Яд моих снов

      Думал ли Эрен когда-нибудь, что вот так запросто сможет провести целый день дома у Аккермана? Конечно, нет. Впрочем, думал, разумеется, но не рассчитывал, что это произойдёт так скоро. Однако это не помешало ему расслабленно, вполне по-хозяйски распоряжаться их совместным досугом. Леви не возражал ни против просмотра фильма в обнимку на диване, ни против вечера в беседке, ни против того, что Йегер почти не выпускал его из рук. Он как щенок крутился вокруг него, обнимал, целовал, порой выхватывая подзатыльники за навязчивость, но всё равно отлипать не собирался.       Аккерману даже готовить пришлось, будучи зажатым в объятьях. Эрен обнимал его со спины, положив подбородок на плечо, и следил за каждым движением своего личного шеф-повара. Леви такая навязчивость до ужаса раздражала и, несмотря на то, что ему ничто не мешало просто отпихнуть пацана, делать он этого не стал. Думать, почему позволял паршивцу буквально висеть на себе, мужчина не хотел совершенно. Зато, когда парень полез в мангал за картошкой (которую он всё-таки закопал в угли) и обжёг палец, у Леви немного полегчало на душе. Поделом.       Йегера маленькая травма, конечно, нисколько не огорчила. Он был более чем доволен своим творением и не уставал повторять, что нет ничего лучше картошки, запечённой в углях. Аккерман только скептически хмыкал, потягивая прохладное пиво. Присутствие Эрена в его доме и личном пространстве оказалось абсолютно нормальным явлением. Даже от своих друзей Леви порой очень уставал, но пацан почему-то не утомлял его. Возможно, только тем, что вёл себя как рыба-прилипала, но и тут были свои плюсы. Обычно мужчина мёрз даже в тёплую погоду, но с сопляком и его горячим телом, к которому он всё время прижимал Аккермана, ему это не грозило. Наверное, если всё время держать Йегера дома, то зимой можно нехило сэкономить на отоплении.       Парень весь день так и расхаживал в одних брюках, заставляя Леви периодически глотать слюни и скрипеть зубами. Однако, когда вечером начало холодать, всё же пришлось отправиться в гардеробную на поиски хоть какой-нибудь одежды. Минут десять поисков обернулись для Аккермана худшей пыткой, потому что Йегер не переставал чуть ли не в голос смеяться от того, насколько Леви был меньше него. Мужчина уже хотел набросить галстук на шею паршивцу, придушить, а тело закопать в саду, но тут на верхней полке (куда мужчина не заглядывает по понятным причинам) обнаружился красный свитер крупной вязки.       Увидев это убожество, Аккерман лишь обречённо прикрыл лицо рукой, вспоминая, как пару лет назад Ханджи, сияющая улыбкой, вручила его в качестве подарка на Рождество. Свитер оказался ужасного красного цвета, естественно, с белым дурацким орнаментом и оленями, у которых вместо носа были мягкие плюшевые помпончики. Отвратительно. Хуже всего, что этот кошмар был на несколько размеров больше, чем надо, и когда Леви заставили его примерить, оказалось, что рукава свисают намного ниже пальцев, а по длине он доходит почти до середины бёдер. Но поскольку это подарок, выкинуть его не представлялось возможным, а кроме этого, Зое настояла, чтобы Аккерман весь вечер проходил в нём, ведь он «так мило смотрится». Почему Ханджи пережила то Рождество, Леви не знал до сих пор.       И вот, когда мужчина уже и забыл об этом кошмаре, сопляк вновь вытащил его на свет божий, с довольной улыбкой напялил на себя и объявил, что теперь это его свитер, который будет лежать у Леви. Отлично. Очкастой не жить. Но позже, когда на улице заметно похолодало и оказалось, что тёплый пацан плюс мягкий свитер равно потрясающе уютные объятья, Аккерман решил повременить с убийством. К тому же Эрен, похоже, пребывал в восторге от этой ужасной красной тряпки, которая внезапно стала его первой личной вещью в доме Леви. А чуть позже ему выдали новую зубную щётку и даже личное полотенце.       