***
— Хорошего дня Сердец и Копыт! — Пинки окликнула уходящего покупателя. Примечательно, что один из помощников в её команде по завершению зимы получил коробку конфет для своей особенной пони, Черри Берри. Он спешил, чтобы получить букет роз от Роузлак, которая устраивала распродажу своих цветов исключительно к празднику. — Я бы не удивилась, если бы он сделал предложение! — подумала она, хихикая при этой мысли. — Интересно, как поживает его брат? — Она поняла, что должна была спросить, но было слишком поздно. Когда к прилавку подошёл другой жеребец, в котором она узнала Лаки Кловера, жеребец Роузлак, она дерзко ухмыльнулась ему, забыв о своей неспособности спросить, как дела у кого-то. — Купил что-нибудь для Рози, да? — спросила она, поводя бровями. Жеребец с серой шерстью слегка покраснел, затем кивнул. — Она сказала мне, что ей очень нравятся кексы с лепестками роз, которые у вас есть, ребята! — он сказал ей, — Жаль, что вы делаете их только раз в год. — Пинки понимающе кивнула. — Я понимаю! — ответила она, подбрасывая копыта в воздух. — Я люблю эти сладости! Я ем столько, сколько могу, когда у меня есть такая возможность! — Лаки удивлённо поднял брови. — У тебя есть особенный пони, чтобы дать тебе это? — он в шоке спросил, — Кто он, тот парень, с которым ты каждый день гуляешь по городу? — Пинки почувствовала, что краснеет, когда поняла, кого имел в виду Лаки, и быстро покачала головой. — О, нет, нет, нет! — сказала она ему, отрицательно размахивая копытами. — Сомбри и я просто друзья! Я беру кексы только в том случае, если они ещё остались; а обычно их нет. — Рот Лаки сложился в маленькую букву «О», когда он понял и кивнул. — И всё же, — продолжил он, — Рози сказала мне, что между тобой и… Сомбри что-то происходило, не так ли? — Пинки приподняла бровь, протягивая ему маленькую розовую коробочку кексов с лепестками роз. Она знала, что сплетни были одной из причуд жизни в таком маленьком городке, как Понивилль, но на самом деле не обращала на это внимания, пока не поняла, что её личная жизнь была одной из тем. — Ну, мы просто друзья, — сказала она ему, чувствуя раздражение, а затем радостно защебетала, — Вот твои кексы! — Лаки Кловер вытащил мешочек с мелочью и заплатил за угощение для своей особой пони, улыбаясь при этом. — Увидимся позже, Пинки! — крикнул он себе за спину, выходя из переполненной пекарни. Пинки наконец позволила себе улыбнуться, когда он отвернулся, а затем посмотрела в окно. Она могла только разглядеть библиотеку Твайлайт вдалеке, где жил Сомбра. — Жаль, что я не могу увидеть его сегодня, — призналась она себе, — Ему, должно быть, там скучно, ему нечего делать. Я имею в виду, это же библиотека! Скууучнооооооооо! — Она оживилась при виде другого покупателя, подошедшего к прилавку, и улыбнулась. Это была Дитзи Ду, над которой пони часто смеялись из-за её шепелявости и косоглазия, в результате чего её прозвали Дерпи Хувз. Пинки никогда не принимала участия в поддразнивании, считая это жестоким и неоправданным. Но прежде чем Пинки успела принять заказ кобылы с пристальными глазами, она услышала, как Миссис Пирожок окликнула её по имени. Она повернула голову и увидела, как её работодатель подошла к стойке. — Почему бы тебе не взять отгул на остаток дня? — предположила она, удивив Пинки, подвиг, на который мало кто способен удивить пони. — Но сегодня… — Пинки была прервана