Не наша война.

Солнце медленно поднималось над горизонтом, освещая ухабистые поляны. Вопреки прогнозам синоптиков, небо было как никогда чистым. Прохладный ветер гулял по полянам, играючи приминая зеленую траву. То тут, то там сновали разные насекомые, впитывая капельки влаги уходящей ночи. Земля еще отдавала прохладой, только начиная вбирать в себя тепло солнца. Так здесь было всегда в это время года. Но, признаться, я никогда не любил осень. Особенно начало этого сезона. Наверное, потому что она была похожа на смерть. А ее я видел слишком часто, чтобы понять суть человеческой натуры. Хотя, природа всегда привлекала меня своими простыми, но изысканными формами. У нее нет плохой погоды. И клянусь, это была прекрасная картина, но... Не из оптики моей снайперской винтовки. Один из холмов на этом зеленом ковре зашевелился, приобретая очертания некоего «бабая» или «кикиморы». Да-да, одного из несуществующих сказочных персонажей, которыми пугают детей. Но это не было ни сказкой, ни нечистой силой, это был «лесной тактический костюм», или сокращенно «ЛТК», применяемый для маскировки снайперами вооруженных сил Российской Федерации. Холм встал, ставя снайперскую винтовку на предохранитель. – «Гнездо». «Гнездо». Это «Леший 2-1». Встреча не состоялась. Как слышите, прием? – произнёс холм. – «Леший 2-1». Это «Гнездо». Вас понял. Возвращайтесь. Как слышите, прием? – раздался голос после шипения статики в наушнике. – «Леший 2-1». Вас понял. Возвращаюсь. Конец связи. – Живой холм устало размял конечности и ловким движением скинул травяную поверхность со своей верхушки. Это был я, Василий Стрелкин – младший сержант 136 снайперской роты вооруженных сил Российской Федерации. Уже двое суток прошло с тех пор, как я пришел сюда, и более трех недель, как армия США должна была вторгнуться за пределы Каспийской границы. Но мы отважно держим оборону, из-за чего чертовы янки тянули с наступлением. Скорее всего, они собирают информацию о наших силах. А иначе как можно объяснить вылазки снайперов? Вернее, снайпера. Да, он был один. Я понял это по почерку и одинаковых извлекаемых пулях из наших ребят. Однозначно, он был здесь для того, чтобы нас деморализовать. И именно для этого я был здесь, чтобы подстрелить сукиного сына. Уже прошло более пяти дней моих поисков - и ничего. Ублюдок тщательно выбирал место для следующего смертельного выстрела, а затем профессионально исчезал, ничего не оставляя после себя. Уже больше десяти русских ребят отправились домой в цинковых гробах. Это не могло продолжаться вечно. И однажды мне повезло. Он допустил ошибку. Сегодня я нашел царапины на камне, горная порода которого находилась на дальнем холме от нашей базы. По характеру царапин вражеская винтовка была тяжелая, около полутора метра и имела сошки, для устойчивости. Вероятнее всего этот ублюдок использовал М98Bravo. Стандартная снайперская винтовка для корпуса США. Он искал новое место для выстрела, и нашел. Трава у подножья камня была сильно вытоптана, что говорило о долгом наблюдении. Ну что ж. Пришло время заарканить этого подонка. Я хорошо подготовился перед тем, как вернуться на холм. Пришлось отложить старую добрую СВД и взять практичный АК-74. Но это на худой конец. Я рассчитывал на более близкий контакт с этим ублюдком. Именно для этого я взял с собой штык-нож. Камуфлированный костюм свободно держался на мне, отчего я был похож на ходячий, заросший мхом кусок камня, а специальная поясная сумка хранила разные вещи на «черный» день. Все было готово. Пришла пора выдвигаться. Ожидание - это часть моей работы. Я знал наверняка, что терпеливый охотник дождется добычи. Прошло более восьми часов перед тем, как я был вознагражден. Солнце почти спряталось за горизонт, когда едва заметные шаги послышались возле моего укрытия. Положение моего тела позволяло рассмотреть того ублюдка, что стрелял в наших ребят. Среднего роста, худощав. Был одет в камуфлированные тактические штаны цвета «Лес» и темно-зеленую легкую