A kiss for (and) the rose

      — Вы слышали про герцогиню Вальтерскую? — спрашивает у своих подружек напомаженная барышня в кринолиновой юбке, что больше неё самой раза в два.       — А что же с ней? Боги, не томите! — восклицает одна из дам и даже руками всплёскивает от переполняющего любопытства.       — Поговаривают, — начинает первая и говорит таким голосом, словно собирается поведать сейчас самую страшную тайну. — что она замуж выходит. Да и не абы за кого, а за самого графа Плезьера!       — Так он же глубокий старик! Где такое видано? — спрашивает другая из девиц с возмущением таким необъятным, будто это её женить собираются.       — Он несусветно богат, душенька, да и к королю приближен. Век его совсем недолог, а состояние всё же неумолимо растёт. Так почему бы не присвоить этот неогранённый алмаз себе, вы так не считаете? — рассуждает, видимо, самая образованная из всей компании.       — Наверняка околдовала его своими чарами, ведьма! — громко шепчет одна, а все остальные мигом спешат поддакнуть и стать больше похожими не на благородных дам, а старух-сплетниц из прачечных.       — Как же прискорбна человеческая душа, пронзённая завистью. Верно, господа? — говорит молодой человек и обводит взглядом компанию своих друзей, которые внимательно слушали сей разговор.       — Полностью согласен с тобой, Чонгук. А ты, Джин, чего же такой грустный? Тебя сюда будто насильно притащили!       — А почему же «будто», мой любезный Чимин? — криво усмехается мужчина, а друзья, уже за столько лет успевшие привыкнуть к такому извечному настроению товарища, закатывают глаза. В главном замка Решьеза проводятся поистине роскошные в своих масштабах балы: на празднества приезжают знатные особы со всего белого света из высшего общества, только бы своими собственными глазами повидать то, о чём легенды уже слагать стали. Джину же ехать гораздо ближе их, но желанием появляться здесь он не горит. Ким не был в этом замке уже около двух лет и не появлялся бы ещё столько же, если бы только друзья его ещё в армии не доказали, что при надобности и мёртвого из-под земли достанут, а значит и выбора у него не остаётся, кроме как согласиться. Ему эти все балы не нравятся совершенно, он уже преодолел этот период беспечной молодости, когда хочется везде успеть и умудриться найти на свою неудачливую душу ежедневные приключения. Сейчас Сокджин здесь находится и терпит душащий аромат дамских духов только ради друзей, которых, очевидно, очень сильно любит.       — Ну что ж, раз уж тебе так немило здесь, может, сыграем в игру? — предлагает, всё время до этого молча наблюдавший со стороны, Чонгук. Этот парень ещё в молодости отличался своими креативными предложениями, от которых у учителей в кадетской академии волосы начинали седеть быстрее положенного, а глаза дёргаться в нервном тике. — Поцелуй до полуночи первого незамужнего юношу, что явится сюда! Компания начинает улюлюкать: кто присвистывает, кто гомоном глушит, и только один Сокджин усмехается и смотрит прямо на полностью довольного своей задумкой Чона. Все друзья о кимовых предпочтениях знают, а посему с сёстрами и прочими дамами не знакомят, а вот с симпатичными мальчиками — это пожалуйста. Джину это, конечно, не особо нужно, но от своих друзей любовью к страстным романам и мелким интрижкам он тоже мало чем отличается.       — Я возможности поцеловать юношу никогда не упускал, ты прекрасно это знаешь.       — Так ты согласен? — уточняет Чимин, предвкушая поистине весёлый вечер.       — Согласен. После этих слов, как по заказу, резные двери распахиваются. Друзья коллективно задерживают дыхание и поднимают взгляд на вошедшего: это оказывается граф Винктонский, бывший военачальник, влиятельный в политических кругах человек с авторитетом, уважением и полезными связями. Вот только незадача — возраст его перевалил за пятый десяток, а живот, обтянутый морщинистой кожей, похож на огромный шар.       — Ну, он на незамужнего не тянет уж точно. — говорит Чонгук и честно пытается не смеяться, но тщетно проваливается.       — Боже упаси! — взмаливается, на минуточку, не верующий Сокджин. Такого счастья ему ещё не хватало! Но сразу за Винктонским входит женщина в пышном модном платье и кружевной шляпке на голове с напудренным париком, держа под руку, очевидно, своего сына. При взгляде на юношу Джин не может не выпустить весь воздух из лёгких: парень невероятно красив, у него тонкая фигура в белоснежной блузе с оборчатым воротником и чёрные штаны с золотыми кнопками по бокам. А волосы… Волосы у этого Чуда (так Джин прозвал его про себя) ярко-красные, превосходно контрастирующие с глазами цвета спелого киви. Парень, видимо, почувствовал на себе чужое слишком пристальное и неприемлимое этикетом внимание, и нашёл своими омутами нарушителя его спокойствия. Когда их взгляды пересекаются на несколько бесконечных секунд, Сокджин думает, что этот прекрасный парень всего лишь плод его воображения, несбыточный идеал. Когда же Чудо легко улыбается ему и слегка склоняет голову в знак вежливого почтения, Ким в своих догадках убеждается окончательно.       — Обмен взглядами не заменит поцелуя. Не рассчитывай на это, мой дорогой друг. — спускает его Чимин с небес не землю и хлопает по плечу.       — Я готов признать своё поражение, парни. — друзья от такого заявления смотрят на него недовольно, осуждающе даже как-то. — Он слишком молод для подобных игр, поймите.       — Да разве тебя когда-то это интересовало? — Чонгуку даже смешно: Джин действительно никогда не заботился о состоянии души тех, с кем крутил романы, а тут, видите ли! Ишь, праведник нашёлся!       — Нет, но…       —Никаких но, генералъ-фельдмаршелъ Ким! Или вы отступите от армейского слова? — для Джина его служба и честь военного превыше всего. Он этим живёт, дышит. И Чимин всегда знал, на какие точки у друга следует надавить в определённый момент для достижения желаемого. Недаром с ним почти десять лет не разлей вода. Тэхён только вошёл в бальный зал, но уже хочет поскорее уехать. Он предпочёл бы всей этой помпезности посиделки за чашкой чая и увлекательной книгой в компании его учителя мусье Грельтона или помощь престарелой портнихе с вышивкой на новой рубашке, но его маменька всё решила сама: заставила несколько часов выбирать наряд, одеваться, а затем силком затолкала в карету и вот, они здесь — на балу в королевском замке. Мать его — женщина замечательная, добрая и чуткая, заботящаяся о своём единственном ребёнке, как может. Она уже давно овдовевшая графиня со взрослым сыном на плечах, но при всём этом мало чем отличается от остальных женщин; она по-прежнему желает носить модные платья из лучших тканей, сохранить увядающую с возрастом красоту, и, естественно, приумножить свои и так не скудные богатства. Тэхён свою мать обожает, но тот способ, который она предпочла для достижения своих целей, не одобряет совсем. Когда он решается всё же спросить у женщины, почему он так обязателен на этом, по её словам, безумно важном балу, маменька взмахивает руками и открывает кружевной веер, говоря почти обречённо:       — Сынок, иногда ты искренне поражаешь меня своими помутнениями разума и непонятливостью, — женщина не звучала саркастично, но явно была недовольна. — Сегодня здесь будет лейтенантъ Ким, а это значит, что этим вечером ты должен покорить его уже наконец! — Тэхён так и знал, что ожидать услышать что-то другое от матушки не стоит, а посему на её слова ничего не отвечает и только тяжело вздыхает. Намджун — человек замечательной души, красивый, из благополучной семьи, с высоким чином и стабильным капиталом, но всё же не тот, кто Тэхёну нужен. Семьи Ким дружат ещё с тех давних пор, когда тэхёнов отец был жив. Намджун с Тэхёном провели бок о бок всё детство и отрочество, успев стать друг другу не просто друзьями, а названными братьями. Это и стало причиной отказов младшего своей матери, ведь воспринимать Кима, как мужчину он никогда уже не сможет. Да и он другу как-то сам признавался, что тот слишком серьёзен и если бы они находились рядом всю жизнь, то Тэхён наверняка бы не выдержал чужой серьёзности и строгости. Намджун тогда лишь долго смеялся с его пылкой речи, но оспаривать не стал — что правда, то правда.       — Джин, давай, смелее! Ты ведёшь себя, словно барышня из любовного романа, соберись! — говорит уже слегка захмелевший Пак, решивший оставить весь пафос для заседаний, а сейчас просто немного расслабиться и повеселиться.       — Чимин, сделай милость, помолчи немного. И я не трушу, а собираюсь с мыслями и продумываю стратегию!       — Ты уже минут тридцать так стоишь! Ты что, на войне, чтобы план какой-то составлять? — посмеивается тихонько с друга Чонгук, за что получает от того болезненный толчок локтем под бок и тихо ойкает. Генералъ прикрывает глаза, делает глубокий вдох, мысленно призывая себя успокоиться, чтобы не показаться полным дураком, и идёт прямо по направлению к Чуду и его маменьке.       — Добрый вечер! Как вам здесь, нравится? — спрашивает он сразу у обоих. Парень не обращает на него практически никакого внимания, только лишь снова вежливо кивает, а вот женщина же наоборот: тщательно осматривает всего Сокджина с ног до головы, да делает это так пристально, что даже его закалённый многолетней службой характер не помогает избежать дискомфорта. Стоит только хитрым глазами пройтись по плечам, то настрой её в одночасье меняется и она уже добродушно и слишком елейно, словно обращается к старому знакомому, восклицает:       — Ваше Благородие Сокджин! Рада вас видеть! Всё замечательно — празднества во дворце и вправду столь великолепны, сколь о них рассказывают. Но позвольте поинтересоваться: чем мы удостоились иметь честь наслаждаться вашим присутствием?       — Я бы хотел пригласить вашего сына на танец, если вы мне позволите. — на этих словах Тэхён оборачивается на мужчину с удивлением. Он-то рассчитывал тихо постоять в углу, не привлекая лишнего внимания, а тут такой «приятный» сюрприз.       — Вынужден отказать вам, Ваше Благородие.       — Тэхён! — прикрикивает женщина и отводит сына в сторону, принимаясь что-то яростно шептать, но этого Сокджину услышать не удаётся. Тэхён… Так вот, как его зовут. У этого Чуда даже имя чудесное, певучее, идеально ему подходящее.       — Сынок, да ты хоть знаешь, кто этот человек?       — Нет, а разве должен? — не удерживается и язвит.       — Конечно, но сейчас не об этом. Он выше Намджуна по статусу! Так что собрал всю свою гордость, задрал высоко голову и пошёл быстро танцевать с ним. Так ты заставишь лейтенанта ревновать.       — Матушка, что ты такое говоришь?! — Тэхён свою роль отыгрывает мастерски. Намджун скорее не ревновать будет, а сам его засватает за этого… как же его там?.. От графини отделаться не получается и Ким подходит к мужчине, который ждал его всё это время, протягивая руку. Как жаль, Тэхён надеялся, что ему наскучит и он уйдёт. Джин (он всё-таки вспомнил его имя) должен бы сейчас встать с ним в пару, но вместо этого он берёт его руку и наклоняется, оставляя на белоснежном шёлке перчатки нежный поцелуй. Молодого графа это не на шутку удивляет, как и его мать, которая громко охает в стороне. В их обществе руку целуют только дамам, но никак не юношам, это считается чем-то чуждым и странным. Тэхён уверен, что этот излишний пафос может впечатлить только зелёного юнца или одинокую женщину, не получавшую уже долгое время и малой толики внимания от такого человека, как мистер Ким. Но Тэхён не входит ни в одну из групп и мысленно закатывает глаза на чужой жест. Ему уже не нравится. В зал проходит мини оркестр и становится в одном из углов, начиная творить своё волшебство. Пары проходят в середину зала и встают в ровный круг, начиная кружить друг с другом. Первый вальс всегда самый обычный, в нём люди просто двигаются по квадрату и меняются местами по часовой стрелке. Ничего сложного, но для Сокджина он становится настоящей пыткой.       — Граф Тэхён, — обращается к своему партнёру Джин. — Какая вам нравится музыка?       — Обычная.       — А украшения? Вы их носите?       — Нет, не люблю лишних мелочей.       — Вы любите читать? Какие вам нравятся книги?       — Бумажные довольно неплохи. И так происходит каждый раз, стоит старшему поинтересоваться о чём-либо. Джину отвечают с явной неохотой, но он безуспешно продолжает пытаться, показывает всю нежность и открытость, на которую способен в их нынешней ситуации. Тэхён этого мужчину вроде бы и видит насквозь, а вроде бы и не понимает совершенно. Юноше кажется, что этот галантный обходительный красавец всего лишь пытается выставить себя лучше, чем есть на самом деле и привлекает его внимание лишь из-за скуки. Все люди здесь для Кима одинаковые: алчные и пустые. Все такие красивые и прелестные, идеальные, прямо как фарфоровые куклы, но заглянешь под слой всей напускной красоты и увидишь, что внутри них ничего нет. Стоит ли тогда вообще пытаться? Тэхён думает, что нет. Джин точно такой же, как и остальные, заскучавший и решивший немного развлечься. Ким ни за что не согласиться играть в этом мерзком спектакле. А в том, что Сокджин на этом балу чахнет, Ким понял ещё тогда, когда впервые задержал на нём более долгий и пристальный взгляд. Да, он засматривался на мужчину и его никто за это не осудит. Ким закатывал глаза настолько часто, что Тэхён невольно забеспокоился о том, не болят ли те у него.       — Приятно было познакомиться и потанцевать с вами, граф Тэхён. — шепчет Сокджин на ухо юноше, наклоняясь и целуя руку снова. Тэхёна от этого жеста передёргивает — ему, наверное, просто противно, конечно. — Могу ли я рассчитывать на ваше согласие, если приглашу вас на танец снова?       — Вы слишком жадный, не считаете? Я ведь не только с вами должен танцевать. — ох, если бы. Джин был бы очень счастлив не видеть рядом с Чудом кого-то другого, но если сейчас он попытается Тэхёна оспорить, то точно покажет себя жадным ревнивцем. Генералъ тяжело вздыхает, желает Киму удачного вечера и уходит поникший к друзьям.       — Ну, как всё прошло? — Чимин наседает с расспросами, навалившись на джинов бок, как бы помогая и утешая, если нужно.       — Всё прошло ужасно! — вопит Джин и становится похожим на маленькую девочку, только удара ножкой не хватает. Да уж… Тут точно нужна будет помощь, а ещё лучше парочку бокальчиков игристого.       — Его Королевское величество господин Хосок! — оглашает громогласно церемониймейстер , призывая всех отвлечься и соблюдать молчание, отдав дань уважения правителю. Мужчина средних лет идёт по лестнице с прибитой к ней фиолетовой ковровой дорожкой, махая рукой и лучезарно улыбаясь. Все рады, что личное солнце этого государства решило почтить их своим присутствием. Все, кроме Чимина: он кривит страдальчески лицо и ставит только начатый бокал на поднос одной из проходящих мимо служек. Во время работы пить ему строго запрещено, а если в поле зрения появляется король, то это значит, что он сейчас работает, и неважно, в какой это происходит час. И Чон действительно движется к их скромной компании, стараясь протиснуться через окруживших его вельмож и обязательно подарить улыбку каждому.       — Мои три всадника спокойствия! Рад, что сегодня смог собрать всех вас вместе! Как отдыхаете? Думаю, что вы могли бы остаться на ночь или даже на несколько дней. Я успел истосковаться по вам! — лепечет Хосок им троим. Они всегда находятся вместе и никак не могут понять: король и вправду настолько наивен, что поверил в их красивую сказку о собратстве по служебному долгу или просто предпочёл не вдаваться в подробности и не лезть не в своё дело? Скорее всего второе.       — Простите, Ваше Величество, но я не могу. У меня много дел, но я тоже рад видеть Вас. Годы идут, а вы всё моложе и краше.       — Не подлизывайся, Сокджин! — шутливо ругает его король. — Да и какая у тебя работа? Ты из документов носа не высовываешь! Но и заставлять тебя я тоже не вправе, так что придётся смириться с твоим решением. Мальчики, что скажете вы? Чонгук с Чимином тоже отказывают и король, принимая своё маленькое поражение, идёт к толпе голодных до его взглядов аристократов.       — Ты пригласишь его на танец снова? — уточняет Чонгук.       — Он сказал, что тогда я буду слишком жадным…       — И правильно! — кудахчет Пак. — Гук, ты смыслишь только в своих тросах со штурвалами, а в манерах простофиля ещё тот! Если бы Джин не отпускал его от себя, то это выглядело бы так, будто они помолвлены или крутят интрижку.       — Ты на чьей стороне вообще?! — вредничает Ким и ищет Тэхёна глазами, но когда улавливает в толпе красную макушку, то картина ему очень не нравится. — Это кто с ним?       — Намджун! — мать Тэхёна от вида мужчины приходит в неподдельный восторг и расспрашивает его обо всём, начиная здоровьем родителей и заканчивая особенностями службы на новом посту. Ким отвечает ей охотно, шутит и часто смеётся. Ему очень нравится мать его лучшего друга. Она малость наивна, простодушна и добра, но ума ей при этом не занимать. — Не хочешь составить Тэхёну компанию? Я уже старовата для вашего общества, но друг с другом вам определённо будет, о чём поговорить. — и незаметно подмигивает сыну, но Намджун, разумеется, замечает этот жест.       — Не принижайте себя так, миссис Ким. — просит он её и берёт нежную ладонь Тэхёна в свою руку. — Вы согласитесь разделить со мной танец? Младший не задумывается над ответом, утягивая Намджуна в самый центр зала. Он единственный человек здесь, в обществе которого Ким может почувствовать себя безопасно и полностью комфортно.       — Тот мужчина, с которым ты танцевал — кто он? — любопытствует Намджун, когда музыка кружит их в танце. — Выглядел он очень статно. Не хочешь присмотреться к нему?       — Ни за что! — чурается Тэхён чужих догадок. — В нём нет ничего особенного. Этот Сокджин слишком уверен в себе и наверняка не лишён дурного характера.       — Никогда не говори «никогда», друг мой. — шепчет в ответ загадочно. Если бы он не знал Кима, то безоговорочно бы ему поверил, но Намджун стал свидетелем его взросления и становления как личности, так что с лёгкостью может отличить его личное мнение от странных, ничем не подкреплённых суждений.       — Чонгук, — обращается Джин к тут же повернувшемуся другу загробным голосом. Чон как-то странно отшатывается назад и смотрит на товарища осоловелыми глазами. Ким довольно часто бывает в скверном настроении, но если голос его становится таким глубоким и низким, это значит только одно — он в бешенстве. — ты же стоишь над… Вот этим вот. Покажи-ка ему, где он может оказаться, если будет претендовать на моё Чудо.       — А когда это он успел стать твоим, позволь спросить? — подначивает Чонгук и слишком наигранно ойкает, когда снова получает колючий толчок в бок. — За что?!       — За всё хорошее. — рычит Ким, сверкая глазами недобро. Не должен он так реагировать на человека, которого знает только полтора часа. Не должен, но внутри него разгорается страшное огневище, когда он видит Тэхёна кружащимся в танце с этим недоморячком, когда вспоминает, что его Чудо сразу ответило на приглашение, тогда как с ним препиралось больше. Почему так? Неужели этот мужчина чем-то его лучше? Злиться в его положении ещё не страшно, а от неприятной грусти в душе стоит бить тревогу. Джин ничего с этим делать не хочет и отходит в угол, наблюдая за парой. Ни разу в своей жизни он не испытывал к кому-то подобного интереса. Его внимание кончилось на вожделении или хотя бы уважении, но до нежности не доходило никогда. Сокджин не знает о Тэхёне ничего кроме того, что тот божественно красив и упрям, но ему этого катастрофически недостаточно. К юноше тянет, заставляет желать узнать его больше, понять природу мысли. Чувство это выкручивает наизнанку, и Джин ни в коем случае не станет отказываться от своей идеи, поэтому когда танец завершается, он подходит к компании из трёх человек и заводит с ними долгие беседы. Намджун много с ним разговаривает и рассказывает совершенно разные случаи из своей жизни. На него внимания обращают гораздо меньше, чем на Тэхёна. Тому хоть бы что: стоит и молчит, не показывает на лице никаких эмоций и только крепче сжимает кулаки, когда Сокджин подходит ближе и ненавязчиво задевает его пальцы.       — Тэхён, — перебивает бурно обсуждающих политику Джина и Намджуна миссис Ким. — может, сыграешь на фортепиано? Намджун, тебе определённо понравится.       — Даже не сомневаюсь в этом. Тэхён хочет сбежать. Он ненавидит выставлять дорогое сердцу увлечение напоказ. Его игра ведь только для самых дорогих людей, но никак не для всего зала, в котором он практически никого не знает. Так сильно хочется отказаться, но манеры и пытливый взгляд женщины давят. Приходится с тяжёлым вздохом направиться к позолоченному фортепиано. Тэхён невероятный, волшебный. Джин даже не останавливает свои мысли, когда на него смотрит. Он отошёл к друзьям, ведь возле них открывается самый лучший вид: так он может смотреть на лицо Кима и считывать каждую эмоцию, запоминать каждое движение пальцев. Тэхён сейчас совсем не такой, каким Джин его видел до этого. Парень будто ушёл в свой маленький мир, снял маску нахальства и перестал от всего защищаться. Так вот он какой, настоящий. Джин словно в транс впадает и не замечает сначала, что игра закончилась, а Тэхён встал из-за инструмента и помчался за дверь.       — Эй! — возмущается Чимин, ведь взволнованный Ким подхватывает из его нагрудного кармана розу и так же выбегает на улицу. Его пыл быстро стихает и он смотрит этим двум вслед, нежно улыбаясь, и желает шёпотом удачи. Никогда он ещё друга таким не видел. Свежий воздух приветливо обдаёт прохладой лицо и Тэхён, наконец, выдыхает. На улице тихо и вместо оркестра ему играет хор сверчков и журчание фонтана где-то вдалеке. В такой обстановке Тэхён готов провести хоть вечность. Он обещает себе, что обязательно сходит к фонтанам, но перед этим направляется к их с матушкой карете и самостоятельно достаёт из багажа толстую книгу. В замке действительно красиво, но сад здесь — лучшее, что Тэхён видел. Он позволяет себе идти медленно и еле переставлять ноги, задирая голову, чтобы получше рассмотреть навес из синих цветов. Некуда ему сейчас торопиться, да и не бежит он ни от кого. Видно по нетронутым каменным дорожкам и скамьям, что сюда редко кто заглядывает. Киму от такой несправедливости ужасно грустно. Почему люди не ценят таких прекрасных вещей и не видят в этом красоты? Почему даже не пытаются?       — Подождите! — Тэхён так часто слышал этот голос за сегодняшний вечер, что безошибочно определяет его владельца, но всё равно вздрагивает и испуганно оборачивается. Сокджин такой взволнованный и переполошённый. Он торопится как можно скорее спуститься с крутой длинной лестницы и нагнать Тэхёна и, конечно же, путается в собственных ногах и кубарем летит вниз мимо Кима, который даже не до конца успел понять, что только что произошло. Чёрт, как же больно. Он сильно приложится головой о каменную дорожку и наверняка из-за этого завтра вылезет огромная шишка. Джин удивлённо поднимает голову вверх, ведь Тэхён смеётся. Так красочно и заливисто, рот не закрывает рукой и даже пополам сгибается, позабыв об этикете.       — Что смешного? — Джин дуется и слишком ярко краснеет, так и не встав с земли. Всё возмущение напускное и оба это понимают, искренне улыбаясь друг другу, кажется, впервые.       — Ох, прошу, простите меня. — Всё ещё не может отойти от смеха и отдышаться Тэхён. — Вы просто такой… — запинается и сам приходит в ужас от своих мыслей. Он хотел назвать его милым. Сокджин милый. Он совсем не такой, каким был на балу. Сейчас его идеальная укладка больше похожа на гнездо, сложенные на груди руки не походят на верх изящества и маленький шрамик на идеально ровной щеке выглядит очень гармонично. Он сейчас такой живой, такой естественный. Граф вертит головой и спускается к мужчине, протягивает руку помощи и непринуждённо улыбается, будто со всеми каждый день случается такая ситуация. Они вместе идут вглубь сада, так и не расцепив руки; Сокджин немо настоял, а Тэхён не захотел возражать. Фонтаны действительно великолепны. Они окружены кустами и резными скамейками, на одну из которых Тэхён скромно присаживается и открывает книгу на загнутой странице.       — Могу я посидеть с вами? — интересуется Джин почти шёпотом и очень боится спугнуть этот чарующий момент. Тэхён молчит, и генералу этого достаточно. Он принимает тихое согласие и садится рядом, бегая взглядом по нежному лицу. Тишина между ними затягивается на долгие минуты и каждый думает о чём-то своём, но всё равно мысли приводят друг к другу. Тэхён думает, что очень ему нравится сидеть так: в тишине и спокойствии. Редко с кем он мог сесть рядом и почитать, не чувствуя при этом дискомфорта, а присутствие Сокджина его нисколько не напрягает и даже успокаивает. Джин думает, что этот парень прекрасен во всех смыслах. Видно в нём искорку особенную, острый ум и очарование. У Кима очень живая мимика: он вдумывается в каждую написанную букву, иногда останавливается и перечитывает снова, улыбается или кривит губы в несогласии.       — Что вы читаете? — подаёт голос Сокджин и рушит тишину.       — Это книга какого-то очень уважаемого военачальника. Он в ней рассказывает про стратегии ведения боя, обучение в кадетской академии, жизни в военных штабах! Я до глубины души восхищаюсь этим человеком, его силой воли и стойкостью. А ещё… Тэхёна теперь не остановить. Когда речь заходит о его увлечении, он готов потратить на разговоры неприлично много времени и не поскупиться на эмоции. Пока что ему удавалось поговорить об этом только с Намджуном и слышать новую точку зрения для него, как глоток свежего воздуха. Сокджин хорошо разбирается в теме, мастерски поддерживает разговор и смеётся часто с забавных комментариев Тэхёна. А ещё очень сладко и загадочно улыбается, ни словом не обмолвившись о том, что пару лет назад писал эту книгу полностью сам.       — …в бою главное не скорость, а то, куда ты её направишь. Если, например, твой противник бьёт тебя влево, а ты молниеносно отскакиваешь туда же, то ожидать стоит только меча в плече. — смеётся Ким и закидывает голову назад, вспоминая, как очень давно услышал эту древнюю как мир шутку от своего преподавателя. «Ничего особенного», — сказал бы кто-то, но у Тэхёна от чужих слов и мыслей звёзды в глазах прыгают и кончики пальцев подрпгивают от вида на идеальный профиль. Джин поворачивает на графа голову и давится словами. Тэхён сидит к нему слишком близко, слишком пристально смотрит, слишком внимательно слушает. Он сам слишком запредельный и инопланетный. Больше всего на свете к нему сейчас хочется прикоснуться, убедиться в реальности.       — Я совсем забыл! — откашливается Сокджин, отодвигаясь дёрганно в сторону. Ему показалось, или Тэхён сбоку разочарованно вздохнул? — Это… вам. Вот. И протягивает пышную белую розу со смявшимися листьями. Он от нервов уже успел их скомкать и несколько даже оборвать. Тэхён очень тихо и скромно благодарит его за подарок и начинает копошиться, но Джин уже не видит, что тот делает, поскольку очень старательно отводит взгляд и ещё больше прикладывает усилий, чтобы успокоить ненормальное сердце. Юность его давно позади, но почему же сейчас он ощущает себя как впервые по-настоящему влюбившийся мальчишка?       — Мне идёт? — шепчет сидящий справа Тэхён и ну очень хочет, чтобы на него сейчас посмотрели. Так хочет, что еле сдерживается, чтобы не подцепить чужой острый подбородок кончиками пальцев. Сокджин очень хочет уметь рисовать. Ох, если бы он только мог, то навсегда оставил бы в памяти картину перед ним и каждый раз перерисовывал бы по-новому, вспоминая всё новые детали. Тэхёна с белоснежной розой в алых волосах и блеском таких же губ невозможно забыть. Цветок в волосах смотрится идеально — так нежно и гармонично он своим цветом контрастирует с прядями и отражает их оттенок на лепестках. Но глаза… Какие же они у него прекрасные. Сокджин видит в них отражение воды в фонтанах и себя самого, зачарованного и окончательно покарённого.       — Очень. — хрипит Джин на грани слышимости и сам же своего голоса пугается — такой он у него стал хриплый и глубокий. Тэхён краснеет пуще прежнего. — Ты невероятно красив, Тэхён. Ему это говорили уже множество раз и никогда Тэхён до конца не верил, думал, что ему врут из желания понравиться, но Киму так сильно хочется довериться сейчас. Сколько же в его словах искренности и простоты — он будто озвучил простую и совершенно понятную истину. А как же красиво из его уст звучит тэхёново имя, которое парень всегда считал самым обычным, а этим голосом хочет услышать его ещё бесконечность раз. Пусть только не молчит. Расстояние между ними неумолимо сокращается и непонятно, кто двигается ближе. У них в груди словно сильные магниты, противостоять которым ни один не в силах. Места между ними остаётся ничтожно мало и дыхание смешивается, передавая маленькое безумие.       — Позволишь мне? — и спрашивать даже не надо, что именно. Тэхён и сам себя не понимает: он минуту назад хотел, чтобы этот голос не утихал, а сейчас хочет не слышать этих боязливых ноток. Не хочет и поэтому затыкает, притягивая за лацканы мундира к себе и впиваясь губами в чужие с жадностью. Ох, зря он это. По рукам мурашки бегут и сердце к самому горлу подпрыгивает, потому что эти пухлые губы ощущаются слишком хорошо и ярко. И если бы ему дали хоть немного прийти в себя, но нет же: Джин аккуратно поднимает его на ноги и прижимает как можно теснее, трепетно раскрывая губы. Ким от всех этих ощущений упал бы, если бы не надёжное кольцо рук на талии. Тэхён так непослушен. Он ведь граф, благородный юноша и пример для подражания, идеал невинности. Хотя, если бы он таким и был, то не отдал бы свой нежный первый поцелуй практически незнакомому мужчине в тайном уголке сада, не вздыхал бы томно от каждого его прикосновения, не просил бы тихо большего. А имеет ли вообще смысл быть каким-то примером и идеалом? Вода в фонтанах тихо льётся и шумит, успокаивая, а ветер приносит порывом её свежесть. Роза так и норовит выпасть из непослушных волос, но Джин вовремя обхватывает кимово лицо, придерживая цветок кончиками пальцев и улыбаясь в поцелуй чему-то своему. Тэхён наконец понимает, в чём его проблема. Он всегда считал себя хорошим и глубоким человеком, у которого многое есть и всем этим он, несомненно, дорожил, но никак его не покидало чувство, что что-то не так и чего-то для счастья ему не достаёт. Понимания того, что он точно такой же, как и все остальные