Глава 47
31 мая 2022 г. в 14:49
Продолжительность жизни культиваторов, как правило, была больше. Для них год был просто временем для уединенного самосовершенствования или временем для путешествий, пролетающих в мгновение ока.
Поэтому, когда пришло время для повторного проведения отложенного совместного соревнования сект, казалось, что прошло, не так много времени, и гора Ванъю снова бурлила активностью.
После нападения демонической секты год назад секта Гуань Лань и секта По Юнь больше не имели права приходить на несколько месяцев раньше времени, чтобы поесть и выпить бесплатно. Это сэкономило много денег для секты Сюань Тянь.
Но независимо от того, насколько занята была секта в этот период, для Фань Юаня это было почти бессмысленно, потому что он вообще не участвовал.
Первоначально соревнование сект было важным сюжетным моментом для главного героя, чтобы показать отличное шоу, но после последнего фарса практически все знали, что этот парень был великой силой, который достиг стадии Дуджи. Не говоря уже о том, что те, кто участвовал в соревновании, были новыми учениками каждой секты, даже Мастера Сект трех сект не осмеливались сражаться с ним.
Если бы им пришлось идти, они могли бы только сидеть вместе с кучкой стариков и наблюдать за битвой с возвышенности.
Фань Юань считал, что это было необходимо. Лучше было пойти, чем не пойти, и в любом случае это можно было считать следованием сюжету. Однако Янь Жуй сказал, что он только хотел насладиться миром вдвоем с любимым шицзуном своей собственной семьи и не хотел, чтобы остальные смотрели на него.
Фань Юань почувствовал, что его слова были очень разумными. Снаружи эти культиваторы казались мудрецами. На самом деле, они были ужасно грязными внутри. Когда Фань Юань подумал о том, что ему придется иметь дело с этими, мягко говоря, жуткими лицами, которые хотели выслужиться, он почувствовал, как у него разболелась голова. Поэтому они решили остаться и отдохнуть на своем собственном пике.
На самом деле миссия была сложной только на первый взгляд, но на самом деле это было не так. Хотя её продолжительность была довольно длительной, Фань Юань, как второстепенный персонаж-гей, имел мало описаний. Чаще всего это были косвенные описания.
За исключением начала сюжета, где он принял ученика, и более поздней части, где он столкнулся с Повелителем Демонов, что было более важно, он был королем соевого соуса*, когда дело доходило до любой другой части сюжета. Его задача состояла просто в том, чтобы неустанно учить главного героя и воспитывать из него культиватора со способностями и моралью; яркую звезду завтрашнего дня в сфере совершенствования.
*Кто-то, кто любит заниматься своими делами.
Короче говоря, он был тем человеком, который стоял за главной мужской ролью.
Но, очевидно, ему больше не нужно было выполнять эту миссию, потому что исполнитель главной мужской роли уже превратил себя в талант. Он даже превзошел своего собственного Мастера и отбросил на расстояние более 18000 метров. Когда Фань Юань подумал об этом, он действительно почувствовал себя таким убитым горем, что не мог дышать.
＃Кто может понять печаль ученика , покидающего школу заранее QAQ＃
＃За одну ночь мой глупый ученик превратился в большого извращенца _(:з"∠)_＃
＃Были ли мои учения прошлого скормлены собакам?!＃
С некоторым сожалением и обидой Фань Юань подошел к своему столу и взял кисть. Он обмакнул её в чернила и начал рисовать.
Чтобы помешать людям, у которых было мало дальновидности, проникнуть на пик и нарушить покой и тишину Фань Юаня, Янь Жуй установил повсюду барьер. У него не было проблем с блокированием всех культиваторов, которые были ниже стадии Дуджи.
После того, как он позаботился обо всех этих вещах, он не мог дождаться возвращения в Бесснежный Зал. Быть разлученным с Фань Юанем даже на мгновение было крайне невыносимо.
Войдя во внутреннюю комнату, он увидел, что человек, по которому он тосковал, склонился над своим столом, рисуя. Он не знал, что рисует этот человек, но он выглядел очень серьезным. Янь Жую было очень любопытно, но он не издал ни звука. Он легкими шагами направился к Фань Юаню, прежде чем остановиться прямо за ним.
