Наш

Такемичи устало выдыхает, плюхаясь на рядом стоящий стул. Сейчас половина седьмого вечера, и до конца его смены в магазине DVD прокатов осталось лишь полчаса. Сегодня клиентов было больше чем обычно, и, честно, он устал. Выпроводив только что, предположительно, одного из последних посетителей за дверь, Ханагаки наконец может немного расслабиться. Сегодня уже скорее всего никто не зайдет, ведь довольно поздно, да и все спешат сейчас по домам. Кто-то более счастливый, тот, кому повезло, возвращается в тёплую и уютную квартиру, где его ждёт семья. Кому-то это не нужно и он предпочитает проводить остаток рабочего дня за просмотром фильмов и поеданием вкусняшек. Такемичи не относился ни к одному из этих типов. Ему двадцать шесть, и он отчаянно нуждается в любви, заботе и поддержке. Собственно, он и сам дарить всё это может, вот только пока некому. Возвращаться вечерами в свою небольшую, однокомнатную квартирку, которая хоть и сделана с уютом, но все ещё до жути холодная и не родная, ему тяжело. Такемичи не всегда был одиноким. В пятнадцать лет у него были друзья и даже девушка, но потом все пошло под откос. Его мать особо не заботилась о своём сыне, предпочитая практически полностью игнорировать его существование и просто перечислять деньги, чтобы мальчик мог жить. Ему не хватало тепла в детстве. Он не умел дарить любовь, хоть очень и старался. Он пытался нравиться людям, но всё ещё делал что-то не так. Вскоре, та девушка его бросила, назвав "неудачником", а друзья отвернулись парой дней спустя. А ещё через два месяца мать забрала его в другой город, где он попытался начать заново. Но и там не вышло - друзей он не завёл, так ещё и иногда избить могли. Такемичи было трудно, было очень трудно, но он старался идти вперёд и жить дальше. После в жизни появилась цель, ну или скорее, его мечта. Обнаружив за собой особое пристрастие к готовке, особенно к выпечке, он очень хотел открыть собственную пекарню. И сейчас, Такемичи максимально старался на своей работе, пытаясь заработать как можно больше, а в свободное время улучшал свои навыки кондитера, делая иногда пирожные на заказ. И вот сейчас, прохладным вечером пятницы, Ханагаки сидел у кассы, со скучающим видом листая новостную ленту. Внезапно, по помещению прокатился гул звоночка от колокольчика, говоривший о том, что кто-то всё-таки решил зайти в магазинчик. И поэтому, исполняя роль хорошего работника, Такемичи поднялся, направляясь к паре вошедших людей. Подойдя, он на секунду опешил даже - перед ним стояли двое взрослых мужчин. Они были намного выше его, да и выглядели старше. Мужчины явно имели деньги и немалые, о чём так и кричал их внешний вид. Мельком глянув в окно, Такемичи увидел стоящий на парковке "феррари", от чего заметно напрягся. Что такие люди делают в подобном месте? Собравшись, Ханагаки подошёл к мужчинам, кланяясь: - Здравствуйте, - с улыбкой произнёс он, разгибаясь обратно. - Я могу вам чем-нибудь помочь? Тот, что был чуть пониже, смерил его не очень приветливым взглядом, а губы его разомкнулись, очевидно собираясь что-то сказать, но он был прерван грубым тычком в бок от второго. Такемичи чувствовал себя не в своей тарелке, наблюдая, как первый злобно зыркает на высокого мужчину, получая в ответ предупреждающую улыбку, после чего тот поворачивается к Ханагаки. - Пожалуй. Мы бы хотели найти здесь что-нибудь из ужасов, у вас есть такое? - Имеется, - снова натягивая улыбку на лицо, притворно весело сказал Такемичи. - Пожалуйста, пройдемте со мной, мистер.. - Ран Хайтани, - любезно подсказал высокий мужчина, отзеркаливая такемичину улыбку. - А это, - указал он на всё ещё злого спутника, - мой брат, Риндо Хайтани. - Что же, Ран-сан, Риндо-сан, пройдёмте со мной. Такемичи честно старался не нервничать, давая рекомендации на счёт того или иного фильма. Имена и фамилия братьев показались ему смутно знакомыми, но он пытался не обращать на это внимания, хотя где-то, на краю подсознания что-то било тревогу. Постоянные ненавязчивые прикосновения Рана заставляли