Оттиск

Ирина смотрела на Анатолия с львиной долей непонимания. — Ну что ещё? — Я много думал обо всём, что произошло… — Ой, только не начинай это всё, — Ирина скривилась, — что ты хочешь? Анатолий аккуратно потянул её на постель, вынуждая снова лечь. — Я хочу спросить… Если просто предположить… Взять в расчёт враньё Веры, мою аневризму, алкоголизм… Твой несносный характер… Мы смогли бы снова попробовать… — пожал плечами, смотря на неё, — жить вместе? Только подумай… — Причём здесь твоя аневризма и мой характер?! — зашипела Ирина, ворочаясь на кровати — на самом деле, ей сейчас нужно было передохнуть. — Потому что мне уже потом сказали, что она давит на какие-то нервные окончания… Знаешь, я иногда сам не понимал, как это всё происходит… Это такое состояние… Я не отдавал себе отчёт. Психолог сказал, что всё… — Толь, — Ирина тяжело вздохнула и посмотрела на него, — перестань… Это ничего не изменит. Я тоже очень много думала, — посмотрела в сторону окна, чтобы сейчас не встречаться с ним взглядом, — о том, что произошло… О том, что было. Знаешь, — усмехнулась, — у меня было время. Абсолютно всё в жизни шло наперекосяк. Ирина никогда не думала, что будет так сильно ненавидеть свой день рождения. Да, она чувствовала вину. Изо всех сил старалась избавиться от этого, но всё равно её чувствовала. Каждый раз, когда хотела позвонить Анатолию и узнать о его здоровье, останавливалась в самый последний момент. Понимала, что ему это не нужно. Иначе он бы не уехал. На фоне всего этого стала очень рассеянной. Не добавляло спокойствие и возвращение Геннадия — возникли проблемы с отцом. Ирина чувствовала себя не в своей тарелке. Сам момент аварии она не помнила. Помнила, что вовремя остановилась, дабы не попасть под камаз, а дальше… Анатолий сел и посмотрел на Ирину. Его мгновенно обдало холодом. — Я не знал, — только лишь смог выдавить из себя, — прости… Сейчас остро почувствовал себя идиотом. Одна мысль о том, что Ирина, единственный близкий ему человек, пострадала, доказала Анатолию — ему было не всё равно все эти месяцы. Но глубоко погрузиться в размышления ему помешал её дальнейший монолог. — Как видишь, я справилась… На коляске конечно было тяжело… Травма спины… — помотала головой, не желая грузить его своими болячками, — Но обошлась без тебя, — мстительно добавила, потом тоже приняла сидячее положение, — но дело не в этом… Я вспоминала всё. Как и что у нас было… Долго думала, когда всё пошло не так… — И пришла к выводу, что со мной ты ради работы? — договорил за неё Анатолий. Он боялся услышать это от Ирины, поэтому решил сказать сам. Ведь так он наносит упреждающий удар… Она лишь покачала головой и грустно усмехнулась. Ирина молчала какое-то время, смотря в потолок. Сбивчиво рассказав ему про аварию, не упомянула главного — что ей показалось, что видит его. Тогда разозлилась, подумав, что Анатолий её обманул… Что на самом деле остался в России, бросил её… Здравый смысл, который должен был подсказать, что после инсульта такие передвижения пока невозможны, канул в лету. Ирина поёжилась от воспоминаний и покачала головой. В реплике Анатолия правды было совсем чуть-чуть. Вероятнее всего, не будь он чиновником, а она заведующей в Склифе, они бы просто не встретились. — Да нет… По началу правда всё хорошо было, — спокойно заговорила Ирина, снова легла на спину, устроив ладони на своём животе, — меня подкупало, — усмехнулась, сосредоточила взгляд на противопожарном датчике на потолке, — твоё отношение ко мне… Забота… Какая-то призрачная уверенность, что рядом с тобой можно расслабиться… Анатолий тяжело вздохнул, начиная жалеть о своём вопросе. Он прекрасно понимал, что услышит что-то неприятное. Но, несмотря на полностью уничтоженное моральное здоровье, хотел это слышать. Быть может, Ирина щедро проедется по его прежним поступкам и всё-таки скажет что-то обнадёживающее? «Ничего она не скажет… И не хотела ничего говорить… Просто ищет нужные слова сейчас, вот и всё…» — Но потом… — Ирина помотала головой, сделала глубокий вдох, — тут вопрос даже не в том, что ты меня бил. Хотя, — голос слегка надломился, — и в этом тоже, но… Ты