к Молли? — на этот раз это был именно вопрос, и прыгать с места Гарри уже не спешил. — Думаю, к ней я лучше схожу один? — Не смею навязывать своё общество, — хмыкнул Драко. — Не поздновато только для визитов? — Девять, нормально! До свидания, леди Малфой! — и Гарри быстрым шагом покинул комнату.       Молли Уизли встретила Гарри крепкими объятиями, однако смотрела тревожно: без предупреждения он появлялся в Норе крайне редко и когда такое всё же случалось, причина обычно была не из приятных. Так что ходить вокруг да около Гарри не стал, сразу уточнил, что пришел именно к ней и звать Артура из гаража нет необходимости, и перешел к делу: — В Блэк-мэноре происходит что-то непонятное. Нарцисса взволнована, мы с Драко сходили проведать Андромеду, и нам она тоже показалась странной. Молли, вы, может быть, в курсе?       Миссис Уизли слушала его, смурнея с каждым словом, а потом осуждающе покачала головой. — Юноша, ты уверен, что я должна с тобой обсуждать дела Андромеды? Поверь мне, ничего плохого она не делает. — Значит, вы знаете, — Гарри огромным усилием воли заставил аврора Поттера прикидываться всего лишь заинтересованным гражданским. — У меня профессиональная паранойя, когда я вижу странности — всегда подозреваю худшее. — Думаю, бедняжка Меда не заслуживает такой подозрительности! — Молли предупреждающе нахмурилась. — Молли, давайте, я перечислю факты, — Гарри решил заходить сразу с козырей. — Итак, первое: Андромеда много лет хранила верность покойному мужу, до недавнего времени и слышать не хотела об отношениях. Второе: она осваивается в особняке рода Блэк — рода темнейшего, склонного к некромантии. Третье — у нее недавно появился близкий мужчина, не хмурьтесь, об этом она мне сама сказала. Четвертое: показывать своего нового избранника Андромеда никому не хочет. Что я мог подумать, исходя из этих фактов?       Сперва Молли была слишком занята негодованием, но через несколько секунд смысл сказанного Гарри дошел до нее в полной мере. Она потрясенно прижала руки ко рту, в глазах у нее плескалась чистая растерянность. — Ох, Гарри, милый! — наконец выдавила она. — Как ты мог такое подумать?! — Профессиональная паранойя, — повторил Гарри настойчиво. — Так что, Молли? Вы, лично вы, видели этого загадочного волшебника? — Видела конечно! И видела, и разговаривала, и пирогом угощала! — негодующе воскликнула та, и у Гарри отлегло от сердца. Врать Молли практически не умела, и в её искренности сейчас не было ни малейших сомнений. — Больше тебе скажу, сыщик ты растакой: я с ним уже много лет знакома! А что бедная Меда не хочет это обсуждать ни с кем, кроме меня — так меньше надо было твоим Малфоям нос воротить, а тебе — якшаться с ними да выдумывать вот такие вот «факты»! Меда и некромантия, подумать только! — Спасибо! — сказал Гарри с чувством. — Вы не представляете, как я на самом деле боялся, что окажусь прав! — Вот вроде взрослый человек, преступников ищешь, детей учишь, а иногда такой дуралей! — от души сообщила Молли. — Даже не спорю, — Гарри поднял руки в жесте капитуляции. — Но что я должен был подумать... Ну правда, Молли, я-то не Малфой! Андромеда действительно полагала, что я могу сказать какую-нибудь гадость про ее избранника? Вот теперь уже мне обидно!       Молли дрогнула губами в печальной улыбке, тяжело вздохнула, а потом неожиданно виноватым тоном произнесла: — А ведь в этом ты прав, милый! Больше тебе скажу, если уж кто и мог бы всё правильно понять и помочь, так это ты, я уверена! — Помочь? — снова напрягся Гарри. — Значит, всё-таки нужна помощь? — Да как сказать... — Молли поморщилась, как от изжоги. — Не всё так просто у Меды с ее му... мужчиной, но и не так сложно, как они оба лепят, я так считаю! Раз она не захотела с тобой посоветоваться — ее дело. Но я постараюсь ее убедить! У тебя большое сердце, ты принимаешь и выручаешь таких разных людей, что уж тут-то... — Молли, вы меня пугаете! — прервал это странное восхваление Гарри. — Что значит «разных людей выручаю»? Андромеда встречается с преступником?       