Миссис Пирожок, поднявшей копыто, чтобы попросить её замолчать. — Такая молодая девушка, как ты, не должна тратить такой день на работу, когда она может найти жеребца, который отвезёт её на свидание! — сказала она ей, ткнув Пинки в грудь. Пинки украдкой выглянула в окно, почувствовав укол зависти, когда увидела проходящую мимо счастливую пару. Хотя она не любила встречаться (из-за ужасного опыта, который у неё был с жеребцом), она не могла не расстраиваться из-за того, что ей не к кому было прийти домой. — Но тебе ж нравится Сомбра, помнишь? — услышала она чей-то голос, заставивший её покраснеть. Хотя это было правдой, что она была бесспорно влюблена в тирана Кристальной империи, она знала, что он не разделял её чувств. Конечно, он время от времени поддразнивал её по этому поводу, но она знала, что это был не более чем безобидный флирт; ну, по крайней мере, безобидный для Сомбры. — А как же магазин? — спросила она. Миссис Пирожок махнула копытом в знак отказа, затем кивнула своему мужу, Мистеру Пирожку, который только что положил три коробки на прилавок для исходящей доставки. — Мы справимся с этим здесь, дорогая, — заверила она её, затем указала копытом на дверь. — Теперь иди, найди себе пару и не спи всю ночь, если это то, что нужно! Она неуверенно посмотрела на неё, затем улыбнулась и сказала, — Оки-доки-локи! — Она отвернулась от своего работодателя и вышла из пекарни, подпрыгивая на ходу. — Похоже, сегодня я всё-таки увижу Сомбри! — легкомысленно подумала она, и её радость возросла, когда в поле её зрения попала библиотека. Она представила Сомбру в своей кроватке, вероятно, свернувшегося калачиком с книгой, которая ему недавно понравилась. Она хихикнула, вспомнив, что Рэйнбоу Дэш предложила серию «Дэринг Ду» и как Сомбра пролистал первые две книги менее чем за неделю. При мысли о том, что она влюблена, ею овладело знакомое чувство, и она счастливо улыбнулась, узнав его. Она глубоко вздохнула и радостно воскликнула, когда до неё дошёл текст её будущей песни.[Пинки Пай] Ты чувствуешь это в воздухе? Это как по волшебству! Ты чувствуешь это где угодно? Это так сладко, как яблочко в карамели на палочке!
Окружающие пони удивлённо оглянулись, затем расслабились, когда поняли, что пела Пинки. Пони собрались вокруг, а Пинки продолжала петь свою песню, её радость и счастье были очевидны.[Пинки Пай] Сегодня тот самый деееееееееееень, о да, действительно! День, когда каждый пони сможет увидеееееееть, Что любовь здесь, ждёт, чтобы прорасти из семени! И где каждый пони может увидеть настоящую меняяяяяяяя! О, это любовь, любовь, любовь! Красивая, сильная и высочайшаяяяяяяяяяяяяя! Как голубь, голубь, голубь! Так чудесно, что хочется плакать!
Пинки почувствовала, как её радость растет, когда она услышала, как её друзья-приятели присоединяются к её песне, повторяя припев в совершенной гармонии. Она взглянула на пару, сидевшую под столиком на двоих у кафе «Вишня». Когда две пони наклонились друг к другу, безнадёжно потерявшись в глазах друг друга, Пинки наклонилась между ними, разрывая их контакт.[Пинки Пай] Вы чувствуете это, Мистер? [Жеребец] О, да, конечно! [Пинки Пай] Вы чувствуете это, Мэм? [Кобыла] Как будто оно проросло из семени!
Пинки отпрыгнула от пары, приземлившись в середине большого круга, который образовался, когда её песня впервые началась.[Пинки Пай] Ну, тогда вы видите! [Пони] О, да, мы видим!
