Дурень моего сердца

Соня

- Сестренки, спасибо за идею! - выпалила я, сжимая девочек в объятьях. В ту минуту мое сердце бешено застучало в груди, а грусть и сожаление от произошедшего и вовсе покинули меня. Впервые за долгое время я осознавала, чего мне так не хватало в жизни, а, как ни странно, понять и принять этот факт мне помогла моя старшая сестра Мария. "Эх, знала бы Маша, какие странные мысли терзают мою голову, то она бы и в жизни не зарекнулась о смене обстановке", - думала я в тот момент, сжимая своих сестер в объятьях. Но, к сожалению, а, возможно, даже и к счастью, Тоня и Маша даже представить себе не могли, что творится в моей голове, и это было просто замечательно. Все эти годы я словно не жила, а существовала. Все эти годы я мечтала о приключениях и сетовала лишь на то, что годы моей молодости проходят так скучно и предельно спокойно. Я мечтала о приключениях. Я грезила о веселой воровской жизни с постоянными переездами и погоней от полицмейстеров и даже немного завидовала воровской банде Алекса, которая каждый день ходила, словно по лезвию бритвы. Возможно, именно это и привлекло меня в Ваське, ведь Вася - вор, ведь он марвихер, и причем он довольно не последняя фигура в банде супруга моей старшей сестры. Все эти годы я грезила лишь о том, чтобы Васька, хотя бы на денек, взял меня с собой на дело. Все эти годы я так мечтала, держа его за руку, убегать от разъяренных полицмейстеров и прятаться от полиции в дорогих купейных вагонах, прикидываясь знатной барышней. Когда моя матушка еще была жива, уже тогда я была наслышана о легендах, связанных с ее преступной деятельностью. Сонька Золотая Ручка была умна, довольно хороша собой, к тому же у нее никогда не было отбоя от поклонников, что меня всегда восхищало. Она путешествовала по миру, работала в поездах, грабила постояльцев отелей по фирменной системе "Гутен Морген", которую сама же и изобрела. Воры обожали мою ныне покойную матушку и чуть ли не на руках ее носили. В те годы Сонька была, не побоюсь этого слова, легендой. Она была королевой преступного мира и остается ею по сей день, несмотря на бесчисленное множество ее подражателей. И я всегда мечтала такой быть. И я всегда мечтала не только носить имя своей ныне покойной и любимой маменьки, но и стать ее наследницей, царевной преступного мира, перед которой откроются все двери яркого и прекрасного мира роскоши и соблазна, о котором я так долго мечтала. Наконец, я выпустила сестер из объятий и ринулась к двери в надежде поскорее встретить Ваську и рассказать ему о том плане, который я задумала. Распахнув входную дверь, я чуть было не сбила с ног удивленного Аркадия, который отчего-то выглядел весьма озадаченным. Остановившись буквально в нескольких сантиметрах от мужчины, я тяжело задышала, а затем склонила голову и пробормотала сбивчивые извинения. - Простите, Васю. Он дурак, и мне не стоило его приводить на семейное торжество, - пробормотала я, кусая губу. Все это время я отчаянно старалась не поднимать глаза на мужчину и смотреть в пол, дабы не встретиться взглядом с Аркадием, перед которым мне все еще было стыдно. Но, на удивление, Трубецкой и вовсе не был зол на меня. Он осторожно взял меня за руку, и в этот момент я, наконец-то, подняла на него взгляд. Большие голубые глаза буквально прожигали меня насквозь. - Все в порядке, - отмахнулся Аркадий, попытавшись изобразить улыбку, - Думаю, нам с Марией уже пора домой. Что-то мы задержались. С этими словами он вытащил из кармана небольшие золотые часики и бросил короткий взгляд на циферблат. Заметив часики в руке графа, я издала едва слышимый смешок. Из головы все не выходила история почти четырехлетней