По тому, как резко Молли сжала губы и отвела взгляд, Гарри понял — попал. Может, и не идеально, но очень близко. Впрочем, через мгновение она уже смотрела на него строго, даже уперлась кулаками в бока для убедительности. — А ну-ка, аврор, прекращай меня допрашивать! Андромеда решит — сама с тобой поговорит, а у меня тут нечего выведывать чужие тайны! — Хорошо-хорошо, понял! — Гарри в преувеличенном страхе загородился руками. — Но вы обязательно поговорите с ней, Молли, пожалуйста! Я действительно вряд ли буду осуждать, даже если там правда есть проблемы, ну, с законом или вроде того. — С головой там проблемы! — хмыкнула миссис Уизли, успокаиваясь. — Ладно, милый, хватит об этом. У меня пирог с ревенем есть, остыл уже, правда. Будешь?       От пирога Гарри, конечно же, не отказался. — Что же мы имеем? — Драко расхаживал по комнате, азартно поблескивая глазами. — Некто, кого не одобрят: А — Малфои, Б — Поттер. При том что Поттер одобряет всех сирых и убогих? У меня фантазия отказывает! — Пожиратель Смерти? — Гарри отозвался лениво и не всерьез, только чтобы Хорь не обвинил его в безучастности. — Уизли-старшая его давно знает и кормила пирогом? — Мда, отпадает... — Нелюдь? — продолжил фонтанировать Драко. — С оборотнями, кентаврами, вейлами ты дружишь, кто может тебе не понравиться? — Красный колпак? Садовый гном? Фу, Малфой, мы вообще-то парня Андромеды обсуждаем! Я вообще не хочу в этом участвовать! — Хо-очешь, Потти! И Мерлин, у Регента Рода «парня» быть не может, что за вульгар... О, точно! Может, он — несовершеннолетний? Тогда всё сходится, и «преступность» этой связи, и что Молли его может знать хоть с пелёнок... — Малфой, заткнись! Мы не будем придумывать Андромеде идиотских любовников! Да, выяснить надо, не нравится мне намек на «преступника», но трепаться, как малолетки в душевой, я не буду! Фу, блин, хочу всё это забыть! — Обливейт? — с тем же энтузиазмом оскалился Хорь. — Иди в пень! — То есть дальнейшие версии я с тобой не обсуждаю? Серьезно, Поттер, версия с малолеткой технически отвечает всем параметрам. А если он почти взрослый, то Уизли, которая сама выскочила замуж сразу из школы, вряд ли считает это проблемой... — Теперь мы еще и Молли будем обсуждать? Всё, Малфой, заглохни! — Гарри демонстративно зажал уши ладонями и, не убирая рук, продолжил. — В целом ты прав — версия укладывается в заданные параметры. Но я в нее не верю, считай профессиональной чуйкой. — Ладно, зайдем с другой стороны, — спорить с «профессиональной чуйкой» Малфой не стал. — Интересная оговорка: «Андромеда со своим му...». Либо они уже в браке, либо Молли сильно не одобряет ее выбор. Другие варианты, что это за «му...», у тебя есть? — Имя или прозвище? — Ты много имен на «му» знаешь? — Муфаса! — блеснул Гарри. — Про него даже в мультике было, я видел! — Муфасаил! — передразнил Драко, — Про него вообще в книжке было, очень популярной у маглов. Или он «МАФУсаил»?.. Хрен с ним, ты сам-то веришь, что Молли такая: «Меда с её Муфасаилом...» — Если мы не можем сходу вспомнить такое имя, это не значит, что его нет! — Ладно, принимаем как версию. Ещё?       Гарри очень постарался не застонать. — Малфой, ночь, завтра рабочий день. Примем за аксиому, что Тедди прямо сейчас ничего не грозит и раскрывать тайны Блэк-мэнора можно в рабочем порядке? — Ты ску-учный, — хмыкнул Малфой, но всё-таки согласился перенести мозговой штурм на завтрашний вечер.       Но назавтра в обед к Гарри прилетела невзрачная сипуха с общественной совятни.       «Уважаемый мистер Поттер, я хотел бы встретиться с Вами. Я буду ждать Вас возле лодочной станции в Риджентс-парке сегодня с семи до девяти вечера.       Пока что неизвестный Вам „спутник“ Андромеды Тонкс». — Ю-ху! — сказал Гарри шепотом. Что бы это ни было, это было уже куда больше всяких домыслов.       