Когда песня Пинки впервые зазвучала, уши Сомбры уловили звук, и он подошёл к окну библиотеки, чтобы посмотреть. Увидев свою розовую реформаторшу, он просто отмахнулся от этого, сказав, что «Пинки есть Пинки», как выразилась бы Твайлайт. Но при виде горожан, присоединившихся к её песне о любви, это искренне удивило его. — Чем сейчас занимается Пинки? — спросила Твайлайт, её глаза расширились, когда она увидела толпу за спиной Пинки. Когда Сомбра бросил на неё взгляд, свидетельствовавший о его невежестве в этом вопросе, единорог и аликорн подошли к двери библиотеки и открыли её. Они оба вышли из библиотеки, наблюдая за разворачивающейся сценой с явным любопытством.[Пинки Пай и пони] О, это любовь, любовь, любовь! (Да, это любовь, любовь, любовь!) Красивая, сильная и высочайшаяяяяяяяяяяяяя! (О, такая высочайшаяяяяяяяяяяяяя!) Как голубь, голубь, голубь! (Прекрасна, как летящий голубь!) Так чудесно, что хочется плакать! (О, милейшее из чудес…!)
В городе воцарилась тишина, когда Пинки глубоко вздохнула, а затем выдала заключительную ноту.[Пинки Пай] Любоооооооооооооооооовь! [Пони] Сладкая любоооооооооовь!
Пинки подпрыгнула в воздухе, затем соскользнула на землю на коленях, всё ещё держа высокую ноту, остановившись прямо перед Твайлайт и Сомброй. — О, привет, Сомбри! — поздоровалась она, как будто она не была просто частью огромного музыкального номера, который она начала. Челюсть Сомбры отвисла в чистом шоке, когда он попытался осмыслить то, что только что увидел, в то время как Твайлайт, привыкшая к случайным действиям Пинки, быстро пришла в себя. — Привет, Пинки! — Сказала Твайлайт, улыбаясь своей розовой подруге. Молчание Сомбры было нарушено, когда он начал бормотать, его правый глаз при этом подёргивался. — Что только… Я не могу даже… — сказал он себе, а затем крикнул, — Что, чёрт возьми, только что произошло?! — Пинки проигнорировала его шок и повалила на землю, обнимая. Сомбра почти сразу почувствовал, как воздух покинул его тело, а лицо посинело от недостатка кислорода. Из-за отсутствия брони (которая была случайно уничтожена Пинки в результате несчастного случая) объятие казалось более крепким, чем обычно. — Не могу… дышать… — прохрипел он, его лицо начало становиться фиолетовым. Пинки выпустила его из объятий достаточно, чтобы взглянуть на его лицо (которое снова приобрело нормальный цвет), и хихикнула. — Счастливого Дня Сердец и Копыт! — воскликнула она, снова обнимая его, но не так крепко, как раньше. Сомбра замер и оттолкнул Пинки от себя, хмуро глядя на неё. — Только не говори мне, что ты об этом пела, — простонал он, заработав удивлённый взгляд Пинки. Она прыгнула вперёд и наклонилась к его лицу, широко раскрыв глаза. — Ну конечно! — воскликнула она, отодвигаясь от него и поворачиваясь лицом к группе пони, которые разошлись и вернулись к тому, что они делали до песни Пинки. — Сегодня день Сердец и Копыт! — продолжила она. — Жеребцы рассказывают своим возлюбленным, какие они особенные! Кобылы получают подарки; шоколад, цветы и кольца, о Божечки! — Она опустилась на землю и мечтательно вздохнула, уткнувшись лицом в копыта, которые удерживали её в вертикальном положении. — Я бы всё отдала, чтобы получить один из тех кексов с лепестками роз, которые продают жеребцам для своих особых пони! Мечтания Пинки наяву прервало неодобрительное фырканье Сомбры. — Потому что ничто так не говорит о любви, как глупый кекс, — саркастически сказал он. Пинки вскочила на копыта и увидела, что Сомбра направился в библиотеку. — Хэй! — воскликнула она, заставляя его обернуться. — Разве ты не хочешь прогуляться со мной? — Сомбра поднял брови, затем одарил её фальшивой ухмылкой, обнаживший