Сказания о Фениксе

      Под прожигающим взглядом Намикадзе, вопросительным взором Инузука и радостной улыбкой Учиха пролетел остаток учебного дня. Я отправился на суровую тренировку, которая прошла четко по плану. Да, один надоедливый чунин пытался допросить меня по поводу нашего разговора с Кушиной в издевающейся манере, однако я просто игнорировал его подколки. Вымотанный физически и частично ментально (все-таки утренний разговор изрядно потрепал мои нервы, а интерес Ивао лишь подлил масла в огонь.) я дополз кое-как до душа, после чего развалился на кровати. Я просто смотрел в потолок около минуты.       В моей голове крутилось много разных мыслей. Ноно сегодня не было, а мой смотритель ушел в свою квартиру. Еда стояла в небольшом холодильнике, но идти к нему было лень. Я дотянулся до книги, лежащей на полки. Подтянув ее пальчиками, я вернулся к рисованию своих фуин-утяжелителей. Не прошло и десяти минут, как послышался звонок в дверь. Достаточно громко цокнув, я поднялся с кровати и, накинув на себя длинную футболку, пошел открывать гостю. – Ну? Чего еще? – достаточно мрачно бросил я гостю, ведь думал, что это был Ивао. Боясь это была достаточно грубая ошибка. В мой живот прилетел кулак одной красноволосой особы, заставив меня согнуться пополам. В этот момент я даже порадовался, что не успел поесть. – Кушина-чан? Что ты тут делаешь? – выдавил кое-как я, держась за стену, чтобы не упасть. Боль начала постепенно отходить, но неожиданность удара и вправду застала меня врасплох. Эх, старею… – Так ты забыл? – грозно нависнув надо мной со сжатым кулаком, уточнила она. Её красные волосы начали двигаться сами по себе, поднявшись в воздух. Аура вокруг джинчурики резко изменилась, став источать небывалую опасность. Зрачки моих глаз сузились до размеров иголки. Я наконец-то вспомнил то, о чем я позабыл. Я же должен был отправиться с ней на занятия по печатям! Так, ситуация выглядит достаточно неприятно. Вопрос состоит в том, как мне выбраться из этой ситуации… Стоит ли пытаться ерзать, чтобы уйти от ответа, или же имеет смысл признаться в своей оплошности? Сложно, даже слишком… Это просто не поддается логическому анализу. Так, Кушина – подопечная Мито, а вот про дочку Ашины я знаю достаточно много! Я должен предугадать её реакцию, чтобы не испортить отношения слишком сильно. В голове стали всплывать воспоминания с Узумаки. Это заняло лишь долю секунды, после которого в моих глазах появилась беспомощность. Пока я не продемонстрировал свою силу, Мито не признала меня, как равного себе. Вывод лишь один – если Кушина такая же, как и она, то я получу при любом раскладе. Есть только один вариант, при котором я смогу пережить этот тяжелый день без существенных последствий. – У меня есть к тебе предложение! – громко и радостно воскликнул я, выбивая весь настрой девочки. Она с непониманием уставилась на меня, взглядом спрашивая, о чем идет речь. – Сейчас время шесть часов. Тот, кто сделает взрывную печать качественнее, будет иметь возможность, загадать любое желание другому! – заявил я решительным тоном. Игра на желания обладала удивительной силой захватывать умы тех, кто считал себя лучше в чем-то. Так и здесь, очевидно, что Кушина считала себя лучше в фуиндзюцу. Она обучалась по записям Мито, а также в ней текла кровь Узумаки, так что у неё не было повода отказываться от моего предложения. – Ха! Как самоуверенно с твоей стороны. Я вообще-то занимаюсь печатями с самого раннего детства, так что у тебя вряд ли получится превзойти меня! – гордо выпятив грудь, высказалась красноволосая особа. На её лице уже появилась победоносная улыбка. – Так ты согласна на этот спор или испугалась? – решил я подлить еще больше поддать жару, чтобы мой план уже сработал наверняка. Как и ожидалось, в глазах девочки загорелись два алых огонька, показывающих то, что она настроена серьезно. – Конечно! Пошли! – последовал мне незамедлительный ответ. Быстро переодевшись, я вышел к Узумаки, которая ждала меня на пороге.       