дёргаться, а скучающий, но цепкий и изучающий взгляд Риндо будто подминал под себя, заставляя съёживаться. И хотя разговор завязывался вполне нормальным и адекватным, как у обычного покупателя с консультантом, Такемичи всё ещё чувствовал себя уж очень некомфортно. Братья ушли только к закрытию магазина, взяв два фильма, которые, по словам самого Такемичи, действительно сильно пугали. Возвращаясь домой, у него было чувство, что за ним кто-то пристально наблюдает, заставляя трястись и идти быстрее. Только вернувшись в свой дом, Ханагаки наконец смог почувствовать себя в хоть какой-то безопасности, устало плюхаясь на кровать и, даже не поужинав, быстро засыпая, предпочитая забыть о странных посетителях. *** Ран задорно ухмыляется, смотря как парень - Такемичи Ханагаки, как они узнали с бейджика - идёт к дому, нервно оглядываясь. Но они Хайтани, в их деле им нет равных, поэтому они знают, что не будут обнаружены. Риндо, стоящий чуть поодаль, скучающе осматривает коробки с дисками, и вяло говорит: - Ран, мы не просто видели эти фильмы, мы их много раз пересматривали. - Я знаю, - улыбаясь, говорит старший, на что второй Хайтани просто хмыкает. - Он же понравился тебе? - внезапно спрашивает старший. - Понравился, - с ухмылкой подтверждает Риндо. - Хочу его. - Получишь. - и кто такой Ран, чтобы отказывать своему младшему братику? Тем более, когда желание обладать хрупким телом у них общее. *** Так продолжалось неделю. Братья заходили исправно в половину седьмого, всегда брали по два фильма-ужастика, на следующий день возвращая также по два. Такемичи улыбался, напоминая, чтобы возвращать не забывали, получая в ответ спокойную привычную улыбку Рана и раздраженный взгляд Риндо. В таком режиме прошёл ещё месяц. Дом - работа - подготовка к открытию пекарни - работа - дом. И Хайтани. В вечные половину седьмого два брата. Такемичи уже улыбается чуть более расслабленно и не подпрыгивая от каждого касания Рана, не съёживаясь от каждого взгляда Риндо. Но ситуация, в которой он сейчас оказался, очень уж его напрягала. - Мм, - слегка протянул Риндо, подходя к нему с одной стороны. - Мне интересно. Фильмы на верхних полках. Ты нам никогда их не показывал. - Ах, Риндо-сан, - Такемичи забавно краснеет, смущённо улыбаясь. - Дело в том, что я не дотягиваюсь. Такемичи краснеет сильнее, слыша, как сзади еле сдерживает смех Хайтани старший, и даже вечно угрюмый и недовольный Риндо прыскает в кулак. - О-о-о Боже, - умиленно произносит Ран, с улыбкой глядя на алеющего продавца. - Ты мог бы нам сказать. - Мне неловко, - честно произносит Такемичи, пытаясь сдержать собственную улыбку. - Тогда, я полагаю, мы можем тебе помочь, - качая головой, хихикает старший, подходя к нему. Но следующее действие заставляет Такемичи снова сильно напрячься, вспоминая о первых днях знакомства. Ран прижимается к нему сзади всем телом, обвивая одной рукой его талию, заставляя Ханагаки заметно дёрнуться. Хайтани лишь ухмыляется на это, прижимаясь ещё плотнее. - Риндо, какой бы фильм ты хотел посмотреть? - все с такой же улыбкой говорит Хайтани, вжимая Такемичи в себя. Следующая секунда ещё сильнее ухудшает состояние Ханагаки. - Этот, - снимает с полки какую-то коробочку, а после, сразу притягивает Такемичи к себе, утыкая младшего мужчину в свою грудь. Ран хмыкает, наблюдая, как младший брат с желанием смотрит на кудрявую черную голову, лежащую на его теле. - Ой, Ран, не слишком ли рано ты начал? - с ехидством говорит Риндо, рука которого теперь занимает место на такемичиной талии, где секундами ранее была рука Рана. - Тебя это не устраивает? - ухмыляется старший Хайтани. - Неа, всё прекрасно, - согласно кивает младший, передавая фильм в руки Рана, а сам же берёт Такемичи за подмышки, ставя его ровно перед собой. Ханагаки сейчас находился в прострации. Его до ужаса красное и смущенное лицо и нервно бегающие по предметам глаза. Риндо находит это довольно милым, имея возможность глядеть на Такемичи сверху вниз. Рана, кажется, ситуация забавляла ещё больше. - Ты такой