Вечер выдался довольно холодным для конца августа, и потому лодочная станция совершенно не привлекала гуляющих маглов. Гарри одиноко сидел на скамейке у самого пирса, даже не стараясь сохранять бдительность. Для этого у него был Драко, засевший под невидимостью по другую сторону домика билетной кассы, и полдесятка следилок, раскиданных вокруг упомянутой скамейки. Так что приближение таинственного незнакомца он засек заранее, хоть и не подал виду. — Мистер Поттер? Это я писал вам.       Гарри поднял голову на неуверенный голос. Что ж, малыш Тедди ухватил главное: человек действительно был худым — со впалыми щеками, болезненно острыми скулами, тонкими узловатыми пальцами. И волосы у него были «обыкновенные» — светло-мышиного цвета, тусклые, никакие. И сам он был весь какой-то «никакой» — серый, неуверенный и потухший. Однако Гарри узнал его сразу, хотя помнил совсем другим: мягкий овал лица, изрядное брюшко и умиротворенная улыбка, с которой он позировал на немногих колдофото. — Здравствуйте, мистер Тонкс. Вы позволите проверить вас на чары изменения внешности? — Да, конечно, — ответ прозвучал суетливо, почти угодливо. — И не только на них, не стесняйтесь, я всё понимаю...       Гарри набросил сперва невербальный отвод глаз, под ним уже с помощью палочки наколдовал более серьезные чары сокрытия и только потом вдумчиво принялся за диагностику. Но не обнаружил ничего, кроме слабенького маглоотталкивающего амулета. Это действительно был давно покойный Эдвард Тонкс, и он был неопровержимо жив. — Думаю, у вас есть длинная и непростая история! — усмехнулся Гарри, снова присаживаясь на скамью и жестом приглашая Теда присоединиться. — Но давайте начнем с главного: как я понял, у вас есть проблема, с которой я могу помочь.       Тонкс кашлянул, потом долго рылся в карманах в поисках платка, промокнул верхнюю губу, снова убрал платок, всё это — старательно не встречаясь с Гарри взглядом. Наконец он вздохнул, как перед прыжком в воду, и заговорил подрагивающим голосом. — Не знаю, мистер Поттер, возможно ли мне помочь. Не уверен. Моя проблема в том, мистер Поттер, что я убийца и к тому же незарегистрированный оборотень. И эти два факта даже не связаны напрямую, — он нервно хмыкнул. — Вот такая небольшая проблема... Но когда я узнал, в чём вы подозреваете Меду, то понял, что дальше тянуть нельзя. — Беру свои слова назад, — ровно проговорил Гарри. — Похоже, без длинного варианта истории нам не обойтись. Давайте по порядку, Тед. Что с вами произошло? — Что ж, давайте по порядку, — покорно кивнул тот. — Когда началась ловля «магловских выродков» — я ушел в леса, это вы, наверное, знаете. Мы скрывались небольшой группой более полугода, но потом нас выследили. Я думал, все, кроме меня, погибли, но кто-то все-таки принес весть, и погибшим сочли как раз меня... что не удивительно! — Тед оттянул ворот магловской куртки, демонстрируя рваный шрам, от уха уходящий за горловину футболки. — На нас напали оборотни, направляемые небольшой группой егерей-волшебников. Видимо, волки были под аконитовым зельем, иначе бы точно довели дело до конца. Я очнулся в каком-то сарае вместе с целой кучей других людей — кажется, маглов и волшебников вперемешку. У нас не было палочек, не хватало воды, а я был в лихорадке, потому что раны никуда не делись, и меня бинтовали товарищи по несчастью, как и чем могли, а я даже их лица не всегда различал. А потом был первый оборот. Это было больно, мистер Поттер, больно и страшно. Утром я очнулся в крови, в том же сарае, и нас там было всего шестеро живых. Видимо, остальных мы... — Тонкс умолк на некоторое время, неотрывно глядя на свои руки. Пальцы его то сжимались в кулак, то безвольно обмякали и подергивались. — Зато у меня уже ничего не болело, раны закрылись. Когда Ирвин принялся колотить в дверь — о, он был просто в истерике, — на стук пришел волшебник и без предупреждения использовал Круциатус. Потом велел нам выносить тела. Не все взялись за работу сразу, и он заставил их, применив Империо. И так было дальше — к нам применяли Непростительные так часто и легко, словно это был простой Люмос. Я вам рассказываю это, мистер Поттер, чтобы вы поняли: я все время ждал, что этот кошмар просто закончится и я проснусь. Я