давности, которая, волей-неволей, познакомила Трубецкого сперва с моей сестрой Тоней, а затем и со мной. Конечно, те часики были совершенно другими, но, все же, было в них что-то притягательное и даже волшебное, и, если бы не та самая история из прошлого, все могло бы сложиться иначе, все могло бы сложиться совершенно по-другому. Краем глаза я заметила, как Аркадий спрятал часики в кармане своего пальто и вновь попытался изобразить улыбку. - Да-да, Вы правы. Время уже довольно позднее, - закивала я, направляясь в свою комнату. И, стоило мне только подойти к лестнице, как рядом с Аркадием уже материализовались мои испуганные сестры. Подойдя к своей супруге, Трубецкой обнял ее за талию и прижал к себе, а Маша тяжело вздохнула, уткнувшись носом в его шею. - Дамы, что приключилось с вашей сестрой? - задумчиво почесав подбородок, поинтересовался Аркадий, - Она чуть не сбила меня с ног и отчего-то звала своего Василия! Услышав голос Трубецкого, Тоня бросила короткий взгляд в сторону лестницы и тяжело вздохнула. - Так это же Софья, - засмеялась она, проходя в коридор, - Думаю, теперь они с Василием уж точно помирятся. На этих словах девушка издала едва слышимый смешок, а затем откланялась и поспешила на поиски Алекса, оставляя меня в легком недоумении. Тяжело вздохнув и закатив глаза, я поправила подол платья, а затем взялась за перила и стала подниматься по лестнице. Тоня не была бы собой, если бы не поддела меня в разговоре с мужем сестры, да и, на самом деле, лучше Тони меня не знал никто, даже мой возлюбленный дурень Василий. Ведь Тонька была со мной с самого детства. Рядом с ней я переживала свои взлеты и падения, а также свою первую неразделенную любовь, которая со временем переросла во взаимную. Я любила Ваську столько, сколько себя помнила. С самого детства, наверное, еще со времен нашей первой встречи, когда он присматривал за мной и делился со мною веселыми историями о воровской жизни, которые я всегда, затаив дыхание, слушала с упоением. В те годы я мечтала, что однажды и мы с Васей, как и мои родители, отправимся в воровское турне по всему миру и будем жить в вечном потоке адреналина и интриг. Тогда я представляла, как мы с Василием работаем на уличных ярмарках, а потом заскакиваем в первый попавшийся поезд и шманаем, уже там, по карманам незадачливых клиентов. Но, увы, этого не сложилось, и последние годы своей жизни я жила довольно монотонной и скучной жизнью. Но, возможно, все еще можно исправить! Возможно в наши и без того запутанные отношения с Василием просто нужно вдохнуть жизнь, и, именно тогда, и, именно в тот момент, все изменится и все будет иначе. Наконец, поднявшись по лестнице, я дернулась ручку двери и прошла в комнату. Как я и предполагала, Вася сидел на кровати, облокотившись локтем на стол, и опустошал уже вторую бутылку виски. Его белоснежная рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы, и, к счастью, я заметила, что любимый успел переодеться после сегодняшнего инцидента с Графом. - Вася, - позвала я, проходя в комнату. Но Василий, казалось бы, и вовсе не заметил моего присутствия. Его взгляд был все еще потухшим, и парень продолжал смотреть в одну точку, не замечая никого вокруг. Темные волосы Васьки были немного растрепаны, и я невольно вспомнила о том, что Граф невольно выдрал клок его волос во время драки. Чтобы не потревожить Муху, я осторожно присела на кровать рядом с ним и, положив руку ему на плечо, прошептала любимому на ушко: - Вася, Васенька... От моего голоса Василий мгновенно вздрогнул и перевел взгляд в мою сторону. - Соня? - удивился он, не отводя от меня своих карих глаз, - Что, пришла меня ругать и обвинять в испорченном вечере? С этими