Дурень моего сердца

Маша

- Мария, прошу меня простить, но мне нужно в участок. Очень много дел накопилось, да и преступность, как ты знаешь, не дремлет. С этими словами Аркадий обхватил мое лицо ладонями и нежно коснулся губами моего лба. Он все еще выглядел расстроенным из-за последних новостей, так внезапно обрушившихся на наши головы. Взгляд супруга был потухшим и даже немного серьезным, его губы были сжаты, а сам Трубецкой отчего-то выглядел напряженным. - Бери себя, ma chère épouse. Я обязательно вернусь к вечеру. В голосе Аркадия слышались нотки грусти, и я все еще никак не могла понять, обо всем ли он мне рассказал или же умолчал о кое-чем. Сжав меня в объятьях, Трубецкой накинул на плечи пальто, после чего покинул наше имение и направился на поиски извозчика. Я же, в свою очередь, вызвалась проводить любимого до пролетки, несмотря на плохое самочувствие. Еще с самого утра я ощущала некую тянущую боль внизу живота, и никак не могла понять, чем она вызвана. Ехать в госпиталь я не хотела, тревожить своего горячо любимого супруга я стремилась еще меньше, и только по этой причине я и предпочла умолчать и не рассказывать любимому о своем плохом самочувствии. Аркадию удалось довольно быстро разыскать извозчика, и, вот, он уже садился в пролетку, предварительно вручив извозчику мешочек с деньгами. Вскоре извозчик пришпорил лошадей, и пролетка двинулась с места. А я еще несколько минут стояла возле входа в наше имение и, скрестив руки на груди, наблюдала за тем, как пролетка с Аркадием отъезжает все дальше и дальше от нашего дома. В тот момент я чувствовала себя довольно прескверно. Ноющая боль внизу живота в ту минуту меня мучила гораздо меньше, чем осознание того, что любимый мог мне врать или же не договаривать о чем-то. Ведь наши отношения с супругом всегда были построены на доверии и на безграничной любви, которая за годы нашего брака ни на грамм не иссякла. С самой первой нашей встречи я почувствовала в тогда еще будущем супруге близкую и родственную душу. С самой первой минуты нашего знакомства я была уверена в том, что нам с Аркадием суждено стать сердечными друзьями, хотя и довольно длительное время отказывалась признаваться себе в этом. К тому же, за все годы нашего брака, мы с супругом так ни разу и не поссорились. Конечно, в нашей семье случались редкие моменты недопонимания. Бывали мгновения, когда я обижалась на Аркадия из-за его отлучек в полицейском участке, хотя, признаться честно, все эти отлучки были настолько редки, что я могла буквально посчитать их на пальцах. Но, чтобы откровенно ссориться и ругаться... Нет, такого еще никогда не было в нашей семье. И не будет, как мне подсказывает мое шестое чувство. Ведь мы с супругом так сильно любимы друг друга, ведь мы так безгранично доверяем друг другу и по-прежнему являемся не только любящими супругами, но и сердечными друзьями, как тогда, еще пару лет назад, во время нашей первой встречи. Наконец, я нашла в себе силы вернуться в имение. От обиды на довольно скорый отъезд любимого, на моих глазах застыли слезы. "Он вернется, как и обещал!", - шепнуло мне мое подсознание. И в то мгновение мне лишь оставалось целиком и полностью довериться своему шестому чувству и не думать ни о чем плохом. К тому же, ехать за Аркадием в полицейский участок было довольно глупой и бестактной мыслью. Коллеги просто могли бы высмеять моего супруга за подобный шаг его знаменитой беременной жены, да и дотошные газетчики уж точно не оставили бы в стороне это происшествие и раструбили бы о нем всех московской богеме в своих желтых изданиях. Сделав глубокий вдох, я оперлась рукой на дверной косяк, а затем схватилась за живот. Я вновь почувствовала, как меня кто-то толкнул изнутри, и едва заметно улыбнулась. "Наш с Аркадием малыш толкается", - подумала я с легкой улыбкой на устах. Интересно, кто же у нас будет? Мальчик, девочка или же близнецы? Размышляя о своей беременности, я и не заметила за своей спиной испуганную Оленьку. - Мария Михайловна! - пискнула девушка, хватаясь за сердце, - Вам плохо? На лице девушки застыла маска ужаса. Она стояла в двух шагах от меня и не отводила от меня испуганного взгляда. Отпустив дверной косяк, я легко коснулась рукой плеча горничной, а затем чуть слышно проговорила: - Все хорошо, Оленька. Не переживай. Но девушка не отступала. - Может, мне поймать извозчика и отвезти Вас в госпиталь? - неожиданно предложила она. Вопрос горничной меня весьма позабавил. - Право, не стоит. А, что до извозчика... Пожалуй, я съезжу к сестрам. Уж очень я по ним соскучилась. С этими словами я вновь одарила девушку улыбкой, а затем Оля помогла мне поймать извозчика, и, вот, уже через некоторое время, я направлялась к сестрам, ведь в тот