«Эй, Сара, ты опять чем-то болеешь или просто забыла что такое солнечный свет?»
Единственное, что ей оставалось — показательно поднимать глаза к небу и делать вид, что она не слышит всех глумливых смешков, которые в обязательном порядке сопровождали каждую такую шутку. Да, по сравнению с жителями Энканто она действительно выглядела бледной. Сочетание тëмно-каштановых волос и карих глаз делали её в глазах местных даже немного больной. Но, понятное дело, девушка была полностью здорова и ничем не болела. И Камило прекрасно знал об этом. Знал, но исправно при каждой встрече не упускал возможности подшутить над ней или вставить какой-нибудь особенно обидный и язвительный комментарий. Проблема номер один была в том, что так парень относился только к ней одной. В городке он был известен как весёлый мальчик-лицедей, способный рассмешить кого угодно, помогал всем и каждому, как и вся его семья. Он дружил со всеми ребятами в городе, был душой любой компании и самым желанным женихом во всём Энканто. Что правда, то правда. В его шестнадцать девушки вечно крутились вокруг него толпами, а сам парень, кажется, был совсем не против. Сара далеко не один раз собственными ушами слышала, как несколько девчонок, собравшись в кучку, обсуждали в какое время лучше будет пригласить погулять Камило. Ведь он член семьи Мадригаль, а они всегда заняты, и всё в этом духе. Проблема же номер два заключалась в том, что Сара была по уши, безответно, в него влюблена. Просто кошмар. Как глупо и банально, влюбиться в своего обидчика. Настоящий сюжет романа с не слишком уж оригинальным содержанием. Но всё было немного сложнее. Она поняла, что имеет не дружеские чувства к парню уже давно, ещё задолго до того, как он начал постоянно измываться над ней. Дело в том, что девушка с детства дружила с Мирабель. Познакомились они когда обеим было всего-то по семь. Произошло это знаменательное событие на детской площадке, и с тех самых пор, девочки были не разлей вода. Даже несмотря на то, что являлись прямыми противоположностями друг друга. Мирабель можно было описать одним словом — солнце. Всегда яркая, весёлая, греющая лучами своего тепла всех вокруг. Она носилась словно бушующий вихрь по улицам Энканто, не имея дара, отчаянно пытающаяся быть полезной настолько же сильно, насколько были её одарённые родственники. Так говорила сама Мадригаль, но Сара была другого мнения на этот счёт. Она была убеждена, что Мирабель была одарена не меньше своей знаменитой родни. Одарена поразительным пониманием и сочувствием к каждому, кто приходил к ней за помощью. Непреодолимым желанием помогать всем, кто в этом нуждается. Девушка искренне восхищалась подругой и не понимала пренебрежительного отношения главы семьи, Альмы Мадригаль, к своей внучке. Весь город прекрасно знал, что когда-то давно именно её церемония вручения дара закончилась полным провалом. И что с тех самых пор сеньора стала относится к маленькой девочке куда холоднее, чем к остальным своим именитым внукам.***
Знакомство их произошло в один особенно жаркий и безоблачный день. Солнце палило не хуже разведённого костра, эскимо в руках местных детей таяли просто с невероятной скоростью, а старушки в кои-то веки покинули свои насиженные посты, спрятавшись в тени крыш и прохлады собственных домов. На тот момент семья Сары только переехала в Энканто и понятное дело, она не знала совсем никого. Но несмотря на это, перспектива новых знакомств ничуть её пугала. И первые пару дней девочка была преисполнена уверенности, что всё у неё получится. Матушка вместе с отцом в один голос твердили, что нужно дать им время. Что городские ребята обязательно примут её в свои ряды, сразу же как окончательно привыкнут к её присутствию здесь. Но дни шли. День сменялся новым днём, а кучки девочек так и продолжали хихикать при каждом её приближении, а несколько мальчишек даже показывали в её сторону пальцем. Будто бы Сара была для них каким-то диковинным зверьком в цирке. Так что, в то июльское утро девочка по обыкновению сидела в песочнице совсем одна. Пальчики лепили из горячего песка что-то отдалённо похожее на арепы, в то время как все её моральные силы были направлены на то, чтобы не позволить горьким слезам начать скатываться дорожками по круглым щекам. Меньше чем полчаса назад, одна леди на городской площади одернула свою дочь с такой силой, будто бы боялась что та может заразиться чем-то неизлечимым. И всё из-за того, что Сара приветливо помахала рукой, когда она на неё посмотрела. Вдруг, яркое солнце перестало нагревать тёмную макушку и прямо над ней нависла чья-то тень. Прищурившись и прикладывая руки к лицу Сара поняла, что человеком, который решил нарушить своим присутствием её угрюмое одиночество, была девочка. Смуглая, с большими, карими глазами и очень добрым и приветливым лицом. Она явно была не намного старше её самой, на лёгком сарафанчике гордо покоились разноцветные нашивки и надписи, явно сделанные вручную. Незнакомка немного наклонила голову, с интересом рассматривая сделанные ей шедевры кулинарного искусства, в то время как Сара отчётливо почувствовала, что впервые не ощущает от кого-то из местных враждебности. Похоже, вдоволь налюбовавшись песочными арепами глаза за оправой круглых очков посмотрели точно в бледное лицо, словно сканируя образ своей жертвы очень пристальным и решительным взглядом, и после нескольких секунд молчания по пустой площадке, как гром среди ясного неба, прокатилось громкое: — Привет! Я Мирабель. Я собиралась построить тут замок, но увидела тебя и решила подойти. Красивый пирожок. Будем дружить? Она сказала это настолько быстро и неожиданно, что совсем сбитая с толку девочка успела только ошалело моргнуть. Упустив смысл большой части из её исповеди. Тёмные радужки испуганным взглядом прошлись по округе, словно надеясь на то, что незнакомка всё-таки обращалась не к ней, но та застыла на месте с поднятой для знакомства рукой, явно в ожидании того, когда Сара скажет хоть что-то. Весь вид гостьи так и выказывал бурное нетерпение. — Эм… — протянула она. В каждом слове явно слышались виноватые нотки, — извини, я почти не поняла, что ты сказала. Эта фраза прозвучала совсем тихо. Из-за долгого молчания голос охрип, но новая знакомая похоже всё равно поняла. Её губы виновато прижались друг к другу, а до этого горящий взгляд слегка потух, опускаясь куда-то под ноги. — Это ты прости, мама говорит, что меня иногда заносит, — маленькие ножки в сандалях неловко крутили носком в одном месте, будто бы гостья чувствовала себя глупо из-за того, что не смогла справиться со своими эмоциями. Но уже в следующее мгновение, словно на что-то решаясь, она громко выдохнула и зажмурилась. Уже во второй раз поднимая вверх одну из ладоней. — Привет, я Мирабель, — глаза открылись и посмотрели точно в лицо напротив, — можно попробовать твой пирожок? Сердце затрепетало в искренней радости, кончики пальцев начало приятно покалывать и Сара поднялась на ноги. Впервые за последние дни разгораясь давней надеждой найти в Энканто хотя бы одного друга. — Привет, Мирабель, — она улыбнулась. — Я Сара, — маленькая ладошка сжала точно такую же, немного смуглее. — И я с радостью поделюсь с тобой своим пирожком.***
Так началась их дружба, и продолжалась она по сей день. Если младшая дочь Джульетты была яркой и общительной, то смотря на Сару, любому незнающему человеку могло показаться, что она холодная, может даже немного отстранённая, вечно витающая в своих мыслях. На самом то деле, девушка была просто-напросто стеснительной, но с Мирабель и Диего всегда вела себя так, как ей того хотелось. Не задумываясь о том, что могут подумать другие. С ними она была настоящей. С Диего они познакомились совершенно случайно.***
Это был один из тех самых дней, когда матушка Мирабель, тётя Джульетта, попросила девушек помочь ей с раздачей волшебных ареп для людей, которые умудрились каким-либо образом себя покалечить. Очередь была просто неописуемая, так что когда спустя три с половиной часа непрерывного труда и кучу сломанных рук, ног и носов Джульетта уносила в Каситу уже пустую корзину, обе решили, что просто обязаны скоротать оставшееся до ужина время за прогулкой по городу. Всё-таки, идти обратно в виллу желания пока не было, мало ли Альма захочет дать им ещё какое-нибудь задание. И совершенно ничего не предвещало беды, пока вдруг на одной из особенно пустых улочек на них просто на бешенной скорости не врезался парень. Из его битком набитой сумки по пыльной дороге в разные стороны разлетелись яблоки. От неожиданного столкновения тот самый парень и Мадригаль поразительно синхронно свалились с ног. И уже через секунду сидели друг на против друга, потирая ушибленные места от удара. — Мирабель, ты не сильно ударилась? — Сара приблизилась к подруге и взяв её за руку, помогла подняться на ноги. — Брось, я в порядке, — девушка поправила очки и обернулась на всё ещё сидевшего на земле парня. — А ты мог бы и смотреть куда бежишь. Так и убить можно. Тот лишь ухмыльнулся и встал на ноги, отряхиваясь от пыли. Теперь девушки наконец смогли немного получше рассмотреть причину появления у Мирабель новых синяков. Он был высок, с кудрявыми и чёрными, как смоль, волосами. Лицо вытянутое, с тонкими и очень аккуратными чертами лица. Их искажала только нахальная ухмылочка и небольшой шрам на брови. Ярко-голубые глаза, совершенно ничего не стесняясь, с интересом рассматривали пострадавшую от столкновения с ним Мадригаль, похоже во всю веселясь от того, что совершенно незнакомая девушка вот так с ходу принялась его нравоучать. Если он постоянно так носится, то удивительно, что шрам у него всего один. Вслух высказывать эту мысль Сара, конечно же, не стала. По крайней мере, пока. — Простите, прелестные дамы, — он отвесил в их сторону что-то вроде пируэта. — Дело в том, что я очень-очень спешу, — парень торопливо стал собирать рассыпанные по улице яблоки, — и если я пробуду здесь ещё минуту, то непременно случится что-то очень-очень плохое, — мальчишеская рука подняла последний из потерянных фруктов и он подмигнул девушкам, кладя тот обратно в сумку. — Ты так разволновался из-за яблок? Сара подняла одну бровь и сложила руки на груди, всем своим видом показывая, что считает такую судорожную панику из-за парочки грязных яблок чём-то действительно смешным. Но глаза парня, до этого смотревшие на неё, только метнулись куда-то за их спины. А после, расширились в неподдельном ужасе. — Не из-за яблок, — он в панике указал пальцем в конец улицы. — Из-за него. Подруги круто развернулись в указанном направлении. В самом конце улицы, с раскрасневшимся от гнева лицом, точно в их сторону шёл мистер Груэн. Владелец самого большого сада в Энканто. Всегда так бережно охраняющий свой урожай, словно дракон сидящий на золотом яйце. Все прекрасно знали, как чуть ли не любовно он относится к своим фруктами. Так же как и понимали, что ждёт несчастного, который без его ведома попытается сорвать с ветки хотя бы одно из драгоценных сокровищ. Местные