Электро архонт

      Сказитель никогда не казался особо приветливым или дружелюбным. На первый взгляд он был скорее противным, избалованным, требовавшим, чтобы его приказы исполнялись сиюминутно. Словом, общего с ним иметь не больно то и хотелось. Да и внешне он казался специфичным. В глаза неизбежно из раза в раз бросалось обилие острых углов. Не спасала и казалось бы призванная смягчить образ круглая шляпа с полупрозрачной вуалью: выступы на ней имели весьма острые края, узор, словно составленный из изогнутых остроугольных треугольников. Сам он был бледный, маленький и худощавый. А конечности словно держались на шарнирах. Дополняли несколько кукольный образ большие, будто стеклянные глаза, в которых ещё никто и никогда и тени искренности и тепла не видел.       Таким он был с того дня, как его представили в Фатуи как нового предвестника. Не отличался от того себя он и сейчас. Смерть Синьоры его словно никак не тронула. На его лице словно ни один мускул не дрогнул, когда он услышал новости. Хмыкнул, пожал плечами и принялся отдавать новые приказы. Точно таким же он был и после появления путешественника на фабрике по производству глаз порчи. Словно это в одинаковой степени не значило ничего.       Усомниться в его равнодушном отношении к происходящему смог заставить только резкий молчаливый уход Сказителя. Просто взял и пропал в один день. Словно никогда в рядах Фатуи его и не было.       И вот, поздняя ночь, он сидел под деревом, рядом с парой десятков мечей, вертя в руках гнозис. Сердце бога, то чего ему по сути не хватало, чтобы стать полноценным архонтом, а не просто куклой, чьим-то сосудом. И вот сердце у него есть. Однако по ощущениям не изменилось ровным счётом ничего. Предвестник равнодушно поглядывал на блестящую в свете луны побрякушку и не чувствовал ничего. Это начинало походить на злую шутку. Ровный округлый камешек, в чем-то сродни клетке из драгоценных металлов. Словом, внешне красивое. -- И почему же ты меня не слушаешь, мусор? Вот возьму и выкину, пробормотал Сказитель. Однако гнозис держал всё так же бережно, осторожно и вероятно с некоторым трепетом даже. Уж точно как не что-то, что он прямо сейчас кинет в реку. – Или ещё лучше, доставлю в Снежную, раз ты противное, сотрудничать не хочешь.       Редкий случай, когда что-то шло вопреки желаниям Сказителя, на самом-то деле. Просчитался он что ли? Но в любом случае, чего лукавить, ему было обидно. Горько и противно даже. Снова он остался ни с чем. Останется. Останется ни с чем, учитывая, что именно ради этого и затеяна поддержка военного положения в Инадзуме. Ради этой безделушки Фатуи организовали подпольное производство глаз порчи. За неё погибла Синьора. А ведь последнее Сказитель мог бы и предотвратить. Однако, тогда гнозис бы точно пришлось отдать.       Было наивно полагать, что рано или поздно положение сердца бога бы не было раскрыто. Поэтому то Сказитель и решил уйти. -- Ну ничего, я заставлю тебя подчиняться, -- предвестник резко сжал руку в кулак и положил гнозис в рукав к остальному мелкому хламу.       Теперь Сказитель сам по себе. Свободный человек. Нет, свободный бог, всё же он таки заполучил своё сердце бога. Заполучил. Противное слово, неправильное. Его гнозис вернулся к законному владельцу. Да, так точнее. И всё равно что-то не то. Возможно это просто не та ситуация, где нужен этот сухой формальный язык. Однако, почему-то, только он и напрашивался. Абсурд.       