милый, Такемичи-и-и, - тянет он, смотря, как парень шарахается в другую от них сторону. - Ран-сан? Риндо-сан? - загнанно спрашивает он, наблюдая за двумя мужчинами. - Риндо, сколько времени? - быстро спрашивает Хайтани старший, и от голоса, что так быстро с дружелюбного поменялся на безэмоциональный и пустой, Такемичи становится страшно. - Без пяти семь, - с лёгкой улыбкой отвечает Риндо. - Такемичи, ты же не против закрыться на пять минут раньше? - злобно ухмыляясь, спрашивает он, смотря, как глаза работника округляются в страхе. В следующую секунду тело Такемичи бессознательно валится в руки младшего Хайтани и Риндо смотрит на Рана, что стоял перед ним с поднятой рукой. - Ты же его просто вырубил? - хмыкая, говорит Риндо. Ран знает, что в ответе тот не нуждается, потому что они - лучшие в своём деле. Но для галочки, ухмыляясь, отвечает: - Конечно, я не планирую трахать труп. *** Такемичи со стоном открывает глаза. Пространство кружится, перед глазами темнеет, и ему нужно ещё какое-то время, чтобы прийти в себя. Когда наконец зрение стабилизируется, Ханагаки пытается нормально оглядеться и понять, во что он вляпался. Тело ватное, тяжелое, и чувствуется сильная усталость. Он медленно пытается сесть, но только потом обращает внимание, что руки привязаны к кровати, на которой он только что очнулся. Следующая заметка - это точно не его дом. У него нет настолько мягкого матраса. Кровать, в которой он сейчас лежал, явно была очень дорогой. Дёргая ещё какое-то время руками, Такемичи тщетно пытается высвободить их, но после плюёт на это дело, так как понимает, что не получится. Вместо этого, он наклоняет голову в бок, оглядывая комнату, в которой находился. Он с шоком смотрит на дорогущую мебель из настоящего тёмного дерева, зная, что о таком он мог только мечтать. Очевидно люди, "похитившие" его, были состоятельными. Он думает, кому за последние пару дней он успел насолить, но глаза распахиваются через несколько секунд размышлений, когда в больную голову возвращаются воспоминания. "Хайтани!" - думает он. А потом Такемичи вспоминает, где же все таки слышал эти имена и фамилию. "Боже мой, они же из преступной организации... одни из лидеров. Какой кошмар! Знал же, что что-то нехорошее творится, а всё равно глаза закрыл, и вот теперь я здесь! Какой же я идиот!" - вопил в своих мыслях Такемичи. Погрузившись в раздумья, он не услышал, как тяжёлая дубовая дверь в комнату открылась. Очнулся он, только когда его плеча аккуратно коснулись. Вскрикнув от неожиданности и испуга, Ханагаки медленно повернул голову, сталкиваясь с фиолетовыми глазами старшего Хайтани, что привычно держал на лице непринуждённую улыбку. - Ты очнулся, - сохраняя доброту в голосе, произносит Ран, смотря в напуганные голубые глаза Такемичи. - О-очнулся, - дрогнувшим голосом подтверждает он. - Я знаю вас... как же я мог забыть? - сокрушённо произносит Ханагаки. - Ужас.. Вы вдвоём.....одни из лидеров преступной организации? - Умничка, - внезапно подаёт голос Риндо, который успел забраться на кровать, пока старший брат разговаривал с парнем. - Я думал, ты не знаешь, - издевательски продолжил он, смотря, как в голубых глазах, наполненных страхом и безысходностью, начинают собираться слезы. Рука мужчины внезапно ложится на лицо Такемичи, разворачивая его к себе. Риндо нагибается к самым губам, оставляя между ними пару сантиметров, чувствуя, как тело Ханагаки начинает мелко дрожать. Рука на щеке приходит в действие, аккуратно поглаживая, пока сам мужчина говорит тихие слова, чтобы создать видение безопасности. - Ну-ну-ну, ты чего, чш-ш, не плачь. Если ты будешь хорошим и послушным мальчиком, то всё пройдёт быстро и безболезненно, может даже приятно, - шепчет младший Хайтани прямо в губы голубоглазому. Он собирается поцеловать Такемичи, пока кто-то грубо не отталкивает его лицо от лица Ханагаки. Этим "кто-то" оказывается никто иной как Ран, злобно смотрящий на младшего брата. - Что? - с усмешкой хмыкает Риндо, смотря на старшего. - Ты лапал его все дорогу, пока я