куртку, поверх которой был надет черный бронежилет. Стандартная черная обувь для морпехов и M98Bravo за спиной. Голова была покрыта специальной зеленой тканью, в которой был лишь прорез для глаз. Все-таки я был прав. Этот сукин сын пришел. Американский снайпер подошел к краю холма и аккуратно отодвинул закрывающие обзор кусты. Затем после пяти минут наблюдений он начал нажимать кнопки на плоском черном гаджете, который удобно располагался на левой руке. Устройство издало едва заметный писк, и снайпер снял свою винтовку. Выдвинув сошки, он удобно расположил ее между ветвями кустов и лег. Взгляд прильнул к 18-кратной оптике. Левая рука плавно поднялась к ползунку на верхней части прицела, чтобы настроить нужную резкость и четкое увеличение. Американец замер. Еще один русский парень должен был умереть. Но не сегодня. Словно по волшебству кусок камня отделился от выступающей породы за спиной человека и направился к нему. Хамелеон ступал плавно, будто сапер на минном поле. Нож уже был наготове. Камуфлированная рука потянулась к правому плечу снайпера и резким движением перевернула на спину. Нужно было видеть этот взгляд, полный замешательства, перетекающий в немой крик ужаса, когда лезвие ножа резко вошло в плоть. Смертельный удар пришелся выше ключицы в основание шеи, из-за чего кровь не била фонтаном, а медленно, будто березовый сок, засочилась из раны. Теплая алая струйка коснулась руки сжимающей холодное оружие как знак того, что уже можно вытащить лезвие из плоти. Раздался мерзкий хлюпающий звук, и свободная рука протерла окровавленное лезвие ножа. Все кончено. Хотя, нет. Еще ничего не кончено. Война продолжается. Признаться, я никогда не любил убивать, но это еще одна неотъемлемая часть моей работы. И то, что я убил этого американца, не оправдывало меня. В глубине души я считал всех братьями, а произошедший конфликт – спором двух маленьких детей, которые никак не могут поделить новую игрушку. Вот только конфликт был масштабнее, да и за игрушки приходилось платить не слезами детей, а кровью и жизнями людей. Пройдет время. История назовет героев, которыми будут политики, хотя это не так. Настоящие герои – солдаты, которые канут в лету по воле генералов, сидящих в удобных креслах и домогающихся до своих секретарш. Американский снайпер мертв и обязан был кануть в неизвестность. Так не должно быть. Он такой же простой солдат, выполняющий команды главнокомандующего, как и Василий, а значит, они были братьями. Братьями, только оказавшиеся по разные стороны баррикад. Именно поэтому Стрелкин склонился над мертвым телом, чтобы отдать честь и проститься с солдатом. Освободившиеся руки залезли под маску бойца и извлекли два жетона. «1-386/2В» была надпись с одной стороны, «Sarra L. Parker» – гласила другая. Он не поверил своим глазам. Большой палец провел по заляпанной кровью металлической поверхности, чтобы убедиться в увиденном. Не может быть. Василий приподнял голову американца, чтобы снять маску. Стрелкин застыл в изумлении. На него стеклянным взглядом смотрела совсем еще юная девушка. Сколько ей было? Двадцать три? Четыре? Она была приятной внешности. Короткие темные волосы едва касались плеч, а когда-то живые голубые глаза померкли и смотрели куда-то вверх. Ей было не место на этой войне. Она должна была жить, нарожать кучу детишек, ждать по вечерам своего мужа и радоваться мелочам. Но... Продажные политики развязывают войны, посылают на гибель людей, а затем наблюдают за всем происходящим по телевизору в уютном доме, упиваясь собственной значимостью с криками о свободе и патриотизме. Ублюдки! Это не наша война. Не наша! Перед тем, как уйти, он аккуратно провел ладонью по лицу девушки, опуская ей веки. Камуфлированные руки положили рядом винтовку, и мужчина был готов уже уйти, как вдруг обернулся, кинув печальный взгляд на американку. – Не наша война, – тихо сказал он, разжимая кулак с жетонами над сумкой, где их ждала горсть таких же металлических пластин, тихо шуршащих на дне.