01. На двадцать три года назад
После долгих минут свободного полёта — кажется, теперь он понимал, что мог бы испытывать звездолёт в гиперпространстве, будь тот живым, — Люк вывалился прямиком на твёрдую землю и кубарем полетел куда-то вперёд, в итоге врезавшись во что-то явно живое. Это он понял по испуганному вскрику. Замычав от пронзивший всё тело боли, кое-как собрал свои конечности в кучу и принял сидячее положение, ухватившись одной рукой за гудящую голову, а второй удерживая себя от нового падения. Всё кружилось, и череда рваных звуков где-то рядом совсем не облегчала ситуацию. Его словно выворачивало наизнанку. Люк застонал, схватился за голову и принялся массировать виски́, одновременно пытаясь выбросить в Силу охватившую его боль и тошноту. Постепенно перед глазами перестали мигать чёрные точки, звон в ушах стих до приемлемого шума, а сознание прояснилось. Дышать стало легче, руки перестали трястись и тело начала заполнять энергия. Будто к зарядному устройству подключили. Люк почти фыркнул от пришедшей ассоциации, прежде чем память услужливо напомнила про междумирье и одно из «окон времени», в которое он врезался. Или упал? Ощущение полёта ему явно не показалось, да и междумирье выглядело совсем иначе. Место же, где он оказался, напоминало самый обычный город: возвышающиеся здания, шум мегаполиса, снующие туда-сюда спидеры и ядовитый свет множества реклам, от которых начинало пестреть в глазах. В голове начала формироваться не самая приятная догадка. Оглядевшись, одновременно страшась того, что может увидеть, Люк наткнулся взглядом на знакомый сине-белый купол R2-D2 и непроизвольно вздрогнул. Это точно был его астромех, но куда более… молодой, если так можно было сказать про дроида. На корпусе не было и половины царапин, а краска была более яркого оттенка. — Я всё же считаю, что нужно позвать доктора: падение может иметь дурные последствия! Люк вздрогнул от знакомого механического голоса и посмотрел чуть правее, уже зная, кого увидит. Человекообразный дроид стоял к нему спиной, но его почти блестящую на солнце золотистую краску, забавную балетную позу и своеобразную манеру речи было трудно не узнать. С-3РО. — Помолчи, глупый механик, — осадил что-то яростно запиликавшего на двоичном коде R2 золотой дроид, — госпожа человек, а не машина. И в её состоянии любое резкое движение может привести к трагедии. — драматично заключил ЗРО и вскинул руки в небо. Только после этого Люк обратил внимание на сидящую на земле меж двух дроидов девушку в синем платье. Она была красива. Очень. Волнистые русые волосы, передние пряди которых были собраны на затылке, большие карие глаза, тонкие брови и утонченные черты лица — чем-то неуловимым она напомнила ему Лею. Встрепенувшись, Люк поспешил встать, ловко протиснулся меж спорящих дроидов и протянул руку. — Спасибо. Девушка охотно приняла его помощь и осторожно поднялась на ноги. Подол платья заструился по её ногам, возвращаясь в исходное положение, и Люк понял, что уникальный пошив делает невозможным рассмотреть фигуру. Огромное количество складок начиналось сразу под грудью и продолжалось по всей длине, что невероятно сбивало с толку. В ногу ударилось что-то тяжёлое, разом прогоняя все мысли, и Люк, шипя, отшатнулся. R2 был довольно сильным, когда хотел. Маленький дроид разразился возмущённой трелью и устрашающе замигал лампочками. С-ЗРО подошёл ближе и обвиняющие вытянул руку с указательным пальцем: — Из-за вас госпожа Падме упала. Если она… — Трипио! — резко прервала дроида девушка, и тот, замолкнув на секунду, вдруг принял самый раскаивающийся вид: — Прошу прощения, госпожа, я не подумал. R2 перевёл камеру с хозяйки на Трипио, потом внимательно посмотрел на Люка и, что-то для себя решив, достал из корпуса лапку с электрошокером. Ток устрашающе затрещал, блеснул синим цветом, и Люк на всякий случай поднял ладони. — Эй, я не причиню ей вреда! Я случайно в неё врезался, когда падал, я не хотел! Астромех что-то возмущённо запиликал, явно не поверив. — Ар-два прав, сэр, вы появились из ниоткуда, как мы можем быть уверены, что вы не врёте? Вдруг это спланированное нападение? Кто вы такой? — Я… — Люк закусил губу, внезапно осознав, что представляться реальным именем, возможно, не стоит. Судя по виду ЗРО и R2, его забросило на несколько лет в прошлое, а значит была вероятность, что он был сейчас либо крохой, либо вообще не родился. Если бы он только обратил внимание, что за «окно» было за его спиной! Он и близко не представлял, какой сейчас год и насколько далеко его занесло от его времени. И как узнать это, не вызвав подозрений, он тоже не знал. К счастью, от необходимости ответа его спас писк комлинка незнакомки, и, пользуясь её отвлечением на звонок, не придумав ничего лучше, Люк пробубнил себе под нос слова извинения и поспешил покинуть компанию. Видеть R2 и 3РО было приятно, но, поскольку ни один из дроидов не признал его (что было логично), смысла оставаться рядом не было. Незнакомка может и помогла бы установить точные дату, время и место, где он оказался, но наверняка потом последует столько неудобных вопросов, что не захочется ничего. Нет, нужно было выяснить всё самому и другим способом. И прежде всего следовало понять, существует ещё Старая Республика или же уже пришло время Империи.***