Предвестник поднялся на ноги и неспешно поплёлся в каком-то направлении. Куда глаза глядят, грубо говоря. Им было принято решение начать новую жизнь. Без Фатуи, как полноценное божество. Ведь теперь он толком ничем и не отличается от нынешнего электро архонта: даже больше, это у него сейчас лежит источник мощи этого божества. Значит, и он больше походит на электро архонта. Уместно ли тогда называть его настоящим электро архонтом, а действующего Сёгуна фальшивкой? Пожалуй и так. Тогда стоит в будущем разобраться с подделкой.       А пока что стоило начать с чуть более насущной проблемы. Сбегая от своих некогда союзников, Сказитель забрёл непонятно куда. Вроде и местность знакомая, и название на языке вертится. А вспомнить не может. Да и единственные три человека, кто мог ему подсказать, где он, были им убиты и валялись у него за спиной в собственной крови. Даже сейчас он слабо представлял куда движется.       Неправильно это. Нужно изловить кого-нибудь и допросить. Только допросить. Докладывать никуда не надо. Себе разве что. На глаза бросились тренирующиеся ронины-беглецы. Кайгари, иными словами. Отлично, с ним предвестник и начнёт. Только новоиспечённый архонт не учёл одну деталь. С ним не захотели сотрудничать. И вот, тел у него на руках стало на два больше. А информации никак не прибавилось. Обидно. Очень. Снова разъедала злость. Сказитель сжал кулаки и громко выдохнул. Что ж, это в любом случае больше эмоций,, чем когда погибла Синьора. Быть может, гнозис не переносит смертей жителей Инадзумы и поэтому потихоньку смиряется со своей участью? В это хотелось верить.       Предвестник таки вновь посмотрел по сторонам. Стеклянные глаза стали походить на блюдца, стоило ему увидеть странные механизмы. Ясиори. Остров Ясиори. Он обернулся и уставился на пустую деревушку. Деревня Хиги. На этом острове и была фабрика глаз порчи. А вроде ведь даже переплывал водоём какой-то, неужели он и в правду ушел так недалеко? Предвестника снова охватила злость. Даже уйти от прошлого не получилось, наверняка всему виной треклятое сердце бога, возомнившее, что может идти против своего хозяина.       Чёртова безделушка.       Сказитель молча весьма резко развернулся и направился в сторону воды. Нужно уплывать. Чтобы этот гнозис о себе не возомнил, ему не помешать новоиспечённому электро архонту.       В лицо дул холодный порывистый ветер и волосы так и лезли в глаза, от чего Сказитель периодически щурился и моргал чаще обычного. Было малость неприятно, но что хуже, это мешало обзору и несколько затрудняло ориентацию в пространстве. На скорости передвижения это разумеется тоже сказалось: неблагоприятная обстановка неумолимо замедляла эту прогулку.       Стоило приблизиться к берегу и ветер стал чуть ли не сносить электро архонта в сторону. Кукольное тело давало о себе знать, такое не сложно сдвинуть с места.       На причале предвестник увидел белое пятно. Стоило ещё немного приблизиться и стало понятно, что это был молодой человек, вероятнее всего тоже ронин как и предыдущие знакомые Сказителя. Юноша подготавливал лодку к отплытию, укрываясь за небольшим холмом от ветра. На что вообще этот дурак надеется в такую-то погоду? Его унесёт первый же порыв ветра. Лодка сядет на риф и он пойдёт ко дну. Стоит сказать пожалуй ему об этом. А в знак благодарности будет служить своему новому архонту. -- В такую погоду в море не выживешь, -- Громко сказал предвестник подходя к причалу. – На что ты вообще надеешься, отплывая сейчас? -- А Вы пробовали выжить в море в такую погоду? – Незнакомец обернулся. И едва завидев новоприбывшего слегка нахмурился. -- Не пробовал бы, не стал бы ничего говорить, -- Раздраженно буркнул предвестник. Этот человек ещё и сомневаться в его знаниях смеет. -- Вот как. Тогда что же привело Вас на причал? Желаете насладиться штормом?       