Внутренне я был чертовски рад, что Кушина была чрезвычайно активным ребенком, и очень импульсивным. Это позволило мне пережить сегодняшний день без проблем, или не совсем? Прошло два часа. За это время мы добрались до дома Узумаки. Это был первый раз, когда я пришел к ней домой, но искренне я ничему не удивился, потому что это был дом Мито, который практически не изменился за время моего отсутствия. Забавно было то, что барьер вокруг дома спокойно меня пропустил. Это заставляло и тревожиться, и радоваться – одновременно. С одной стороны, если моя чакра не так сильно изменилась с тех времен, когда я был одним из сильнейших шиноби в этом мире, то у меня есть все шансы восстановить свои силы. Пусть сейчас я и не ощущаю стихию льда в своем теле, но это может быть лишь поверхностная оценка. Возможно, со временем мне удастся совершить чудо. Если взглянуть на эту информацию под другим углом, то это может вызвать проблемы в будущем.       Честно говоря, я не знаю, являются ли Хирузен и Данзо сенсорами, но если это будет так, то они могут вспомнить мою чакру. К примеру, я до сих пор помню чакру Мадары, хотя прошло уже довольно много времени. Если же говорить о третьем хокаге, то чакру убийцы своего отца он должен был запомнить на всю жизнь. Кроме этих двоих, я сталкивался с огромным множеством шиноби в прошлом. Запомнить каждого у меня точно не получилось бы, так что шансы моего обнаружения немного возрастают при столкновении с такими людьми. Стоит признать, что чакра родственников похожи друг на друга. Порой даже опытным сенсорам не получается их различить, но проблема в том, что для меня это ничего не меняет, ведь если меня примут за прямого потомка Синеволосого Дьявола, то при нынешнем раскладе дел, пока я не успел окрепнуть и набраться сил, меня просто сметут грубой силой. – Время пришло! – закричала Кушина, отрываясь от рисования печати. На её лице появилась хитрая ухмылка, а глаза пылали чрезмерной уверенностью. Я тяжело вздохнул, отдавая свою печать ей. К слову, я не стал поддаваться в этом деле девочки. Сейчас было как-то плевать на прикрытие. В доме Мито мы могли говорить о чем угодно, потому что барьеры защищали от всякого рода прослушки. По факту, присутствие Ивао на улице ни капельки нам не мешало, потому что он просто ничего не мог услышать и увидеть. Демонстрация моих навыков тоже имела смысл. Мы спустились на подземный полигон. В душе я горько ухмыльнулся. Четыре года назад именно в этом месте я проводил перезапечатывание Курамы в тело Кушины. Мне до сих пор снится это в кошмарах… Тело умирающей Мито в тот день. Хорошо, что у меня хватило смекалки и безумия, чтобы вытащить её с того света. В какой-то степени, моя новая подруга была счастлива и не так одинока. Я даже немного рад, что старшая Узумаки не рассказала ребенку правду о своих родителях, ведь она горька, как зеленые оливки. Изао, будучи сыном главы клана Узумаки, обладал выдающимися навыками не только в фуиндзюцу, но и в ирьениндзюцу. Его талант признавали все члены клана, однако перед ним встал сложный жизненный выбор, в котором, очевидно, не было правильного решения. Маленькую Кушину похитили, из-за чего Изао был вынужден подчиниться таинственной организации Тринадцати Правителей. Это привело к тому, что Узушио была неожиданно атакована с двух сторон, когда был снят защитный барьер. Пусть Кушина и выжила, но цена за это была чрезвычайно высока. За жизнь одного ребенка расплатились все члены клана Узумаки.       В освещённом при помощи фуиндзюцу помещении была вырисована огромная печать на полу. Я присмотрелся и до меня практически сразу дошло, что это печать оценки. Когда я тут был в прошлый раз, её еще не было. Это значит, что Мито постаралась, оставив своей подопечный очень полезную вещь, которая была способна оценить качество сделанных печатей. Понятное дело, что это относилось лишь к каким-то простым бумажным печатям. К примеру, взрывная печать, печать слабого барьера или же печать, скрывающая присутствие. Эти фуиндзюцу были довольно простыми и не требовали уникального таланта Узумаки для своей реализации. Любой шиноби при должном усердии мог их освоить. Важно было лишь упорство и желание. Кушина положила свою печать первой. Символы на полу засветились, и я почувствовал, как из