Йегер отчаянно пытался скрыть свою радость, но выходило плохо. Для парня всё было в новинку, а потому каждый маленький или даже крохотный шажок в их отношениях воспринимался им как оглушительная победа. Леви по идее должно было это раздражать, но пацан в такие минуты выглядел слишком счастливым, чтобы на него злиться, и к тому же становился ещё ласковее. Мужчина отчаянно не хотел это признавать, но ему начинало нравиться то, что в другой ситуации он назвал бы «телячьи нежности». Всё из-за дурацких рук парня, которые оказались слишком тёплыми, слишком ласковыми, слишком уютными. Надо запретить на законодательном уровне такие руки.       А уже перед сном сопляк в качестве обещанного десерта получил глубокий минет. Для Леви это был своего рода способ сказать «спасибо» за хорошо проведённый день и порадовать себя любимого. Не только один пацан хотел всё время касаться его, Аккерману тоже хотелось как следует изучить его тело, но он останавливал себя, боясь, что не сможет сдержаться. К тому же ему ужасно нравилось то, как паршивец стонет, не стесняясь своих эмоций. Одних этих стонов в качестве награды вполне хватало.       Йегер всё же пытался возмущаться, говоря, что не хочет, чтобы всё удовольствие получал только он, но после успокоился, услышав: — Эрен, расслабься. Мне хорошо, когда тебе хорошо. Запомни это и заткнись.       И ведь даже не пришлось врать. Леви даже не заметил, в какой момент это стало абсолютной правдой. Возможно, с самого начала? Непонятно по какой причине, но его действительно интересовало, что парень думал и чувствовал. И не только про него самого, мужчине в принципе было интересно, о чём сопляк думает, мечтает, как он себя чувствует, просыпаясь по утрам, что ему снилось. Это вообще нормально? Так и должно быть?       Засыпая под тихое сопение над ухом, Леви понял, что даже не подумал отпустить его сегодня домой. Он не планировал, что сопляк проведёт у него все выходные, когда они приехали в пятницу вечером, но с утра уже и не думал, что может быть по-другому. И сейчас, зажатый в крепких тёплых объятиях, он на секунду подумал, а не предложить ли пацану переехать к нему, но быстро выкинул эту мысль из головы. Потом, ещё успеется. Лучше подождать, и не потому, что сопляк к этому явно не готов, а потому, что сам Аккерман ещё больше к этому не готов. Не всё сразу.       Утро воскресенья началось для Леви весьма необычно. Медленно выплывая из сна, он почувствовал, что его касается что-то влажное, сначала лица, потом шеи, дальше грудь, живот, член… и тут он понял, что его… облизывают. Резко распахнув глаза от подобного открытия, мужчина приподнялся на локтях и обнаружил между своих ног парня, который медленно, как бы пробуя, ласкал языком его полувставший член. — Какого, блядь, хера, Йегер? — Леви не то чтобы возмутился, скорее очень удивился.       Парень поднял на него глаза и невинно улыбнулся. — Утро, босс.       Он подтянулся повыше, влажно целуя Леви в шею и укладывая его обратно на подушку. Пацан жадно шарил руками по ещё тёплому не пробудившемуся ото сна телу, разгоняя по нему мелкие мурашки. Почему-то Леви даже не подумал этому противиться, а напротив, полностью расслабился, позволяя трогать себя где угодно. Он ещё не проснулся окончательно, а потому отпихивать паршивца ему было неохота, да и зачем, если от его нежных поцелуев так хорошо?       Эрен, чувствуя немое дозволение, неторопливо покрывал короткими поцелуями шею и грудь, медленно спускаясь ниже. Он целовал с таким упоением, растянув губы в улыбке маньяка, что Леви, глядя на него, на секунду пожалел, что вообще позволил ласкать себя, однако возмущаться было поздно. За прошедший день мужчина уже понял, что если сопляк вцепился, то как клещ, не отпустит, пока не утолит свою жажду. Поэтому, отрешённо вздохнув, он лишь сладко потянулся, подставляясь под горячие губы и язык.       