дети, как правило, воровали яблоки со всех деревьев которые видели, но никто и никогда не подходил к его саду, во избежании ненужных проблем. — Ты полный псих, — успела произнести Мирабель, прежде чем незнакомец взял её и Сару за руки и резко припустил дальше по улице, чуть ли не расталкивая людей с дороги. За их спинами послышалось пронзительное: — Диего! Я знаю что это ты, мелкий засранец! Но ребята уже свернули за поворот и бежали дальше к главной площади. От неё завернули на ещё одну улицу, чуть было не сбили с ног одну особенно ворчливую и злобную дамочку, а после в небольшой закоулок, где кроме мусорных бочков и жуткой вони ничего не было. Когда парень наконец отпустил их и устало склонился, почти задыхаясь от долгого бега, до ушей ребят ещё доносились её громкие, и к слову довольно изобретательные в своём содержании, ругательства. Добрых несколько секунд все трое провели в молчании, пытаясь привести дыхание в норму. — Ты просто ненормальный, — Сара отдышалась быстрее всех и нарушила образовавшуюся тишину. — Он ведь за эту кучку яблок будет искать тебя по всему городу. А как найдёт, и мокрого места не оставит. — Да, — подала голос Мадригаль, — все давно знают, что он кукухой поехал со своим садом, — она покрутила пальцем у виска. — Воровать у него всё равно, что добровольно засунуть голову в петлю. Парень рассмеялся, наконец поднимаясь в полный рост и плечи его гордо выпрямились. Стало понятно, что он выше своих новых знакомых чуть ли не на голову. — Оптимистичный настрой, но знаете, живём один раз, так что… — он достал одно яблоко из сумки и протерев его рукавом рубашки, показательно откусил. На мальчишеском лице появилось выражение небывалого наслаждения. Словно ничего вкуснее он в жизни своей не пробовал. — Это того стоило. У старика самые вкусные яблоки во всём Энканто, — парень закатил глаза и будто опомнившись, произнёс, — забыл представиться. Моё имя Диего, — держа в левой руке откушенный фрукт, правой он в галантном жесте взял запястье Сары и поцеловал тыльную сторону её руки. — Надеюсь, милые леди назовут мне своë? У девушки расширились глаза от такой наглости. Он отпустил её и видимо, собирался сделать то же самое с Мирабель, но та ловко увернулась от его прикосновения умудрившись сделать вид, что ей резко захотелось очень сладко зевнуть. — Не прокатит, Ромео, ты уж прости, — тот в ответ театрально схватился за сердце, с печалью во взгляде смотря на Мадригаль. —Mi amor, ты только что разбила мне сердце! — его плечи опустились в искренней печали, а голос стал звучать выше, будто ещё чуть-чуть и Диего начнёт прямо тут петь любовные серенады. Подруги переглянулись и поразительно-синхронно их лица расплылись в улыбках. Их новый знакомый оказался довольно забавным парнем. — Mi amor? Не громко ли сказано для пяти минут знакомства? — девушка лукаво улыбнулась. Ей явно нравилось поддерживать эту шуточную перепалку. — Я бы называл вас по имени, если бы вы соизволили, как воспитанные люди, представиться. — Я Сара, — она подняла руку, указывая на подругу, — а это Мирабель. Глаза Диего в этот же миг расширились. — Не Мадригаль ли случаем? — та лишь с улыбкой кивнула. — О, для меня честь познакомиться с членом семьи Мадригаль. Я надеюсь можно не кланяться? — он заговорщически поиграл бровями. От его дурацкого вида Сара не удержалась и прыснула в кулак. — Очень смешно, — Мирабель подошла чуть ближе. — Брось Мира, я пошутил. Твоя мама не раз лечила меня и мою семью, так что я не жалуюсь, — карие глаза за оправой зелёных очков удивлённо округлились от такого неожиданного сокращения её имени. Но ни один мускул на смуглом лице так и не дрогнул. — Девчонки, это был отличный забег, правда вас теперь считают соучастницами, — он достал ещё два красных яблока из сумки, — давайте договоримся, что вы не будете злиться на меня слишком сильно. И если вдруг старик всë-таки поймает нас, то бить тоже. Девушки рассмеялись и приняли фрукты из рук Диего. — Знаете, — Сара откусила действительно большой кусок, — это и правда самые вкусные яблоки в Энканто. — Точно, — веснушчатый нос Мирабель вдруг поморщился и её глаза колким взглядом пробежались по целым горам мусорных мешков, над которыми уже успели собраться целые стаи мух. — Только давайте продолжим наш пикник в другом месте, здесь жутко воняет.***
Собственно, так их дуэт превратился в вечное трио. Ребята неизменно встречались почти каждый день и когда выдавалась такая возможность, развлекались в комнате Миры. Все обитатели волшебной виллы за столько времени настолько привыкли, что находятся они исключительно втроём, что уже даже не удивлялись, заходя в спальню к Мирабель и заставая лежащего на полу в позе звезды Диего, и спокойно читающую на бывшей постели Антонио, Сару. И сегодняшний день явно не стал исключением. Мирабель, сидя на кровати, вышивала красивые узоры на новой юбке, которую они вчера купили в городе вместе с ребятами. И Диего, которого чуть ли не силой заставили пойти, и Сара в один голос твердили, что юбка на ней смотрится просто отлично, и если она не купит её, то это определённо будет считаться преступлением. Так что, под напором таких весомых аргументов, Мадригаль всё-таки сдалась и отдала крайне довольному торговцу несколько круглых пе́со из своего кошелька. Парень лежал на полу с закрытыми глазами и судя по всему, спал. Сара сидела рядом с подругой и завороженно наблюдала за тем, как та умело втыкает иглу в ткань. Было в этом что-то магическое. Настолько быстро, но вместе с тем чётко и уверенно, Мирабель делала каждое движение, что никак удивлением не было то, что уже через пару минут вместо кучи ниток на подоле юбки появился аккуратный рисунок маленького, жёлтого хамелеона. Мира любила делать вышивки со смыслом и очевидно, что эта посвящалась её кузену — Камило. Мысли снова вернулись к нему. Девушка только вчера поклялась себе, что забудет о нём. Надоело изо дня в день молча вздыхать и смотреть, как он идёт гулять с другими. Сама себе создала проблему. Сара прекрасно понимала это, но ничего не могла с собой поделать. Эта глупая влюблённость длится далеко не один год. А началась она с того самого момента, когда Мира пригласила Сару в Каситу в первый раз.***
Маленькая девочка с широко раскрытым ртом смотрела на представленное ей чудо. Карие глаза поражённо перебегали от лиц к лицам на просто гиганском семейном портрете семьи Мадригаль, который располагался прямо на одной из стен виллы. На первом этаже. А после того, как одна из дверц ближайшего к ней шкафа, абсолютно точно сама по себе, будто бы приветствии несколько раз хлопнула, и вовсе раскрыла рот в полнейшем шоке. Быть может, она бы и дальше осталась стоять там как громом поражённая, если бы вдруг со второго этажа её не окликнул голос: — Я бы на твоём месте прикрыл рот, а то сейчас точно муха залетит. Она повернулась. В самом начале лестницы стоял кудрявый мальчик в жёлтом пончо, не старше её самой. Он весело улыбался, похоже наслаждаясь её реакцией, принимаясь вальяжной походкой спускаться по деревянной лестнице. Сара не успела ничего ответить, как вдруг в комнате вновь появилась Мирабель. — О, Сара, знакомься. Это мой кузен, Камило. Камило, это Сара. Мы с ней недавно подружились, она очень классная. Сказав это, девочка повернула голову к подруге и ободряюще улыбнулась. И она не смогла не улыбнуться ей в ответ. Только что, Саре впервые сказали, что она «классная». — Приятно позна… Договорить ей не дало изумление, которое вот уже в который раз появилось на бледном лице за всего-то несколько минут нахождения в этом доме. Только что, прямо на её глазах, на месте мальчика, которого Мирабель представила как своего кузена, появилась она. Довольно ухмыляющаяся и протягивающая руку для рукопожатия. Сара неуверенно протянула руку, и в мгновение ока пальцы в её ладони вместо нежных девичьих превратились в более грубые. Она подняла взгляд — перед ней снова стоял лицедей. Было видно, что он из последних сил сдерживает смех. — Ты бы видела своё лицо! Камило всё-таки рассмеялся, но смех этот не был злобным или издевательским, какой она могла бы от него ожидать, скорее наоборот. Казалось, что его рассмешила только лишь её реакция, но уж точно не факт того, что она удивилась такой забавной выходке. Без труда становилось понятно, что лицедей получал искренне удовольствие от подобных шуток и проведя ещё несколько секунд в оцепенении девочка наконец осознала, что она, совсем как от его кузины совсем недавно, не чувствует от Мадригаля никакой враждебности. Губы расплылись в робкой улыбке, и Сара перевела дух, наконец окончательно расслабляясь. Ей ещё нужно было привыкнуть к тому, что смех в её присутствии не обязательно значит, что смеются именно над ней. — Эффектно. Она осторожно вытянула руку из крепкой хватки и заправила прядь тёмных волос за ухо, бегло пробегаясь по нему взглядом. Даже слепой заметил бы, что Камило и Мирабель явно являются друг другу кровными родственниками. Хоть они и не были похожи слишком уж сильно, но общих черт у кузенов отнять невозможно. Вьющиеся волосы, россыпь веснушек у носа и практически одинаковая форма глаз. Только вот, если в случае с Мирой её внешние данные выглядели миловидно и нежно, то средний сын Пеппы вызывал в душе какое-то очень странное чувство. Определённо, даже для своего юного возраста он был действительно симпатичен, но вместе с тем в зелёных глазах проглядывалось что-то нахальное и непокорное. Сара бы даже сказала, загадочное. — Спасибо. Камило, в свою очередь, тоже с интересом рассматривал её, немного сузив глаза. Словно вдруг обнаружил перед собой что-то крайне необычное. В какой-то момент этот взгляд стал настолько пристальным, что она невольно почувствовала как уши начинают неловко краснеть от такого внимания и опустила взгляд в пол. Мадригаль кажется хотел спросить что-то ещё, и даже почти успел открыть рот чтобы задать желаемый вопрос, но Мирабель его перебила, даже не дав начать: — Ладно, мы поняли, Камило, я хочу скорее показать Саре свою комнату. И та, не потрудившись дождаться ответа, взяла подругу за руку и побежала по лестнице вверх, волоча Сару за собой. Она успела только оглянуться и выкрикнуть растерянному Мадригалю: — Увидимся! — Да, увидимся… Его глаза провожали свою кузину и её новую подружку взглядом, ровно до момента, пока они не скрылись за дверью в детскую комнату.***
Периодически они виделись. Сара стала частым гостем в Касите. Мирабель всюду тащила её за собой и настаивала, чтобы та не стеснялась и вела себя как дома. Не пересчитать, сколько раз девочка оставалась у них на обед или ужин, да и завтраки тоже были. Когда матушка поддавалась слёзным уговорам и позволяла дочери остаться в живой вилле с ночёвкой. Насколько Сара могла судить, никто в этом доме не был против её присутствия. Мама Мирабель вечно пыталась накормить девочку всякий раз, когда та попадала в поле её зрения:«Детка, ты очень худая. И всё никак не загоришь. Это очень странно, видимо, нехватка витаминов. Вот, бери, съешь».