вёл машину. Я имею полное право, - ухмыляется он, смотря, как лицо Такемичи приобретает ярко-красный цвет, а глаза раскрываются так широко, что кажется, будто они из орбит вот-вот вылезут. - Он.. делал что? - хрипло переспрашивает Ханагаки, с шоком смотря на братьев, которые, будто по щелчку, синхронно развернулись к нему. - Лапал тебя, - говорит уже Ран, возвращая на лицо привычную улыбку. - У тебя тело такое... прекрасное. Такемичи, почему ты не пошёл в модельный бизнес? Или в актёры. Ты знал, что ты очень красивый? - С обожанием продолжает говорить старший, склоняясь над Такемичи, который, казалось, вот-вот и снова в обморок упадёт. - А ещё у тебя талия такая... ммм. Идеально помещается в моих ладонях, - ухмыляется Ран и, будто демонстрируя то, что сказал секундой ранее, сжимает талию Такемичи в своих руках. Ханагаки чуть не задыхается - боже, его руки были ну слишком... большими. Темноволосый был уверен - Ран сможет одной ладонью полностью обхватить его горло и если сожмёт, то перекроет весь кислород. От таких мыслей он вздрагивает, что, конечно, не ускользает от братьев. - Ну же, - тихо произносит Ран, руками оглаживая бока парня. - Мы не причиним тебе вреда. Ты нам так понравился за всё время. Тихий, добрый, милый - идеальный для нас. Такемичи испуганно охает, пытается отвертеться от рук, что сжимают его тело. Чувствует, как Риндо наклоняется к его волосам, вдыхая запах шампуня с ароматом черники. - Мы изучили твою биографию, - тихо говорит он, носом уткнувшись в синие кудряшки. - Твои единственные отношения закончились почти одиннадцать лет назад и ты до сих пор не вступал ни с кем в хоть какой-либо контакт. Твоя дружба завершилась там же, и с тех пор ты, кроме работы или каких-то магазинов, ни с кем больше не разговаривал больше десяти минут. - Младший Хайтани перемещает своё лицо, утыкаясь носом в бледную шею Такемичи, слегка прикусывая её. - Мы же сможем быть с тобой рядом всегда. У нас есть деньги. Мы можем дать тебе то, что ты захочешь. Такемичи жмурится, всхлипывая. Он действительно очень нуждался в ком-то рядом и не важно, были бы у этого человека деньги, или нет. Тут - сразу двое предлагают себя и, в добавок, свои кошельки, но Ханагаки испытывает явный дискомфорт и неуверенность. Для начала, Хайтани были преступниками. И не просто, а реальными убийцами, людьми, которые стояли на вершине преступной группировки, занимающейся многими очень плохими вещами. Его в дрожь бросает от мысли, что руками, которые сейчас блуждают по его телу, убивали, причём не единожды. Понимание, что даже если он откажется, то его либо изнасилуют и убьют, либо изнасилуют и оставят рядом, как игрушку. Обе перспективы его не радовали, но и страх, ужасный страх давил на него - а где гарантии, что если даже он согласится, его оставят в покое? Их нет. Но даже если был хотя бы небольшой шанс того, что он останется в относительном порядке после произошедшего, Такемичи будет цепляться за него всем своим существом. Он сглатывает, чувствуя, как чужая рука, что была на щеке, соскальзывает вниз, ведёт по подбородку и спускается к шее, слегка надавливая на сонную артерию, заставляя все тело напрячься, а дыхание потяжелеть и сбиться. Успокаивающий шепот на ухо не имеет никакого эффекта, а только усугубляет ситуацию. Такемичи понимает - чтобы он не сделал, сейчас и он, и его разум находятся под полным контролем братьев, и от осознания этого становится ещё хуже. Внезапно, руки Рана, что до этого были на боках, перемещаются на бедра, сжимая их. Такемичи тихо выдыхает, решая, что попытки сопротивления здесь бесполезны абсолютно. Если он будет брыкаться, то только разозлит братьев, а это может плохо кончиться. Поэтому, тихо выдыхая, Такемичи произносит: - Я... - неуверенно говорит он, - пожалуйста, не делайте мне больно. - лишь просит он. Где-то рядом с ухом раздаётся смешок Риндо, который медленно шепчет ему на ухо ответ: - Мы конечно постараемся, но тут уж как получится. Такемичи хочет выдохнуть и приготовиться, но внезапно его губы накрывают