его клыки. — И наблюдать за отвратительным проявлением любви, которым является этот нелепый праздник? — спросил он с притворным энтузиазмом, затем снова нахмурился, — Я пас, большое вам спасибо. — Твайлайт встала перед Сомброй, расправив крылья, чтобы преградить ему путь. — Я думаю, тебе нужна хорошая доза этого нелепого праздника, Сомбра, — сказала она с сарказмом, — И Пинки как раз подходит для этого! — Пинки просияла от заявления Твайлайт и захихикала, подбадривая её. — Ура! — Крикнула Пинки, хватая Сомбру за копыто, — Пойдём посмотрим, что делает каждый пони! — Сомбра пытался бороться с ней, но она держала его копыто, как железный кулак. После нескольких неудачных попыток сбежать он сдался и позволил кобыле тащить его по яркому и счастливому городу. — Это ужасное место в Тартаре выглядит ещё хуже с сердцами и воздушными шарами повсюду… — подумал он про себя, съежившись, услышав, как кобыла взвизгнула от восторга, получив подарок от своего друга-жеребца. — О, смотри! — проворковала Пинки, указывая на молодую кобылку-единорога и жеребёнка земного пони. Сомбра узнал в ней Свити Белль, младшую сестру Рэрити и участницу «Искателей Знаков Отличия». Хотя три кобылки доставили Сомбре немало хлопот, он особенно полюбил их хаотичную натуру. — Кто этот жеребёнок, с которым она? — спросил он, испытывая растущее любопытство. — Это Баттон Маш, — ответила Пинки. — Он переехал в Понивилль пару недель назад. Он немного влюблён в Свити Белль! — Сомбра в шоке наблюдал, как Баттон Маш вытащил маленькое, плохо вырезанное бумажное сердечко. Хотя это было бельмо на глазу, фарфоровое личико Свити стало ярко-красным от смущения. Но она тихонько взвизгнула от восторга и обняла покрасневшего жеребёнка, отчего всё его лицо стало пунцовым. — Будь проклят этот праздник, — пробормотал Сомбра себе под нос, — промывание мозгов кобылам и жеребцам, заставляющее их думать, что любовь — это хорошо… — Пинки услышала его колкость, но отказалась спорить с ним на эту тему. — Ты добилась с ним прогресса, — напомнила она себе, — не позволяй этому пропасть даром. — Хотя большую часть времени он был для неё занозой в боку, она видела, каким он может быть хорошим. Она покраснела, вспомнив, как он помог ей искать жеребёнка для Пирожков, когда они уронили его на неё в последнюю секунду (и как Мистер и Миссис Пирожок сфотографировали их, когда они заснули рядом друг с другом от усталости). — Пинки Пай? — спросил знакомый, недоверчивый голос. Пинки и Сомбра дружно обернулись и увидели жеребца с голубой шерстью и темно-синей гривой. Два музыкальных колчана украшали его бок, указывая на его музыкальный талант. Её глаза расширились от шока, когда она узнала его, и её челюсть отвисла от чистого удивления. — Баритон? — она пискнула, всё ещё удивлённая. Баритон широко улыбнулся и протянул передние копыта, предлагая обнять, на что Пинки с радостью согласилась. — Я тебя сто лет не видел! — сказал он, высвобождаясь из объятий. Пинки нервно рассмеялась, заставив Сомбру приподнять бровь. Обычно она была очень спокойна и легко ладила с пони, но по какой-то странной причине она вела себя странно. — Я думала, ты переехал в Кантерлот! — воскликнула Пинки, наконец оправившись от шока. Баритон кивнул головой. — Я так и сделал! — с энтузиазмом ответил он. — Я приехал сюда навестить своих родителей! — Это их 37-й совместный День Сердец и Копыт! — провозгласила она, с гордостью демонстрируя свою исключительную память. Баритон усмехнулся заявлению Пинки. — Это твоя память определенно что-то значит, Пинкс! — сказал он, снова посмеиваясь. — Пинкс? — Сомбра поймал себя на мысли. Он был там свидетелем десятков диалогов, которыми