«Давно хотел спросить»

– Говард.. Я давно хотел спросить, – робко начал юноша, немного наколняясь вперёд, оглядывая сидящего рядом, – где твои родители? Последние слова неожиданно легко слетели с языка. Возможно это из-за сотни репетиций в своей же голове, а, может, из-за доверия близкому человеку? Но на душе легче всё же не стало. Мутные сомнения вновь подбирались после сказанного, как если бы стая голодных собак начала окружать потерянного ребёнка. Уж было желая продолжить, добавить, что вопрос из чистого интереса и что острой нужды в ответе и нет, да и вообще, что Эдргару, поди, стоит быть менее любопытным, как раздался тихий голос, заставив юное тело чуть ли не содрогнуться. – У меня нет родителей – как-то сонно уркнул Лавкрафт не отрывая взгляда от земли, пару раз царапнув ногтями по коже ладони. Выдержав небольшую паузу, думая о чём-то своём, тот беспечно добавил: – Я их не знаю и никогда не знал. У Эдгара скрутило живот. Как он мог такое спросить? Юноша стыдливо сел назад, съежился и отвёл взгляд, уперевшись им в землю, которую его собеседник всё это время рыхлил веточкой, вырисовывая незатейливые узоры. Звёзды, рыбки, кружочки, осьминог. Тяжело вздохнув, хрупкие ладони По крепче сжали открытую книгу в руках, поглаживая большим пальцем страницы. В горле стоял ком. На какое-то время всё вокруг затихло: лишь издали слышались радостные голоса одноклассников, слышна и отдаленная музыка из открытого окна. Всё кипело жизнью и шумело, а ветер терялся и гудел в вальяжно раскинувшихся ветвях Ивы под которой расположились мальчики. Наконец, когда кажется сердце стучало так сильно, что бы вот-вот вырваться из груди, стучало аж до боли, По был готов кланяться в ноги и до слёз молить единственного друга о прощении. Эдгар думал, что его слова задели. Были неприятными, он опять сделал не так и сделал больно. – Прости... – не дыша выпалил мальчик, – Мне не стоило- – Всё хорошо, По. – резко ответил Лавкрафт, скользнув взглядом по Эдгару. – Ты, кажется, хотел познакомиться с ними. Прости, не получится. – тот как-то печально выпустил ветвь из пальцев, и та беззвучно упала. В смятении, По быстро отложил книгу и замахал ладонями и замотал головой, бромоча что-то несуразное, “Нет-нет! Совсем нет, я не это имел ввиду, просто моё гнилое любопытство и! И я.... очень виноват, прошу, не извиняйся, это мне стоит просить прощения, ...” слова сами лезли из головы и горла, а бледные щёки горели от стыда, волосы все растрепались и торчали в стороны, шея уже успела заболеть. . Финальное – прос-ти – тот выговорил чётко по слогам на последнем выдохе, после чего поверженно упёрся ладонями в колени и важлся в плечи, тихо дыша. – Это было... Удивительно долгое извинение ни за что. - чуть-чуть приподняв брови ответил Лавкрафт. Ладони, сложенные до поры на коленях в замочек, расцепились, а внимательный, изучающий взгляд не отрывался от еле дышащего Эдгара. – По, ты плачешь? На пару секунд дрожащее тело замерло, плечи перестали вздыматься, да и сам мальчик резко утих, но после тот повернул личико в сторону. Единственный глаз, видный из под чёлки блестел от наступающих слёз, щёки все залило румянцем, а поджатые губы подрагивали. Крепко сжатые на штанах кулачки комкали тонкую ткань, да и сами ноги немного поджаты. Жалкое зрелище. – Что случилось? Лавкрафт неуверенно протянул одну ладонь к другу, положив её тому на плечо, чувствую как вздрагивает По. Неприятное чувство... Когда он плачет. Не нравится. – Прости меня пожалуйста, я.. Мне не нужно было тебя спрашивать об этом, мне так жаль. – пролепетал с множеством запинок и всхлипов парнишка, утирая слёзы с ресниц. – Это так грустно... Ты же совсем один. Говард пару секунд пронизывающе смотрел на По, не убирая руку с плеча, а после как-то обескураженно ответил, – Я никогда не думал об этом. Новая волна стыда нахлынула на Эдгара, и тот уж было открыл рот для новых извинений, но неожиданно его утянули вперёд. Тот уткнулся носом в плечо друга, а на спине почувствовал ладонь, аккуратно гладящую его. – Я не одинок. У меня есть ты. Мне достаточно. - строго отрезал мальчик, крепче прижимая к себе безвольно обмякшего Эдгара. Последний лишь почувствовал как ком подступает к горлу, а нос щипет, и уткнулся в плечо Говарда, которое скоро будет мокрым от слёз; уцепился руками за того, сжимая, не желая отпускать. – Не плачь, По.