чужие. Сухие и обветренные, они сминают его. Ран целует довольно грубо, прикусывая и облизывая губы Такемичи, на что Ханагаки лишь болезненно скулит. Пока Хайтани старший нависает над их партнёром, Риндо, уступая старшему место, чуть-чуть отползает от пары, начиная стягивать с себя одежду. Дорогой пиджак и рубашка летят на пол, оголяя крепкое мускулистое тело с татуировкой на правой стороне. Ран, краем глаза заметивший, что младший брат готов занять его позицию, отрывается от искусанных, с капельками крови, губ Такемичи. Самый младший, только получив возможность вдохнуть воздух, начинает быстро дышать, пытаясь восполнить запасы кислорода в лёгких. Голова слегка кружится, губы болят, и продолжать уже совсем не хочется. Глаза распахиваются, когда на его щёку кладут уже знакомую тёплую, большую ладонь. Теперь над Такемичи Риндо, смотрящий с желанием, от чего Ханагаки становится не по себе. Он быстро скользит по красивому лицу взглядом, опускаясь на шею, где взор цепляется за татуировку. Такемичи тяжело сглатывает, видя символику "Бонтена". Страх возвращается с удвоенной силой, но младший Хайтани не даёт много времени подумать, сразу припадая своими губами к уже истерзанным его. Риндо целовался не так, как его брат. Когда Ран кусал, делая больно, младший брат был более спокоен и нежен, облизывая чужие губы, пробуя их на вкус, аккуратно сминая, языком пробегаясь по ранкам, слизывая капельки крови. Поддаваясь неизвестной нежности, он не старался сделать больно или подчинить. Риндо знает наверняка - Такемичи доверял Рану больше, чем ему, ведь с самой первой встречи он, злобный, холодный и отчужденный, не создал бы хорошего впечатления, в отличии от своего старшего брата, что был улыбчив, добр и разговорчив. Вот только всё это - шикарная игра двух актёров, которым уже давно и заслуженно полагался "Оскар". Вот только они играют не на сцене, а в жизни. По натуре, более добрый Риндо, воспитанный заботливым старшим братом, научился эту заботу дарить. А Ран, которого мать оставила ребёнком с младшим братом на плечах, знал лишь всевозможные способы выжить. Нежность? Нет. Доброта? Нет. Забота? Нет. Старший Хайтани впервые убил, когда ему было шестнадцать, а Риндо четырнадцать. Единственный, кому дарились теплота и любовь Рана - его младший брат. Такемичи тихо стонет, когда чувствует, что Ран запускает свои руки под его одежду. Он жмурится, стараясь сосредоточиться на тёплых губах Риндо, но разум то и дело возвращается к более холодным ладоням старшего, что аккуратно оглаживали его торс под футболкой. Риндо, когда понимает, что его брат делает, тоже отрывается от припухших губ младшего. - Ой, Риндо, сними ты с него уже эту чёртову майку, - хрипит Ран, очевидно уже возбуждённый. Младший Хайтани кивает, стягивая с жмурящегося Такемичи предмет одежды, выбрасывая её куда-то к их пиджакам. Так Такемичи был ещё красивее - его тело было действительно слишком худым для взрослого мужчины, не было даже хоть какого-то намека на сильные мышцы. Было ощущение, что он - взрослый человек, чья душа переселилась в тело двенадцатилетнего ребёнка. Или более логичный вариант - он совсем не вырос за двенадцать лет. Ран облизывает свои губы смотря на Ханагаки, изредка дёргавшего руками, от чего наручники на его запястьях забавно брякали. Его грудь резко вздымалась и опадала, свидетельствуя о быстром и неровном дыхании. - Ты прекрасен, ты знал? - Шепчет Риндо в покрасневшее ухо, прикусывая мочку, после отрываясь от уха и снова сталкиваясь с ним губами в поцелуе. На этот раз он чуть более настойчив - слегка сдавливая чужую шею, он чувствует, что рот Такемичи подсознательно приоткрывается в попытке набрать больше воздуха и, воспользовавшись этим, Хайтани проникает своим языком в рот. Ран тоже не теряет времени зря - стягивает с Ханагаки джинсы, в которых он был, пока работал, припадая ртом ко внутренней стороне бедёр. У Хайтани было действительно много половых партнёров, поэтому братья знали, как доставить удовольствие и женщине, и мужчине, где у многих