обменивались Пинки и её друзья в городе, но никто из них, ни один, никогда не давал ей прозвища. В то, что он сначала принял за платонический обмен между двумя пони, он начал понимать, что это было нечто большее. — Бари! — позвал чей-то голос. Все они обернулись и увидели кобылу с ярко-жёлтой шерстью и умеренной лазурной гривой, которая, улыбаясь, махала копытом Баритону. Три маргаритки украшали её бока. — Это…? — спросила Пинки, затем замолчала. Баритон кивнул, лёгкий румянец выступил на его щеках. — Я встретил её в Кантерлоте, когда заканчивалась зима, — объяснил он, — Сегодня вечером… своего рода важная ночь. — Глаза Сомбры расширились от осознания, когда он понял намёк, который имел в виду жеребец. — <i>Он собирается сделать предложение</i>? — подумал он, и эта мысль встревожила его. Он взглянул на Пинки, которая, казалось, застыла на месте. Через мгновение она покачала головой и натянуто улыбнулась. — Это действительно здорово, Баритон, — сказала она ему, её прежний энтузиазм пропал. Если голубой жеребец и заметил это, то не подал виду. — Ну, я лучше пойду к Белле, — сказал он, извинившись за то, что отказался от разговора. Пинки кивнула, её щёки запылали от того, как сильно она пыталась сдержать улыбку. — Передай ей, что я сказала «Привет», — сказала она, когда он ушёл. Бросив последний взгляд на Пинки, он подбежал к Белле, приветствуя её объятиями. Как только Баритон перестал смотреть на неё, её улыбка сменилась хмурым взглядом. Её грива всё ещё держалась вьющейся, но ей как-то не хватало её объема, сумасшествия, а яркие голубые глаза потускнели от грусти. — Пинки? — спросил Сомбра, несколько встревоженный её переменой в поведении. Он поднял копыто перед её лицом и начал медленно им махать, затем увеличил скорость, когда это не дало никаких результатов. — Алло? — Он постучал копытом по её голове. — Кто-нибудь из пони дома? — Он прижался губами к её уху и громко спросил, — Наверху горит свет? При его последней попытке Пинки покачала головой, ударив его гривой по лицу. — А? — сказала она ошеломлённым тоном, в то время как Сомбра держал его пульсирующее лицо. — По какой-то причине ты впала в шок, — сказал он ей, пробормотав последнюю часть, — Что, чёрт возьми, с тобой только было? — Пинки моргнула, как будто только что вспомнила свою встречу с Баритоном, затем снова сдулась. — Это был Баритон, — сказала она ему, заработав раздражённый взгляд Сомбры. — Да, я знаю это, — ответил он резким тоном, — Что из этого? — Пинки заколебалась, как будто действительно не находила слов. Она оглянулась на Баритона и Белла, чьи бока были прижаты друг к другу, когда они шли вместе. — Он был… — начала она, затем вздохнула, — Он был моим старым особенным жеребцом. — Глаза Сомбры расширились от чистого шока, и у него отвисла челюсть. — У тебя был особенный жеребец? — недоверчиво спросил он, заслужив печальный кивок Пинки. — Прошло много лет с тех пор, как я видела его, — призналась она, — Когда мы впервые расстались, он сказал, что вернётся из Кантерлота, и тогда мы… — Её взгляд упал на Беллу, который хихикала над чем-то, сказанным Баритоном. Глаза Сомбры расширились, на этот раз от осознания намёка Пинки. Она на мгновение закрыла глаза, втягивая воздух, чтобы успокоиться. — …Но, похоже, он двинулся дальше. — Ухо Пинки прижалась к её голове, когда она встала и в печали потащила копыта по земле. Сомбра, который обычно наслаждалась бы её негативом, почувствовала укол сочувствия к кобыле. Хотя он был прав насчёт того, что этот отдых был ужасным, было не совсем правильно говорить ей: — «Я же тебе говорил», — после встречи со старой её любовью. — Почему меня это волнует? — внезапно