для меня другая вселенная, Толь, — посмотрела на него, — понимаешь? По его лицу было понятно — не понимает. — Ты бульварных романов начиталась? Какая вселенная? — в его голосе послышалось раздражение. Ирина выдохнула. «Вот именно, что даже тут ты меня не понимаешь. Возникает вопрос, хотя бы в чём-то мы говорим на одном языке?» — Ты другой человек, Толь. И совершенно не мой. Сначала казалось, что да. А потом я стала понимать… — Ирина прикусила кончик языка — говорить следующие слова было боязно, — я думаю, если бы не то, что случилось с Толиком, — сглотнула, ощутив, как тело охватило мурашками, — мы бы разошлись раньше. И не так болезненно… Анатолий дёрнулся, затем резко сел. Вена на виске стала пульсировать быстрее, чем пару минут назад. Несмотря на то, что со смерти его сына прошло больше двух лет, это всё равно было больно. «Надо выпить таблетки…» — Если бы да кабы, — сквозь зубы проговорил он, затем обернулся на Ирину, — какая разница? Я задал тебе вопрос совершенно про другое, да? — взгляд непроизвольно скользнул по её телу. Ирина поёжилась, затем закрыла глаза. Диалог утомлял. Утомлял с того самого момента, как она переступила порог этого номера. Одновременно хотелось убраться отсюда как можно скорее и… Поставить окончательную точку в их отношениях. Очередную. — Да… Просто захотелось объяснить всё… Мой ответ нет, — Ирина приподнялась на локтях, бросила взгляд на Анатолия, — я просто не смогу тебе верить, понимаешь? — голос снова надломился. — После всего, что произошло… Аневризма, характер, психолог… Даже если ты и правда хочешь измениться… — ему показалось, будто она стала читать его мысли, — Я так не могу… Эти отношения вытрепали мне слишком много нервов… Я не хочу угадывать твоё настроение, — слова отлетали от стен, — не хочу думать, что делаю что-то не так… Повисла тишина. Ирина поудобнее устроилась на кровати и закрыла глаза, ощущая нарастающий стук сердца. Несмотря на то, что на протяжении их отношений подобные слова периодически крутились в голове, сказать их оказалось достаточно сложно. Наверное, стоило завести разговор в подобном ключе ещё после того момента в ординаторской… Это было неожиданно и унизительно. Ещё более унизительно было то, что это произошло при свидетелях. Подобного с Ириной никогда не случалось, и как на это реагировать она не знала. Здравый смысл буквально кричал — что это, если не жирная точка в их отношениях? Только обстоятельства сложились иначе… В конце концов, ведь говорят, что второго шанса достоин каждый. «А хотела ли я этого всего сама или хотела эту чёртову должность?» — вопрос, на который за столько времени не смогла найти ответ. Тишина чересчур затягивалась. Ответ Ирины Анатолия не удивил. В конце концов, если бы она считала иначе, то разговор в палате закончился по-другому… Но надежда на то, что ещё можно что-то исправить, не давала окончательно всё забыть. Ведь они oба живы, почему тогда нет? Но ведь он и сам предпочёл тогда уехать… Потому что посчитал, что так будет правильно. Но дело было не только в этом — моральный вред от предательства Ирины казался куда сильнее физического… Да и всего прежнего. Анатолий просто не смог бы адекватно продолжить их отношения. И это очередное осознание этого лишь провоцировало головную боль… И даже в сердце сейчас что-то кольнуло. Анатолий мог злиться на Ирину, мог считать её во многом неправой, но… Не мог пойти против её решения. Право на это он потерял. Внезапно в голове пролетела догадка. Она была неприятной, но всё-таки… — Ты сейчас с ним? — тихий голос Анатолия разрезал пространство. Ирина, вынырнув из размышлений, повернула голову в его сторону. «Ты не можешь этого знать… Наверное…» Ощутила укол обиды — если он знает это, то должен знать и про аварию… До её слов. «А сейчас даже не потрудился спросить какого мне было всё это время…» Нервно кашлянула. — С кем? Он усмехнулся, отводя взгляд. — С Кривицким со своим. С ним? Врать или оправдываться было бессмысленно. Да и не хотелось этого делать. Анатолий нервно сжал губы. «Ты же не можешь… Тогда ты со мной была зря? Тогда ты просто врала мне и пользовалась мной, чтобы забыть