День постепенно и даже неторопливо шёл к вечеру, заставляя скучать гвардейцам второй смены в ожидании выхода на патрулирование города. Занят кто был чем попало: кто-то играл в карты, подогревая интерес мелкими ставками, кто-то чистил свои кирасу или шлем до идеально блеска, а кому-то было просто лень слезть со своей койки, и лишь блуждающий взгляд со скукой в глазах говорил о том, что гвардеец не спит. На фоне всего этого растекалась лёгкой волной весёлая музыка из граммофона, что был подарен вместе с парочкой пластинок от побратимов-людей.
— Моя Марусечка, танцуют все кругом. — вполголоса подпевала Блюберрис, расчёсывая золотистую гриву перед небольшим зеркалом. — Моя Марусечка, попляшем мы вдвоём.
Но всё резко смолкает заслышав громкий топот копыт. Обернувшись, Блюберрис замечает капитана солнечной стражи Вайт Тэила в сопровождении двух единорогов из элитной группы гвардейцев.
Капитан спокойно ждёт, когда обитатели казармы построятся в шеренгу и встанут по стойке смирно. Никто не ожидал этого визита, но если он случался, то жди беды. Дождавшись полной тишины он стал возглашать с необычайным выражением, будто он сейчас выступает не перед простой ротой гвардейцев, а перед самой принцессой Селестией.
— Братья и сёстры, на нас с вами выпало тяжёлое испытание. Люди, которым мы безгранично доверяли, обличили свою истинную, дьявольскую сущность! Пару дней назад из надёжных источников пришли скрытые планы людей на нашу с вами святую землю. Прячась под лживыми масками, они в тайне готовят нападение на все города из своих гарнизонов и боевых частей. Быстрым ударом своего оружия и кровавой свирепостью они истребят всех, кто может встать у них на пути. А после… После поработят всех остальных, превратив великую и могучую Эквестрию в свою колонию. Но не всё потеряно, братья и сёстры! Мы ещё можем всё исправить и выгнать этих приматов с нашей земли! Сегодня мы обезглавим гидру, несущую смерть и разрушения. Сегодня вы станете героями своей страны, героями-освободителями! — эхом разнеслась воодушевляющая речь.
Кто бы что не говорил про характер Вайт Тэила, оратором он был неплохим. А для стражей, слабым к красивым речам, да ярким эмоциям говоруна, довериться такому офицеру было довольно просто. Но всё же такая новость шокировала всех: красноармейцы стали для королевских гвардейцев старшими братьями по оружию. Такие необычные внешне и в тоже время понятные умом; границы между людьми и пони постепенно начинали стираться, о чём мечтали все… Ну, или почти все.
Среди гвардейцев наступило смятение. Мало кому хотелось принимать такую суровую, но правдивую реальность. Но всё же смирение пришло, оставив на мордашках пони лишь готовность следовать приказам капитана солнечной стражи.
Блюберрис не была исключением из всех остальных, но глубоко в душе что-то шептало обратное: люди не могли так поступить, только не эти.
Копнуть глубже голубой пегаске не дал Вайт Тэил, выводя своими словами обратно, в реальный мир.
— Сейчас они не готовы сделать свой удар. Они копят силы, ввозят своё оружие целыми составами в наш мир. Но сейчас, в этот самый миг их полки не полнокровны, боевые машины не способны дать полное преимущество и самое главное они не ожидают такого хода событий. Мы не звери, нет! Мы не станем убивать даже таких подлых существ. Мы вынудим их генералов лично вывести свои войска и сесть за стол переговоров! — закончил на однозначной для всех ноте Вайт Тэил. — Да восславятся принцесса Селестия и принцесса Луна в лучах Солнца и свете Луны!
— Слава! — разнеслось хором в ответ.
— Вольно. Разойтись. — уже обычным тоном объявил капитан. — Лейтенант, поручик и подпоручик, ко мне.
Из ещё не разрушившегося строя вышли трое: оранжевая кобыла-единорог сразу заняла главенственную позицию в группе при подходе к капитану гвардии.
— Лейтенант Файерстар. Командующий третьей ротой первого батальона Кантерлотского лейб-гвардии полка. — рапортовала кобыла.