уже тогда перестал соображать... Я — не герой, не смельчак, понимаете? Молли спросила, пытался ли я бежать? Нет, не пытался. Я едва выдерживал круциатусы, а за побег они могли запытать до смерти. Нас и так то и дело подгоняли режущими и другими заклинаниями, часто просто били. Мы должны были обслуживать их лагерь. А потом нас заставили участвовать в налете на деревню, смешанное поселение, кажется. И перед этим мне и еще троим дали какой-то напиток, от которого... Я ведь не смог бы убить, мистер Поттер, даже под угрозой Авады, просто потому что я не боец, я бы не смог. Но под этим зельем все было по-другому. Мы так и ходили вместе, вчетвером справлялись с одиночками, которые пытались убежать. И это казалось... это было весело, мистер Поттер! Ирвин потом называл это зелье «молоко с ножами», это что-то из магловского кино и, может быть, это действительно было не зелье, а магловский наркотик, оно пахло очень странно... И так продолжалось дальше, мы были рабами в лагере, иногда нас поили зельем, а в полнолуния — переносили куда-то, тоже на край каких-то поселений, и просто бросали там до утра. Я не знаю, скольких человек я убил, мистер Поттер.       Тед снова замолчал, от мельтешения его пальцев Гарри уже становилось физически плохо. — Что было дальше, мистер Тонкс? — спросил он, когда понял, что продолжения не будет. — Волдеморт ведь пал уже семь лет как?       Тонкс горько рассмеялся. — Ну, а я точно узнал об этом чуть больше полугода назад, представляете? Нас как-то не держали в курсе! Нас постепенно стали реже опаивать и чаще бить и пытать без повода, потом все настоящие оборотни перестали появляться в лагере, потом мы переехали из леса в какое-то здание. Главным стал волшебник по имени Моровин, еще пятеро были у него на подхвате, и нас — пленников — четырнадцать человек без палочек. Сейчас я думаю, они были кем-то вроде наемников, нашими силами наводили страх в указанных заказчиком местах. А в промежутках мы просто сидели все в одной комнате, ждали очередной кормежки и надеялись, что обойдется без побоев. На нас часто применяли конфундусы и сонные чары, видимо, боялись, что мы начнем бунтовать, но у меня и, уверен, у большинства остальных просто не было на это сил и воли.       А потом однажды нас не забрали утром после полнолуния. Мы просто сидели голые в лесу неизвестно где и ждали своих хозяев, но время шло, никто не приходил, и мои товарищи... кто-то просто был совершенно безучастен, кто-то начал рыдать и кричать, что мы погибнем. А я вдруг подумал, что ведь мои родители как-то жили без волшебных палочек? Я просто встал и пошел к городу. И знаете, жизнь магла без дома и документов заметно лучше, чем жизнь в рабстве у волшебников-маньяков. — Вы не захотели возвращаться в мир волшебников? — Я не знал, что Тот-Кого... что Волдеморт пал, я скрывался от волшебников, думая, что раз Моровин столько лет процветал, значит, надежды больше нет! Постепенно стал догадываться, потому что в магловском мире все было тихо и спокойно. Потом решился и зашел в магический квартал, подобрал газету из мусора — ведь у меня были только магловские деньги. И узнал, что Шеклболт — министр. Но пока я сомневался, то обдумал всё и понял: мне придется как-то объяснить, где я был всё это время. И тут мы возвращаемся к моей проблеме: я — убийца и оборотень! Скрыть это и лгать всю жизнь, постоянно опасаться, что моя тайна как-то откроется? Это слишком для меня, мистер Поттер, и Меда точно не заслуживает подобного! Я решил, что останусь среди маглов. Я неплохо обустроился, даже нашел себе жилье на западе Суффолка, уходил на полнолуния подальше от людей... Но каждое утро после оборота я обнаруживал, что пробежал очень далеко на юго-запад. И я всегда знал, просто знал, куда именно бежит мой волк. К Андромеде. Однажды я очнулся в товарном вагоне железной дороги, мистер Поттер! Мой волк оказался настолько умен, что воспользовался транспортом! Я побоялся, что однажды у него получится... хотя на самом деле я просто не смог взять себя в руки и убраться от Меды на другой континент. Я — не герой, мистер Поттер, я не смог. Думал, расскажу ей всё как есть, расскажу, как мне было весело убивать... Я был уверен, что она не захочет терпеть меня рядом после всего, и тогда я уже без сомнений сдамся аврорам. Но Меда, моя Меда... — Тед закрыл лицо руками.       