тела Узумаки вытягивается чакра, однако она была полностью спокойна. Меня бы подобное насторожило, ведь чакры, как для ученика академии, вытянули неприятно много, но потом я вспомнил, что имею дело с необычным ребенком, а с джинчурики. Все сразу встало на свои места. – Ха! Тебе стоит поучиться у меня! – громко высказалась девочка, сложив руки на своей груди и горделиво посмотрев на меня. Сложный комплекс оценил работу собеседницы на восемь из десяти, где ноль – это полное несовпадение с идеалом, а десять – это идеальная работа. В целом это достаточно хороший результат для ребенка её возраста, но в этой огромной печати на полу был один серьезный изъян. Требовались печати достаточно высокого качества, которые будут являться эталоном для сравнения. Уверен, что у Мито к тому времени, как она начала разработку этого комплекса, уже не осталось печатей Ашины, так что она воспользовалась своими. Безусловно, уровень девушки был высок в этом плане, но все же это не сравнится с безумно опытным стариком, потративших на свое совершенствование более ста лет. – Ого! Ты реально крутая! – восхитился я по-детски. Пусть здесь и не было взрослых, но мне все же захотелось похвалить девочку за такой отличный результат, ведь это показывало, что последние годы она не сидела, сложа руки, а усердно трудилась над каллиграфией и фуиндзюцу. Уверен, что будь на моем месте Мито, то она бы отреагировала более сдержано, но все же похвалила подопечную. – А ты чего думал? Все-таки я – Узумаки! – продолжила восхвалять себя Кушина. На это я лишь беспомощно улыбался. Гордость – это, конечно, хорошая черта характера, но зазнаваться точно не стоит. Пусть война и закончилась, но это не значит, что работа шиноби закончена. Наоборот, сейчас появится огромное количество миссий, которые пойду в резиденцию деревни для того, чтобы восстановить экономическое состояние военного объекта. Нельзя забывать, что в любой войне под удар попадает мирное население, на которое в такие моменты просто нет времени. – Ладно, давай теперь посмотрим на твою печать. – взяв себя в руки, Узумаки все-таки вспомнила о том, что у нас тут все-таки спор был. Она аккуратно положила мою взрывную печать на пол, после чего вновь подала чакру. Через несколько секунд, комплекс выдал новый отчет. Глаза моей подруги расширились от неверия, а на моем лице непроизвольно всплыла нахальная улыбка. – Мне кажется, мне немного повезло. – невзначай заговорил я, хотя из-за моего голоса, который я не смог изменить, это звучало, как настоящее издевательство. Собеседница не отреагировала на это, все еще смотря на цифры на полу. Там было десять из десяти, что соответствовало идеальному совпадению с оригиналом. Безусловно, я был знаком с Мито ни один год, поэтому прекрасно знал особенности её работы с печатями. Будь мои пальцы более подготовленными, то я смогу бы выполнить эту работу быстрее. – Как такое возможно? – протянула Кушина, все же собравшись с мыслями. Она повернула голову ко мне, смотря на меня, как на новую технику S-ранга. Я спокойно улыбнулся ей, стараясь хоть как-то успокоить. Ошеломленный человек не способен адекватно воспринимать информацию. – Просто все сознательное детство я учился выводить символы на одной печати. Когда уделяешь чему-то одному очень много времени, то нет ничего удивительного в том, что ты получишь хороший результат со временем. – объяснил я весьма спокойным голосом.       В моих словах ложь смешалась с правдой. Ложь заключалась, конечно же, в моем прошлом. Во времена, когда я только пришел в Узушио, я и вправду тесно взаимодействовал с печатями, но это было так давно, что я уже и не помню всех тонкостей этого искусства так хорошо. Тут скорее руки помнят то, что я оттачивал на протяжении часов, а голова помнит гениальные теории Узумаки, которые мне, как ученому, было интересно изучать. Мои слова звучали правдоподобно лишь из-за моей веры в их правдивость. Я верил в то, что если человек будет усердно трудиться над чем-либо, то он достигнет большего успеха, чем любой талант. Усердие – это черта характера, которая при должной мотивации и желании со временем переплюнет всякий