Дома её, понятное дело, кормили, но от пирожков тёти Джульетты она была просто без ума. Тётя Пеппа тоже в ней души не чаяла. Каждый раз, когда девочка вновь появлялась в волшебной вилле над головой женщины начинала светить яркая радуга, и она брала малышку за щëки, спрашивая, как у той дела. Это было почти десять лет назад, но ничего особо не изменилось. С Камило первое время они ограничивались смущëнными переглядками. Потом начали здороваться и спрашивать как друг у друга дела, а после и вовсе могли спокойно поговорить. Несколько раз он приходил к ним с Мирабель, когда обе сидели у неё в комнате, и присоединялся к их играм или даже придумывал свои. Сара прекрасно помнит тот момент, когда случился «дзынь». Им тогда, кажется, было по тринадцать. В тот день девушка осталась с ночёвкой у Мадригаль.***
Завывающие порывы ветра уже успели смениться тихим и успокаивающим шелестом, раздающимся по всему Энканто словно мелодичная, спокойная колыбельная. Невидимая рука природы колыхала верхушки могучих деревьев и вынуждала слегка потрескивать сухие ветки кустарников. Полуоткрытые ставни на окне Мирабель ритмично постукивали друг о друга, а лежащая на одной из кроватей девушка недовольно цокнула, в очередной раз меняя свое положение, словно это могло помочь ей заснуть немного быстрее. Маленький Антонио остался сегодня в комнате своих родителей. Сказал, что на сто процентов уверен, что вчера под кроватью кто-то шевелился, и категорически отказался спать в детской. Пеппе и Феликсу ничего не оставалось, кроме как взять сына этой ночью к себе. Так что, прямо сейчас Сара, не оставляя попыток лечь на его постели поудобнее, примерно в десятый раз за последние пять минут повернулась на бок и перевела скучающий взгляд с мирно посапывающей Мирабель на будильник, размеренно тикающий у той на тумбочке в ночной тишине. Почти полночь. А спать как на зло совершенно не хотелось. Что за закон подлости. Всего какой-то час назад веки её тяжело наливались свинцом, а сознание наполняла сонная дымка, вынуждая девушку ощутить лёгкую дрёму. Но Сара всё-таки решила дослушать красочный рассказ Мадригаль о том, как её старшая сестра, Исабела, вчера попыталась удрать под покровом ночи из окна своей комнаты, предварительно соорудив себе спуск из крепких лиан, прежде чем ложится спать. По итогу, эта весёлая история закончилась тем, что abuela Альма в последний момент поймала её на горячем, тем самым обрывая все планы на желанный побег. Куда именно дочь Джульетты направлялась и с какой целью, она говорить решительно отказалась, так что ей пришлось понести строгое наказание в виде целой недели очень неприятных и совершенно ненужных работ в семейном саду, без использования дара, конечно же. И вот, голос Мирабель давным давно смолк, а сонливость похоже даже не собиралась возвращаться вновь, позволяя сменить себя, такой раздражающей сейчас, бодростью. Спустя ещё несколько долгих минут и отчаянных попыток силой заставить себя погрузиться наконец в такой желанный сон, Сара пришла к решению, что не может сделать ничего лучше, кроме как с силой отбросить тяжёлое одеяло и выйти из маленькой комнаты на свежий воздух. Подумав, что быть может именно ночная прохлада поможет голове проветриться, и так уснуть получится намного быстрее. Сара села на кровати и свесила ноги. Касита услужливо подставила тапочки. — Спасибо, Касита, — еле слышно прошептала она, чтобы не разбудить ненароком Мирабель, но тем не менее уверенная, что дом услышал. Девушка вышла в прохладный коридор, мысленно надеясь, что Долорес уже спит, и Сара не мешает ей своими шагами. Ноги прошли дальше по коридору, выходя на балкон. Тёплый воздух слегка обдувал раскрасневшиеся щеки и трепал тёмные волосы. Глаза немного сузились, пытаясь привыкнуть к непривычной темноте, и испуганный вздох чуть было не сорвался с пухлых губ, когда вдруг Сара поняла, что их с Мирабель место для «посекретничать» уже занято. Кто-то сидел на балконе, свесив ноги вниз, спиной к арке в которой она и стояла. Подойдя ещё ближе, она с облегчением узнала в расплывчатом силуэте очень знакомые узоры на жёлтом пончо и хамелеонов, которые могли бы принадлежать только одному человеку в этом доме. Девушка невольно начала улыбаться. — Камило? — парень подскочил и от страха поменял за секунду сразу несколько обличий, пока не вернулся в своё собственное, оборачиваясь. Последовал облегчённый вздох. — Ты до чёртиков меня напугала! Я уже успел подумать, что это мама, — несмотря на неожиданный визит кого-то постороннего, в голосе Мадригаля не слышалось и капли злости, — почему ты не спишь? Лицедей снова уселся на край балкона, крепко держась за перила и свесив ноги вниз. Когда он снова занял прежнее положение одна из его рук похлопала рядом с собой, предлагая ей сесть, и девушка подошла ближе, приняв это приглашение. Пальцы крепко схватились за деревянную поверхность, а глаза боязливо покосились на виды Энканто. Всё-таки, высота была приличная. — У меня тот же вопрос. — Да, но ведь я первый спросил, — Мадригаль слегка повернул к ней голову и на тонких губах заиграла нахальная ухмылка, — вряд ли закадычная подружка моей любимой кузины вышла бы из девчачьего штаба глубокой ночью без особой причины. Карие глаза бросили быстрый взгляд на своего соседа и снова метнулись к верхушке одной из ближайших пальм. Сама толком не поняв по какой причине, Сара вдруг слегка смутилась. Странно было думать, что Камило действительно интересно, почему она пришла сюда. — Просто не спится. — коротко ответила девушка. Парень довольно хмыкнул. — А ты, позволь спросить, почему посреди ночи решил прийти сюда? Надеялся подслушать наши секреты? — О, простите. Я совсем забыл, что вы с Мирой регулярно прячетесь на этом балконе и обмениваетесь самыми свежими сплетнями. Понимаешь, обычные люди используют его немного для других целей… — её бровь многозначительно приподнялась и когда взгляды их пересеклись в воздухе Мадригаль улыбнулся ещё шире, — пьют кофе по утрам, слушают пение птиц и всё в этом духе. Она не сумела сдержать лёгкого смешка, а быть может просто не хотела этого делать. — Ни одна из птиц ещё не успела толком проснуться, да и кружки рядом с тобой не наблюдается. — указательный палец неловко постукивал по одной из деревянных досок. Почему-то именно сегодня, сейчас, сохранять зрительный контакт с ним было крайне тяжело. — Выходит, что всё-таки хотел подслушать? — Ты меня раскусила, — хоть Сара и не смотрела на него, но даже по звуку его голоса можно было понять, что лицедей действительно получает удовольствие от этой «борьбы остротами». Весёлые нотки в его словах против воли заставляли и уголки её губ слегка приподняться, — на самом деле, мы с тобой находимся здесь по одной причине. Мне тоже не спится. После этих слов оба погрузились в продолжительную тишину. Но почему-то именно это молчание не вызывало желание заполнить его чем-то. Не доставляло и малейшего дискомфорта. Оно было мягким, тёплым и уютным. Словно летняя ночь согревала легкие изнутри. С Камило просто молчать было так же легко, как и разговаривать. Сара не знала точно, сколько времени они просидели так, не сказав друг другу и слова, но в какой-то момент перевела взгляд с ночных просторов Энканто на своего собеседника и с удивлением обнаружила, что всё это время Мадригаль смотрел на неё. Смотрел долго и внимательно, словно хотел рассмотреть на её лице что-то, что было ему просто жизненно необходимо. Так, как обычно рассматривают яркие иллюстрации в очень интересных книгах. Когда его глаза скользнули от её глаз к губам, девушка вдруг ощутила как они начинают невыносимо печь от его взгляда, в горле встал ком, а где-то рядом с желудком затрепетало что-то очень приятное. — Можно тебя спросить кое о чём? — он всё ещё смотрел на неё, не отрывая пристального взгляда от бледного лица. Сердце почему-то пропустило удар. До неё только сейчас дошло, что они вдвоём. До этого они виделись только в компании всей семьи или его кузины. В лёгких стало меньше воздуха. — Конечно, — слова пришлось почти выдавливать из себя. От нахлынувшего вдруг смущения голос её звучал сипко. — Если вдруг это больная тема, то можешь не отвечать, я пойму, мне просто интересно, — девушка удивлённо глянула на него, — почему ты такая бледная? В смысле, я понимаю, что родилась ты не в Энканто, но ты живёшь здесь уже довольно давно, и каждый день вы с Мирой где-то ходите, — он будто нарочно старался смотреть ей только в глаза. — Как так получается, что твоя кожа осталась точно такой же, какой была, когда ты только приехала? Ты болеешь чем-то? Или ты ведьма? — эти два вопроса он задал в специально будничном тоне, чтобы это всё не звучало как допрос. Лицедей с беспокойством ждал ответа. Она ведь сейчас может просто встать и уйти, сказать, что это не его ума дело. Но почему-то Камило очень хотелось, чтобы она осталась, наконец поделилась чем-то только с ним. Девушка на всё это лишь улыбнулась. — Ну, начнём с того, что я ничем не болею, и я на сто процентов не ведьма. В моей семье все бледные. Возможно, по сравнению с вами я выгляжу чуть ли не прозрачной. Но там, откуда я родом, такой оттенок кожи считается обычным, — Мадригаль всё смотрел на неё. — Я понимаю, что это не очень красиво. Но, к сожалению, я родилась такой и ничего не могу с этим поделать. Как бы она не старалась произнести это будничным тоном, лёгкая печаль всё-таки сумела просочиться в одно из слов лёгким уколом. Разом в голове промелькнули воспоминания бесчисленных шуток местных мальчишек. Про то, что она похожа на смерть, и если Сара наденет чёрный балахон, то никто не заметит разницы. Конечно, всё это давно в прошлом, сейчас к ней относятся по-другому. Но, сказанные когда-то невзначай, слова резали девичье сознание не хуже раскалённого до бела ножа и по сей день. — Это не правда, — раздался чуть ли не шёпот Камило. Карие глаза осторожно, даже немного боязливо, посмотрели на него. — Ты очень красивая. Снова, почти шёпотом. Сара подумала бы, что ей показалось, если бы своими глазами не видела, как шевелятся губы лицедея. Они смотрели друг на друга несколько мгновений, которые вот-вот грозили растянуться в долгие часы. Ей вдруг показалось, что она видит его впервые. Глаза всё всматривались в такие знакомые черты, которые она видела почти каждый божий день, и девушка всё никак не могла понять, почему не замечала раньше, насколько он красив. Невероятные глаза, карие, или всë-таки зелёные? В зависимости от освещения они будто бы меняли свой цвет, под стать своему владельцу. Почему-то в эту минуту они мерцали так ярко, словно звезды на ночном небе вдруг вместе поделились с ними своим сиянием. Плавные, мягкие, черты лица, еле заметные веснушки на вздëрнутом носу. Она не знала, о чëм именно думал Камило в этот момент. Но он тоже не отрывал от неё взгляда. По выражению лица невозможно было даже примерно прочитать, какие мысли прямо сейчас витают в его голове. Сара вдруг густо покраснела, когда поняла, что она сейчас сидела, и только одной Касите известно сколько, пялилась на кузена своей лучшей подруги. Она резко отвела взгляд. Единственное, на что хватило выдержки, это еле слышное: «Спасибо». Это определённо был «дзынь».***