Вайт Тэил достал из портфеля несколько листов и телекинезом передал их Файерстар.
— Вот все указания, которые должны знать все в роте. Задача вашей роты будет арест и разоружение всех людей в районе «Нового города». Оружие применять только для усмирения особо буйных, без летального и тяжёлого исхода последних. Но если человек первым начнёт бой и кого-то убьёт, разрешается устранить их любым доступным вам способом. Понятно? — сказал капитан и строго посмотрел на офицеров роты.
— Так точно. Арестовать и обезоружить всех людей в районе «Нового города». — повторила лейтенант.
— На этом у меня всё. Через семь минут, что вся рота была уже на марше в «Новый город». Связь будем держать через посыльных-пегасов. Приступайте! — жёстко, не принимая пререканий приказал Вайт Тэил.
Как только капитан исчез из поля зрения, лейтенант глубоко вздохнула с облегчением, но это мало помогало. Скрепя сердцем, она приказала всем быть готовым на плацу через пять минут. Но все уже и без её подстёгиваний облачались в броню и вооружались для возможных боёв. Но коли начнётся реальный бой, то против огнестрелов людей они мало что могут противопоставить, кроме неожиданной атаки, заставив красноармейцев принять ближний бой. Тогда это станет бойней, где гвардия потеряет больше трети своего состава.
Застёгивая последний ремешок на своей кирасе, Блюберрис снова стала уходить из реального мира в свои мысли. Ей не давало покоя то, на сколько люди могли быть кровожадными захватчиками.
«Да, они против монархии, против всех устоев и традиций нашего мира, но также им не чужда дружба и уважение к пони». — размышляла голубая пегаска крепя лёгкий арбалет на бок.
За всем этим кобыла не заметила как к ней подошла подруга и положила копыто на плечо в утешительном, и одновременно обречённом, жесте.
— С тобой всё хорошо? — прозвучало из уст чёрной пегаски с пронзительными, алыми глазами.
— Да, Блэкклауд, да. У меня… Всё хорошо, да. — повторяясь, монотонно ответила Блюберрис, осматривая подготавливающихся к операции пони из её взвода.
Все они были до этого задействованы в общении с людьми, пусть кто-то меньше, а кто-то больше. Каждый из них рассказывал на досуге о новых заведённых знакомствах или обретённых друзьях из числа солдат и командиров Красной Армии.
«А сейчас они все безоговорочно верят в эти лживые обвинения? Да об этом даже ни одна принцесса не говорила!» — мысленно возмутилась пегаска.
Видно часть эмоций отразилась на её мордочке, что непременно заметила подруга.
— А вот и нет! Ты явно не считаешь этот приказ капитана правильным. — с напором произнесла Блэкклауд, а затем немного опечаленным тоном добавила, — Я, кстати, тоже против всего этого…
— Так ты тоже?! — чуть не прокричала Блюберрис, но опомнившись убавила громкость голоса до шёпота.
Подруга на это утвердительно кивнула.
— Это секрет, но мне нравится один молодой человек. Я не могу поверить в то, что он и другие захотели бы так с нами сделать. Я думаю, что здесь замешаны аристократы Кантерлота и их тёмные делишки. По словам стражей замка принцесса Селестия отбыла по срочному делу на весь день неизвестно куда. Это отличный момент для захвата людей, у которых чёрным по белому прописано правило не причинять вреда ни одному существу Эквестрии. Даже будь пони преступником, если нет на то приказа в помощи полиции или гвардии в поимке, они не смогут что-то сделать. — поделилась своими умозаключениями Блэкклауд.
— Только непонятно для чего аристократам всё это… — закончила мысль подруги Блюберрис.
— Вот именно.
— Тогда нам надо немедленно сообщить об этом командирам людей. — пришла к общему выводу голубая пегаска. — Только, если нашу пропажу заметят, нас будут всеми силами пытаться остановить.
— Ну, для остальных ротных мы можем представиться как посыльные с важным донесением. На какое-то время это прокатит — предложила Блэкклауд.
— Только вот когда? — задала интересующих их обеих вопрос Блюберрис.