Гарри молчал, давая ему время собраться. Сидел и думал о том, как всё в мире повторяется, иногда дословно. Ремус, озабоченный своей «пушистой проблемой», порывался бежать от беременной Тонкс, а Андромеда, помнится, была не слишком рада зятю-оборотню. И теперь вот это. — Что скажете, мистер Поттер? — прервал его размышления Тед. Рук от лица он так и не убрал. — Знаете, что меня больше всего зацепило в вашей истории, зацепило именно как аврора, стража закона и порядка, так сказать? То, что где-то в лесу осталась стая практически невменяемых оборотней, и Моровин с компанией, возможно, еще процветают. Аврорат мог бы разобраться с ними еще сколько — полгода назад? — если бы вы были решительнее. Вот это действительно только на вашей совести, мистер Тонкс. Что до остального — преступления, совершенные под ментальным воздействием, никогда не вменялись в вину, вспомните суды еще после Первой Магической, «я был под Империусом», вот это всё! — Но Я не был под Империусом! — с неожиданной силой выкрикнул Тонкс, вскидываясь. Взгляд его был полон горячечной самоуничижительной яростью. — Я мог бы не делать этого, мог бы покончить с собой, в конце концов... — Мистер Тонкс, остановитесь! — Гарри голос не повышал, но всё равно сказал это так, что Эдвард мгновенно замер и поник. — Вы спросили мое мнение о вашей истории. Моё мнение: вам нужно сперва в отделение ментальных травм Мунго, а потом — давать показания, которые помогут нам найти или узнать судьбу всех тех, кто окружал вас в годы плена. Но давайте вы мне сперва скажете, чего вы сами хотите, от нашей встречи и от жизни вообще? — От жизни? — простонал Тонкс. — Я хочу свою жизнь обратно, вот чего я хочу! Не прятаться, не опасаться увидеть знакомое лицо... Хочу, чтобы всё это закончилось, хочу снова чувствовать себя обычным честным волшебником! Вы можете мне это дать, мистер Поттер? — Отделение ментальных травм, — меланхолично подтвердил Драко Малфой, возникая рядом с Гарри. Тонкс дёрнулся, но потом, видимо, узнал его и снова обмяк. Драко одобрительно кивнул и протянул ему флакон. — Для начала — успокоительное. В вашем состоянии сложно принять взвешенное решение.       Тонкс выпил зелье, и несколько секунд все трое просто ждали, когда оно начнет действовать. Потом Эдвард медленно выдохнул, расслабляясь. — Отлично, — кивнул Драко. — И теперь принимаем ключевое решение, что сначала: Мунго или Аврорат. Мое профессиональное мнение, аврор Поттер, что мистер Тонкс слишком озабочен своим нынешним положением, и пока эта ситуация не разрешится, его душевное здоровье не восстановить никаким лечением.       Тед слушал его слегка заторможенно, потом неуверенно кивнул. — Мистер Малфой прав. Мне нужно... нужна определенность. — Тогда следующий вопрос, — включился уже Гарри. — Моего и Андромеды влияния хватит, чтобы ваше дело в особом порядке разбирал сам министр. Это не освободит вас от дачи свидетельских показаний, но мы постараемся максимально сохранить в тайне ваше имя. Или же будет расследование, закрытое, но вполне официальное. Это будет стоить вам нервов, статеек Скиттер и, вероятно, нескольких дней в камере Аврората, но зато никаких тайн... — К черту тайны! — твердым голосом перебил его Тонкс. — Мне нужно вернуться, воскреснуть безо всяких недосказанностей! Спасибо за зелье, мистер Малфой, это было очень верное решение! Мистер Поттер, я хочу официальное расследование, официальный суд и чтобы после его решения — хоть в Азкабан, хоть к Меде, но уже открыто, без кровавых секретов за спиной! — Хорошо, я вас понял, — Гарри сделал себе пометку вытрясти из Малфоя, что за зелье тот споил Тонксу. — Тогда предлагаю перемещаться в Аврорат и начинать работу.       