Энакин почувствовал сильное головокружение и опёрся правой рукой о спинку кресла, левой схватившись за лоб. Перед глазами мелькали цветные круги, а гравитация упорно тянула куда-то вправо и вниз. Развернув крутящееся кресло, он буквально плюхнулся в него и отстранённо порадовался, что рядом с ним никого сейчас не было. Не хватало ещё напугать экипаж, а после получить сто и одну тысячу вопросов. Откинув голову на подголовник, посидев так неподвижно минут семь, он наконец почувствовал небольшое улучшение и медленно открыл глаза. Его всё ещё мутило, но каюта больше не расплывалась и невидимый молот в голове перестал долбать по мозгам. Энакин медленно вдохнул и так же медленно выдохнул. Это началось примерно месяц назад, когда живот Падме заметно округлился и простыми свободными платьями его уже стало не скрыть. Его умная жена не растерялась и скупила все самые, пожалуй, странные наряды, какие только можно было найти, уверенная, что сможет выиграть ещё некоторое время. Энакин сперва отнёсся к идее скептично: пятый месяц беременности трудно было упрятать за всевозможными складочками, рюшечками и странными элементами декора, но никто из Сената и близких друзей Падме, похоже, не заметил изменений в её стройной фигурке, и он позволил себе поверить. И всё-таки совсем без проблем не обошлось. Ребёнок. Его малыш оказался форсъюзером и довольно сильным. Видимо, вступив в решающую фазу развития, ему оказалась нужна какая-то подпитка от другого форсъюзера и лучшим кандидатом был как раз-таки отец. Это было логично. И это облегчало старания Энакина спрятать в Силе своего ребёнка от внимательных взоров Ордена. Но он никогда не впивался в него с такими силой и рвением. Будто и не малыш вовсе, а уже вполне взрослый человек. Непроизвольно закрались мысли о состоянии и самочувствии Падме, и, ещё раз поблагодарив Силу, что он сейчас был один, Энакин решительно набрал нужную комбинацию в комлинге. Прошло несколько сигналов прежде чем связь была установлена и на ладони появилась миниатюрная голограмма. — Ну как ты? — Не размениваясь на приветствия спросил он, и она едва заметно поморщилась, приложив ладонь к животу. Голову подняла тревога. — Что случилось?! — Всё нормально. — Падме успокаивающе подняла ладонь. — Эни… — О! Мастер Энакин! — С-ЗРО влез в поле действия связи, — Вы даже не представляете, что недавно произошло! ЗРО вскинул руки в небеса, и у Энакина засосало под ложечкой. Он знал о излишней драматичности своего дроида, понимал, что не следует принимать все его слова близко к сердцу, но не мог не реагировать, когда речь заходила о его семье. — Трипио, уймись. — шикнула Падме. — Трипио, продолжай, — приказал Энакин. Супруга окинула его хмурым взглядом, пробирающим до костей даже с учётом синевы голограммы, но он мужественно остался стоять на своём. С-ЗРО, переведя взгляд с хозяйки на хозяина, всё-таки отдал предпочтение команде последнего и принялся пересказывать события текущего дня, начиная с момента пробуждения госпожи Падме. Энакин терпеливо слушал причитания дроида о вкусовых пристрастиях его супруги — набуанские бананы несовместимы с корусантской рыбой! — старательно не обращал внимания на вздохи и закатывание глаз последней и морально готовил себя к обещанному чему-то, что так напугало ЗРО. Воображение рисовало воистину страшные картины, и успокаивало лишь то что Падме была сейчас на связи и, на первый взгляд, совершенно невредима. С ребёнком, похоже, тоже всё было в порядке иначе она бы уже сказала. — Госпожа Падме решила прогуляться, — наконец подошёл к сути ЗРО, и Энакин внутренне подобрался, — но, когда мы уже почти вошли в парк, сзади нас сбил с ног какой-то юноша. — Падме упала?! Энакин резко вскочил, и перед глазами тотчас потемнело. Не желая пугать жену падением на пол, он медленно вновь опустился в кресло и проморгался. Слава Силе, слух во время помутнения сознания он не потерял, а потому прекрасно расслышал её попытки его успокоить. С-ЗРО оптимистичных взглядов хозяйки не разделил и принялся приводить аргументы один страшнее другого чем может быть опасно падение во время беременности, и в итоге следующие минуты три они спорили, отстаивая каждый свое мнение, совершенно забыв про наблюдающего за ними Энакина. У Энакина разболелась голова. Он провёл ладонью по лицу, откинул с глаз мешающуюся челку и тихо выдохнул. Раз супруга так яро отстаивает свою позицию перед протокольным дроидом, то с ней явно всё в порядке. Но тревога так просто уходить не желала. Откашлявшись, Энакин вернул себе её внимание. — Он точно тебе не навредил? Вдруг какой-нибудь противник Сената и решил таким образом навредить? Возле парка должны быть камеры, тебе стоит… — Всё в порядке, Эни. Точно, — мягко, но уверенно заявила Падме и улыбнулась. На душе стало чуточку спокойнее. — Сходи к доктору, — попросил он и, чувствуя, что она сейчас опять начнет возражать, спешно добавил: — пожалуйста. Я волнуюсь. Супруга по-доброму закатила глаза, покачала головой и пообещала позвонить и всё рассказать сразу, как вернётся домой. Энакин ответил довольной улыбкой. — Люблю тебя. — И я тебя. Маленькая голограмма Падме и маячившего позади нее ЗРО исчезла, оставив Энакина одного в просторной, но душной каюте. Сложив пальцы в обратный замок и вытянув руки над головой, он потянулся, разминая спину, а потом поднялся с кресла и решительно покинул каюту. Следовало сходить на мостик и посмотреть как идут дела.