— Я думаю, что сейчас надо. Пока нас хватятся, мы будет уже за несколько кварталов отсюда.
Полностью облачившись в доспехи, с лёгким арбалетами на правом и коротким мечом на левом боках, две подруги ступили на путь предательства. Проскочив незамеченными мимо офицеров, бурно обсуждающих происходящее, они взлетели на уровень двухэтажных особняков, держась как можно ближе к крышам.
Стоящее на небе Солнце тускло отразилось от позолоченных кирас, пригревая и без того напряжённых пегасов. Летя в среднем темпе, они не привлекали такого сильного внимания со стороны остальных гвардейцев, пусть и теряли драгоценное время. Но лучше прилететь позже, чем не добраться до людей вовсе.
Глаза Блюберрис бегали по земле, выискивая любую опасность и гневный взгляд со стороны гвардии и офицеров. Но видать у них и своих дел было по горло, кроме как гнаться и допрашивать кто они и с какой целью летят в сторону замка. Внизу маленькие группы или тройки гвардейцев загоняли в свои дома горожан ради их же безопасности. Некоторые же шли вслед за одинокими красноармейцами. А ведь из солдат людей даже и половины не наберётся с грозным оружием — винтовкой и автоматом. Помочь им было никак нельзя. Двум пегасам ни за что не справится с целым отделением и уж тем более взводом, состоящим сразу из всех трёх рас пони.
Вот показались последние дома богатых пони, что жили вблизи сразу за территорией замка.
«Дискорд вас подери! Совсем чуть-чуть осталось» — зло подумала Блюберрис и нахмурилась, — к ним летела тройка пегасов.
У двух перебежчиков не было с собой какого-то полностью прописанного доклада. А дозорные точно поведут Блюберрис и Блэкклауд к офицерам, — дальше то больше нет частей гвардии, все силы этой группировки похоже только готовятся к атаке. До контакта с дозорными у двух пегасов оставалось около сорока секунд.
— Блэкклауд, к нам гости. Быстро к замку, пока они не далеко. — приняла решение лазурная пегаска.
— Поняла.
Спокойный взмах крыльев сменился набиранием оборотов и высоты. Быстро набрав скорость и уйдя на безопасную высоту от обстрела с земли, две пегаски влетели на территорию замка. Такое действие с их стороны обескуражило трёх гвардейцев и на пару мгновений они растерялись, не понимая что предпринять. Но не зря они едят свой хлеб и двое бросились в погоню, тогда как последний спикировал к земле с докладом о дезертирах. Скорость перехватчиков оказалась выше, расстояние стало быстро сокращаться. Влететь через вход у двух перебежчиков не оказалось возможности и решение этой проблемы пришло само. Большие окна замка в коридорах как раз подходили для иного входа.
Выжав последние силы, Блюберрис прижала крылья к телу и выставила накопытники как таран, входя в пике. За пару метров они прижала голову как можно сильнее к кирасе, вынеся шлем вперёд от осколков. Потеряв видимость, Блюберрис услышала сначала громкий звон разбивающегося стекла, а затем ощутила острую боль по всем открытым участкам тела и крыльям. Пересилив боль, она резко выдохнула и раскрыла крылья в попытке затормозить. Вскинув голову она увидела быстро приближающееся двери коридора. Опустившись ещё на пару десятков сантиметров пегаска коснулась пока и по инерции побежала вперёд, остановившись только за пару метров от дубовых дверей.
Все мышцы горели от усталости, пока боль заглушал бушующий в крови адреналин. Часто и неровно дыша, пони, сквозь шум пульсирующей крови и бьющегося сердца, услышала приземление своей подруги. Обернувшись в её сторону, Блюберрис увидела, что ей повезло больше, чем она, принявшей на себя роль тарана. Позади них виднелось разбитое окно и чистое небо, — пегасы не последовали за ними в замок.
«Интересно почему?» — задала сама себе вопрос лазурная пони.
Но через пару секунд вопросы отпали сами собой: к ним бежали сразу пять человек с автоматами наперевес. Впереди был людской командир с пистолетом и грозным взглядом.
— Стоять! Ни с места! — послышался крик от командира в фуражке.
Пони замерли, пытаясь как можно меньше шевелиться.