момент я ни о ком другом не могла думать, кроме Тони и Сони. Мне было просто необходимо поговорить с девочками. Мне так была нужна их поддержка и совет по поводу последних событий, связанных с Аркадием, которые все еще никак не покидали моих мыслей. Я и не заметила, как вскоре пролетка подъехала к дому моих сестер. Расплатившись с извозчиком, я поднялась по широкой лестнице, после чего постучала в дверь. И почти сразу же мне открыли. На пороге стояла отчего-то встревоженная Вера, горничная моих сестер, и не отводила от меня испуганного взгляда. - Мария Михайловна, добрый день, - улыбнулась Верушка, пропуская меня в дом. Зайдя в помещение, я прошла в гостиную и присела в одно из кресел. Вскоре Вера удалилась, чтобы позвать моих сестер, и уже скоро я заметила, как в гостиную зашла моя сестра Тоня в сопровождении своего супруга. - Маша, как я рада тебя видеть, - выпалила Тоня, присаживаясь рядом со мной. Она сжала в руках мою ладонь, а затем одарила меня отчего-то встревоженным взглядом. - Что-то случилось? Почему ты в таком состоянии? - изучая мои заплаканные глаза взглядом, поинтересовалась сестра. И в ответ на вопрос Антонины я лишь кивнула и молча вздохнула. - Аркадий, - выдохнула я. Услышав мой голос, неподалеку сидевший Алексей сразу же оживился. Сцепив руки в замок, он одарил меня хитрым взглядом, а затем, наконец, заговорил: - Если тебя хоть пальцем тронул этот вафлер, которого ты, по своей наивности, зовешь супругом, то я... - Довольно! - выкрикнула Тоня, стукнув кулаком по столу, - Неужели ты не видишь, в каком состоянии сейчас моя сестра? Неужели ты, как и Вася, не замечаешь никаких границ? Услышав грозный голос своей супруги, Алексей чуть слышно выругался, после чего встал из-за стола и куда-то удалился. Как только Алексей ушел, Антонина ласково положила ладонь на мое плечо, а затем чуть слышно проговорила: - С ним все в порядке. Просто, как ты знаешь, мой супруг довольно горяч, да и с твоим Аркадием они не в ладах, просто... - У Аркадия умерла мама, - отчеканила я, поставив локти на стол. - Что?! Антонина, казалось бы, и вовсе не поверила моим словам. Взяв со стола стакан с водой, она вмиг его осушила, после чего одарила меня испуганным взглядом. И я вновь подтвердила свои слова. - Но как? Как такое возможно? Ведь маменька Трубецкого давно мертва! Тоня все еще никак не могла поверить в услышанное. - Аркадий не так давно встретил женщину, которая была его няней. Она же и сообщила ему о том, что его матушка все еще жива. После этого разговора, мой супруг, недолго думая, поспешил к ней... Но не успел. Точнее сказать, почти не успел, и маменька благополучно скончалась у него на руках. Все это время Антонина слушала меня, широко распахнув глаза, и прикрыв рот ладонью. Она была удивлена, да и кто бы не удивился на ее месте, ведь скелеты в шкафу присутствовали буквально в каждой семье, и мой супруг не был исключением. Тяжело вздохнув, я протерла лицо ладонями, а затем посмотрела на Антонину, которая все еще не отводила от меня глаз. - Казалось бы, он рассказал мне все. Но, все-таки, внутренний голос кричит мне об обратном. Такое ощущение, будто бы Аркадий мне что-то не договаривает, или же... Но я не успела договорить, потому что в следующую секунду вновь почувствовала тянущую боль внизу живота. На этот раз боль была гораздо сильнее, чем в прошлый раз, и от осознания этого мое тело непроизвольно стало покрываться мурашками. Тоня сразу же заметила мое состояние. Положив руку мне на живот, она чуть слышно спросила: - Маша, что случилось? Что с тобой? В ту минуту ледяной ужас сковал нас обеих. Но, все же, я не хотела лишний раз волновать свою младшую сестру. Дрожащей рукой я коснулась плеча Антонины, а затем попыталась изобразить на лице улыбку. - Все хорошо, не переживай. Думаю, мне лучше съездить в госпиталь. - Я поеду с тобой, - уверенно сказала Тоня, сжимая мою руку. Но в ответ на предложение своей сестры я лишь отрицательно помотала головой. - Право, не стоит. Со мной все будет хорошо, не переживай. Лучше попроси Верушку позвать извозчика. На мою просьбу Тоня отреагировала молниеносно. Позвав горничную, сестра перебросилась с ней парой фраз, а затем к дому сестер подъехала пролетка, в которую Тоня с Верой помогли мне забраться. - Ты уверена, что мне не стоит ехать с тобой? - сжимая мою ладонь, пробормотала Антонина. - Все будет хорошо, не думай о плохом, - мягко ответила я, прощаясь с сестрой. С этими словами я закрыла дверь пролетки. Извозчик уже пришпорил лошадей, как внезапно я почувствовала резкую боль внизу живота и, как можно сильнее, прикусила губу, дабы не закричать от боли. В тот момент в моей голове крутилась только одна мысль: "Хоть бы успеть в госпиталь! Хоть бы успеть!"