подумал он, его взгляд скользнул по обмякшей фигуре Пинки. Он взглянул на Баритона, гнев горел в внутри него. Хотя он знал, что Пинки была утомительной и довольно раздражающей, сказать, что ты собираешься жениться на каком-то пони, было ужасно важно. Тот факт, что он пошёл и завёл себе другую подружку с намерением сделать ей предложение, был не чем иным, как поведением негодяя. — Он не заслуживает её, — мрачно подумал он, а затем замер от собственных мыслей, — откуда, чёрт возьми, это взялось? — Сомбре не особенно нравилась Пинки, но за то время, что он провёл с ней, он привык к вещам, которые раньше его раздражали. Её фырканье, когда она смеялась достаточно сильно, её странная способность растягиваться до пугающих размеров и даже её непристойные всплески песен. — Мы уже здесь, — сказала она ему, вырывая его из раздумий. Его глаза расширились, когда он понял, что они были в библиотеке, которую они покинули меньше часа назад. Когда Сомбра вопросительно посмотрел на неё, она вздохнула. — Ты можешь зайти внутрь, если хочешь, — сказала она ему, — Я думаю, с меня хватит Дня Сердец и Копыт. — Прежде чем он успел запротестовать, она открыла дверь, втащив его за собой, её железная хватка превратилась в простое удержание. — Пинки? — Твайлайт удивлённо спросила, — Что вы двое делали, и почему вернувшись так рано? — Пинки ничего не ответила и вышла, оставив несколько ошеломлённого Сомбру. — Что, во имя Эквестрии, ты ей сказал? — воскликнула она, как только Пинки вышла из библиотеки. — Я ничего не делал! — он защищался, заработав отрицательное покачивание головой от Твайлайт, — Я этого не делал! Если кто-то и виноват, так это из-за Баритона! — Глаза Твайлайт расширились, когда она узнала имя, которое сказал ей Сомбра. — Баритон? — она недоверчиво сказала, — Рэрити рассказала мне о нём! Но, подожди, я думала, он переехал в Кантерлот пару лет назад? — Сомбра кивнул. — И он вернулся, — сказал он ей, — с новой подружкой-кобылой. — Глаза Твайлайт расширились от ужаса и шока, затем она поднесла копыто ко рту. — Бедная Пинки, — пробормотала она себе под нос, — у неё, должно быть, было разбито сердце! — Сомбра фыркнул, заработав острый взгляд Твайлайт. — Ооо пожалуйста, — сказал он, — она могла бы сделать это намного лучше, чем какой-нибудь жеребец, который не может сдержать своих обещаний. — Брови аликорна поднялись вверх, затем сузились, когда её глаза опустились. — Ты сказал ей это? — спросила она, рычание поднималось в её горле. Сомбра бросил на неё не понимающий взгляд, затем приподнял бровь. — Почему, во имя Тартара, я должен это делать? — Твайлайт ударила копытом по лбу, затем опустила его вниз по лицу. — Ты идиот, — сказала она и отошла от него. — Куда ты идёшь? — он крикнул ей вслед, — Разве ты не собираешься пойти, чтобы ей стало лучше? — Твайлайт покачала головой. — Я не могу быть тем единственным, что ей нужно, — сказала она ему, заработав от него странный взгляд. — И что бы это могло быть? — спросил он, прищурив глаза. Она хитро улыбнулась ему и приподняла брови. — Утешение от красивого жеребца, — сказала она, поднимаясь по лестнице. Сомбра несколько мгновений сидел совершенно ошеломлённый. — Ты действительно думаешь, что я красивый? — кокетливо спросил он, поводя бровями. Лицо Твайлайт стало ярко-алым, и она высунула язык, давясь. — Только в твоих кристальных мечтах вместо мозгов! — воскликнула она через плечо, бросаясь вверх по лестнице. Когда аликорн оставила его в покое, Сомбра погрузился в свои мысли. — Как мне заставить Пинки чувствовать себя лучше? — подумал он про себя, затем вспомнил лукавый взгляд, которым одарила его Твайлайт, — Нет! Никогда! — От этой