словами парень саркастически усмехнулся, а затем задумчиво почесал затылок. - Злишься. Я знаю, что злишься, - ухмыльнулся Муха, щелкнув меня по носу. Он мягко коснулся моих губ, а затем потянулся было за все еще стоявшей на столе бутылкой виски, как внезапно я перехватила его руку, и бутылка упала на пол, мгновенно разлетевшись на кусочки. От неожиданности Василий мгновенно протрезвел. Он сонно потер глаза, а затем посмотрел в мою сторону и тяжело вздохнул. - Ну, вот, - пробурчал он, вскакивая с кровати, - Теперь придется просить Алекса одолжить еще бутылку виски. На этих словах он уже хотел было направиться на поиски друга, но в следующую секунду Вася вновь услышал мой голос: - А если я скажу тебе, что у меня есть идея получше? От услышанного Васька мгновенно застыл на месте и, повернувшись в мою сторону, задумчиво почесал затылок. - Вот как? - чуть наклонив голову в бок, поинтересовался парень, - Ну, ка! Поделись! С этими словами он плюхнулся на кровать и сжал меня в объятьях. От неожиданности я громко захихикала, а Василий, не тратя времени даром, зарылся носом в мои светлые волосы и нежно коснулся губами моей шеи. - Я соскучился, - пробурчал он, прижимая меня к себе. В тот момент от Васьки до безобразия разило перегаром, но, все же, этот "дивный аромат" и вовсе не отталкивал меня, а, скорее, наоборот, даже в некоторой степени заставлял ему сочувствовать. Вася был разбит, он погряз в рутине, впрочем, как и я. Уличные кражи на ярмарке ему давно опостылели, а периодически появляющийся в нашем доме граф Трубецкой только действовал на нервы моему воздыхателю. Иногда я даже радовалась тому, что Чингиз нашел свое счастье с Марго и что Василий, хотя бы ненадолго, забыл о своей ревности к нему. Вне всяких сомнений, искра наших отношений постепенно угасала, и, чтобы ее вернуть, нужен, а, точнее, был просто необходим всплеск адреналина или же, как иначе выразилась моя старшая сестра Мария, смена обстановки. Я и не заметила, как Васька уже в пылу страсти успел разорвать на мне платье и прижаться ко мне всем телом, периодически покрывая меня поцелуями. Его сильные руки блуждали по моему оголенному телу, и в ту минуту я чуть было не оставила в мыслях свой разговор с ним. - Вася, я серьезно! - засмеялась я, отталкивая от себя пылкого Муху. Прикрывшись одеялом, я присела на край кровати и, как можно серьезнее, уставилась на любимого. - Васька, я хочу предложить тебе одно дело, - твердо сказала я, опуская взгляд. От услышанного Муха хмыкнул и задумчиво почесал подбородок. - Дело, говоришь? - ухмыльнулся он, притягивая меня к себе. В следующую секунду Васька уже хотел было вернуть меня в постель, но я вновь оттолкнула его от себя. - Гутен морген, - отчеканила я, приподнимаясь с кровати. Сказанная мной фраза, вновь поставила Василия в тупик. Он присел на край кровати и, вцепившись обеими руками за кровать, уставился на меня удивленным взглядом. Я тяжело вздохнула и закатила глаза. - Гутен морген, - повторила я, выдыхая, - система отельных краж, придуманная моей горячо любимой покойной матушкой. И завтра мы ее опробуем. С этими словами я вновь присела на кровать и ослепительно улыбнулась. Но Васька все еще продолжал хлопать глазами и недоумевать от происходящего. Чтобы немного успокоить любимого, я нежно накрыла его ладонь своей и широко улыбнулась. - Не боись. Я всему тебя научу. Все получится, даю слово. С этими словами я подмигнула любимому, а затем накрыла его губы своими и присела на колени к обескураженному Василию. В тот момент я была уверена в том, что былым несчастьям теперь уж точно конец и даже не догадывалась о том, к какой ужасной череде событий приведет нас одно мое опрометчивое решение.