И вот тут Сказитель задумался. По сути его тоже привело сюда решение отправиться в плавание. До чего же точно отметил этот ронин, словно видит архонта насквозь. Даже слова в предложения не клеятся теперь. Предвестника захлестнуло возмущение. Его так легко заткнул какой-то человечишко! -- А пусть и так, -- Несмотря на злость, голос остался привычно холодным, а лицо беспристрастным. Даже в гневе он словно боялся, что его кукольное лицо исказится и станет не таким красивым и идеальным. Ведь как, архонт, и не во всей красе. -- Из деревни Хиги. Из деревни Хиги сюда. Охотно Вам верю, -- Незнакомец словно расслабился. Его слова всё больше походили на насмешку.       Сказитель окончательно потерялся. Над ним… просто смеются. Иначе куда делась вся настороженность. Враждебность никуда уж точно не делась. Но и угрозы в архонте явно не видят. Скарамучча понятия не имел, что ответить. Впервые он встречался с таким с тех пор, как присоединился к Фатуи. Необычно, непривычно и очень неприятно. -- Следи за языком, -- Огрызнулся Сказитель. Если раньше это походило на выпад в сторону оппонента, сейчас это было кинуто словно пытаясь защититься. Удивительно, до чего этот короткий диалог дошёл. Говорить желания больше не было. Останавливаться дурак явно не намеревался, так ещё и дерзит, никакого смысла тратить время на перепалку. Но раз он так уверен в своих силах… Нет, нет, нет, это крайне нерационально, разумеется он разобьётся. Скарамучча никак не мог перестать пялиться на лодку. Нерационально, а хотелось верить. С уверенными людьми всегда так? В него то верили, потому что его планы всегда безупречны. И как его угораздило захотеть верить в этого глухого идиота. Скарамучча быстро, насколько мог, подошёл к нему незнакомцу и встал к нему в лодку. -- Давай помогу, раз уж я пришёл. Белый флаг, в чистом виде. Посмешище. Не удивительно, что ронин усмехнулся на это. Однако при этом не сдвинулся и с места. -- Простите, господин, но я не помню, чтобы приглашал с собой Фатуи. Это заявление было подобно грому среди ясного неба. Скарамучча замер, уставившись на юношу. В глазах читалось непонимание с примесью возмущения. Удивительно даже. Слова незнакомца настолько выбили его из колеи, что на мгновение он даже забыл о своём образе. Пе- Точно. Сказитель больше не из Фатуи, Первый предвестник не мог о таком позаботиться. Да и с чего бы ему полагаться на какого-то там первого. Сам справится. -- Я не из Фатуи, -- отрезал архонт, снова возвращаясь к своему безэмоциональному амплуа. -- А кто же Вы тогда? -- Я… -- Сказитель задумался. Однако ответ нашёлся быстро. – Путешественник. -- Что Вы? Правда? Приношу свои извинения, не распознал сразу.       На этот раз в словах не было слышно издёвок. Словно это искренне. Однако Скарамучча почему-то был уверен, что ему всё равно не верят. И бессовестно врут, что это не так. Ну и пожалуйста. Не больно то и надо. Всё равно невежду ждёт погибель в конце этого плавания.       Лодка тронулась. От причала её сразу понесло куда-то в сторону. Но ронин выглядел так, словно всё идёт именно по его плану. Юноша взял вёсла в руке и кивнул в сторону второй пары, словно намекая, чтобы подозрительный попутчик тоже не отлынивал. Архонт неохотно повторил за ним. Весла с громким плеском очутились одним концом в воде. -- Главное не паникуйте. И всё пройдёт нормально, -- Наконец громко, перекрикивая шум моря, сказал ронин.       