Наблюдая за содержанием бумаги, выражение лица Янь Жуя на мгновение стало жестким, не потому, что на картине был кто-то другой, а потому, что это был он сам.
Если бы это была обычная картина, он был бы на седьмом небе от счастья, но на картине Фань Юаня был изображен его детский облик, а также чиби версия. Большая пара преувеличенных водянистых глаз, жалкое, милое лицо, похожее на булочку, рваная одежда с нашитыми заплатками — просто глядя на это, люди чувствуют, что их сердца смягчаются в смущенное месиво, это было чрезвычайно мягко и мило.
Но Янь Жуй не считал это милым, он просто чувствовал себя крайне неловко. Он никогда еще не был так смущен.
Когда он впервые пришел в этот мир, особенно в те три дня, когда он преклонял колени у ворот горы секты Сюань Тянь, он был полон мыслей о том, как исправить Фань Юаня и заставить Фань Юаня пожалеть, что тот играл с ним, как он делал в предыдущем мире. Но когда он увидел его, он больше не мог этого выносить и вместо этого послушно последовал своему плану.
Что касается использования их отношений учитель-ученик, чтобы получить несколько небольших мелких преимуществ, он уже считал, что это самая низкая возможная процентная ставка.
Однако, судя по тому, что было сейчас, казалось, что у маленького парня не было и половины сердца раскаяния. Он действительно осмелился воссоздать его некогда унизительный облик на бумаге? Он действительно просил о каком-то наставлении.
Янь Жуй с холодным лицом схватил незаконченную картину, держа ее в руке, чтобы внимательно рассмотреть. Фань Юань оглянулся на него с лукавым блеском в глазах, но его тон был очень дружелюбным: “Моран, шицзун вспомнил твою юную и нежную внешность, когда увидел тебя в первый раз. Взгляни на него и посмотри, реалистичен ли он ?”
Янь Жуй на мгновение замолчал и вдруг усмехнулся: “Картины шицзуна от природы реалистичны. У этого ученика нет возможности отплатить вам, как насчет того, чтобы я тоже подарил вам картину?”
Брови Фань Юаня приподнялись. Он не знал, что задумал Янь Жуй, но не отказался. Он просто протянул ему кисть.
Янь Жуй взял кисть и пристально посмотрел на Фань Юаня. Глубокий и сложный смысл, сквозивший в его взгляде, заставил Фань Юаня невольно вздрогнуть. Это чувство было очень знакомым. Да, это было очень плохое предчувствие.
Он просто увидел, как Янь Жуй взял кисть, расстелил новый лист бумаги сюань, осторожно обмакнул кисть в чернила и начал рисовать на поверхности бумаги.
Его движения были свободными и плавными, а выражение лица - неторопливым и спокойным. Как будто он не рисовал, а катался на лодке по озеру.
Однако, хотя Фань Юань долгое время внимательно наблюдал, он не мог сказать, что именно пытался нарисовать Янь Жуй. Линии были плавными, очертания четкими, но он не мог различить форму. Он решил, что этот человек рисует назло, и пошел продолжать свое незаконченное творение.
Когда он закончил рисовать детский портрет своего собственного глупого ученика, Янь Жуй тоже отложил кисть.
Фань Юань подвинулся, чтобы рассмотреть его поближе, и почувствовал себя немного странно.
Янь Жуй слегка изогнул уголки губ, глядя в его сторону, и медленно повернул картину на 180 градусов.
Фань Юань напевал, этот парень на самом деле рисовал вверх ногами, демонстрируя свой талант.
Когда он посмотрел на картину, в тот самый момент, ему стало стыдно, он пришел в ярость. Двумя людьми, участвовавшими в картине, были именно он сам и бесстыдная, порывистая тварь перед ним!
На картине его глаза были затуманены, а с мокрых волос, упавших на виски, капали капли пота. Его тело было усеяно как сильными, так и легкими следами поцелуев, и он сидел на Янь Жуе, широко расставив ноги. Его руки вцепились в плечи Янь Жуя, как будто этот человек был его спасительной соломинкой, а губы были слегка приоткрыты, как будто он что-то кричал. Все выглядело необъяснимо непристойно, кокетливо и очаровательно...