люди. Он считал всех людей одинаковыми и серыми, ничем не примечательными и никогда особо не изъявлял желания взглянуть на них повнимательней. Он видел красоту в природе, искусстве, книгах и вышивке, не понимая, как этого не замечают другие, но сам являлся таким же. Видел только ту красоту, которую понимает, которая была для него удобна и не думал, что она есть где-то ещё. Если вспомнить, то и про Намджуна он в начале был скверного (никакого) мнения. Очередной из массы. И где же они сейчас? Обсуждают самые насущные темы, выкладывают как на ладони всё самое сокровенное и уверенно зовут друг друга «братьями». Целовался бы он сейчас с таким замечательным Сокджином, если бы так и остался заложником собственных убеждений и гордыни? Вряд ли. А поцелуй всё нежнее и нежнее, прикосновения трепетнее и вздохи глубже. Джин в последний раз проходится по губам и отстраняется, прислонившись своим лбом к чужому. Нужно было остановиться сейчас, потому что ещё через минуту он уже едва ли бы смог. Тэхён тяжело дышит ему на ухо и пытается прийти в себя, смотрит очень открыто и пальчиками теребит парадные эполеты, а щеки у него такие красные и горячие. Ким хочет поцеловать его ещё раз.       — Боги, ну наконец-то! — выпрыгивает радостный и уже порядком растрёпанный Чонгук из ягодного куста и размахивает руками в разные стороны, потому что те от долгого нахождения в неудобном положении ужасно устали. Тэхён смущается и пытается отойти от лейтенанта хоть на сантиметр, чтобы хоть немного скрасить их неловкое положение, но ему не позволяют и подтягивают ближе, смотрят успокаивающе в глаза, говоря, что бояться ничего не стоит. Тэхён доверяется слишком быстро.       — Думал, не дождусь уже! — так же, как и Чон ранее, восклицает возникший прямо возле него Намджун. Тэхён пуще прежнего рдеет и зарывается носом в джиново плечо, только бы глаза его не видели этих бесстыдников. А Ким с Чонгуком переводят друг на друга удивлённые взгляды и осматривают с ног до головы. Они-то о нахождении здесь ещё одного человека и думать не думали. Намджун заканчивает с изучением чужой фигуры, тихо присвистывает и встречается с чёрными глазами, подмигивая: — Вау. Чонгук — сам капитан королевского флота со стальным характером и железной выдержкой, который весь свой экипаж по несколько раз на лопатки уложил — смущается от такого чужого высказывания и дуется. Джин не того Чонгука, похоже, видит.       — Что с Чимином? Он бы первый побежал сюда. — переводит он мастерски тему, и Чон благодарно хватается за эту возможность.       — А он, как обычно, напился вместе с Его Величеством и они сейчас устроили состязание талантов в главном зале. Сокджина прорывает на смех и даже Тэхён, не знающий, кто же такой этот Чимин, всё равно прыскает и закусывает улыбку. Мужчина говорит это так весело-спокойно, словно для их компании это и правда что-то обыденное. Тэхёну уже очень нравятся друзья Кима.       — А спор, дорогой мой друг, ты всё равно проиграл. — ухмыляется Чонгук и достаёт серебряный брегет, показывая циферблат всем собравшимся. С полуночи прошло ровно одиннадцать минут. Джин закатывает глаза и улыбается задорно. Ужасно получается скрыть, что он не огорчён своим проигрышем.       — Какой спор? — Тэхён слегка напрягается, потому что не любит все эти азартные развлечения.       — Я, может, и проиграл в споре, — не отвечает на вопрос юноши Ким, но зато целует его в висок под ещё одно присвистывание Намджуна. — Но зато выиграл кое-что гораздо большее. Никто и не сомневается, что Джин от этой победы станет куда счастливее.

🌹🌹🌹

Карета трясётся, и её колёса стучат о гравий дороги, укачивая уставшего за долгий путь Тэхёна. Маменька уже несколько раз предлагала хоть немного отдохнуть перед долгой бессонной ночью, но он отказывался, отворачивался к окну и подолгу молчаливо смотрел на проплывающие мимо поля с пшеницей. Стоило прикрыть глаза, как воображение сразу рисовало слишком чёткий образ Сокджина. Тэхён помнит все самые маленькие детали, ощущает в воздухе чужой запах, чувствует прикосновения. Наверное, он уже слишком истосковался. Он своего Генерала уже несколько месяцев кряду в глаза не видел и даже письма никакого не получал. Тэхён клянёт на чём свет стоит командировки Джина и Его величество, который мужчину туда и посылает. Их страна огромна и управлять ею в одиночку никому было бы не под силу, а у Хосока для этого есть много доверенных лиц, к которым относится Сокджин. Он один из самых ближайших, ведь лучше всех справляется со сложными поручениями, и поэтому, конечно же, как никто другой подошёл для отправки на самый север страны для улаживания конфликтов. Тэхён за своего любимого гордится больше всех, но ему эти поездки совсем не на руку. Они и так видятся только на достаточно частых балах, но ведь этого времени совсем недостаточно, чтобы сполна друг другом надышаться. Ким знает, что мало не только ему одному. Это заставляет с ещё большим рвением стремиться на вечер веселья и роскоши. Он бы хоть сейчас отодвинул шторку и попросил кучера ускориться. Маменька от вида взвинченного сына тепло