Вроде всë было как обычно, они конечно никогда больше не обсуждали этот разговор, но казалось, что та ночь сломала какую-то преграду между ними. Хотя, может так думала лишь она одна. Теперь девочка с удовольствием ловила на себе взгляд отливающих зелёным глаз, неосознанно пыталась найти его среди толпы на площади, да и где угодно. Так прошёл целый год. В их с Мирабель жизни появился Диего, и Камило стал вести себя в точности противоположно тому, чего ожидала Сара. Девушка не знала причины, не понимала, что сделала не так. Каждый раз, когда она пыталась заговорить с ним, он либо снисходительно хмыкал либо вовсе не отвечал. А её присутствие в этом доме, казалось, просто-напросто начало раздражать парня. Время шло, теперь им уже по шестнадцать. Все те дети, которые не хотели общаться с ней, выросли и относились так же, как и ко всем. Те самые мальчики, которые шутили про то, что она похожа на смерть, стояли у её дома, и не оставляли попыток добиться её внимания. Что греха таить, Сара выросла действительно красивой девушкой. Детская худоба исчезла, на смену ей пришла вполне себе хорошая фигура. Длинные волосы отливали на солнце насыщенным каштаном, черты лица стали выглядеть намного аккуратнее и женственнее, а губы краснее и пухлее. Далеко не один раз ей приходилось выслушивать просто невероятно изобретательные комплименты по поводу своих глаз. Но сама девушка слишком уж сильных изменений в них не заметила. Всё такие же карие и пронзительные. В целом ей было не на что жаловаться. Единственной проблемой, по-прежнему, оставалась нетипичная для Колумбии бледность. Но почему-то, словно по щелчку пальцев, спустя столько лет непрерывных подначек и издевательств по этому поводу, всем вдруг резко стало плевать. Парни неожиданно поменяли свое мнение и теперь сравнивали её не со смертью, а с фарфоровой куклой. Многие из них очень хотели выбиться в её суженые, в то время как парень, в которого она так отчаянно влюблена, даже не смотрел в её сторону. Из вороха мыслей и воспоминаний девушку выдернул Диего, сильно дернувший её за руку. — Ты опять зависла. Не обо мне часом думаешь? Парень все ещё лежал на полу. Перевернувшись на живот, он подставил руки к лицу и начал мечтательно качать ногами. Будто бы хотел, чтобы подруга поделилась с ним сокровенным секретом. — Конечно о тебе, о ком же ещё, — она поиграла бровями. Только вот, тон её голоса даже глухому дал бы понять, что это не скрываемый ничем сарказм. — Нас зовут на ужин, копуша. Мира, mi amor, мой желудок вот-вот начнёт петь серенады. — Всё, я закончила, — она положила иголку и нитки на тумбу и с гордостью показала то, над чем не покладая рук трудилась последние два часа. — Мира, вау! Их глазам предстала цветастая юбка с невероятным количеством разноцветных вышивок для каждого из семьи Мадригаль. Облачко с молнией, гантеля, цветы и звуковые волны. Тут были все детали, отсылающие к невероятным способностям её родственников, и с искренним восторгом Сара принялась хлопать в ладоши. Диего, хоть и не питал особой любви к шитью, как порядочный друг, подхватил. — Ну всë, всë, хватит, — она покраснела, и быстро поднимаясь на ноги, убрала юбку в шкаф. — Идём. Я, если честно, тоже сильно проголодалась. И с этими словами младшая дочь Джульетты выбежала из комнаты. Сара и моргнуть не успела, как вдруг спина Диего мелькнула перед её лицом и тот следом за Мадригаль вылетел в коридор. Как и всегда, оставляя её позади. Оставалось только ошалело проморгаться и попытаться догнать их, что она и сделала. Пальцы схватились за круглую ручку и захлопнули за собой деревянную дверь, а то время как ноги понесли её мимо дюжины волшебных дверей, а после по лестнице вниз, на первый этаж. Где-то впереди слышался глумливый смех Диего и она прибавила темп, чуть ли не перепрыгивая сразу через несколько последних ступенек. Сразу же, как босоножки коснулись плитки, она свернула направо, в сторону кухни, и с наслаждением увидела в тени арки тёмный силуэт. Значит, у неё всё-таки получилось нагнать друзей. Девушка кинулась точно туда, намереваясь влепить хороший подзатыльник прямо по чёрной шевелюре, но вдруг прямо перед её глазами выросло что-то. Что-то во что она, по инерции, врезалась. Точно как по сценарию тело поддалось назад и Сара зажмурилась, уже готовясь к ожидающей её боли. Но её не последовало. Чужие руки схватились за девичьи запястья крепкой хваткой, позволяя ровной спине остаться сегодня без новых синяков. Прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что опасность наконец миновала, и открыла глаза. Конечно же, ожидая увидеть голубые глаза Диего и уже собираясь с мыслями для достойного ответа на его шутки о том, что не просто так ей дано её знаменитое прозвище. Но вместо пронизывающей синевы взгляд впился в яркий янтарь, а сердце то ли испуганно, то ли восторженно, завопило в её груди. Боже, нет. Её двумя руками удерживал Камило, смотря на неё сверху вниз максимально холодным взглядом, который не предвещал для Сары совершенно ничего хорошего. От колкости этого самого взгляда что-то больно ударило точно под дых. — Эм… — как и при каждом его появлении, слова начали путаться в несвязанную кашу и ей пришлось мысленно взять себя в руки. Чтобы снова сделать хотя бы одну попытку завести диалог с Камило, который не закончился бы очередной ссорой. — извини, Камило. Я тебя не заметила. Парень всё ещё удерживал её на весу, а после этих слов фыркнул так громко, будто всего секунду назад Сара ляпнула самую глупую вещь, какую ему только приходилось слышать. — Да, у тебя это вошло в привычку, — карие глаза пробежались по его лицу вопросительным взглядом. Но похоже, что Мадригаль не собирался добавлять в эту фразу хотя бы крупицу ясности. — Ты может уже встанешь на ноги? Или мы так и будем стоять тут до посинения? Замечательно. Просто отлично. Опять выставила себя перед ним круглой дурой. — Да, прости, — она встала на ноги, и в эту же секунду чужие руки её отпустили, — спасибо. — Не стоит. Но ты бы начала смотреть перед собой, может, заметила бы много поразительных вещей, — его брови приподнялись, а уголки губ поползли вверх в издевательской усмешке. — Где твой ненаглядный, неужели ушёл без тебя? Мне казалось, что вы друг от друга не отлипаете. Тон его голоса звучал настолько ядовито. Настолько едко, что гневное чудовище где-то внутри принялось злобно скалиться и царапать когтями по холодной земле. — Он в столовой, вместе с Мирабель. Сара приложила все возможные усилия к тому, чтобы и в её голосе вместо трепетной дрожи чувствовался морозный холод. Будто бы надеясь, что эта вьюга уколит сердце Камило так же сильно, как и её собственное. — О, — он поднял руки над собой, — ну, тогда вопросов больше нет, — и лицедей ушёл, оставив её одну в коридоре. Как это вообще понимать? Он помог ей, прелестно. Очень вежливо и благородно с его стороны. Но неужели обязательно было подначивать её по поводу Диего? Сам прекрасно знает, что они только друзья. Девушка начинала закипать внутри. Из раза в раз одно и то же. Ни одной встречи не проходит без того, чтобы Мадригаль не пытался задеть её своими идиотскими шуточками и обидными прозвищами. Именно по его милости когда-то давно ненавистное «поганка» стало дежурной шуткой у каждого, кому она попадалась на глаза. А ведь раньше он не был настроен к ней так враждебно. Словно в один момент что-то щёлкнуло в его голове. Заставило вместо улыбки показывать только волчий оскал. Вдох. Выдох. Всë. Нужно идти на ужин. По приходу в столовую выяснилось, что все уже были на своих местах, кроме главы семьи, Альмы. Хоть и не слишком большую, но максимально уютную комнату насквозь пронизывал невероятно вкусный аромат, почувствовав который у Сары чуть было не потекли слюни. Всё шумно болтали, смеялись, и расспрашивали друг у друга, как прошёл сегодняшний день. Карие глаза заметили сидящего рядом с Луизой Диего и словив её взгляд друг помахал в воздухе рукой, указывая на стул возле себя. Девушка села и столкнулась с зелëными глазами прямо напротив. Камило сидел спокойно, никак не подавая вида, что минуту назад у них с Сарой была небольшая перепалка. Он вообще делал вид, что её нет. В принципе, как и всегда. Парень просто разговаривал со своей сестрой, Долорес, не обращая никакого внимания на появление в столовой постороннего человека. То, что он вообще заметил её выдал только мимолётный взгляд, который она и успела словить на себе. Причём настолько свирепый, словно Сара совершила только что гнусное преступление тем, что посмела испортить ему прелестный вид своим приходом. Но прежде чем хотя бы капля обиды успела проникнуть в её сердце, над ухом раздался тихий шёпот: — Мира хотела, чтобы ты села рядом с ней, но Луиза оказалась проворнее. Ты уже в курсе, что ей пришлось этим утром разнимать двух сеньоров, которые устроили настоящие гонки на ослах возле главной площади? — карие глаза округлились, не совсем понимая, шутка ли это. Но друг только в излюбленной манере поиграл бровями. — Кажется, они не поделили ближайшее место у барной стойки в пабе сеньоры Перез. Она уже собиралась задать парочку довольно интересных вопросов, как вдруг в этот самый момент все посторонние речи стихли. За стол села Альма. Пожилая и очень статная женщина, с немного грубоватым лицом, но тем не менее, понимающим и добрым взглядом. Который прямо сейчас быстро прошёлся от одного лица к другому. Она не выказала и малейшего удивления от факта присутствия здесь Сары и Диего, настолько часто ребята находились под крышей Каситы. Abuela прокашлялась и произнесла привычную речь с отчётом местных жителей о проделанной Мадригалями работе, и после небольшой похвалы, Луиза даже гордо расправила плечи, все принялись ужинать. За столом у семьи Мадригаль всегда было шумно. Под громкий хруст овощей Джульетты все веселись, общались и шутили. Старшее поколение с довольно-таки сосредоточенными лицами вели беседу с Альмой, одна только Пеппа что-то тихо шептала на ухо своему среднему сыну. Судя по его виду, говорила она нечто не слишком приятное. Отливающие зелёным глаза злобно прищурились, а костяшки на руке, в которой он держал вилку, побелели от того, насколько сильно Камило её сжал. Сидящий на соседнем стуле от него Антонио во всеуслышание поведал всем кто был готов его слушать, очень забавную историю того, как на днях они с Мирой запустили в комнату его брата одну из его ручных капибар. И тем самым, не дали лицедею насладиться оставшимися у него минутами до пробуждения. Вдруг, почти сразу же как мальчик закончил свой рассказ, его брат с силой бросил немного погнутую вилку на расписную тарелку перед собой и с громким скрипом отодвинул стул, поднимаясь на ноги. Всё напряжённо замерли и в полнейшей тишине повернули головы в их сторону. Вилка Антонио с кусочком брокколи на ней застыла в воздухе, так и не достигнув своей цели. Карие глаза немного испуганно поднялись от совершенно нетронутой еды Мадригаля к его лицу. Щеки покраснели от гнева, руки уже начинали немного трястись, а яркие радужки горели самым настоящим бешенством. Губы прижались друг к другу настолько, что больше напоминали сейчас тонкую полоску, казалось, что парень держится из последних сил, чтобы не раскричаться. Девушка видела, как желваки на его лице ходят ходуном и уже успела подумать, что факт того, что Антонио поведал всем шуточный рассказ в котором лицедей фигурирует как главный герой, очень сильно его разозлил. Но уже через секунду стало понятно, что гнев Камило был направлен на другого члена его семьи: — Камило! — Пеппа выглядела не менее рассерженной, чем её сын. Глаза метали молнии, облачко над головой принялось постепенно темнеть. — Сядь на свое место, сейчас же! Но вопреки просьбам матушки, парень выпрямился во весь рост и не взглянув ни на кого в столовой развернулся, бросая через плечо: — Спасибо за ужин. Сара и глазом моргнуть не успела, как вдруг спина в жёлтом пончо стремительно направилась к арке, ведущей к лестнице на второй этаж. Края излюбленного предмета гардероба неслись за лицедеем словно невесомая, быстрая тень. Будто бы крылья летучей мыши. Не прошло и минуты, как в тишине столовой послышались шаги по скрипучим ступенькам, а после громкий хлопок, после звука которого брокколи на вилке Антонио всё-таки упало ему обратно в тарелку. Похоже, Мадригаль с ходу захлопнул дверь своей комнаты. Расслабленная атмосфера столовой в эту же секунду наполнилась сверкающими искрами и тихими шепотками, тёплый и приятный воздух вдруг стал морозно покалывать. Словно царапать девичьи лёгкие не хуже разгневанного ягуара. Сара ещё ни разу не видела Мадригаля в таком состоянии. Почему-то злобная гримаса на смуглом лице заставила её почувствовать целую смесь из самых странных чувств, которые она ни в коем случае не должна была ощущать. Испуг. Непонимание. Настороженность и… Последнее из них как назойливая муха вынуждала девушку бросать быстрые взгляды в сторону пустой арки, будто бы надеясь, что высокая фигура Камило снова покажется в оранжевом свете ярких фонарей. Беспокойство. Из транса всех вывел громкий звук ударившего вдруг грома. Совсем как свисток на утренней зарядке. Лицо Пеппы теперь уже было сравнимо по оттенку с очень сочным и спелым томатом. Женщина что-то озлобленно бурчала себе под нос, не переставая перебирать пальцами пряди тугой косы. И даже слабые попытки Феликса успокоить её не дали совершенно никаких результатов. Когда руки мужа дотронулись до плеч Мадригаль, видимо в намерении немного огладить их в примирительном жесте, сверкнувшая из небольшой тучки молния ударила всего в каком-то миллиметре от его головы и дернувшись всем телом мужчина