его?» Многим такое было бы неприятно. Даже чересчур. — Он со мной, — на выдохе произнесла Ирина. Пожалуй, так оно и было. После такого тяжелого года, насыщенного негативными событиями, восприятие многих вещей поменялось. То, что раньше казалось весомым, сейчас стало абсолютно неважным… Ирина сама не могла ответить себе — почему же всё-таки дала без малого третий шанс человеку, который несколько раз её предал? Наверное, потому что от Геннадия было сложно ожидать чего-то очень неожиданного… С ним было спокойно. А о чувствах Ирина предпочитала не думать — столько раз обжигалась… Анатолий в эти секунды боролся с нахлынувшей злостью. Столько сделал для неё в свое время… В голове пронеслись её пьяные слова, наполненные болью и разочарованием: «Я себя не на помойке нашла!» И всё снова туда же. С другой стороны, он сам больше не имеет на неё никаких прав… Наверное, с того самого момента в чёртовом Склифе, а может быть всё произошло гораздо раньше. Когда они оба жили под гнётом взаимных упрёков. Всё время пытались уколоть друг друга побольнее… Или это исходило только с его стороны, а она искренне хотела помочь и поэтому терпела? «Жалость?» Ирина вытянула левую руку перед собой и посмотрела на часы. Чувства её не подвели — они провели непозволительно много времени вместе. — Толь… — села на кровати и посмотрела на него, — я пойду, ладно? Ты же понимаешь, что дальше этот разговор упрётся в тупик… — Хорошее же тоже было… — задумчиво проговорил он, смотря перед собой. Многочисленные сессии с психологом помогли сделать несколько выводов. Несмотря на то, что они в дребезги разбивали прежние установки. И принимать это в себе было очень сложно. Ирина слабо улыбнулась. Снег, несмотря на протоптанную тропинку, поскрипывал под ногами. Ирина, поудобнее перехватив Анатолия за предплечье, в очередной раз осмотрелась вокруг. Зимний лес завораживал своей красотой — тем более, после ночного снегопада. Благодаря буднему дню было немноголюдно, благодаря чему появилась возможность отдохнуть друг с другом. Анатолий не разделял восторгов Ирины — он предпочитал проводить выходные иначе. — В следующий раз мы останемся дома, — проворчал он, скосив на неё взгляд, — В кровати. — Звучит очень заманчиво, но надо же делать что-то вместе кроме постели? — Ирина улыбнулась, окинув Анатолия ласковым взглядом — сегодня её настроение было замечательным. — Можно перекусить, — хмыкнул он. — Оценивай свои возможности адекватно, — захихикала она, затем резко сделала шаг вперёд, оказавшись перед ним, — ну и что это такое? Взрослый мужик, — красноречивый нравоучительный взгляд, — а шарф нормально повязать не можешь. Анатолий тяжело вздохнул. Прекрасно понимал, что разговаривать с ней сейчас будет бесполезно. Проще было принять её заботу. Вокруг был по-настоящему красивый лес — ведь они выбрались за город, но взгляд оказался прикован к Ирине. Покрасневшие от холода щёки, торчащие прядки светлых волос из-под смешной вязаной шапки, такие же перчатки… В сердце у Анатолия потеплело несмотря на окружающую атмосферу. — Заметь, — Ирина продолжала сосредоточенно перевязывать шарф, — даже мои холодные пальцы тебе сейчас не мешают, — закончила свою работу и подняла взгляд, — Толь… А ты чего на меня так смотришь? Он пожал плечами, затем обнял её за талию, слегка притянув к себе. Ирина приподняла брови, потом улыбнулась. — Зачем мне это твоя зимняя красота, — наклонился к её губам, — когда у меня есть ты? — Ну… — договорить о вреде поцелуев на морозе было не судьба. Сейчас им было хорошо. Они оба даже не думали, что вдвоём вспомнили одинаковый момент. Ирина мягко улыбнулась, затем посмотрела в глаза Анатолия. — Было хорошее, Толь. Но дальше между нами уже ничего быть не может. Ты же тоже не можешь простить мне анонимку? Он тяжело вздохнул. После её слов начал понимать, что, возможно, она права. Под эйфорией от встречи они могут пообещать друг-другу многое… Или это ему хочется верить в то, что он не простил? Чтобы было не так больно. — Главное, что сейчас я знаю причину… И всё можно было решить иначе, — прикрыл глаза и помассировал виски. Ирина хрипло выдохнула. Анатолий, сам