улыбается и тихо хихикает. Общение своего ребёнка со взрослым мужчиной она одобряет и решает не лезть. Сама дружила с дамами многим старше неё самой и до сих пор поддерживает с ними связь, ведь нет в этом ничего зазорного. Тэхён не совсем уверен, что маменька верит в их с Джином общую сказку про дружбу. Когда тот летом в свой положенный отпуск вместо дома заявился к ним в обычной одежде, с ветром в волосах и корзинкой экзотических фруктов в руках, Ким был вне себя от радости и носился по всему дому, желая угодить гостю. Тому для счастья нужен был только он и долгие тягучие поцелуи на цветной поляне под палящим солнцем. Ни одного дерева, куста или горки — всё, как на ладони. Тэхён каждый раз сладко дрожит и забывается от чужих нежных ласк, но он уверен, что ему тогда не послышались тихие шарканья и такие же осторожные шаги назад. Он, анализируя ситуацию позже, вспоминает и про странные взгляды маменьки на обеде, и про неловкое молчание, и даже про её слегка красные щёки. Она наверняка знает больше, чем показывает, но тактично молчит и ничего не спрашивает. Сын ей за это благодарен, ведь если бы она и спросила, он бы не смог найти вразумительного ответа. Просто с этим мужчиной становится так хорошо и просто, что Тэхён почти не думает о том, что будет после или как на него посмотрят. Его грудь всегда сжимали невидимые тиски и не давали свободно дышать, а после каждой встречи с Джином они все ослабевают. Юноша видит, что и рядом с ним могут расслабиться и ни о чём не думать, и это его радует. Ему не боятся доверять самые нелепые мысли и глупые идеи: как пройтись вечером прямо, не зная точно, куда идёшь и бегать шуточно друг от друга, чтобы потом непременно заблудиться. Просто потому что хочется. Карета останавливается возле замка и Ким, не дожидаясь, выпрыгивает из неё и несётся к дверям, смеётся счастливо и улыбается.       — Тэхён, медленнее! — пытается докричаться графиня и только тяжело вздыхает. Маленький ураган уже забегает в огромную главную залу и оглядывает знакомые картины и ковры, слышит привычную музыку и упивается всем этим, придаёт значимость всему, что его окружает. Перестаёт бояться жить. Глазами ловит скопление людей в углу и быстрыми шагами движется к ним. Он здесь всех знает, любит и ценит. После того неловкого инцидента он смог познакомиться с Хосоком и Чимином. Пак ему сразу в душу запал и полюбился непосредственностью и чистым, проникновенным взглядом. Впервые в жизни у него появился настоящий друг. Намджуна он всегда считал за брата и слишком близкого, с кем бы он наверняка сошёлся, даже если бы они находились в другой вселенной. А Чимин для Кима именно друг. Он с ним может обсудить смешные ситуации или попросить совета, смотреть блестящими глазами на природу или картины в галереях. Но наиболее волшебным взгляд у Чимина становится, когда он украдкой глядит на отвернувшегося виконта Юнги. Тэхён друга всецело понимает, ведь сам, когда видит своего безупречного мужчину в парадной форме и с улыбкой на губах, готов расплыться по полу чем-то любовным.       — Чудо, я так скучал по тебе! — шепчут ему на ухо, когда он подходит к компании. Тэхён улыбается и хочет отстраниться, чтобы не смущать друзей и не смущаться самому, а Джину хоть бы хны — только ближе притягивает. Ему нечего стесняться, он ведь просто любит и отдаёт свои чувства самому нужному в мире, а если кого-то что-то не устраивает, то они всегда могут уйти. Сокджин знает, что друзья так никогда не поступят и их максимум — это шуточно закатанные глаза. Не нужно скрывать своих чувств из-за даже маленького страха неодобрения. Он медленно учит этому Тэхёна и он такой, на самом деле, прекрасный ученик — слушает внимательно и впитывает каждое слово. Джин всегда будет верить в своего мальчика больше всех. — Потанцуешь со мной? Тэхён улыбается ярко-ярко и, не медля ни секунды, вкладывает свою нежную ладонь в чужую, словно только и ждал этого момента. Они уносятся в середину зала и снова соединяются в одно целое под звуки маленького оркестра и аромата сотни дамских духов. Обоим этого до боли в груди не хватало. Не хватало, похоже, всю жизнь.       — Может, нам тоже потанцевать, как считаете? — игриво шепчет Намджун и без спроса укладывает руки вновь красного Чонгука на свои широкие плечи. Чон выдыхает громко и весь сжимается, пытаясь себя контролировать. Что же с ним происходит? Он жёсткий и уверенный в себе адмирал, покоривший не одно море, но перед этим слишком дерзким мужчиной ощущает себя очень маленьким и слабым.       — Осадите свои таланты, Намджун.       — А может, лучше вас? — ещё пуще зажигается и двигается ближе, немного покачиваясь из стороны в сторону и улыбаясь самодовольно. Руки Кима плавно сползают на талию, а глаза всё продолжают смотреть в обречённые чёрные пуговки.       — А может, лучше и меня. — Намджун счастливо смеётся своей победе и утягивает улыбчивого Чонгука в танец. Тот запускается в чужих сетях уже окончательно и не видит смысла искать выхода. А смысл, если в нём разжигают такую бурю? Потому что слишком гордым не дарят розы и на танцы не приглашают.