выпрямился на своём стуле по стойке смирно. Начиная иметь очень поразительное сходство с игрушечными солдатиками. — Пеппа, — abuela подала голос, явно стараясь говорить очень медленно и осторожно. — Что только что произошло? — Я не знаю, мама! — женщина ударила руками по столу и теперь уже все овощи на тарелке Антонио чуть было не разлетелись в разные стороны. — Я просто сказала, что совсем скоро ему нужно будет искать невесту, и если он не сможет выбрать сам, то я помогу ему выбрать хорошую, — Пеппа активно жестикулировала, с каждым словом хмурясь всё больше, словно она и правда понятия не имела, из-за чего её сын вдруг повёл себя так странно, — разве я что-то не так сказала? Это правда, всего через пару месяцев ему исполнится семнадцать. Сразу несколько голосов, раздавшихся в ответ на последнюю фразу, донеслись до неё кто-то очень приглушённо. Словно кто-то с силой опустил тёмную макушку в холодное озеро. Под толстый слой воды, из-под которого никакой звук, разве что стук собственного сердца, не был способен достичь её ушей. Стук? Скорее звон разбивающихся осколков. Совсем скоро ему выберут подходящую жену. Свяжут Камило узами брака и тогда Сара, в душе которой до сих пор живёт такая детская и нелепая надежда, наконец с головой утонет в глубокой яме. Имя которой — отчаяние. — Я схожу к нему, — в сознание на удивление чётко проник голос Мирабель, — попрошу его спуститься. Пеппа принялась активно кивать головой. Краснота понемногу сходила с её щёк, а горящие гневом искры в глазах вот-вот грозили утонуть в начинающих скапливаться, слезах. Мира встала из-за стола и с обеспокоенным взглядом вышла из кухни. — В последнее время он сам не свой, совсем перестал улыбаться. Куда делся мой маленький, весёлый мальчик, — зелёные радужки заблестели и она громко шморгнула носом. Туча над её головой становилась всё больше и больше, явно находясь на грани того, чтобы обрушить всем на головы проливной дождь. — Ну-ну, mi vida, он просто устал. Сегодня был тяжёлый день, вот и всë. Успокойся. Все сидели молча, никто не решался нарушить тишину. Только быстрые переглядки и многозначительные кивки. Никто из присутствующих явно не хотел расстроить и без того жутко огорчённую Пеппу своими, совершенно ненужными сейчас, словами. Когда звук шагов Мирабель раздался снова, Сара всё так же старалась смотреть только на свою наполовину пустую тарелку. — Он сказал, что не голоден, — Мира обиженно сложила руки на груди, и с нотками оскорблённости в голосе добавила, — закрыл дверь прямо перед моим лицом. Пеппа всхлипнула и закрыла лицо руками. Обеспокоенные голоса возобновились с новой силой и к своему огромному удивлению девушка вдруг почувствовала, как чьи-то пальцы в крепкой хватке легли на её плечо, а чужое дыхание обожгло ухо: — Я думаю, что если ты придёшь, то он откроет. Это был Диего. Голубые глаза друга смотрели сосредоточенно и проницательно, но Сара только горько усмехнулась. Она уже успела подумать об этом, а потом сразу же представила, как он говорит ей идти обратно и закрывает перед её же собственным носом дверь. Совсем как перед своей кузиной несколько минут назад. — Он меня ненавидит, ты же знаешь. Брюнет поджал губы и слегка покачал головой. При всём этом, лицо его вдруг приобрело выражение человека, который должен хотя бы попытаться втолковать совсем уж глупому ребёнку очевидные вещи. Словно уставшая мамочка, объясняющая своему чаду задачку, по сложности сравнимую с примерами для дошкольников. Сара даже не успела возмущённо раскрыть рот, в ответ на такую странную реакцию, как вдруг уже на другом плече ощутила тепло чужих рук. На этот раз более нежных и лёгких. — Тебя он не выгонит. — голос Долорес заставил её ошалело повернуть голову, сталкиваясь взглядом с большими глазами Мадригаль. Она и понять не успела, как это девушка успела так быстро оказаться рядом с ней, но после этих слов, скорее машинально нежели по необходимости, громко сглотнула. Совсем забыв о том, кто именно стоит с ней рядом. — Он не захочет говорить ни с кем из нас. Но если попытаешься ты, Камило впустит тебя. Щеки предательски загорелись, а бедное сердце принялось метаться в девичьей груди просто с бешеной скоростью, то ли от смущения, то ли от этих слов. И даже осознание того, что Долорес прекрасно слышит эти глухие удары никак не помогло ей хотя бы немного взять себя в руки. Здравый смысл вёл очень жестокую и кровопролитную войну в её сознании. Мозг вопил из последних сил о том, что ничем хорошим попытка привести Мадригаля в чувства не закончится. Только не в такой ситуации. Только не с ней. О чем тут вообще можно размышлять? Любая её инициатива завести хоть какой-то диалог с ним заканчивалась настоящим провалом. Парень ясно дал понять, что не испытывает и малейшего желания хоть как-то контактировать с ней. И стало быть, если девушка придёт под порог его комнаты, то ждать её будет точно такая же учесть как и обиженную на слишком грубое обращение, Мирабель. Раз у его кузины, с которой они вообще-то жили в одном доме, не получилось, то у Сары шансов на успех меньше нуля. Тогда, почему же на душе так зябко и холодно? Почему ноги в нетерпении крутят носком по холодному полу? Почему вопреки всему здравому смыслу так желают скорее отправится следом за ним? Сара не знала, почему вдруг Долорес и Диего преисполнились уверенности в том, что у неё получится, но что-то, что-то подозрительно похожее на пархающих бабочек глубоко внутри, восприняло это как зелёный свет. Будто бы только и ожидало возможности, когда у Сары наконец появится весомый повод хотя бы попытаться помочь. — Ладно, — она встала из-за стола, все взгляды сразу же впились в неё, — я пойду, попробую поговорить с ним. Обращалась она, в первую очередь, к Долорес, но в ответ на эти слова большая часть из присутствующих закивали головами, а тётя Пеппа даже тепло улыбнулась ей. Настолько искреннее и благодарно, что девушка невольно почувствовала, что очень не хочет видеть её разочарованное лицо в тот момент, когда Сара вернётся обратно и скажет, что ничего не получилось. Сара развернулась, и стараясь не встречаться больше ни с кем взглядом, пошла к лестнице. Ноги несли её в нужном направлении сами собой. Взяли на себя такую сложную задачу, словно понимая, что сама она с этим не справится. Девушка лихорадочно думала над тем, что сейчас ему скажет. Как обоснует свой приход в спальню Камило? О чем будет говорить, а главное, как. Как вообще можно вести непринуждённую беседу с человеком вроде него? С человеком, в которого она влюблена так долго и так безответно? По которому пролила столько горьких слез и провела бессонных ночей? Когда перед лицом вдруг начало сиять что-то яркое, она поняла, что достигла своей цели. Словно в тумане карие радужки прошлись взглядом по вырезанному на тёмном дереве силуэту. Мальчик в пончо и несколько человек за ним. Такое простое, но изящное представление знаменитого дара Камило. Плавные очертания очень точно передавали его неугомонный характер, лицо на рисунке выражение имело задорное и непокорное, а губы расплылись в нахальной усмешке. Не давая себе времени на раздумья, Сара зажмурилась и подняла руку в воздух, костяшками пальцев отбивая довольно нерешительный, но звучный стук. В эту же секунду за дверью послышался до нельзя раздражëнный голос: — Мирабель, я ведь уже сказал тебе, — по мере приближения он становился всё громче, — что я не голоден! — сердце её замерло. В голове появилась мысль о трусливом побеге, пока ещё не стало слишком поздно. — И будь так добра, передай маме, что у меня уже есть дев… Дверь со скрипом открылась и из полумрака выглянуло покрасневшее от злости лицо Камило. Парень замер, так и не закончив предложение, взглядом полным искреннего и совершенно неподдельного удивления уставившись прямо в её глаза. Сара замерла тоже, отчётливо ощущая, как вся та решительность, с которой она пришла сюда, улетела куда-то в небо так, словно её никогда и не было. Не забыв помахать ей на прощание ручкой. — Эм… привет? — уши загорелись от стыда и смущения. Все те фразы, которые она перебирала в своей голове по пути сюда для их разговора, были благополучно забыты. Кажется, лицедей наконец-то слегка отошёл от лёгкого шока и внимательным взглядом осмотрел коридор, словно ожидал увидеть за ближайшим углом ещё кого-то из членов своей семьи. — Если ты не хочешь со мной говорить, то… На этот раз, уже он не дал ей закончить фразу. Быстрым движением чужие пальцы схватились за девичье запястье и довольно ощутимо затянули Сару в темноту своей спальни. Девушка к такому была явно не готова, поэтому чуть было не запнулась о собственные ноги от неожиданности, но тем не менее, не оказывая слишком уж ярого сопротивления. Позволяя ему себя увести. Правда, продлилось это мгновение совсем недолго. Прикосновение мальчишеских пальцев перестало обжигать нежную кожу сразу же, как дверь за ними громко захлопнулась, и парень обошёл её, взглядом полным недоверия сверля бледное лицо. — Признаться честно, я ожидал увидеть кого угодно, но только не тебя, — Мадригаль в ожидании приподнял брови и ей всё-таки пришлось перевести на него взгляд, заставляя себя оторваться от разглядывания волшебной комнаты. Она никогда не была здесь раньше. В детстве, когда они ещё могли перебросится друг с другом хотя бы парочкой фраз, лицедей упоминал, что его комната «гораздо круче» чем детская Мирабель, но до того чтобы побывать здесь, дело так и не дошло. Сама же спальня представляла собой довольно просторное помещение. Высокими потолками и приглушённым светом она очень напоминала комнату кривых зеркал. Ту, которую обычно выставляют в цирках на потеху публике. Буквально из каждого уголка жёлтых стен на Сару смотрели её же карие глаза. Куда не глянь, зеркала разных форм и размеров. От невероятно маленьких до огромных поверхностей во весь человеческий рост, искажая или наоборот, с точностью передавая то, что происходит прямо сейчас в пределах их досягаемости. Девушка невольно дёрнула плечами. Она никогда не смогла бы жить в спальне вроде этой. Когда двадцать четыре часа в сутки каждое твоё движение повторяют ещё несколько десятков, если конечно не сотен, отражений. Здесь были и довольно банальные предметы мебели. Вроде кровати у окна, большого шкафа, рабочего стола, нескольких тумбочек и ещё одной двери, которая похоже вела в ванную, но факта того, что убранства Мадригаля выглядели для постороннего человека довольно пугающе, это не отменяло. К слову, сам же хозяин нарочито медленно, словно какой-то хищник, обошёл её и направился к большой кровати в самой дальней части комнаты. Даже бросив в ту сторону мимолетный взгляд без труда становилось понятно, что именно эта часть спальни и была основными местом проведения досуга Камило. Как и у любого другого подростка, а особенно парня, тут царил полный хаос. Стол почти полностью завален всяким барахлом и стопками каких-то книг. Несколько пергаментов были заляпаны чёрными чернилами, а на спинке стула гордо ждало своего часа расписное, жёлтое пончо. Из-под кровати выглядывал край довольно побитого футбольного мяча. Девушка знала, что Мадригаль вот уж много лет всерьёз увлекался футболом и даже состоял в одной из местных команд, практически регулярно выигрывая в матчах призовые места. Белые простыни смяты в абсолютно хаотичном порядке, что указывало на то, что парень, до её прихода сюда, похоже лежал на ней. — Зачем ты пришла? Тебя мама отправила? — он вальяжно опустился на постель и закинув руки за голову, продолжил, — хотя нет, Долорес, да? Она решила не отвечать. Вместо этого Сара сделала несколько шагов вперёд, подавляя в душе просто дикое любопытство и желание детально рассмотреть каждый сантиметр его комнаты, и как могла постаралась взять всю свою волю в кулак. Её глаза, словно бы случайно, быстро скользнули по его силуэту, в то время голова соображала, как именно ей начать такой желанный разговор. Выглядел он так, словно по нескольку раз на дню позволяет ей расхаживать в своей спальне как у себя дома. На мальчишеском лице не появилось даже капли смущения, только напряжённое ожидание и явное раздражение, которое он даже не пытался скрыть. Белая рубашка заправлена в коричневые штаны, рукава, как и всегда, подвёрнуты до локтей, а красивые глаза мерцали в лёгком полумраке зелёным янтарем. — Камило, что случилось? — она выпалила это так быстро и резко в наступившей вдруг тишине, что никаким