того не зная, попал в цель. — Если хочешь знать, когда… — Откинула в сторону светлые волосы, — Когда ты тогда поздравлял меня с днём рождения утром… Я пожалела об этом. Я жалела об анонимке тогда, я жалела об этом в доме, где, — замолчала на несколько секунд для того, чтобы перевести дыхание, — Когда я поняла, что ты сделал это для того, чтобы в свой день рождения я улыбалась… И я понимала, что, возможно, ты уже знаешь про это, но… Я думала, что можно всё исправить… И я искренне тогда подошла к тебе, — замолчала, так как голос сорвался на крик. Ирина прикрыла глаза, ощутив, что подступили слёзы. Задышала — не хотелось сейчас расплакаться. Анатолий внимательно смотрел на неё. Сейчас её заявление его по-настоящему шокировало. Но с души упал камень. «Значит, хорошее и правда было…» Но одновременно с этим его охватила горечь. Получается, он всё тогда угробил сам… Ведь даже не знал, что это сделала Ирина. Разозлился на неё… Накрутил себя… — Я пойду, Толь, — Ирина слишком резко встала с постели — боль в спине стала ярко выраженной, и сейчас хотелось остаться одной, — так будет лучше… Я уже на тебя не злюсь… Но быть с тобой не смогу. И, — опустила взгляд на носки туфель, — у нас в любом случае ничего бы не вышло. А снова пытаться, когда мы это оба помним… «Нам нужно было поговорить…» Анатолий посмотрел на неё, но не стал вставать. Понимал, что не имеет права её останавливать. Они оба всё разрушили. И, наверное, если у него и остались к ней какие-то чувства, нужно оставить в покое. — Да я всё понимаю, Ирина Алексеевна, — слабо улыбнулся, — и ты права… И я тоже на тебя не злюсь, — старался сделать так, чтобы его голос не звучал фальшиво. Старался показать, что и правда доволен таким исходом. Старался убедить себя в том, что готов проиграть. — Тогда… Прощай, — Ирина прикусила внутреннюю сторону губы, не зная, что ещё сказать, — Ну, точнее, мы ещё увидимся… Но… Анатолий прикрыл глаза и кивнул. Ему и самому сейчас хотелось остаться в одиночестве. Чтобы всё это переварить. — Береги себя, — произнёс, вновь посмотрев на неё, — И, да… Кривицкий… — Не ваше дело, Анатолий Борисович, — резко ответила Ирина, начиная отступать назад, — уже не ваше… Спокойной ночи, — нащупала позади себя ручку двери. — Спокойной ночи, — вернул ей Анатолий, окинув её взглядом сверху вниз — хотел запомнить. Через секунду Ирины в номере больше не было. И уже окончательно в жизни Анатолия. Впрочем, остаток конференции они не играли в молчанку — здоровались, прощались. Но это скорее показывало то, что поставили окончательную точку, разобравшись с эмоциями и обидами, а не таинственное многоточие.

***

Ирине показалось, что она ослышалась. Первой реакцией была нервная усмешка. Она не так давно вернулась из командировки, а разговор с Анатолием вытянул слишком много сил. Геннадию, разумеется, ни о чём рассказывать не стала… Ведь поставила точку. — Что ты сказал? — внимательно посмотрела на него, а во взгляде мелькало недоверие. Геннадий вздохнул — в принципе, после всего стольких неудачных попыток, он был готов к такому. Но в этот раз хотел довести дело до конца. За прошедшие месяцы они с Ириной стали гораздо ближе, чем когда-либо. Все предыдущие ошибки были учтены… Оказывается, если на них учиться, то можно ещё что-то построить… — Ир, ну… — улыбнулся, — Выходи, — пауза, — за меня, — пауза, — замуж. Хочешь, можем прямо сейчас сходить в загс… А не как тогда. Ты мне очень нужна… — Геннадий скользнул взглядом по кухне, осознавая, что эта атмосфера стала для него по-настоящему родной. Но без Ирины это всё было бы не тем. Та выдохнула. — Ну… Даже не знаю, — улыбнулась, затем коснулась кончиками пальцев воротника рубашки Геннадия — они только пришли с работы, — а если как тогда? — Ир… — в его глазах читалась преданность. — Сегодня мы в загс всё равно не попадём, — Ирина отстранилась и попыталась сдержать улыбку, — уже поздно… Но вот завтра… Геннадию показалось, что он ослышался. Затем он облегченно улыбнулся и завлёк Ирину в объятия, крепко прижав к себе. Она обняла его в ответ — почти не сомневалась в своём ответе. Ведь это то, что должно было произойти давно.