Ощутив, как небольшое точёное тело расслабляется в его руках, Эрен принялся ласкать его с ещё бо́льшим наслаждением. Всё больше сбивалось его дыхание, объятья сжимались всё крепче, пухлые губы целовали плоский живот всё жарче и нетерпеливее, подбираясь к самому низу. Быстрым движением парень стянул с Леви мешающие боксеры и замер на несколько мгновений, уставившись на полностью вставший член. Он закусил нижнюю губу, будто решаясь на что-то, а после начал медленно наклоняться, высовывая горячий розовый язык. Аккерману до ужаса хотелось ощутить жар и влажность его рта, но заметив недолгое колебание парня, всё же остановил его, упёршись рукой в плечо. — Не делай, если не хочешь… — выдохнул он, но его тут же заткнули настырные жадные губы. — Я хочу, — не своим голосом отозвался парень и спустился на шею, целуя её, — очень хочу.       Он стёк губами на грудь, вновь покрывая горячими поцелуями острые ключицы, крепкие мышцы, впадинку у основания шеи. Приятная дрожь пробежала по его телу, когда небольшие ладони нежно скользнули на спину, притягивая и разжигая желание сильнее. — Я всего тебя хочу… — низко и страстно шептал он куда-то в подбородок, чередуя шёпот с влажными поцелуями, — только… не умею.       В шумном коротком выдохе послышалась лёгкая усмешка, и Леви, зарывшись пальцами в растрёпанные волосы, притянул Эрена к себе, чувственно, глубоко целуя. Глупый маленький щенок. — Поможешь? — выдохнул парень ему в губы, смущённо опустив глаза. Какой же он ещё сопляк. — Эрен, — Леви ткнулся носом в щёку, вынуждая поднять на него глаза. — Просто делай то, что хочешь, и не откуси мне член.       Пацан нервно усмехнулся, снова крепко целуя тонкие губы, чтобы скрыть от внимательных глаз своё смущение. Прохладные ловкие пальцы скользнули по горячей коже груди и пресса, будоража невесомыми прикосновениями. Почему у Леви всегда такие холодные руки?       Жаркие губы снова медленно спустились влажной дорожкой из поцелуев вниз, наслаждаясь каждым прикосновением к тёплой алебастровой коже. Добравшись до гладкого твёрдого ствола, парень прошёлся языком от самого основания до блестящей головки, пробуя, запоминая его вкус. Ненавязчивый, слегка солоноватый и немного терпкий. Вкусный.       Минет Эрену делать ещё никогда не приходилось, и, более того, до недавнего времени он даже не думал, что когда-нибудь придётся. Сообразив, куда у них с Леви всё идёт, парень заблаговременно посмотрел пару видео и прочитал несколько статей на эту тему, но с практикой теория, конечно, не сравнится. Он пытался вспомнить, как это было, когда сосали ему, но обе его подружки делали это весьма неумело, а потому и вспоминать оказалось нечего. Зато отсос Леви в туалете кинотеатра парень и на смертном одре будет помнить, как одно из самых ярких событий в своей жизни. Как бы ему хотелось сделать своей паре так же хорошо.       Эта мысль не покидала его последние несколько дней, и вот сегодня, внезапно проснувшись раньше Аккермана, Эрен решил не терять времени даром. К тому же спящий мужчина был так хорош, что удержаться и не поцеловать его не представлялось возможным. А дальше парня охватило любопытство, ведь при свете дня полностью раздетого Леви он ещё не видел, ну, а насмотревшись, как не попробовать на вкус?       И вот снова припадая губами к чувствительной головке, Эрен услышал, как мужчина тяжело задышал, и уголки губ парня дёрнулись в довольной улыбке. Йегер сам не ожидал, но ему так понравился вкус и тем более сам факт того, что такой нехитрой лаской мог доставить удовольствие. Пожалуй, если бы на месте Леви оказался кто-нибудь другой, то вряд ли он бы решился на такое, но ведь сейчас перед ним человек, в которого он влюблён, а значит, если ему это нравится, то и Эрену тоже.       