— Теперь понятно почему дозорные не влетели вслед. — тихо шепнула Блэкклауд подруге.
Постовые остановились в паре метров от пони и вскинули оружие по направление к пегаскам.
Вперёд вышел лишь командир, держа теперь наган у бедра.
— Кто вы и зачем вломились в замок? — строго задал вопрос человек.
— Мы из гвардии… У нас есть срочное донесение вашим командующим… Вся гвардия сейчас готовиться к захвату всех людей! — ответила за двоих Блюберрис. — За нами была погоня и мы не могли по другому попасть к вам.
Немного времени понадобилось командиру для решения и быстро сориентировавшись приказал некоторым из своей группы:
— Максимов, Песцов, отведите гостей для полного допроса к товарищу майору Бондареву. Остальным вернуться на свои посты.
Ответом ему стало хоровое «Есть» и исполнение приказов.
***
Площадь заметно опустела после срочной поездки принцессы Селестии. Не было видно снующих туда-сюда аристократов, потомственных дворян, а количество охраны резко уменьшилось в несколько раз. Возможно, это было связано с чрезвычайной ситуацией в Мэйнхеттене с рабочими некоторых фабрик и все силы были направлены туда. Знали об этом в Кантерлоте немногие и, к счастью, Копец оказался в их числе. Перед самым отлётом главы государства на неопределённое время он и группа командиров получили весточку от личного секретаря принцессы. Лётчик видел в этом жесте огромное доверие к старшим командирам Красной Армии.
— Как-то всё подозрительно тихо… — задумчиво пробормотал Копец стоя у открытого окна в своём тихом и уютном кабинете.
— О чём ты, Ваня? — непринуждённо спросил симпатичный молодой черноволосый мужчина с петлицами полковника и звездой героя на груди.
Копец обернулся к своему другу, товарищу и заместителю в одном лице, что в это время читал местную газету «Жизнь Кантелота». Это был никто иной как Черных Сергей Александрович. Как и его друг, Черных очень быстро продвигался по званиям и должностям, пройдя путь от лейтенантских кубарей до шпал полковника всего за три года службы. Копец лично просил поставить Черных своим заместителем и, конечно, добился своего. Может Черных и не имел большого опыта командования, но его незаурядность, храбрость и опыт войны в Испании могли дать неплохой результат на этом посту.
— Да так, ни о чём, Серёжа. Просто мысли в слух, — нехотя ответил ему Копец и сел за своё рабочее место. — Что в газетах пишут нынче?
— Да всякое… Но есть и хорошее среди всех этих интрижек. Вот, в первой колонке заявляют, что Эквестрия скоро получит пробную партию новых пассажирских самолётов для пони. Жаль, не слова о истребителях. Видать, без надобности им они. — не отрываясь от газеты декламировал Черных.
Со стороны хозяина кабинета послышался лишь тяжёлый вздох.
— А ведь только вчера это обсуждали. Любят же эти чиновники всё разбалтывать корреспондентам… Но придётся нашим дорогим пони подождать, дело это не быстрое, да и не первоочерёдное. — пробормотал Копец, открывая толстую папку с отчётом.
Но продолжить работу не пришлось, — входная дверь резко распахнулась и в кабинет ввалился запыхавшийся майор НКВД Бондарев с крепко зажатым в руке автоматом.
Не успел майор доложить о происшествии, как сидевшие командиры вскочили со своих мест с лицами, полными тревоги и в тоже время готовности ко всему.
— Иван Иванович, Вас срочно Михаил Петрович вызывает. У нас, кажись, намечается восстание и военный переворот. Все вышки разломали, связь с остальными частями отсутствует. — доложил Бондарев чуток отдышавшись.
— Чёрт возьми… Этого нам сейчас не хватало, — выругался Копец и достал из ящика стола кобуру с пистолетом. — Сергей, быстро езжай на аэродром и поднимай там всех, пусть предупредят другие гарнизоны и части поблизости. Аэродрому занять оборону и вести наблюдение с воздуха. До выяснения обстоятельств в бой не вступать! Шугай, бей прикладами, но чтоб ни одного трупа со стороны пони не было, Серёжа!