удивлением не было то, что Мадригаль непонимающе нахмурился и уставился в её лицо вопросительным взглядом. Девушка подавила желание с силой хлопнуть себя по лбу за несдержанность и быстро затараторив, продолжила. — Вся твоя семья беспокоится за тебя, тётя Пеппа чуть не устроила ураган прямо в столовой. Парень прикрыл глаза и усмехнулся. Девушке пришлось очень постараться, чтобы не последовать его примеру и стыдливо зажмуриться. — Вся твоя семья беспокоится за тебя, — он произнёс это нарочито писклявым голосом, специально пародируя Сару. — Если бы этой семье было до меня хоть какое-то дело, то они спросили бы моё мнение на счёт женитьбы. Да и вообще, спрашивали бы моё мнение хоть иногда, а не просто решали всё за меня и потом ставили перед фактом, — он зло отчеканил это, теперь уже, обращаясь к одной из подушек на мягкой постели. — Я спрошу ещё раз, только давай договоримся, что на этот раз ты ответишь, — он в нетерпении выдохнул и облизнул губы, по-прежнему не поднимая глаз, — Зачем ты здесь? Попытаться вернуть меня на ужин? Уверен, что сегодня поесть они смогут и без моего присутствия. И парень замолк в ожидании ответа. Так прошло несколько долгих минут, которые грозили растянуться в настоящие часы. Сара все молчала. Просто не решалась открыть рта, чтобы не сморозить какую-нибудь очередную глупость. Где-то на уровне глотки застрял очень колючий и неприятный ком. Что она должна была ответить на это? Она и сама толком не знала, что делает здесь. Почему не сидит сейчас в уютной столовой за длинным столом вместе со всеми, дружно пожимая плечами и приговаривая, что она понятия не имеет, что такое произошло этим вечером с Камило, раз он начал вести себя по отношению к своей семье так грубо и несдержанно. По какой причине стоит прямо сейчас в этой комнате и пытается поговорить с человеком, которому её поддержка даром не сдалась. Ей просто хотелось. Хотелось быть тут в эту минуту. Пусть даже это и может закончиться очень плачевно. Слова Долорес послужили для неё стартовым сигналом. Мозг воспринял те как истину, прекрасно осознавая что и сестре Камило свойственно ошибаться, и вынудил девушку просто действовать. Поддаться своим желаниям и исправно шагать на встречу чему-то неизвестному, напрочь забыв о возможных рисках. Сара тяжело вздохнула и снова сделала шаг, неосознанно начиная нервно заламывать пальцы. Отливающие зелёным глаза проследили за этим движением. — Я здесь не потому, что меня подослал кто-то из твоих родственников, и я не собираюсь пытаться уговаривать тебя вернуться на ужин, — она старалась произнести это максимально уверенно, всё-таки Долорес её не заставляла, она сама пошла. Да и что греха таить, девушка хотела пойти сразу же, как Камило вышел из-за стола. Его сестра просто дала ей уверенность в том, что он её не прогонит, не сделает больно в очередной раз. — Тётя Пеппа всë рассказала, я могу понять, как ты расстроен. Парень, который всë это время смотрел куда угодно, но только не на её лицо, после последней сказанной фразы вдруг бросил на Сару колкий взгляд и отвернулся, словно от хлёсткой пощёчины, с силой сжимая зубы. — О, ты можешь понять, как я расстроен. Мадригаль вдруг резко поменял свое положение на сидячее, намереваясь встать. При этом, красивые черты в этот же миг исказились в такой ярости, словно только что девушка с гордостью сказала ему, что этим утром нарочно толкнула его младшего брата в самую грязную из всех луж в Энканто, да ещё и злорадно посмеялась над этим. Ноги сделали боязливый шаг назад, а в голове промелькнула мысль, что похоже Сара, сама того не понимая, только что нарушила то самое личное пространство, к границам которого так сильно боялась приблизиться. Наверное, слишком уж сильный интерес к его жизни от чужих людей только больше разозлил Мадригаля. Её намерение поддержать его воспринялось Камило как попытка сунуть нос в не свое дело. Ну, конечно. Вот, кто она для него. Сара — чужак, с которым нет смыла делиться какими-то переживаниями. — Никому не хочется, чтобы его жизнь устраивали за него, — девушка в панике начала говорить немного быстрее, опасаясь что лицедей сейчас бесцеремонно выставит её за порог, совсем как свою кузину несколькими минутами ранее. Парень, в свою очередь, не бросив в её сторону и взгляда, подошёл к захламленному столу и схватился руками за спинку стоящего рядом с ним стула, впиваясь в ткань жёлтого пончо пальцами. — Да и если я правильно поняла, у тебя уже есть избранница. Сара искренне пыталась сказать это будничным тоном, но на последнем слове голос её предательски дрогнул. С первой минуты после того как Мадригаль затащил её сюда, начиная с того момента, когда последняя из его фраз всё-таки достигла её ушей из-за закрытой двери, она настойчиво отгоняла эту мысль как надоедливую муху. А та как на зло, из раза в раз подлетала максимально близко, вынуждая почти до боли сжать кулаки. Даже несмотря на то, что Камило так и не успел закончить предложение, даже самому глупому человеку в Энканто без малейшего труда удалось бы понять, какое именно у него должно быть окончание. «… и будь так добра, передай маме, что у меня уже есть девушка.» Есть. Есть девушка. Камило уже выбрал кого-то. В то время пока Сара как полная дура жила в ожидании какого-то невероятного чуда. Ждала знака свыше и надеялась, что всё это было не напрасно. Что рано или поздно у них всё-таки может что-то получиться. Парень, до этого смотревший на потертый корешок одной из множества книг, резко поднял голову. — О чëм это ты? — он стоял к ней спиной. Хоть девушка и не видела его лица, но ясно представила морщинку меж тёмных бровей. Похоже, что лицедей и правда не понимал, о чëм она вообще говорит. — Ты сказал, когда думал, что за дверью Мирабель, что у тебя уже есть девушка. Сара упивалась горечью этих слов. Наслаждалась ими так, как наслаждается человек в палящей пустыне, добравшийся наконец до желанной воды. До боли где-то в груди, до ноющих уколов в сердце, отчаянно пытаясь убедить себя саму, что ей нет до его любовных прохождений никакого дела. Впервые за весь их разговор парень посмотрел ей прямо в глаза. Посмотрел со смесью странных эмоции, которые девушка так и не смогла толком разобрать. А после оперся спиной о край стола и по комнате прокатилось тихое: — А, ты об этом. Да, я так и сказал. Лёгкие сжало в огромный кулак, что-то глубоко внутри принялось выть от отчаяния и яростно царапаться. Сара до последнего надеялась, что Мадригаль сказал это просто для того, чтобы Пеппа от него наконец отстала. Но на лице не дрогнул ни один мускул. Пусть её скорее затопчет стадо быков, чем Камило поймёт, что эти слова её хоть немного задели. — Просто скажи своей маме всё так, как есть. Я уверена, что если ты ей объяснишь, что уже встретил девушку которую любишь, она не станет вам мешать. — Спасибо за совет, поганка, — опять это глупое прозвище, — но в своих отношениях я как-нибудь сам разберусь, — как бы подтверждая свои слова, он слегка тряхнул головой, приближая своë лицо к лицу девушки. Кудри в беспорядке упали на его лоб. — Да и не тебе давать мне советы. Я уверен, Диего сидит сейчас за столом и в панике грызёт ногти, что его ненаглядная отсутствует так долго. Сара начала не на шутку злиться. Пусть про неё он говорит что угодно, но приплетать сюда ни в чëм не виноватого Диего было уже черезчур. — Я вернусь к нему, сразу как закончим здесь, можешь не сомневаться, — глаза Камило блеснули в темноте, — а твоя девушка не будет волноваться, что её любимый лицедей находится так долго в комнате с «поганкой»? Она, случаем, не караулит сейчас под окнами Каситы вместе со стайкой других девочек? — её тон звучал приторно сладко. В очередной раз вроде как простой разговор с Мадригалем, судя по всему, закончится ссорой. Оба краснели от подступающей ярости. Камило оттолкнулся от стула, лёгкой походкой направляясь в её сторону. — И это говоришь мне ты? Да под твоими окнами чуть ли не ночуют все парни Энканто! И у меня есть стойкое ощущение, что ты наслаждаешься этим вниманием. Настоящая недотрога. Не понимаю, что они в тебе такого нашли. Ты не стоишь того, чтобы тратить на тебя своё время. Девушка в ярости раскрыла глаза ещё шире. Отчетливо ощущая, как пелена гнева и обиды постепенно застилает собой беспокойство, отправляя все нежные чувства на второй план. Да как он смеет? Это она наслаждается чужим вниманием?! Да он только и делает, что вечно воркует с каждой девчонкой Энканто. Собирает вокруг себя чуть ли не целый гарем, по итогу разбивая сердце каждой, что когда-либо признавалась ему в чувствах. Это тоже была одна из причин, почему Сара молчала столько времени. Чуть ли не каждую неделю можно было встретить сидящую около фонтана девушку, горько рыдающую в свои же ладони. А когда у них спрашивали причину такого скверного настроения, все, как одна, отвечали: Камило Мадригаль отверг их. И она не собиралась становиться одной из них. — Да что ты говоришь, — ей уже приходилось пятиться назад. Камило с каждой секундой всё надвигался на неё, похоже даже не собираясь останавливаться. Благо, комната была большой. — Ты только и делаешь, что влюбляешь в себя, а потом разбиваешь сердце каждой, у кого хватило смелости признаться тебе в чувствах. Я готова поставить памятник той девушке, о которой ты говорил, потому что вытерпеть тебя больше десяти минут просто нереально. И это я ещё наслаждаюсь вниманием? У меня хватило совести не давать никому из всех тех кто «ночует под моими окнами», — она показала пальцами кавычки, — ложных надежд! Последнюю фразу девушка почти выплюнула ему в лицо, и вдруг с ужасом осознала, что своими же ногами завела себя в настоящий капкан. Лопатки уперлись в одну из твёрдых стен, а его руки, оказавшиеся там неизвестно в какой момент, перекрыли ей любые пути к отступлению. Мадригаль поставил их по обе стороны от её головы, словно собирался просто раздавить её как мелкую букашку в любой момент. Каштановые кудри сильно растрепались, щеки покраснели от гнева, а глаза, такие яркие и мерцающие в любой другой день, метались по её лицу почти ошалело, словно лицедей не знал, за что ещё ему можно зацепиться и искал на нем подсказки. Сара всегда была ниже его, но почему-то прямо сейчас, именно в эту минуту, она вдруг чётко ощутила себя по сравнению с ним чуть ли не крошечной. Мальчишеская грудь размеренно вздымалась и опускалась, в то время как и без того широкие плечи выпрямились, визуально делая его фигуру ещё более внушительной и массивной. Она знала, что не имела никакого права так говорить. Понимала, что претензии к нему с её стороны звучат просто невероятно глупо. Но все равно, ничего не могла поделать с бурлившей и шипящей словно на раскалённом костре, ревностью. От пристальности и свирепости его взгляда лицо стало чуть ли не пунцовым, но и её глаза, она знала это наверняка, отвечали ему ответным огнём. — Ты не давала ложных надежд? — яд сочился из каждого слова. — Да ты в упор перестала меня замечать, когда появился этот придурок Диего. Иногда просто проходила мимо, даже не поздоровавшись. Мне казалось, что мы друзья. А выходит, что стоило появиться этому идиоту с яблоками, так я оказался и не нужен. Получается, мы и друзьями не были? Так вот иди сейчас вниз и успокаивай своего любимого, а меня оставь наконец в покое, поняла? Она всё поняла. Наконец всë стало ясно. С души будто упал огромный камень. Он подумал, что Сара променяла его на Диего. Вот откуда пошли все эти издëвки и шутки на пустом месте. Нескончаемые подначки и обидные шутки при каждом её появлении. Самое обычное стеснение Камило принял за нежелание общаться. Каждый её трусливый побег, стоило только карим глазам заметить вблизи от себя жёлтое пончо, он принимал на свой счёт. Думал, что с ним что-то не так, хотя с самого начала всë дело было в ней. Это она начинала заикаться каждый раз, когда он пытался завести разговор. Идиотски запиналась и чуть ли не пряталась по углам волшебной виллы, опасаясь остаться с ним наедине. В итоге было принято решение просто молчать. Почему-то тогда Саре казалось это куда более лучшим решением, чем позориться в его глазах ещё больше. Это Сара разворачивалась каждый раз, когда видела его где-то в толпе или на улочках города, конечно же не замечая поднятую в приветствии руку и грустный взгляд, провожающий её удаляющуюся спину. Своей трусостью и боязнью показаться глупой всë испортила, оттолкнула своими же собственными