Аккерман резко вздохнул, бессознательно втягивая живот от мучительно приятных ощущений, когда парень заглотил возбуждённую плоть насколько смог, натягиваясь горячим ртом. Головка ткнулась в нёбо, не давая заглотить больше. Попытавшись направить её дальше в глотку, парень понял, что скорее всего подавится, и вынужден был отказаться от этой идеи. Не всё сразу. Он выпускал член изо рта и тут же натягивался снова, целовал губами, вылизывал языком, надавливая кончиком на отверстие, игрался, изучал будто ребёнок новую игрушку. Леви лишь закусывал губу и зажмуривал глаза от ощущений, позволяя большому мальчику вдоволь насладиться развлечением.       Рука в бессознательном порыве обхватила горячий истекающий смазкой ствол и быстро задвигалась вверх-вниз в такт с натягивающимся на головку ртом. Леви запустил пальцы в распущенные волосы, неконтролируемо прижимая голову и заставляя насаживаться как можно глубже. Парень старался как мог, но через некоторое время понял, что мышцы болят, быстрый темп он поддерживать долго не сможет и до финала точно не дотянет. Чёрт. Пришлось признать своё поражение и остановиться, пока челюсти не свело окончательно. — Прости, не могу больше, — выдохнул запыхавшийся парень.       Он виновато опустил голову, краснея как помидор, и не смел поднять глаза, стыдясь своего фиаско. Ну до чего мило он смущается. — Иди сюда, — послышался хриплый голос, и рука, что удерживала голову, потянула вверх.       Леви притянул его к себе, обхватив руками за шею и жадно впиваясь в красные губы, почти больно хватая их зубами от нетерпения. Найдя руку парня, он положил её на свой член, сильно сжимая и ясно давая понять, чего хочет. Парень принялся быстро надрачивать, решив, что хотя бы рукой уж точно закончит то, что начал. Через несколько минут Леви кончил, рыча и больно кусая Эрена за нижнюю губу. — Извини, думал, у меня получится, — пробормотал Йегер, легко целуя мраморную кожу шеи, чуть блестящую от испарины. — Нашёл за что извиняться, — фыркнул над ухом Аккерман. — Потренируешься — получится. — А тренироваться на тебе или на бананах? — парень поднял на него глаза, хитро сощурившись, и тут же получил подзатыльник. — Без разницы. Только не на чужих «бананах», — с этими словами Леви встал, ловко выбравшись из-под Йегера, и направился в ванну.       Эрен обессиленно плюхнулся лицом в его подушку и обречённо замычал, всё ещё переживая свой небольшой позор. Что ж, этого следовало ожидать. Хорошо, что рвотный рефлекс не сработал, а то было бы в сто раз хуже. Ладно, Леви вроде доволен, а остальное не столь важно, просто действительно нужно немного практики.       Приняв душ, Аккерман отправил туда Эрена, но остановил его в дверях недовольным: «Йегер». Обернувшись, парень увидел, как Леви брезгливо двумя пальцами держит длинный волос, который, видимо, только что поднял со своей подушки. — Ещё один – и налысо, усёк? — мужчина зло сощурил глаза и поджал губы. — Извини, — парень втянул голову в плечи, почувствовав себя очень маленьким под этим грозным взглядом, и поскорее скользнул за дверь.       Леви, недовольно хмыкнув, повернулся и взглядом нашёл развалившегося на небольшом кресле у окна Ривая. — Мало мне твоей шерсти, теперь ещё этот, — ворчливо пробубнил Аккерман, наблюдая, как наглое животное сладко потягивается.       