— Так точно, — кивнул в ответ Черных и, надев фуражку, побежал к машинам на стоянке.
Копец и Бондарев тоже побежали, но уже в другую сторону. Повсюду стояли бойцы НКВД с автоматами и винтовками в полной боевой готовности. Проскочив за короткое время весь коридор, они прибыли к расписанным золотом и серебром дверям, за которыми располагался военный совет.
Раскрыв двери и зайдя внутрь, Копец приложил руку к фуражке и поприветствовал всех сидящих старших командиров. За овальным столом сидели десять человек. Рядом, у стены расположились две пони из гвардии, по виду обе пегаски.
— Товарищ Копец, товарищ Бондарев, прошу за стол. — пригласил командиров сидящий во главе стола человек.
После уезда Чуйкова его временным исполнителем обязанностей стал комбриг Кирпонос. Михаил Петрович был человеком волевым и решительным, но его упрямство и любовь оспаривать всё подряд сделали из него оторванным от других командиров, за что и носит до сих пор петлицы комбрига. Ценили и уважали его среди командного состава немногие, в числе которых был Чуйков, в упор не замечавший слабости Кирпоноса.
Кирпонос осмотрел всех присутствующих серьёзным и непоколебимым взглядом.
— Сегодня, после срочного уезда принцессы Селестии поступили данные о странном поведении королевской гвардии и большей части дворян и аристократов Кантерлота. Данные подтвердились двумя перебежчиками из гвардии… — на последнем слове он взглянул на двух пони, сидящих у стены и взглядом подозвал к себе.
Чёрная и голубая пегаски в мгновение ока оказались подле Кирпоноса. Чуть помедлив, они рассказали всем присутствующим всё, что было сегодня по их сторону баррикад. Все с полным молчанием вникали в каждое слово, подмечая некоторые для себя детали и записывая их в листочки.
***
Черных и взятый с ним боец из НКВД с автоматом сели в машину. Хлопнув дверью, лётчик тут же крикнул водителю: «Поехали». Эмка быстро развернулась к дороге и покатила к выходу с территории замка. Где-то вдалеке слышались редкие одиночные выстрелы винтовок и короткие очереди автоматов. На выезде мчащуюся машину встретили пустынные улицы. Но это чувство оказалось обманчивым: через сорок метров им преградили путь гвардейцы с явно враждебно настроенными мордами. Пять пони встали так, что объехать, не передавив их колёсами было сложно.
«Твою ж…» — мысленно выругался лётчик, пытаясь на ходу придумать план действий.
Достав наган, Черных положил руку на плечо водителю и приказал остановиться.
Взвизгнули тормоза и эмка остановилась в метре от пони.
— По моей команде будь готов дать газу и гнать со всей силы. — шепнул лётчик ему.
Сидящий на переднем сиденье сержант приготовил автомат к бою, но его осёк увидевший это Черных.
— Не пристрели здесь кого-то, боец. Если что, то ударь прикладом или шугани очередью рядом.
— Так точно, товарищ командир. — понимающе кивнул автоматчик.
К чёрной автомашине подошло двое — земной пони и единорог, пока остальные встали цепью полукругом. Черных опустил стекло лишь наполовину и сурово взглянул на пони.
— Что это всё значит? Немедленно пропустите, я заместитель командующего ВВС РККА комбриг Черных! — потребовал для виду объяснения лётчик с недовольным видом.
На этот выпад человека гвардеец-единорог ответил со своими требованиями:
— Сэр Черных, пожалуйста, выйдите из автомобиля для досмотра и проверки документов.
«Вон он как треплет. С роду пони не проверяли документы и не проводили досмотр, тем более уж у старших командиров, а тут без объяснениями и с требованиями» — подумал Черных, понимая, что тут на лицо явный государственный переворот с захватом всех командующих Красной Армии.
— Хорошо, я выйду. — погодя пару секунд ответил лётчик и рукой коснулся плеча водителя.