Тонкс с готовностью поднялся с лавки. Драко движением брови предложил Гарри аппарировать с Тедом первыми, а сам задержался на несколько секунд — снимал сигналки и деактивировал прочие свои чары. Потом они втроем прошли в Следственный, заняли там одну из комнат для бесед со свидетелями, Гарри сбегал к Лонгюссону, чтобы несколькими фразами обрисовать ситуацию и получить карт-бланш на первичный опрос, успел вернуться, сесть за стол и начать записывать первые имена, когда этаж отчетливо вздрогнул. Тонкс только непонимающе захлопал глазами, а Гарри и Драко синхронно вскочили на ноги. Что бы это ни было — оно было не нормальным.       Из коридора послышался грохот и короткие приглушенные вопли. Отчетливо донесся усиленный сонорусом голос Фалька: — Посторонние в отделе. Приготовиться к оборо... — и голос словно отрезало. — Это нас накрыли, да? — уточнил Гарри в пространство, оценивая собственное ощущение от загустевшего как будто воздуха. — Нас, — с висельной усмешечкой подтвердил Драко. — Ставлю тельца против яйца, что тётушка умеет и не такое. — Думаешь, это?..       Дальше вопрос потерял актуальность, потому что дверь их переговорной стекла на пол тончайшей пылью, и в проем вошла леди Блэк. — Ваше счастье, что это не камера, — сказала она в качестве приветствия. — А я ведь просила вас не лезть в мою жизнь. Гарри, отойди от моего мужа. — Меда, что ты, душа моя? — растерянно пробормотал Тонкс, и одновременно с этим Гарри начал: — Андромеда, я не... — и не смог закончить, подхваченный и впечатанный в стену чужой разъяренной силой. Драко молча вылетел вперед, посылая в Андромеду связку оглушающих чар, но она словно не заметила их, даже не выставив щит, зато Драко тут же вздернуло в воздух и сковало невидимыми путами. — Без тебя, конечно, не обошлось, маленький Малфой. Почему ваша семейка никак не может оставить нас в покое?       Гарри напрягся, с усилием разрывая чужие чары. Единственное, что утешало его — сигнальный браслет лишь слегка вибрировал, а значит, убивать Драко Андромеда не планировала. Однако сам Малфой, видимо, решил стать главной звездой этого вечера. — О, милая тётушка, как я рад, что вы всё же решили следовать семейным привычкам!       Андромеда, в это время неотрывно глядевшая на мужа, словно ища на нем следы истязаний, бросила на Малфоя короткий раздраженный взгляд. — Моя старшая тётушка Белла, помнится, собственноручно убила свою племянницу. Вы, я так понимаю, решили сделать это традицией и в свою очередь прикончить племянника. Это будет весьма по-Блэ... ковски! — закончил Драко, уже будучи уроненным на пол.       Андромеда мгновенно побелела, выронила палочку, и упругое облако окружавшей ее энергии схлопнулось без следа. Продолжавший упорно вырываться Гарри слегка снес стол, когда сопротивление внезапно исчезло. Малфой же поднялся, деловито отряхнул мантию, поправил воротник и закончил приводить себя в порядок ровно к тому моменту, как в дверной проем влетел Лонгюссон в компании еще десятка авроров. — Приносим свои извинения и гарантируем возмещение ущерба, — Хорь разве что не расшаркался. — Семейный конфликт немного вышел за рамки приличий.       Лонгюссон обвел безумным взглядом всех присутствующих и безошибочно нашел главного и безусловного виновника любых безобразий. — Поттер, объяснитесь, быстро! — Либс, подмени меня тут, — Гарри выцепил среди толпящихся за спиной у начальства коллег лицо напарника. — А Малфой побудет рядом на случай, если кому успокоительного. Нам ведь надо на доклад к Главному, шеф?       Лонгюссон свирепо зашипел в ответ, но все же согласился покинуть место событий, на всякий случай оставив пару авроров контролировать ситуацию. А Гарри вышел в коридор и уважительно присвистнул: Андромеда прошла красиво, не оставив на пути ни единой целой двери до самых лифтов, и, как подозревал Гарри — перед ними тоже. И небрежно завалила несколько боковых коридоров кусками потолка, видимо, чтоб оттуда не выглядывали любопытствующие. Это Драко весьма неосторожно пообещал компенсацию... — Поттер, где вы витаете? — рявкнул Лонгюссон, впрочем, уже не злобно, а обреченно, то есть как почти всегда при разговорах с Избранным.       