Когда Эрен спустился на кухню, Леви уже жарил тосты по-французски и разливал чай. Не мужчина, а предел мечтаний. Ну, подумаешь, иногда ворчит и брыкается. Усаживаясь за стол, Аккерман демонстративно положил перед парнем банан. — Можешь начинать, — хищно усмехнулся он, поглаживая шею заскочившему на колени коту. Будто мультяшный злодей. — Знаешь, я лучше на твоём, — невозмутимо отозвался парень, потягиваясь и ероша на затылке мокрые после душа волосы. — Ты домой сейчас, или тебя ближе к вечеру отвезти? — спустя небольшой паузы спросил Леви. — Домой? А что, завтра уже понедельник? — удивлённо вскинув брови, отозвался парень. Он даже не заметил, как пролетело время. — Прикинь, — лениво жуя тост, саркастично бросил Аккерман и усмехнулся, наблюдая, как пацан недовольно нахмурился и поджал губы, точно как ребёнок. — А домой ехать обязательно? — скучающе спросил «ребёнок». — Обязательно. С щетиной и в ношеной одежде в офис не пущу, — строго выдал Леви, включая режим «начальника». — Отлично. Тогда точно не поеду, — весело улыбаясь, решил парень. — Йегер, не борзей. Уволю, — пригрозил босс. — Не, не уволишь, тебе без меня будет скучно, — после недолгих раздумий отозвался Эрен, победно улыбаясь, и ополовинил кружку чая. — Уволю хоть сейчас, — приподнял бровь Аккерман, не разделяя веселье парня. — И найду нового паршивца, может, хоть ему не нужно будет на бананах тренироваться.       Парень неожиданно замер, вмиг растеряв всё веселье, и, нахмурившись, внимательно посмотрел на Леви. — Пожалуйста, никогда так больше не говори, даже в шутку, — голос Эрена отдавал сталью и звучал тихо, отчего ещё больше стало не по себе. — Я не имел в виду ничего такого, — мужчина правда всего лишь неудачно пошутил, желая поставить зазнавшегося сопляка на место, но понял, что сказал лишнего. — Не делай так больше, — уже почти нормально, но всё ещё тихо попросил парень, уставившись в свою тарелку. — Не буду, — пообещал Леви, в душе почти искренне раскаиваясь за легкомысленно брошенные слова.       Он даже не думал, что так сильно заденет пацана, и не думал, что его удручённая мордаха так огорчит его самого. Уж чего, а Эрена обижать он точно не хотел, иначе не ходил бы столько времени вокруг да около, не смея притронуться к нему. Глядя на помрачневшего парня, у Леви появилось желание прикусить себе свой длинный язык и постараться хоть как-то загладить вину. Раньше с ним такого не бывало. Даже если он кого-то обижал, то всё равно не извинялся, потому что просто не умел, а друзья и так его прощали, понимая, какой он засранец. Зато сейчас он чувствовал, что должен как-то исправить ситуацию, только он понятия не имел как.       Эрена же слова Леви задели куда больше, чем он думал и чем вообще должны были. И дело не в том, что мужчина проехался бульдозером по его неопытности (хотя это тоже обидно), а в том, что подумал про кого-то другого. В этот момент в парне отчаянно боролись здравый смысл и законченный собственник. Один говорил, что это просто плохая шутка и, вообще, они всего ничего вместе и он не может заявлять какие-то права на этого человека, потому что это просто дико. Но второй лишь кричал в ответ: «Мой! Не отдам!».       Одна мысль о том, что Леви может быть таким с кем-то ещё, кроме него, приводила парня чуть ли не в бешенство. Ему не верилось, что Аккерман мог вести себя так же с кем-то другим, быть таким же домашним, уютным и нежным. Эрен чувствовал где-то на подсознательном уровне, что вот такой Леви только для него, но вспышка ревности ослепила и заставила думать обо всех тех, кто мог сидеть за этим столом до него, кто мог спать в постели Леви до него. И чем больше он об этом думал, тем мрачнее становился.       В отношении людей Эрен иногда не просто привязывался слишком сильно, а в какой-то мере начинал вести себя очень по-собственнически. Даже друзей он ревновал к другим друзьям, потому что ему хотелось, чтобы эти люди принадлежали только ему, ведь это были его люди. Парень пытался держать в узде свои эгоистичные порывы, но удавалось не всегда, особенно если это касалось очень близких людей. Он старался искренне радоваться за Жана, когда у того появлялись девушки, но в душе кипел как чайник от того, что теперь ему будут уделять меньше времени. Ну а сейчас, когда Эрен внезапно осознал, что Леви в любой момент может ускользнуть из его рук к кому-то другому, ревность накрыла его с головой.       