чувствительные места. Он прикусывает бледную кожу, оставляя ярко-алый засос, и довольно ухмыляется, когда слышит, что Такемичи тихо стонет в поцелуй. Руками он раздвигает ноги Такемичи, садясь между ними. Риндо, со чмоком отрываясь от Такемичи, с удовольствием смотрит на младшего. Дыхание его совсем сбилось, припухшие губы приоткрыты, а из уголка рта вытекает тонкая ниточка слюны. Глаза крепко зажмурены, лицо полностью красное. Он одобрительно хмыкает, наклоняясь к шее. Ран, оставляя засосы по всему телу, руками медленно стягивает с Такемичи его боксеры, стараясь сделать это более незаметно. Каким бы садистом он не был, Ханагаки действительно ему симпатизирует, и пугать его ("блять, Ран, ты серьёзно? Ты с Риндо буквально похитил его, а теперь насилуешь. Куда пугать больше-то?") не совсем хотелось, поэтому Хайтани начал действовать более осторожно. Риндо, увидев, чем его брат сейчас занят, отрывается от тонкой шеи на секунду и, ловя взгляд Рана, одобрительно кивает, как бы давая разрешение на продолжение. Такемичи, разморенный поцелуями и чувством губ на своём теле, лишь тихо и сладко стонет, когда Хайтани старший оставляет засос у паховой части. Стянув с Ханагаки всю одежду, Ран голодными глазами рассматривает тело, о котором уже месяц мечтает. И вот, сейчас он - Такемичи, со своим низким и милым ростом, с красивой и яркой улыбкой, лежит перед ним - руки привязанны к кровати с помощью наручников на запястьях; тело, на котором алело множество укусов и засосов; быстрое и хриплое дыхание; опухшие и покрасневшие губы. Ран знает, что очень хочет повторить это в будущем, и уверен, что ещё не раз. - Риндо, смазку, - хрипло и нервно проговаривает он, еле сохраняя остатки самоконтроля при себе. Такемичи, лишь услышав слово "смазка", сразу напрягается, весь как-то поднимается, наконец осознавая, что он полностью раздет. Смущение бьёт в голову, но ровно до того момента, пока чужие длинные пальцы не касаются его входа. Вот тогда его накрывает паника - в конце концов, он не планировал секс ближайшие лет десять, тем более в роли принимающего. А тут - ещё и два человека сразу. Но все мысли из головы вылетают, стоит Рану войти в него одним пальцем. Хайтани, выдавив на руку действительно большое количество смазки, медленно вставляет палец внутрь Такемичи, стараясь держать себя под контролем. Собственное возбуждение давит на брюки, которые он ещё не снял. Нависая над Такемичи, Ран шевелит пальцем внутри и, когда тот может более менее свободно двигаться, медленно добавляет второй. Дискомфорт, и даже лёгкая боль отражаются на лице Ханагаки, и старший, желая его отвлечь, утягивает за собой в новый, чуть менее болезненный поцелуй. Риндо, наблюдавший за этим, стягивает низ одежды с себя, прикасаясь рукой к собственному члену, что стоял колом. Видеть, как его старший брат растягивает их Такемичи, было отчего-то очень сексуально и возбуждающе. Закусив губу, младший Хайтани проводит рукой по члену, наблюдая. Ран ухмыляется в поцелуй, видя, что его младший братик сейчас буквально мастурбирует на то, что он трахает Такемичи пальцами. Ханагаки лишь постанывает в поцелуй, периодически дёргаясь всем телом. Когда два пальца свободно входят и выходят, старший медленно добавляет третий, предварительно капнув ещё смазки. Такемичи под ним весь сжимается, мешая подготовке, от чего Ран отрывается от губ, шепча на ухо: - Ну-ну, тише, не сжимайся так сильно, Такемичи, - языком облизывает ушко, что так ярко покраснело. - Это мешает мне подготовить тебя как следует, а мы, знаешь ли, не маленькие. От этих слов Такемичи хнычет, прикусывая свои совсем истерзанные губы, подавляя стон, что рвался наружу от новых движений пальцев внутри. Ран расплывается в ехидной улыбке, видя, как он влияет на младшего. При очередном движении, губы Такемичи размыкаются, выпуская достаточно громкий стон, заставляя Хайтани снова пройтись по тому месту, где только что были его пальцы. Ханагаки распахивает глаза, хрипло выдыхая, и Ран удовлетворенно отмечает, что нашёл нужную