руками. Боги, ну что за дура. Мысли крутились шестерëнками в голове, дыхание от выброса адреналина стало тяжёлым и прерывистым. От волны потрясения она боялась просто-напросто потерять равновесие, так что руки почти отчаянно цеплялись за гладкую поверхность стены позади. Прошло не меньше минуты, прежде чем девушка наконец решилась поднять на него взгляд. Парень все ещё смотрел на неё. Смотрел со смесью целого урагана эмоций в глазах. Смотрел так, как смотрят на лжецов и предателей. Было видно, что Камило уже несколько раз успел пожалеть о том, что в порыве гнева успело сорваться с его языка. Жалел, что рассказал ей настоящую причину его обиды, но забрать слов обратно уже просто не мог. Теперь она отчётливо смогла разглядеть это чувство. Ту эмоцию, которую не была способна прочитать, когда только перешагнула порог этой комнаты. Обида. Самая глубокая и искренняя из всех, какую ей только приходилось видеть. — Камило, — её голос прозвучал глухо в тишине комнаты. Из-за долгого молчания и тишины к которой оба уже успели привыкнуть парень вздрогнул, — прос… — он не дал ей даже начать, перебив. — Только давай без этого, — Мадригаль отстранился от неё. Она вдруг почувствовала морозный холод на своей коже, будто бы кто-то только что открыл в комнате окно. — Это всë в прошлом, — несколько шагов к выходу, и уже через секунду полумрак комнаты полной зеркал прорезала яркая полоска света из коридора второго этажа. Лицедей открыл дверь и сделал движение рукой, как бы показывая, что девушке уже пора уходить. — Передай Долорес, что это была достойная попытка. И он отошёл в сторону, открывая ей путь и всем своим видом показывая, что Саре тут больше делать нечего. Где-то внизу до них долетал лёгкий гул голосов из столовой. Настенные часы на одной из жёлтых стен размеренно тикали, словно подыгрывая стуку сердца в её груди. Которое вдруг принялось метаться словно бешеное. Как загнанное животное в клетке из угла в угол, не понимая, в какую из сторон ему лучше податься. Как поступить. Сейчас только от неё зависело, что будет происходить дальше. Сара могла молча выйти. Прийти в столовую и с подавленным видом заявить всем, что у неё ничего не получилось, параллельно очень стараясь не бросать взглядов на расстроенную Пеппу и её старшую дочь. Оставить всë так, как есть, ничего не меняя. С наступлением утра сделать вид, что никакого разговора не было. Попытаться забыть его признание и занять позицию жертвы. Внушать себе, что это именно Камило виноват в том, что всё получилось именно так. Что если бы он сказал ей об этом намного раньше, объяснил, почему стал относится к ней так, то всё сложилось бы намного иначе. А будь Сара на его месте, то смогла бы начать этот разговор первой? Если бы была уверена в том, что её променяли на кого-то другого, перешагнула бы через свою гордость? Поборола бы страх? Наверное, нет. Так может, стоит попытаться? Оставить все недомолвки и обиды в прошлом. Хотя бы раз в жизни не думать, а просто сделать. Наплевать на последствия и поддаться давнему желанию. А что последует за этим, не так важно. Девичьи пальцы крепче сжали под собой холодную поверхность круглой ручки, чувствуя спиной его взгляд где-то меж лопаток. Кожу словно обжигало в том месте, куда смотрели его глаза. Совершенно никак не помогая решить возникшую в её голове дилемму. Камило просто стоял. Сверлил её фигуру взглядом, словно бы ожидая её решения, но вместе с тем абсолютно никак не желая дать хотя бы намёк на правильный ответ. Сара не знала, какая у него будет реакция на то, что она собиралась сделать. Понятия не имела, что он скажет, но наконец решила хоть раз в жизни побороть свою трусость. Пусть считает её полной дурой. Пусть думает, что Сара, как и все девчонки в этом городе, ничего из себя не представляет, и даже не заслуживает хотя бы капли внимания, которое она так отчаянно хотела от него получить. Отвергнет её чувства точно так же, как он делал с другими далеко не один раз, сделает очередной громко рыдающей девушкой у городского фонтана. Пора было наконец раз и навсегда поставить между их вечными ссорами точку. И раз Камило предоставил возможность решить ей, то она сделает то, чего уже не один год просит её сердце. Сара решительно повернулась и закрыла дверь. Комната, больше не освещаемая светом коридора, вновь погрузилась в полумрак. За спиной послышался удивлённый голос: — Ты не собираешься уходить? — девушка рывком повернулась и посмотрела на силуэт Камило, всё стоявший на том же месте. Последовал решительный ответ. — Нет. Бежевые босоножки сделали несколько быстрых шагов к нему и не позволив себе сомневаться и секунды она привстала на носочки, в нежном движении прильнув своими губами к губам Камило. Трепетная дрожь по всему телу. Удары в груди почти до боли и сильное головокружение. Восторг опьянял не хуже самого крепкого вина на этой планете. Разливался по венам горячей жидкостью, смешивался с кровью, вынуждая её начать опасно бурлить. Искрить яркими искрами от радости, от осознания того что прямо сейчас, в эту минуту, Сара наконец сделала то, о чем мечтала так давно. Столько раз представляла, в надежде что когда-нибудь сцены из её фантазии воплотятся в жизнь. Наяву. В комнате с громко тикающими часами и оглушающим звоном, который звучал в её ушах. Девичьи губы осторожно, даже немного неумело, сминали его. Стараясь передать через это движение всё сожаление, которое он не дал ей высказать словами. Молча прося у Камило прощения за всю ту боль, которую успела ему причинить, отчаянно надеясь получить в ответ на него хоть какую-то реакцию. Но её так и не последовало. Девушка не знала точно сколько секунд, а может минут, продлился этот поцелуй, но когда стало понятно что Мадригаль ничего делать не собирается, отстранилась. Очень надеясь что она всё-таки сможет скрыть разочарование, которое пришло вместе с мыслью о том, что её чувства всё-таки не взаимны. Взгляд уставился в одну из пуговиц белой рубашки, в то время как тело словно сковало невидимыми цепями, не позволяя ей уйти, точно так же как и отстраниться. Молчание повисшее в воздухе было на грани того, чтобы стать вязким, застрять в глотке не хуже горькой таблетки. Глаза зажмурились в ожидании слов, которые, она не сомневалась в этом, окончательно разобьют её сердце на мелкие осколки. Сотрут в порошок и не позволят ей больше ещё хотя бы раз в жизни посмотреть Мадригалю в глаза. Как же глупо было ожидать от него ответных чувств. Как глупо было надеяться. С самого начала полагать, что её присутствие тут может что-то изменить. Она уже собиралась с мыслями, чтобы хотя бы попытаться изобразить принятие. Продумывала слова о том, что всё понимает. Что никто, включая Камило, не может заставить себя любить кого-то насильно. Но ни одной связанной фразы даже не успело сформироваться в её голове, когда вдруг в эту самую секунду девушка почувствовала сильные руки на своей талии, мягко притягивающие её обратно. Веки поднялись и она, не веря собственным ощущениям, посмотрела в лицо Камило испуганным взглядом. Будто бы ожидала того, что это прикосновение было случайным, что сейчас наконец он отойдёт от лёгкого шока и снова начнёт смеяться над ней. Глумиться над её чувствами и говорить, что очень надеется встретить девушку завтра у городского фонтана в компании из слез и большой пачки салфеток. Но он всё молчал. Не говорил и слова, только смотрел. Глубокий вечер играл сегодня лицедею только на руку. Помог ему скрыть от неё его настоящие эмоции. Из-за сумрака комнаты Сара не могла понять, зол ли он, расстроен или быть может разочарован тем, насколько всё-таки глупой она оказалась. Не могла понять вообще ничего. Да и никогда не поняла бы, если бы вдруг пальцы на её коже в одно мгновение не стали ощущаться сильнее, а голова Камило будто бы в замедленной съёмке наклонилась, позволяя своим губам в невесомом движении коснуться её губ. Её удивлённый вздох заглушило биение сердца в женской груди. Сейчас отчётливо Сара слышала только лишь его глухие удары. Всё мысли и чувства смешались в уничтожающий водоворот, грозя сбить её с ног как тряпичную куклу. Это было просто невероятно. Он не оттолкнул её, не сказал, что она идиотка и предательница. Сара отдала свой первый поцелуй парню, в которого была влюблена долгие годы. И он поцеловал её в ответ. Камило Мадригаль сам поцеловал её! Воздух между ними, казалось, вот-вот наполниться яркими искрами. Нежные ладони робко легли на ткань белой рубашки, словно это жалкое движение могло бы помочь хотя бы немного увеличить контакт, который ей так хотелось сейчас получить. И так всё и вышло. Губы Мадригаля стали двигаться куда более настойчиво и отрывисто, а его руки на девичьей талии, явно машинально, притянули её ещё ближе к себе, заставляя и без того красные щеки отчаянно вспыхнуть. В какой-то момент Сара просто перестала успевать за ним, но казалось что Камило и вовсе не волнует её неопытность. Парень не давал ей больше секунды для того, чтобы перевести дыхание. Да и саму девушку ничего сейчас не беспокоило, кроме горячих губ, которые целовали её так пылко, что скручивалось нутро. Так жадно, словно Мадригаль и вовсе не собирается отпускать её из своих объятий уже никогда. Она чувствовала, как сердце его отбивает бешеный ритм в своей ладони и этого было более чем достаточно, чтобы раз и навсегда забыть обо всем. О целой дюжине людей в просторной столовой, о том что эти самые люди прямо сейчас ждут их возвращения. Всё это было не важно. И похоже, что в душе Камило плескались примерно такие же чувства. Вряд ли он думал о обиженной матушке, когда в несколько шагов приодолел расстояние до ближайшей стены и заставил женские лопатки ощутить под собой шершавую поверхность. Вряд ли вспомнил хотя бы о ком-нибудь из своей семьи, когда одна из его рук опустилась на её подбородок, слегка надавливая и заставляя Сару открыть рот ещё шире. И уж точно никто из них не обратил внимание на то, что самая первая из ступенек на деревянной лестнице протяжно скрипнула под весом чьих-то шагов. Сара никогда не думала, что от простого поцелуя можно ощутить что-то подобное. За спиной словно вот-вот грозили вырасти огромные крылья. Тело без её дозволения льнуло к нему, забыв хоть о каком-то приличии. Будто бы Камило был для неё огромным магнитом, противиться которому у неё было и малейшей возможности. Да и желания тоже. Внутри все бурлило и кипело, кровь, казалось, накалилась до всех возможных пределов, ударами пульса отдаваясь в её ушах. И сквозь них, когда Камило поцеловал её особенно долго и чувственно, она вдруг услышала чей-то тихий чих, явно на втором этаже. Она слегка повернулась, прислушиваясь. Всеми правдами и неправдами надеясь, что ей просто показалось. Камило же явно ничего подозрительного не услышал. Из-за того, что девушке пришлось изменить свое положение горячие губы смазанно скользнули по пылающей щеке, и из груди парня вырывался звук выражающий недовольство. Он слегка приоткрыл глаза и подцепив пальцами подбородок повернул её голову обратно, не собираясь больше отрываться своего занятия, но в эту же минуту напряжённо замер, слегка нахмурившись. Теперь уже оба отчётливо расслышали очень тихие шаги. Словно кто-то нарочно старался идти так, чтобы его не услышали. Этот кто-то всё крался и крался по направлению к ним, направляясь именно к комнате Камило. Они успели только быстро переглянуться, перед тем как шаги замерли перед закрытой дверью, похоже прислушиваясь к звукам в спальне. Всё тело, до этого приятно пылающее, словно окатило холодной водой от ужаса. Сердце бешено забилось, на этот раз от страха, и она уставилась взглядом на позолоченную ручку, в любой момент ожидая, что та наконец повернётся. — Ты не вернёшь меня на ужин, — голос Камило раздался в наступившей тишине настолько громко и чётко, что и без того в конец перепугавшаяся Сара с силой вздрогнула и ударилась затылком о стену позади, болезненно ойкнув, — я уже говорил Мирабель, что не голоден. И тебе скажу примерно тоже самое. Сначала девушка толком не могла понять, к кому именно Мадригаль обращается, а после сообразив, что никого кроме неё в комнате больше нет, перевела на него взгляд. Лицо парня было крайне напряжённо, брови сосредоточенно нахмурились, а зелёные отблески в глазах скользнули от двери к её глазам, кучерявая копна слегка качнула в её сторону и Сара мгновенно поняла, что от неё требуется. — Почему? — она проговорила