Он понимал, что заявлением в стиле: «Я хочу, чтобы ты был только мой и чтобы на тебя даже никто не смел посмотреть» лучше не сделает, но выкинуть эти мысли из головы не получалось. Все его чувства по отношению к Леви усиливались в несколько раз, потому что он не просто друг или босс — Эрен, чёрт возьми, любил его, а потому контролировать себя было ещё сложнее. Парень уставился в свою тарелку, пытаясь снова посадить взбунтовавшегося собственника на цепь, но тот никак не желал подчиняться.       Он даже не заметил, как Леви встал со своего места, обошёл стол и оказался у него за спиной, поэтому, когда плеча коснулось горячее дыхание, Йегер вздрогнул от неожиданности. Тёплые губы коснулись кожи над ключицей в медленном нежном поцелуе, а затем скользнули вверх на изгиб шеи, посылая толпы мурашек. Маленькие ладони легли на его руки и ласково огладили от кистей до плеч, а затем легко сжали в объятиях. Со стороны Леви это было своеобразное «извини» — единственное, на которое он способен.       На Эрена же его простая ласка подействовала как мощнейшее успокоительное, причём мгновенно. Он сам не ожидал, что от лёгкого касания тёплых губ начнёт таять, как мороженое на солнце, забыв про все свои тревоги и ревность. Хотя нет, про ревность он не забыл, сейчас ему ещё больше захотелось, чтобы Леви был только его, но если сначала этого хотелось добиваться силой, то теперь только просить и умолять, целуя ему колени. Парень потянул его за руку, заставляя сесть к себе на колени, и крепко обхватил руками, прижимая небольшое тело и утыкаясь носом куда-то в шею.       Эрен окончательно пришёл в себя, успокоив взбесившиеся чувства, но отпускать затихшего и смирного Аккермана не собирался. Парень не мог припомнить, чувствовал ли себя хоть когда-нибудь так спокойно как сейчас, ощущая объятья и тепло чужого тела, его запах и дыхание, шевелящее волосы на макушке. Наверное, он мог бы просидеть так целую вечность, но сам решил нарушить тишину, задав, пожалуй, очень глупый вопрос, но Эрену так хотелось услышать сейчас низкий, глубокий, уже такой родной голос. — Какой твой любимый цвет? — прозвучало с лёгкой усмешкой. — Что? — Леви даже показалось, что он ослышался. — Цвет. У тебя же есть любимый цвет, — парень оторвался от его шеи и откинулся на стуле, заглядывая в лицо. — Не знаю, — Аккерман так растерялся, что в самом деле задумался о цветах. — Чёрный, наверное. — Почему? — улыбнулся сопляк, наблюдая за лёгким смятением, отразившимся на красивом лице. — Почему? — переспросил Леви исключительно для самого себя и немного поразмыслил над ответом. — Наверное, потому что этот цвет не заставляет сомневаться. А твой? — Голубой, — чуть пожав плечами, отозвался Йегер. — Как твоя ориентация? — не удержался от подкола Аккерман. — Не, — рассмеялся Эрен, отрицательно мотнув головой, — как небо. — Так пошли на улицу, — Леви чуть улыбнулся, наклонив голову в сторону двери, приглашая прогуляться.       У парня на секунду перехватило дыхание от того, каким красивым становилось лицо мужчины, когда он улыбался. Не удержавшись, он притянул его за шею и медленно поцеловал, наслаждаясь каждым мгновением. Эрен целовал его уже много раз, но всегда это было так же восхитительно, как и в первый. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.       Остаток дня прошёл спокойно, под пение птиц и негромкое ворчание Леви, когда тому казалось, что парень слишком сильно липнет к нему. Возможно, Йегер и правда немного перебарщивал, но ничего не мог с собой поделать. Просто сидеть рядом и не обнимать оказалось выше его сил.       К четырём часам было решено, что кое-кому пора возвращаться домой, и так уже слишком загостился. С большой неохотой, но парень всё же согласился с этим, в конце концов у Леви могли быть ещё какие-то дела, а его присутствие могло помешать. К тому же и у самого Эрена появилось одно небольшое дело, а для этого требовалось вернуться в город.       