точку. Когда Такемичи, по меркам Рана, становится достаточно растянутым, Хайтани вынимает из него пальцы с пошлым хлюпом. Подзывает к себе Риндо, что всё это время тихо наблюдал со стороны, делая самому себе приятно. - Меняемся. Я его подготовил, ты можешь продолжить. Но подожди только, я отвлеку его. Хочу опробовать его рот, - скороговоркой проговаривает старший брат, в ответ получая кивок. Ран снимает с Такемичи наручники и, стараясь не замечать явного удивления в мокрых от слез голубых глазах, ставит Такемичи раком, поворачивая к себе лицом. Снова целует, на этот раз быстро и успокаивающе. - Такемичи, сейчас будет немного больно, но тебе надо будет чуть-чуть потерпеть, хорошо, красавица? - говорит сзади Риндо, поглаживая чужую спину одной рукой, второй придерживая младшего за талию. Как только Такемичи быстро кивает, Хайтани подставляет свой член ко входу, медленно толкаясь вперёд. Ханагаки стонет и действительно пока ничего не испытывает кроме боли - так и ощущает остро, что да, он был большим, с пальцами не сравнится. Риндо не вошёл даже наполовину ещё, а он уже весь сжимается, тихо скуля от боли. Ран успокаивающе гладит его по голове, приподнимая рукой за подбородок касается своими губами его. - Такемичи, тебе надо расслабиться, - шепчет он, одной рукой поглаживая щеку, второй зарываясь в пушистые волосы младшего, слегка масируя кожу головы. - Если ты не расслабишься, то сделаешь лишь хуже себе. - Мне больно, - хрипит Такемичи, еле держась на трясущихся ногах и руках. - Надо потерпеть чуть-чуть, давай, Такемичи, - успокаивающе водя рукой по спине говорит уже Риндо. Ханагаки кивает, старается расслабиться, и Хайтани младший наконец входит на всю свою длину, замирая. Такемичи громко стонет, головой упираясь в любезно подставленное Раном плечо, хрипло дышит. Чего он не ожидал, так это того, что Риндо внезапно надавит на его спину, заставляя прогнуться и опуститься, лицом упираясь в пах старшего Хайтани. Такемичи поднимает взгляд на Рана, что мило улыбается, проговаривая: - Ты же не думал, что можешь оставить меня без внимания? - Наклонив голову, спрашивает он. На лице беззаботная улыбка, таящая в себе большую опасность. Такемичи думает, что уже попался в её капкан. Он качает головой, дрожащей рукой стягивая с Рана боксеры. Такемичи замирает, отмечая что "большой" превзошёл все его ожидания. Ханагаки медленно проводит языком вдоль чужого члена, молясь, чтобы Риндо не начал двигаться сейчас. Минет он делает впервые и совершенно не уверен, что сможет сделать хоть что-нибудь с членом во рту, если в этот момент его будут трахать в задницу. Он вбирает в рот головку, проводя языком вдоль ствола, пытаясь не задеть член зубами. Хайтани над ним низко стонет и, хватая Такемичи за голову, грубо насаживает практически до конца, заставляя младшего давиться и провоцируя больший поток слез из зажмуренных глаз. Риндо, видя, что брат откровенно наслаждается, действуя грубо, тоже решает начать двигаться. Практически до конца выходит, а после довольно резко заходит до конца снова, заставляя Такемичи застонать, от чего Ран тоже шипит, и, снова схватив Ханагаки за волосы, дёргает назад и, не давая возможности снова вдохнуть воздух, насаживает до конца. - Боже, Такемичи, - хрипит Ран, - Твое горло буквально создано для моего члена. Ты точно ни с кем не трахался до этого? - Такемичи лишь обиженно мычит, когда его снова за голову сначала отодвигают от члена, после резко входя в его рот, носом утыкая в лобковую часть. Риндо, начиная набирать темп, практически сразу довольно быстрый, тихо постанывает, тоже говоря: - Блять, ты как хорошая шлюха, Такемичи. Так хорошо принимаешь меня, а внутри тебя так узко и тепло. Как приятно, что я твой первый, - ухмыляясь, шипит Риндо. Такемичи давится, хрипит, из глаз бежит новый поток слёз, а с уголка губ стекает слюна. "Я действительно как шлюха" - думается ему, и от этого обидно, ведь, в конце концов, именно братья украли его, привязали к кровати и теперь трахают. Он вообще не соглашался на всё это, как