Довольные, что не пришлось применять силу, единорог и земной пони чуть отошли от двери автомашины. В этот момент заревел двигатель и машина сорвалась с места. Сержант ловко высунул дуло автомата через чуть опущенное стекло и дал короткую очередь под ноги окруживших машину пони. Пули, высекающие искры и надвигающийся силуэт автомашины дал свой результат. Гвардейцы кинулись в разные стороны, освобождая дорогу для сумасшедших людей с оружием, боясь быть убитыми или задавленными.
— Гони, родной, гони прочь отсюда! — прокричал лётчик, голосом полным бушующих эмоций.
Эмка, набирая скорость непривычную для поездки по улицам Кантерлота, зигзагами мчалась напролом со всей дури, сквозь разрозненные группы восставших гвардейцев. Вслед им полетели арбалетные болты, как с земли, так и с воздуха. Один из болтов пробил заднее стекло и воткнулся в переднее сиденье, чудом не ранив водителя. Черных резко нагнулся, спасаясь от града мелких осколков разбитого стекла. Ещё несколько пробили крышу и капот, но остановить прорвавшихся людей было уже, практически, невозможно.
— Гады низкорослые. Будь у меня развязаны руки я б вам показал, как сражается советский лётчик-истребитель. — шёпотом проклинал восставших пони Черных, стиснув зубы от досады и злости. — Но ничего, ничего… Скоро ваша драгоценная принцесса с Солнцем на крупе всыплет всем вам по первое число, вместо нас… — продолжал ругаться лётчик, представляя тот час, когда ему больше не надо будет бежать, не приняв настоящий бой.
На хвосте всё ещё висели пегасы, обстреливая автомобиль из лёгких арбалетов. А где-то неподалёку звучали выстрелы не сдавшихся просто так красноармейцев. Изредка попадались разбитые и брошенные автомашины с грузом почему-то не тронутые мародёрами. Вдруг из-за поворота выскочил в занос танк БТ, не замечая предпринимаемых попыток единорогов и пегасов остановить его. Почерневший от постоянных обстрелов магией, с облезшей краской, он мчался прямо к замку. Поздно заметивший танк водитель эмки резко крутанул руль вправо, уходя от участи быть смятым гусеницами БТ. Резко тряхнуло и лётчик повалился на сиденье, усыпанное осколками. Не замечая боли в теперь окровавленной левой руке, Черных поднялся и осмотрелся. Машину водило туда-сюда, но полностью управление не было потеряно. Эмка продолжила свой путь сквозь центральные улицы; пусть с развороченным в хлам бампером, усеянная вмятинами и дырами от арбалетных болтов, разбитыми стёклами, но она продолжала ехать к цели несмотря ни на что. Оставалось совсем немного.
Проскочив мимо всех вооружённых групп, автомобиль неожиданно влетел в засадный взвод единорогов, явно готовых встретить рвавшихся к аэродрому людей. Со всех сторон в эмку полетели магические сгустки энергии разных цветов. Черных, сержант и водитель пригнулись как можно ниже, прячась за тонким и побитым металлом, который всё ещё сдерживал обстрел. Несколько особо удачных попаданий пришлись на измученный двигатель. Чёрный дым окутал весь салон, снизив обзор до минимума.
— Как только мы проскочим… Кхэ… По моему приказу сразу выпрыгивайте на ходу из машины. — закричал сквозь кашель Черных.
Лётчик отчитал двадцать секунд, примерное время за которое они проедут максимум на неисправной автомашине и получат максимум форы от преследователей. По последовавшей команде лётчика — «Выпрыгивай!», все кувырком полетели на землю.
После мягкого приземления, Черных, потеряв фуражку, взглянул вслед едущей горящей машины. При этом мысленно благодаря судьбу, что ничего не взорвалось и все остались живы. Встав, он обратил внимание и на своих бойцов. Они уже вставали и готовились бежать или прикрывать, как только Черных прикажет.
Вставая, Черных осмотрел небо: пегасы были совсем рядом, но пока не пикировали в попытке атаковать. Это был их шанс. До аэродрома совсем немного, рукой подать.
Помятый и взъерошенный Черных закричал:
— До аэродрома… Бегом… За мной!
В крови бушевал адреналин. Страха не было, лишь сильное желание дойти до своих.
— И я выполню этот приказ, во что бы то ни стало! — прошептал бегущий лётчик с наганом в руке.