На самом деле Лонгюссон его здорово выручил. Гарри пересказывал двум взвинченным начальникам ситуацию с Тедом Тонксом и Андромедой, потом набрасывал план розыскных мероприятий и обширную заявку в архив: информация от Тонкса могла быть ключом к целой куче висяков. Гарри был при деле и потому избавлен от необходимости лично задавать Эдварду тысячи уточняющих вопросов под взглядом Андромеды и на фоне выдыхающегося эффекта от успокоительного. Слушать бурчание Фалька было всяко спокойнее. Но всё хорошее рано или поздно кончается, и через пару часов Гарри был отправлен из кабинета Главного Аврора обратно в переговорную с наказом «вот и занимайтесь этим Тонксом сами».       В переговорной всё было на удивление благостно. Охрана у дверного проёма откровенно скучала, а Тонкс с аврором Либсом и Драко с Андромедой беседовали попарно под раздельными куполами тишины. Либс выглядел не слишком страдающим, так что Гарри решил для начала присоединиться к Малфою. Надо сказать, его появление было полностью проигнорировано: Драко внимательно слушал в лучшей своей ипостаси доброго целителя, а Андромеда говорила быстро и эмоционально, несмотря на два стоящих перед нею флакона из-под зелий. — ...Две причины. Молли единственная, кто мог меня понять, потому что только она одна из всех моих знакомых прошла через подобное. Девица Прюэтт сбежала из дома с Уизли! Она одна знает, чего это стоит и какие силы внутри заставляют сделать такой выбор! А во-вторых — Молли смогла отстраниться от собственного сына, когда он выбрал кривую дорожку, и ее суждению я верю. Вы все думаете о Теде как о члене семьи, или помехе в деле восстановления Рода, или с точки зрения выгоды, или моей к нему привязанности. Никто из вас не смог бы взглянуть непредвзято! — Но он действительно член семьи и действительно дорог вам, разве нет? — мягко удивился Малфой.       Андромеда посмотрела на него с несколько брезгливой жалостью и покачала головой. Потом взгляд ее помутнел. — Тед вываливал на меня всё это: «Я — убийца, мне не место рядом с тобой», а я его слушала и думала: да сколько угодно, Мерлин! Да если надо, я тебе сама буду ловить свежих маглов хоть каждую неделю, ты их хоть ешь живьем, только не исчезай больше, Мерлин, только будь со мной! А потом меня как Круциатусом ударило: ведь Беллатрикс наверняка думала так же. Думала и делала... Мерлин всеблагой, мне нужна была Молли, потому что она одна могла сказать мне точно, что Тед не чудовище, и я не стану очередной безумной Блэк рядом с ним!       Драко аккуратно подпихнул ей под руку очередной флакон, Андромеда осушила его автоматически, не задумываясь, и слегка обмякла на стуле. — Эту бы тоже в Мунго, в то же отделение, — голос целителя Малфоя выражал вселенскую скорбь о несовершенстве мира вообще и некоторых его обитателей в частности.       Мунго в итоге и закончилось, Андромеда и Эдвард Тонкс отправились туда вместе. Первая — с нервным и магическим истощением, может, и не столь критичными, но Драко настоятельно не рекомендовал проверять, как пойдет восстановление только силами магии Рода Блэк. Второй — обследоваться на предмет ментальных травм и вставать на учет для получения Аконитового зелья. Попутно — благо хоть не руками Гарри! — была выдернута на работу миссис Грейнджер-Уизли. Даже на две работы сразу: как сотрудник Отдела по работе с магическими популяциями — регистрировать оборотня и как Глава и единственный сотрудник Отдела Консультирования по Магловским Технологиям — консультировать Аврорат по поводу немагических наркотиков.       