Ещё и утешает, смешно. Архонт фыркнул и ничего не ответил. Снова повисло молчание. Где-то с час их кидало из стороны в сторону. По правде говоря, предвестника начинало укачивать. Однако его напарник всё также непоколебимо продолжал грести, словно никакого шторма вокруг и не было. Помогать он собрался. А в итоге Сказитель сидит у него за спиной и еле держится в сознании.       Ронин кинул на него взгляд через плечо. А потом легонько ткнул в плечо и указал в сторону берега. Архонт кивнул. Лодка направилась к берегу. Стоило им сойти на берег, как Предвестник с сомнением уставился на спутника и спросил: -- И что же заставило нас сойти на берег?       Юноша помедлил. По нему видно, что это не то место, куда он собирался плыть. -- Мне нужно передохнуть, -- Спокойно ответил юноша и уселся на траве. – Да и Вы словно не устали. -- Я Скарамучча, -- Что-то таки толкнуло кукольного юношу представиться.       Его спутник усмехнулся. -- Приятно познакомиться, Скарамучча. Меня зовут Каэдераха Кадзуха. Куда же Вы держите путь, Скарамучча?       Предвестник подошёл к нему и уселся рядом. Оказалось, когда они вот так сидят, они словно одного роста. Забавное наблюдение. Юноша поджал ноги и обхватил их руками. Он не знал. Куда-нибудь. Куда глаза глядят. Подальше от Фатуи, Сёгуна, путешественника с его сиблингом.       Скарамучча ничего не ответил. Кадзуха и не давил на него особо. Пожал плечами, сказал что-то вроде «Не хотите говорить, не надо, я не настаиваю» и снова принялся вглядываться в горизонт. В этот момент даже стало как-то тихо вокруг, бушующее море ушло на второй, а то и третий план. Такой, незначительный шум. Это даже несколько успокаивало и помогало собраться с мыслями. И в правду, куда Скарамучча собрался идти. Вроде он просто хотел получить сердце бога, стать полноценным богом и таки зажить обычной жизнью. Но вот он сидит черт знает где с ронином, которого намеревался прикончить как только они сойдут на берег и рассуждает о непонятной ерунде про то, а что его ждёт раньше.       А ведь если так задуматься, странно, что они вообще до куда-то доплыли. В такой-то шторм. Эта уверенность Кадзухи была столь абсурдной на первый взгляд, но кто же знал, что он так ловко выпутается. Он во время бури был словно рыба в воде. Словно это его стихия, тут он свободен как ястреб в небе.       Скарамучча обернулся к ронину. Даже сейчас. Нет, шторм это определённо его стихия. -- А ты… Вы куда направляетесь? – Не выдержал и поинтересовался юноша у Кадзухи. -- На могилу друга. Хочу кое-что ему вернуть.       Скарамучча замолчал. На душе заскребли кошки. Наверное не стоило спрашивать. Зря он так. Даже отвернулся от приятеля. Стало неловко. Необычное ощущение. И странные. Он ведь даже не знал этого человека.       Перерыв заставил юношу о многом задуматься. Однако через час ронин поднялся на ноги и пошёл к лодке. -- Думаю пора плыть дальше. Тут небезопасно оставаться на ночь. Ты со мной? – он взглянул на потерянного юношу, сидящего на траве.       Он сидел нахмурившись и поджав и без того тонкие губы. По бледной коже бегали мурашки, да и сам он порой вздрагивал. Явно было холодно. Тощие костлявые руки и такие же ноги словно светились, настолько бледными они были. А в глазах читалась такая потерянность и неуверенность во всём вокруг. Словно ребёнок из богатой семьи, впервые столкнувшийся с жестокостью внешнего мира. Птенчик едва покинувший гнездо и не ожидавший, насколько сложным будет дальнейший путь. Он поднял глаза на Кадзуху. Словно он надеялся, что у того есть ответы хотя бы на часть его вопросов. А потом подскочил и подошёл к ронину. -- Да, поплыли.       Кадзуха не стал ничего говорить. За этим было даже интересно наблюдать. Хотелось узнать, что же произойдёт дальше.       