Щеки Фань Юаня залились ярким румянцем. Увидев, как Янь Жуй кладет картину в свое собственное кольцо для хранения, он поспешил схватить ее. Он не забыл отругать: “Злой ученик, быстро отдай это, этот учитель хочет ЕЁ УНИЧТОЖИТЬ!”
Янь Жуй повернулся и крепко сжал его обеими руками, заключая в свои объятия. Его тонкие губы слегка коснулись мочек ушей Фань Юаня, и он прошептал низким и двусмысленным тоном: “Это все благодаря тебе, шицзун. Ты подал такую хорошую идею, ах.”
Фань Юань был так зол, что поднял ногу и пнул его, крича: “Разве ты не говорил, что это для этого учителя, отдай это быстро!”
Янь Жуй тихо рассмеялся: “Теперь вы сожалеете об этом. Как насчет того, чтобы сделать еще одну для мастера как-нибудь в другой раз?”
Фань Юань сопротивлялся, протестуя: “Нет! Картина, которую я хочу, - именно эта! Вам также запрещено рисовать еще!”
Янь Жуй выглядел так, словно у него сильно болела голова, когда он вздохнул: “Шицзун действительно просит невозможного. Была ли картина Ту-эра недостаточно реалистичной? Это также верно, осанка и внешний вид шицзуна в то время, основываясь на скудных навыках кисти Ту-эра, даже тысячную часть такого действительно трудно изобразить.”
Фань Юань больше ни о чем не заботился и напрямую использовал систему для общения: “Янь Жуй! Кто позволил тебе рисовать это! Тебе все еще нужно какое-нибудь лицо!”
Янь Жуй тихо рассмеялся и пренебрежительно сказал: “С чего бы мне хотеть сохранить лицо? Моя душа была захвачена тобой, ты, искуситель. Если бы я хотел сохранить лицо, мне пришлось бы стать вегетарианцем на всю жизнь.”
Фань Юань не знал, что с ним делать, поэтому ему ничего не оставалось, как подавить свой гнев. Он попытался вести переговоры в дружеской манере: “Как насчет этого, я верну тебе картину, на которой ты изображен ребенком, и ты также отдашь это... мне, это должно быть нормально, верно?”
Янь Жуй, естественно, не желал этого. Он сказал с улыбкой: “Дело не в том, что я не могу тебе это дать, но…ты должен, по крайней мере, проявить немного искренности.”
Фань Юань стиснул зубы и спросил: “Чего ты хочешь?”
Янь Жуй нежно прикусил мочку его уха и уговаривал: “Мы еще не использовали эти тела для этого.”
Тело Фань Юаня сразу же смягчилось. Он был так зол, что хотел укусить его. Он отругал: “Бесстыдник! Оставь картину себе, она мне не нужна, отпусти меня.”
Как мог Янь Жуй захотеть отпустить его? Он уговаривал и приставал: “Детка, я так долго был монахом, ты должен хотя бы дать мне немного мяса.”
Фань Юань некоторое время молчал, а потом вдруг улыбнулся ему. Янь Жуй был ослеплен ослепительной улыбкой, когда просто услышал, как он медленно произнес два слова: “Вегетарианец, здоровый.”
После этого, воспользовавшись тем, что Янь Жуй еще не пришел в себя, Фань Юань вырвался из его объятий, взял картину и ушел.
Когда Янь Жуй увидел, что он действительно ушел, он вынул картину. Он тщательно смаковал её, затем взял кисть и внес некоторые изменения. Наконец он развернул еще один лист бумаги и начал иллюстрировать другой набор действий в виде свитка с картинками.
В глубине души он подумал, что если бы такие аскетические дни продолжались и дальше, он, вероятно, смог бы написать целую книгу весеннего дворца.
*******************
Совместное соревнование сект длилось целый месяц. Из-за отсутствия Сюй Морана в главной мужской роли, Бай Хао Тянь, второй исполнитель главной мужской роли, естественно, получил первый приз и завоевал сердце главной женской роли.