Подъехав к общаге, Аккерман уже по привычке припарковался так, чтобы не мешать проезду, всё равно потребуется ещё минут десять, чтобы оторвать от себя сопляка. То, что и сам Леви не очень-то хотел отрываться от него, конечно, не в счёт. В конце концов всё-таки вытолкав Йегера из машины, он, как всегда, проводил его взглядом и с каким-то разочарованием подумал, что в доме теперь, наверное, будет очень тихо и пусто. Раньше его это наоборот только радовало.       Добравшись до комнаты, Эрен в первую очередь, как и планировал, позвонил матери, рассудив, что лучше он сделает это сам и не будет заставлять её волноваться. Он и так в этом году не приехал домой, хотя обещал, что погостит хотя бы пару недель.       Поговорив с мамой, он ответил Жану, который хвастался вечеринкой у бассейна, и Микасе, которая за выходные успела настрочить тринадцать сообщений. При всей склонности привязываться к людям и ревностному отношению Эрену не нравилось то, как сестра вела себя по отношению к нему. Даже для него это уже слишком.       Покончив с делами, парень вытянулся на своей кровати и подумал, что ещё ни разу она не казалась ему настолько неудобной. В комнате вдруг стало тихо и как-то серо, как будто из неё ушла жизнь. Если бы тут сейчас был Конь, может, было бы не так одиноко, хотя, конечно, вовсе не его Эрен хотел видеть сейчас рядом с собой.       Утро понедельника началось для Леви как обычно довольно хмуро от недосыпа и дождя за окном. Аккерману нравился дождь, всё лучше, чем жара, но совсем не нравились пробки в центре города из-за него. Устало потерев переносицу, он подумал, что стоит выехать пораньше, и зевнул. А ведь ещё вчера он спокойно спал и даже умудрился проснуться позже Йегера. Неужели из-за паршивца? С ним, конечно, очень уютно спать, и никакой тёплый бок Ривая не мог сравниться с горячим щенком и тем спокойствием, которое мужчина испытывал рядом с ним.       По дороге на работу Леви поймал себя на том, что всё время представляет, как было бы, если бы пацан жил с ним и они сейчас вместе ехали в офис. Наверное, Эрен без умолку болтал бы о чём-нибудь всю дорогу или, включив радио, напевал себе под нос популярные визгливые песни. В любом случае с ним было бы веселее. Нет, стоп. Леви на своей шкуре знает, что жить с кем-то — это совсем не карнавал. Да и слишком рано ещё об этом думать.       Зайдя в приёмную и увидев парня, Аккерман едва удержался от того, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лицу от досады. На сопляке был надет чёрный (новый!) костюм и такая же угольно-чёрная рубашка. Занавес. В том, что костюм абсолютно новый, Леви был полностью уверен, как и в том, что куплен он специально для него. Возможно, мужчина посмеялся бы над пацаном, назвав его идиотом, если бы не одно маленькое «но».       Только сейчас, стоя в своей приёмной, мужчина сообразил, что с утра, выбирая рубашку, неосознанно остановился на светло-голубой. Осознав всю глубину иронии, мужчина почувствовал себя так глупо, как не чувствовал уже очень давно, а может, и вообще никогда. Черти тебя и твою улыбочку дери, Йегер. Босс сухо поздоровался с подчинёнными и, снова заметив загадочную улыбку, которую паршивец безуспешно пытался спрятать, с трудом удержался, чтобы не врезать ему кейсом по роже. Да и себе за одно.       Спрятавшись в своем кабинете, Леви чуть ослабил узел галстука и не больно стукнул себя кулаком по лбу. Это ж надо додуматься? А этот тоже хорош, вырядился. Хотя то, что чёрный костюм пацану ужасно шёл, Аккерман не мог не отметить и даже подумал, что если бы в первую их встречу на Эрене был этот костюм, то упал бы Леви, а не сопляк. И всё равно, какого чёрта он так разоделся? Влюблённый идиот. Хотя, пожалуй, правильнее будет сказать «два идиота».