В общем, это был очень длинный день, и дома команда Поттер-Малфой оказалась далеко за полночь. По традиции оба свалились на ковер прямо в гостиной и некоторое время просто смотрели в потолок. — Я каждый раз думаю, что вот этот — последний, — нарушил тишину Гарри. — Что теперь-то совсем всё, мы подобрали все хвосты и сосчитали все потери, — отозвался Малфой и тем болезненно напомнил Фреда и Джорджа, и что Фред и Джордж никогда больше не будут так продолжать друг за другом. — Эта Война когда-нибудь закончится? — Как только мы окончательно победим... Я не могу перестать, все прикидываю, чьи еще тела я не видел сам и узнал не от надежных свидетелей. Свистуны ваши светлые, Поттер. Пить будем? — Давай по чуть-чуть. Басси, виски. Ты мне лучше объясни, какого лешего ты полез к Андромеде? — А разве плохо получилось? — Тебе просто повезло, что она так среагировала, а не впала в бешенство. — «Просто повезло» бывает только у тебя, шрамоголовый. А мы с матерью сегодня с утра посидели и прикинули, как мне тормознуть тётку, если её занесёт. Я маме нравлюсь живым, так что она презрела все каноны женской солидарности и слила мне всё, что узнала из их задушевных чаепитий. У тётушки Меды боггарт наверняка принимает образ Беллатрикс, вернее — зеркала, в котором отражается Беллатрикс. Не самый позорный вариант, если подумать. Так что всё было под контролем! — Драко назидательно воздел палец вверх.       Тут как раз появился Басси с подносом, и обоим пришлось вставать с пола, поскольку пить лёжа по-прежнему было неудобно.       Следующую неделю они практически не встречались. Малфой на пару с Гермионой строил линию защиты Теда Тонкса, категорически заявив, что первое в своей практике дело в интересах представителя светлых он из лап не выпустит, а всё свободное время проводил в ритуальном зале Блэк-мэнора, уговаривая Древнейший и Благороднейший Род принять новые личные обстоятельства своей единственной взрослой представительницы. Хотя позже сам же Драко признал, что из всех предпринимаемых в те дни мер наиболее эффективным оказалось усаживание Наследника Блэк на шею деду — и образное и буквальное. Тед-старший надышаться не мог на внука, потакая малейшим его желаниям и поддерживая любые затеи; Тедди-младший был счастлив появлению в доме нового жильца, разбавившего суховатое общество Андромеды и домовиков. А тот, кто нравится единственному и неповторимому Наследнику Блэк, по определению не может быть отвергнут Блэк-мэнором.       Гарри же, как, впрочем, и почти весь личный состав аврората, дневал и ночевал на работе, отрабатывая все полученные от Тонкса наводки и зацепки. Очевидно было, что, как только история Теда попадет на страницы газет — а она попадет непременно, — Скиттер с компанией начнут рвать Аврорат на ленточки. И чтобы от репутации мракоборцев сохранилось хоть что-нибудь, кроме оплёванных руин, в ответ следовало предъявить общественности очень эффектные результаты работы.       Всего за неделю отыскали большинство так и затаившихся в лесах оборотней, установили личности всех пятерых рабовладельцев и даже задержали одного из них. Фальк поставил на уши всех имеющихся легилиментов, и из обрывочных воспоминаний Теда, а потом и остальных его товарищей по несчастью восстанавливались образы, по которым позже опознавали пострадавшие селения, сопоставляя их с авроратскими хрониками. Из тех же воспоминаний извлекались лица, была установлена судьба нескольких магов, считавшихся пропавшими без вести. Всё это, конечно, не отвечало на драматический вопрос-заголовок Скиттер: куда столько лет смотрел Аврорат? Не отвечало, но смещало фокус и позволяло сохранить лицо. Потом был суд, на котором Нарцисса сидела в первом ряду рядом с сестрой, крепко сжимая ее руку. И хотя результат слушания был совершенно очевиден заранее, Гарри всё равно спокойно выдохнул, только когда чета Тонксов покинула здание Министерства. Впереди были другие суды — над остальными оборотнями, но, как сказал Малфой — процесс Тонкса создал прецедент, и дальше будет проще.

***

      В день суда над последним из «банды Моровина» Гарри спросит Малфоя, как будто тот действительно мог бы знать: — Думаешь, вылезет еще что-нибудь? Ну, с Войны? — Вылезет, — с хмурой уверенностью ответит Драко. — Обязательно. — Но мы с ним разберемся, — уже без вопросительной интонации скажет Гарри, и Малфой небрежно кивнет, как о само собой разумеющемся: — Естественно. Как всегда.