Бай Хао Тянь изначально был самым выдающимся учеником секты Сюань Тянь. Он был не только высоко оценен Мастером Секты, но и очень популярен среди братьев секты. Он казался идеальным старшим братом в легендах.
Хотя его искали многие женщины-культиваторы, он начал заниматься своими делами, чтобы избежать каких-либо неприятностей, и его сердце стало каменным. Причина этого заключалась в том, что в его сердце был только один белый лунный свет, одна Чжуша Чжи. Верно, это была исполнительница главной женской роли Лю Вэнья.
История о том, как эти двое встретились, тоже была наполнена собачьей кровью. Это был первый раз, когда Бай Хао Тянь спускался с горы. Он покупал магические сокровища в магазине и выбирал предметы, но когда он собирался заплатить за них, он понял, что вор украл его камни духа. В то время эта сцена была очень неловкой. В этот момент главная героиня случайно проходила мимо магазина и великодушно пришла ему на помощь.
С тех пор, как само собой разумеющееся, доброта и красота главной героини глубоко запечатлелись в сердце Бай Хао Тяня и никогда не будут забыты.
Исполнительница главной роли уже привыкла совершать добрые дела. Естественно, она не помнила, как помогала, Бай Хао Тяню, но ее глубоко привлекло его выдающееся выступление на соревнованиях. Она тайно решила остаться в секте Сюань Тянь, чтобы сблизиться с Бай Хао Тянем и позволить ему влюбиться в нее.
Таким образом, основной сюжет изменился с цветка в царстве культивирования, горько и настойчиво преследующего мужского бога, на прекрасную историю двусторонней тайной любви.
Согласно первоначальному сюжету, Лю Вэнья должна была быть партнером главного героя. Но теперь она была в горячей, страстной связи с его любовным соперником. Это действительно заставляло людей сетовать на то, что Небеса играют с человечеством.
Фань Юань не мог не покачать головой, когда подумал о преступнике. Обычно говорили, что лучше снести десять храмов, чем разрушить брак. Чтобы так основательно испортить отношения между оригинальными главными героями мужского и женского пола, этот негодяй Янь Жуй действительно совершил слишком много грехов!
Однако, после стольких подлых поступков, все еще была одна хорошая вещь, которая заключалась в том, что Янь Жуй успешно заставил Би Йи отказаться от своей привязанности к Фань Юаню.
В сюжете этого мира, за пределами первоначального персонажа его тела, Фань Юань чувствовал себя хуже всего из-за этой маленькой лисы. Она была влюблена в человека, который никогда не обернется и не оглянется назад. Она ждал тысячи лет только для того, чтобы все закончилось ничем.
Это можно было бы считать формой освобождения для него, когда первоначальный персонаж, в конце концов, умер. Однако Би Йи продолжала ждать на пике Луоксия вечно.
Фань Юань посмотрел на сцену, отраженную в водной сфере. Снежный волк внимательно следил за лисой-духом. Затем лисенок нетерпеливо обернулся и замахнулся лапой на снежного волка. Снежный волк невинно уставился в ответ своими черными и яркими глазами, похожими на бусинки, но все еще отказывался уходить. Шаг за шагом он продолжал следовать за маленьким лисенком.
Став свидетелем этой сцены, Фань Юань не смог удержаться от нежной улыбки. На этот раз, естественно, ей больше не будет одиноко, так что он тоже сможет уйти с миром.
Янь Жуй посмотрел на него сбоку. Когда он увидел, что тот улыбается, уголки его рта тоже подсознательно приподнялись.
Хотя снежный волк был всего лишь ведущим мужчиной на нижнем уровне, у него все еще была аура главного героя. Можно было бы подумать, что он, естественно, будет очень хорошо заботиться о лисичке.
Автору есть что сказать:
Я боюсь, что некоторые маленькие ангелы не поймут последнее предложение, поэтому я здесь, чтобы объяснить. Ведущие мужчины в предыдущих мирах рассматриваются Янь Жуем как просто набор данных. Очень легко очистить их воспоминания и перебросить их на другие планы. Что касается того, в каком плане снежный волк изначально был главной мужской ролью, ну ~