он может быть шлюхой?! Они оба двигаются в достаточно быстром темпе, когда Риндо задевает точку внутри него, заставляя задохнуться собственным стоном, пуская вибрации по члену Рана, что откидывает голову назад, ещё более грубо хватая Такемичи за волосы, двигая его головой быстрее. Руки и ноги Ханагаки дрожат, почти не держат, и если бы не сильная хватка Риндо на талии, то он бы точно рухнул вниз. Хайтани сзади начал входить ещё быстрее, проникая теперь под тем углом, заставляя Такемичи трястись и хрипеть сквозь член во рту. Ран трахает его грубо, заходя полностью, не беспокоясь о том, что Такемичи воздуха не хватает совсем, и тот вот-вот задохнется. Ханагаки одновременно и приятно очень, до дрожи в теле и тумане в голове, но и дискомфортно одновременно с этим - Ран и Риндо грубы, не дают ему возможности хоть немного прийти в себя. Внезапно до него доходит абсурдность всей ситуации - он был обычным работником DVD магазина, старался быть приветливым и улыбчивым со своими клиентами, а дошёл до того, что одни из этих самых клиентов сейчас трахают его вдвоём. И главная проблема - этими клиентами были Хайтани. Ему захотелось рассмеяться, но новый грубый толчок не дал ему этого сделать. Удовольствия было много. Очень много. И дискомфорт тоже был. Такемичи вело от смешанных чувств, и когда Риндо делает особо грубый толчок внутрь, он кончает, сжимая младшего Хайтани в себе. Его глаза закатываются, руки с ногами совсем перестают держать, разъезжаясь в стороны. Риндо удерживает его на месте, продолжая вбиваться в ослабевшее тело. Ран, видя, что Такемичи вот-вот отрубится, начинает трахать особенно быстро, кончая вскоре в рот. Как только Ханагаки собирается открыть его и, по всей видимости, выплюнуть сперму, Хайтани грубо дёргает голову Такемичи наверх, приказным и угрожающии тоном произносит: - Проглоти. - И как только видит, как шея младшего дёргается, довольно улыбается, - вот умничка. Риндо делает последние грубые толчки внутри тела, с низким стоном после кончая внутрь. Он выходит, убирая свои руки с талии Такемичи, и тот просто рухает на кровать, с закрытыми глазами и хриплым, поверхностным дыханием. Братья садятся по обе стороны от Ханагаки, приводя дыхание в норму, аккуратно поглаживая липкое и потное тело. Минут через семь, когда разум наконец полностью проясняется, Такемичи тихо говорит: - Что со мной теперь будет? - еле слышно произносит он, переворачиваясь с живота на спину. Хайтани все равно вопрос улавливают, переводя взгляд на младшего. - В каком смысле? - не понимает Ран сначала, но под тихий и хриплый смех до него доходит. - Меня только что трахнули двое из верхушки преступного мира, - сипло говорит он, не переставая улыбаться, - Я не думаю, что мне позволят разгуливать на свободе. - Правильно думаешь, - хмыкает Риндо, и, замечая, как голубые глаза снова начинают наполнятся страхом и слезами, сгребает Такемичи в свои объятия, прижимая такое маленькое по сравнению с его тело к себе. - Кто сказал, что мы тебя куда-то отпустим? Ты наш теперь, Такемичи, - продолжает он, оставляя поцелуй на виске. - Ваш? - тихо переспрашивает Такемичи, всё ещё не понимая, что происходит. - Наш, - подтверждающе кивает Ран, ложась перед ним с другой стороны, аккуратно гладя его по голове. - Теперь ты наш, Такемичи. А сейчас, тебе пора спать, я думаю, ты устал, - с привычной доброй улыбкой добавляет он, оставляя поцелуй на лбу. Такемичи всё ещё ни во что не верит и ему всё ещё страшно, но почему-то хочется действительно взять, закрыть глаза и уснуть. Он надеется, что всё прояснится завтра. Как только Ханагаки засыпает, Ран меняется в лице, переводя бесчувственный взгляд на брата. - Ты хочешь оставить его? - Он нравится мне, - честно признаётся Риндо, прижимая спящее тело к себе. - А ты? - Мне кажется, я привязался к нему, - ведёт плечами старший, носом утыкаясь в черные волосы Такемичи. - Я хочу, чтобы он был рядом. - Значит, теперь он наш, - ухмыляется Риндо, слегка кусая уже и так красную шею. - Наш, - со смешком подтверждает Ран.