это так же чётко как и Камило. Наконец собираясь с мыслями. — Твоя мама не хотела тебя обидеть. Ты и сам это знаешь. После последнего слова скрипучие доски у самой двери снова издали свой привычный шум и еле слышные шаги принялись медленно удаляться в сторону лестницы, для того чтобы спуститься на первый этаж. Сара облегчённо выдохнула, в голове принимаясь перебирать имена членов семьи Камило, которым зачем-то могло понадобится подслушивать под его дверью. — Кто это был? — она всё-таки не смогла удержать в голове все вопросы. — Долорес? — Нет, — лицедей сосредоточенно облизал губы, — думаю, это мама. Она тебя обожает. Наверное испугалась, что ты задержалась тут слишком долго. Подумала, что со злости я съел тебя вместо ужина. Она уже хотела весело рассмеяться, как вдруг в мозг в полной мере пришло осознание того, что только что случалось. Они с Камило поцеловались. Боги, всего минуту назад, на этом самом месте, они с Камило целовались. Эта мысль всё никак не хотела укладываться в голове. Почему-то воспринималась как что-то нереальное. Словно больной рассудок пытался выдать глазам слишком хороший сон вместо угрюмой реальности. Кто бы мог подумать, что такое не очень позитивное событие как «ссора» может привести к таким последствиям. Сара точно знала, что Мадригаль думал примерно то же самое. Радость на его лице постепенно смеялась осознанием, а крепкие пальцы, которые всё ещё держали её за талию, постепенно расслаблялись. Никто из них не знал, с чего начать разговор который должен был случится. Что именно сказать и какие подобрать слова для мыслей, которые мучали обоих далеко не один месяц. И спустя несколько долгих секунд по комнате полной зеркал в два голоса прокатилось: — Прости. Оба перевели друг на друга взгляды, так же дружно как и признавая свою неправоту, расплываясь в улыбках. Она поняла, что всё сделала правильно. Он понял, что хотел, чтобы она осталась. Лицедей уже набрал воздух в лёгкие, чтобы начать исповедь которую, он не сомневался в этом, Сара действительно заслужила услышать, но она опередила его, твёрдым голосом спросив: — Можно мне сказать первой? — тонкие губы в этот же миг примкнули друг к другу и он кивнул, полностью сосредотачиваясь на том, что она говорит. — Мне очень жаль, что всё получилось именно так. И я понимаю, как жалко это звучит сейчас, но я правда не хотела делать тебе больно, Камило. Диего мой друг, и я люблю его как брата, но не больше того. Он никогда не был тебе заменой… — её голос звучал совсем тихо, словно Саре было физически тяжело говорить это, но она упорно продолжала себя заставлять. Похоже понимая, что это нужно было сказать. — прости. Карие глаза виновато посмотрели на его и Камило снова кивнул, не найдя в себе сил для более исчерпывающего ответа. Парень был уверен, что из них двоих он был виноват в намного большой степени, чем Сара. И был готов начать молить её о прощении, если она этого захочет. Слишком много сделано, слишком много сказано и совершено с его стороны. Его пальцы зацепили в воздухе одну из её рук и он сжал ту, на этот раз полностью сосредотачиваясь на ощущении контакта с ней. Странно было стоять тут вот так, просто держаться за руки и понимать, что кожа Сары такая же мягкая и нежная, какой он её представлял. Почему-то воспринимается телом как что-то правильное и нужное. Словно его руки были созданы для того, чтобы держать в настойчивой хватке девичьи ладони. Да и вообще, абсолютно всё что произошло сегодня можно было назвать странным. Камило очень надеялся, что когда с наступлением рассвета он откроет глаза такой желанный поцелуй не кажется очередным сном, подпитываемым его давними желаниями. Он вдруг вспомнил, сколько раз издевался над ней и зло шутил. Как часто был на грани того, чтобы наконец признаться, и из раза в раз останавливал себя, подавляя симпатию жгучей ненавистью. Просто пытался хотя бы так обратить на себя её внимание. Всегда в такие моменты Сара смотрела с разочарованием и обидой. Но хотя бы смотрела. Его разрывало внутри от ревности, когда он видел, как она смеётся над шутками Диего. Как ярко горят карие глаза девушки, заливающейся смехом. На него она так не смотрела, он сам этому посодействовал. Он тяжело вздохнул, чувствуя как лёгкие изнутри прожигает от вины и стыда. — И ты прости, — хриплый после поцелуев голос заставил её крупно вздрогнуть. Хотя, быть может, такое желанное раскаяние вынудило по девичьей спине пробежать целое стадо восторженных мурашек. — Я вёл себя как последний придурок, — он поднял голову и прижался к её лбу своим и снова одними губами проговорил, — прости. Извинения получились далеко не такими красноречивыми как ему хотелось бы, но Камило просто не смог бы сейчас собраться с мыслями. Она ничего не ответила, только лишь немного крепче сжала в своих руках его пальцы. Показывая, что услышала. Нежное касание было пропитано всеми несказанными словами, которые они должны были отдать друг другу давным давно. Нарушать сейчас эту тишину не было никакого смысла. Всё равно никакие фразы не смогли бы передать ту горечь и сожаление, какими были пропитаны их сердца просто насквозь. Но этим вечером оба наконец смогли услышать друг друга. Сделали этот тяжёлый шаг, вместе ступая на тропу примирения. Камило вдруг резко отстранился и отступил на шаг. — Так вы с Ортизом не вместе, да? Надежду, которая бессовестно порвалась в эту фразу, можно было почти потрогать руками. Настолько очевидна она была. Сара удивлённо проморгалась, словно выходя из минутного транса и взглянув на него улыбнулась, пожимая плечами. — Диего мой лучший друг, — бледное лицо вдруг приобрело очень серьёзное и настойчивое выражение, давая лицедею понять, что говорит она абсолютно серьёзно, — и с его нахождением в моей жизни тебе придётся смириться, — в её голосе послышались довольно-таки стальные нотки, явно показывающие, что факт присутствия брюнета в буднях девушки даже не обсуждается. Мадригаль сразу понял, что возмущаться или хоть как-то показывать свое недовольство просто бесполезно. Но все равно, при звуке его имени из её уст, его верхняя губа против воли раздражённо дернулась. Что явно не укрылось от внимательного взгляда карих глаз. — и он по уши втрескался в Мирабель. До этого недовольно сузившиеся глаза Камило удивлённо округлились. Эта новость так сильно ошарашила его, что парень разом забыл все давние шуточки про «влюблённых голубков». — Правда? Похоже, растерянность на его лице настолько развеселила её, что Сара не смогла сдержаться и тихо хихикнула, прикрываясь ладошкой. — Да. Он, конечно, мне этого не говорил, но то, как он смотрит на неё… — красные губы растянулись в лёгкой улыбке, какая обычно появляется на лицах заботливых мамочек, которые радуются первым шагам своих детей. Ей даже не нужно было говорить этого. Лицедей прекрасно видел, что возможный роман её лучших друзей ничуть девушку не расстраивал. — Иногда мне кажется, что ещё чуть-чуть, и его глаза заискрятся не хуже бенгальских огней на Рождество, — Камило в ответ только хмыкнул. Ему ещё предстояло хорошенько разобраться в личности Диего и решить, какие именно чувства по отношению к нему он испытывает, — а что насчёт тебя? Его брови выжидающе приподнялись и она сконфуженно заправила прядь блестящих волос за ухо. Словно Сара и сама не понимала, хочет ли расспрашивать его подробнее. — Тогда, за дверью. Про какую девушку ты говорил? В эту же минуту Камило ощутил как его уши и щеки начали мгновенно пылать. В горле пересохло и лицедей смущённо прокашлялся, принимаясь бегать глазами по комнате в поисках спасения. Но девушка, явно заметив что с ним что-то не так, слегка приподняла подбородок и плавные черты миловидного лица немного ожесточились, не давая ему и малейшей возможности перевести тему. Что ж. Минута позора стоит того. Рука сама собой взметнулась к макушке, на каком-то подсознательном уровне начиная ерошить кучерявые волосы, будто бы это помогло бы ему соображать лучше. И когда тянуть ещё дольше стало уже просто невозможно, изо рта вырвалось быстрое: — В общем-то, я имел в виду тебя… — после этих слов, карие глаза стали напоминать две огромные медные монеты и пока Сара не начала его расспрашивать, Мадригаль стал выкладывать на стол сразу все карты. — я ведь не говорил, что у меня есть девушка, с которой я встречаюсь. Я хотел сказать, что есть девушка, в которую я влюблен. Но твой приход не дал мне закончить, — она вдруг злобно выдохнула, похоже догадавшись, к чему он ведёт, — а когда ты прямо спросила, я просто решил тебя не переубеждать. Парень даже не успел понять, после какого конкретно слова ему в макушку прилетел довольно ощутимый подзатыльник. — Ты специально сказал это, чтобы меня вывести! Тёмные глаза разгорелись яростью, бледные щеки девушки снова покраснели, только вот на этот раз далеко не от смущения, и женская рука вновь замахнулась для второго удара, но парень успел перехватить её в воздухе и притянуть тонкое запястье на себя. — Прости, mi sol, я же сказал, что вёл себя как придурок, — его губы вдруг растянулись в предвкушающей улыбке и Мадригаль не смог удержаться от того, чтобы не пробежаться по её лицу восторженным взглядом. Почему-то, вид разгневанной Сары только повеселил его. Ведь, по его скромному мнению, даже в состоянии ярости она выглядела по-настоящему очаровательно. — Не знаю, можно ли это считать оправданием. Но я бы повторил всë ещё раз ради того, чтобы увидеть, как ты злишься. И его губы осторожно коснулись тыльной стороны её руки, специально стараясь не прерывать контакта их глаз. От такого простого и даже немного детского поцелуя Сара почувствовала, как сердце её упало. А опьяняющее счастье затушило разгарающийся огонь гнева не хуже самого опытного пожарного. Такой жест был довольно распространённым способом показать свои чувства в Колумбии, и далеко не один раз парни, которые отчаянно хотели получить от неё хоть какой-то взаимности, прибегали к нему. Но ещё никогда обычное касание губ не вынуждало женские коленки задрожать в предвкушении, а нежную кожу вспыхнуть. — Всё-таки, все что говорят про тебя твои поклонницы чистая правда, Камило, — она облизнула пересохшие губы, пытаясь справиться с трепетной дрожью в голосе, — в Энканто не сыскать парня наглее тебя. Мадригаль очень постарался придать своему голосу бархатистый и более низкий тембр. Уж очень ему понравилось смущение на её лице. — Про то, что меня невозможно вытерпеть больше пяти минут, ты тоже от них узнала? — карие глаза метнулись от его лица себе под ноги, явно испытывая стыд за те слова, которые девушка успела наговорить во время их небольшого скандала, но лицедей не был намерен дать хотя бы капли вины достигнуть девичьего сердца. — Придётся поставить памятник себе самой, правда? Мы тут с тобой мило беседуем точно не меньше получаса. Кажется, она хотела что-то сказать, пока вдруг на бледном лице не промелькнула эмоция настоящего ужаса. — Боги, как долго мы здесь? Нас ведь ждут на ужин! Твоя мама наверное вся извелась. Ухмылка, играющая на лице парня всë то время, пока они говорили, медленно, но уверенно сошла на нет. Как же ему не хотелось сейчас снова возвращаться туда. Отвечать на вопросы семьи и думать, как объяснить им то, что случилось с ним этим вечером. Чем именно его матушка заслужила такое к себе отношение от любимого сына. — Мне сейчас нужно будет объясниться перед всеми. Парень на секунду прикрыл глаза, уже ясно представляя измученное лицо Пеппы и осуждающий взгляд отца. А abuela конечно же скажет, что Камило снова нарочно довёл её до белого каления. Сейчас груз, который столько времени лежал у него на душе, был отпущен. Он стоял за руку с девушкой, которую любил столько времени. Да ещё и оказалось, что она любит его взаимно, просто невероятно. Теперь та новость о женитьбе уже не казалась такой ужасной, даже напротив. Мама ведь не сказала ничего такого, а он был на взводе и устроил сцену перед всей семьёй. Он всë думал об этом, когда почувствовал нежное прикосновение к своей щеке, и немного шокировано перевёл взгляд к глазам на против. К её касаниям ещё нужно было привыкнуть. — Всë будет хорошо, это твоя семья, они поймут, — в карих радужках лицедей увидел искренность и уверенность в собственных словах. — Они все любят тебя, — она вдруг запнулась и смущённо добавила, — мы любим. В груди Камило разлилась волна нежности и он улыбнулся, в ответ получая такую же искреннюю и лучезарную улыбку.