Они забрались в лодку и снова отплыли от берега. Через какое-то время шторм поутих. Плыть стало намного проще. И Скарамучча даже предпринял попытку ещё раз поговорить с попутчиком. Кадзуха оказался весьма приятным молодым человеком. Сам себя он назвал скитальцем, странствующим по всему свету. По его же словам до этого он был в Ли Юэ. А потом встретился с путешественником и вернулся на родину.       Скарамучче же рассказать было нечего. Всё было связано с Фатуи и с его легендой, что он тоже путешественник, никак не вязалось. Так что на этот раз Сказитель сидел и слушал. Не сказать, что опыт этот был неприятным. Когда они приближались к острову Наруками он уже не сдерживаясь смеялся, порой шутил и постоянно улыбался. Кадзуха тоже стал словно добродушнее и улыбчивее.       Они остановились в месте чем-то напоминающем каньон. Только с водой на дне. Они сошли на берег среди гор. Тогда Кадзуха поутих. Опять молчаливый, задумчивый. Он что-то достал из-за пазухи, посмотрел и сжал в руке. Скарамучча попытался разглядеть что-то это.       Пустая оболочка глаза бога.       Стало не по себе. В который раз. Это происходит слишком часто, от этого даже неприятно как-то.       Повисла тишина. Кадзуха вздохнул и сделал шаг вглубь грота. А потом бросил взгляд через плечо на Скарамуччу. Тот стоял опустив голову и пинал ногой камень. Идти с ронином он явно не собирался, но и сбегать не планировал. Словно решил дождаться того у лодки. Видимо понимал, значимость этого места для новообретённого спутника. Или может друга. Непонятно. Но в любом случае Кадзуха был благодарен ему за это.       И вот, ронин ушёл. Скарамучча остался один. Снова один. Неприятно. Время проведённое с Кадзухой ему нравилось явно больше. И Уходить даже не хотелось. А ещё меньше хотелось продолжать врать. Это как-то… нечестно. Странное слово. И неприятное. Не то, которое хотелось ставить рядом с именем Каэдераха Кадзуха. Но как только он сознается, это маленькое приключение закончится.       «Простите, господин, но я не помню, чтобы приглашал с собой Фатуи.»       Весьма доходчиво сказано. Да и вспоминая, что он сделал для сопротивления. Да и почему он вообще решил подсунуть им те глаза порчи? Ах да, гнозис и первый предвестник. Скарамучча снова достал из рукава сердце электро архонта. Всё такое же. Слегка поблёскивающий округлый камушек в чем-то, что напоминает внешне клетку. Клетку…       Почему слово клетка так похоже на то, как этот элемент гнозиса назвал бы первый? Да и по сути сейчас именно ложь Сказителя является для него ограничением. Своего рода клеткой. Нет. Раз он решил порвать с Фатуи из этой клетки нужно выбираться. Хотя бы попробовать поговорить с Кадзухой, а не бежать от этого как от огня и только прикидываться немым слушателем. Раз первый больше не указ Скарамучче, то и сидеть в этой клетке у него больше нет необходимости.       Вскоре юноша услышал шаги. Его новый друг возвращался. Скарамучча быстро спрятал гнозис в рукав обратно и поднял взгляд на Кадзуху. Тому явно стало легче дышать после этого визита к другу.       Он спустился и поравнялся с Скарамуччей. Сказитель медлил. Стало вдруг резко невероятно неловко. Но так надо. -- И… куда ты дальше? – Начал он из далека. -- Буду дальше скитаться по миру, -- ответил ронин и повернулся всем телом к собеседнику. -- Вот как, -- Скараммуча уставился в землю. Благо шляпа так удобно скрывала то, что у него творилось на лице. -- Хочешь со мной? Полагаю, тебе идти некуда. -- Я… -- Скарамучча поднял голову и уставился на друга. Самое время. – Я… --Я знаю, Сказитель, -- И ронин улыбнулся. Мягко и тепло.