Он не может сказать им «нет»

Рокудо Мукуро никогда не был философом, но сейчас ему в голову так и лезли вопросы о смысле жизни, о смысле смерти и о грядущем. Иллюзионист на секунду замер и заорал на всю улицу: —Да будь все проклято! Прохожие поспешили уйти от странного человека подальше. А Мукуро больше всего сейчас хотелось, чтобы его сбила машина или он упал в какую-нибудь яму. Он был готов на все, лишь бы ему не пришлось одному нести эту ношу. В сотый раз он проклинал Хибари. Впервые в жизни сам Кея признался, что с миссией он не справится, что он слаб. «Можешь унижать меня, – шептал он, едва сдерживая эмоции, сжав кулаки. – можешь считать меня трусом... Я не могу. Они ведь наверняка спросят шутка ли это, а я не смогу сказать им «нет». В другой ситуации Мукуро бы посмеялся над вечным врагом, но не сегодня. Тем временем Рокудо подошел к детскому саду. На площадке играло множество детей, но близнецов было слышно громче всех. Дети босса забрались на самую высокую горку и теперь защищали ее от захватчиков с криками «Травоядное!», «Врой!» и прочими хорошо знакомыми звуками и словами. Нападавших было больше, но близнецов в буквальном смысле воспитывала вся мафия, поэтому взять «крепость» не представлялось возможным. Мукуро засмеялся, залюбовавшись этой картиной. «Видел бы это Цунаеши...» Рокудо передернуло. Пока он теребил свои волосы, к нему подбежали две пары маленьких ножек: — Муку-тян!!! Привет! А почему ты здесь? А где папа? Он же обещал с нами в кино сходить! Мукуро не знал с чего начать. Он присел на корточки перед малышами, наклонил голову к земле, схватился за плечи детей и едва не плача прошептал: —Ваш папа... Босс... Цуна, он... Умер. Иллюзионист поднял на детей глаза, на него уставились два совершенно без эмоциональных лица, которые потом совершенно по-дружески улыбнулись: —Опять шутишь, да? Он должен был ответить «нет», но не смог. —Да. И на секунду его, уже бесхозное за счет отсутствия Неба, кольцо озарилось пламенем... Из из-за угла вышел улыбающийся босс Вонголы. Он не смог сегодня сказать «нет», чем лишь продлил свои мучения.