мысли у него по спине пробежали мурашки, и он с трудом подавил подступившую к горлу жёлчь. Он мысленно вернулся к началу того дня, пытаясь придумать что-нибудь, что могло бы вывести Пинки из её печали. — Я бы всё отдала, чтобы получить один из тех кексов с лепестками роз, которые продают жеребцам для своих особых пони! — Глаза Сомбры расширились, когда предыдущее заявление Пинки прозвучало в его голове. Хотя он страстно ненавидел этот праздник, он знал, что если Пинки впадёт в депрессию, ему назначат нового реформатора, и он знал, что другие кобылы терпели его и вполовину не так сильно, как Пинки. Вздохнув, он поднял копыто, чтобы придать ему форму половины мегафона. — Твайлайт! — позвал он, — У тебя случайно нет с собой какой-нибудь мелочи, не так ли?***
Пинки сидела за столиком кафе на двоих, уронив голову на красный стол. Она попыталась вернуться в Сахарный уголок, но Миссис Пирожок отослала её обратно. Несмотря на её многочисленные протесты, её работодатель не согласился и сказал ей попробовать ещё раз. Она провела последний час за столом, хандря. — Что же мне теперь делать? — мрачно подумала она, оглядывая счастливые пары, окружавшие её. Она увидела, что Ноутворфи и Черри Берри прижались друг к другу и прижались друг к другу. Рядом с ними стояли Лаки и Роуз, уткнувшись в лицо. С таким же успехом она могла бы позеленеть, поняв это, она снова глядела на стол, чтобы не дать своим печалям разрастись. — Мэм? — спросил официант, заставив её поднять глаза. Он оглядел её с копыт до головы, затем ехидно фыркнул. — Вам придётся отказаться от своего столика; у нас есть пары, которые ждут, как я уверен, вы знаете. — Пинки взглянула через плечо официанта и увидела, что это были Баритон и Белла, каждый из которых с нетерпением ждал, когда освободится столик. Её сердце сжалось, а нижняя губа задрожала. Она поняла, что они не могут её видеть, но когда она встанет, они увидят. Пинки кивнула, затем встала из-за стола, её потребность в осторожности свелась к нулю. — Прошу прощения, — произнёс знакомый голос, — но я полагаю, что этот столик зарезервирован для двоих? — Пинки удивлённо обернулась, и её глаза расширились, когда она увидела, как Сомбра направляется к столу, держа во рту маленький розовый пакетик. — Сомбри? — недоверчиво спросила она. — Что ты здесь делаешь? — Он положил пакетик на стол, а затем наклонился и поцеловал её в щеку. Её лицо стало ярко-красным, а челюсть отвисла от чистого шока. — Я преподаю этому жеребцу урок, — прошептал он ей на ухо, отстраняясь. Её румянец не спадал, но она справилась со своим первоначальным шоком. — Извини, я опоздал, — сказал он, убедившись, что все вокруг их слышат, — Я был занят покупкой тебе подарка. — О Боже! — воскликнул официант. — Прошу прощения, сэр! Я и не знал, что она ждала вас! — Сомбра махнул копытом в знак отказа, заставив официанта расслабиться, но лишь слегка. — Всё в порядке, — заверил он, затем обнял Пинки передним копытом, заставив её покраснеть ещё больше. — Я просто рад, что я здесь. — В чём задержка? — спросил Баритон, когда он подошёл, явно раздраженный. Он замер от удивления, когда увидел Сомбру и Пинки рядом друг с другом. — Пинки? — сказал он недоверчиво, затем взглянул на Сомбру, — С кем это ты? — Сомбра притянул Пинки ближе, затем положил подбородок ей на макушку. — Это тот жеребец, о котором ты мне рассказывала раньше? — спросил он её, бросив на неё понимающий взгляд. Пинки поняла, во что он играет, и кивнула, изображая печаль. — Я так и думал, — сказал он, выпуская Пинки из своих объятий. Он подошёл к Баритону, который был почти вдвое меньше его. — Ч-что она рас-сказала обо м-мне? — спросил Баритон, явно напуганный высоким ростом Сомбры. Сомбра наклонился ближе, затем пристально прищурив глаза. — Что ты порвал с ней и уехал в Кантерлот, — спокойно сказал он, а затем прорычал, — Потом завёл новую подружку, хотя ты сказал, что хочешь связать себя узами брака. — Уши Баритона в страхе прижались к голове, затем он сглотнул. — Бари, о чём он говорит? — спросила Белла, подходя к столу. Глаза Баритона метнулись от Белле к Сомбре и снова к Белле, когда он начал бесконтрольно брызгать слюной. — Если ты сделаешь предложение сегодня вечером, на этот раз тебе лучше быть серьезным, — прошептал Сомбра голубому жеребцу, заставив Баритона замереть. — О, ни о чём! — сказал Сомбра Белле, — Я уверен, что вы можете поговорить об этом сегодня вечером за ужином! — Когда официант выпроводил пару, Сомбра обернулся и увидел, что Пинки смотрит на него в полном шоке. — Это была самая удивительная вещь, которую я когда-либо видела в своей жизни, — сказала она, всё ещё находясь в шоке. — Что ж, он этого заслуживает, — сказал Сомбра, присаживаясь на край стола, — однако это только часть моего подарка тебе. — Взгляд Пинки скользнул по розовом пакете на столе, и она посмотрела на Сомбру, прося разъяснений, чтобы открыть её. Он кивнул, на что она тут же схватила его и открыла, её глаза расширились от шока, когда она замерла. — Сомбра… — сказала она со слезами на глазах, — Когда ты… Я даже не могу… — Пинки медленно вытащила маленький кекс в розовой обёртке с ярко-красными сердечками. Сам кекс был розовым и покрыт красной глазурью в форме лепестков роз, в центре которой была маленькая конфета в виде сердечка. — О, Тартар, ты собираешься плакать из-за кекса? — он застонал. Он был застигнут врасплох, когда Пинки обежала вокруг стола, чтобы обнять его, но не в своей обычной железной хватке. Это было простое объятие, её передние копыта полностью обхватили его тело. Лицо Сомбры стало ярко-красным, когда он попытался переварить «дружелюбие» Пинки, и это стало только хуже, когда она прижалась головой к его шее. — Спасибо, — прошептала она, отстраняясь от него. Заставив свое смущённое лицо вернуться к нормальному цвету, он неловко откашлялся. — Ну, с тобой неинтересно общаться, когда ты в депрессии, — сказал он ей. Пинки моргнула, затем широко улыбнулась. — Чему ты ухмыляешься? — спросил он слегка раздражённо. — Ты думаешь, я веселая! — сказала она, хихикая при этом, заставляя Сомбру нахмуриться. Она взяла кекс со стола, а затем посмотрела на Сомбру. Она вытащила конфетное сердечко в середине глазури и нахально ухмыльнулась. — Ты сделал это нарочно? — спросила она, поводя бровями. Сомбра выхватил у неё сердце и замер, прочитав надпись на нем.ПОЦЕЛУЙ МЕНЯ
— У меня не было возможности выбирать! — защищался он, отчего ухмылка Пинки стала только шире. — Вини своего босса! Она та, кто это выбрал! — Она рассмеялась, вспомнив, как Миссис Пирожок хотела, чтобы Сомбра и Пинки были вместе, и как она несколько раз пыталась свести их. Она хихикнула, наклонилась и поцеловала его в щеку, заставив его замерить. — Это было за то, что было раньше, — сказала она со смешком, затем потерлась носом о его нос, — А это для твоего подарка. — Она запечатлела поцелуй на его губах, отчего все волосы на голове Сомбры встали дыбом. Она отстранилась и насладилась удивлением, отразившийся на его лице, наслаждаясь его румянцем гораздо больше, чем следовало бы. После мгновения ошеломлённого молчания он оскалил на неё клыки и прищурился. — Будь ты проклята, Пинки… — прорычал он, когда она захихикала над ним, — Я уничтожу тебя! — Она засмеялась и закрыла глаза, улыбаясь. — И тебе счастливого Дня Сердец и Копыт! — сказала она, обнимая его.