талант, ведь последнее – это всего лишь возможность, шанс человека выделить в какой-то стезе над остальными, однако без должного упорства это будет сопровождаться лишь иллюзией успеха. – Ах, вот оно что… – выдавила из себя Кушина с весьма спорным спектром эмоций. Её взгляд затуманился, будто бы она выпала из реальности. Я сразу же догадался, что она общается с одним рыжим демоном в своей голове, поэтому я не торопил её. Пусть время и было уже позднее для детей, а завтра придется вставать раньше обычного из-за дополнительной тренировки, но взаимоотношения с Узумаки были важнее моего сна в каком-то роде. – Я проиграла. – хриплым голосом признала свое поражение Кушина, отворачивая голову в противоположную сторону от меня. – Каково твое желание? – обреченно спросила она, тяжело выдохнув. Я не решился как-либо действовать в данной ситуации, потому что боялся спровоцировать Узумаки. Её состояние было весьма нестабильным. Казалось, что она сейчас разрыдается в первую секунду, а затем её взгляд потускнел так сильно, что это выглядело опасным. Приходилось лишь молчаливо ожидать её вердикта. – Я бы хотел книгу о базовых символах фуиндзюцу. – тихо ответил я, чтобы не провоцировать собеседницу. К слову, эта книга и вправду была в какой-то мере необходимо, чтобы освежить память о печатях. Вряд ли она сыграет ключевую роль в моем развитии, однако этот учебник также необходим для поддержания моей истории, которую я только что наплел девочке. Кушина без лишних слов двинулась к лестнице. Я последовал за ней. Через минуту мы оказались на первом этаже. Узумаки подошла к огромному стеллажу, забитому до верха книгами, начав искать что-то. Не прошло много времени, как она всучила мне весьма тонкий учебник, который я попросил. – Уходи. – потребовала красноволосая, даже несмотря мне в глаза. Её жажда крови вспыхнула на секунду, показывая мне её паршивый настрой. Я развернулся, собираясь выполнить её просьбу. Угроза моей жизни была вполне реальной. Что-то внутри меня неприятно сжалось. Я чувствовал, что ей больно. Вспоминая жизнь Мито, мне становилось не по себе. Я застыл в дверях, немного колеблясь в своем решение. Эти привязанности не нужны мне для достижения моей цели, но я же не могу заставить свои эмоции и чувства полностью отключиться… Я же не какая-то машина, способная лишь выполнять определенный алгоритм действий. – Если ты хочешь, то мы можем продолжить обучение вместе. – промолвил я голосом, полным сомнения. Это было даже как-то непривычно. Мозг отказывался поддерживать девушку словами или действиями, а интуиция одобряла это решение, намекая на укрепление дружеских отношений и появление чего-то большего, но вот чувства… Они требовали сделать хоть что-то, чтобы помочь Кушине. – Хм, запомни, больше я не проиграю тебе, ведь я – Кушина Узумаки, человек, который станет хокаге! – проголосила она, подрываясь с места. В её глазах появилась прежняя решимость, что заставило меня улыбнуться. Удивительно, что мои слова оказали какой-то эффект на неё, но она все же еще ребенок.       Она растет не только телом, но и психологически. Её личность только формируется, так что резкие перепады настроения – это вполне нормально. Этим мы немного отличаемся. – Тогда до завтра. – попрощался я, махнув её рукой, после чего сделал шаг за дверь, планируя бежать домой, но тут рука красноволосой особы схватила меня за шиворот. Я с непониманием оглянулся в её сторону. Лицо Узумаки казалось безмятежно. На нем также была эта детская, в какой-то мере наивная, улыбка, однако жажда крови, которая стала направленно давить на меня, изрядно напрягало. – Ты думаешь, что я забыла про твою оплошность сегодня? – тоненьким голоском поинтересовалась она. Тут-то на моем лбу начали скапливаться капельки пота. Я осознал, что мне не избежать очевидной участи, которая приготовила для меня судьба. Мощный кулак джинчурики пришелся мне на макушку. Мои глаза непроизвольно закрылись, а сам я вжался, готовясь к болевым ощущениям, но меня поразило происходящее дальше. Удар Кушина не был сильным. Она не влила в него чакру и не использовала всю свою физическую силу для этого, поэтому это было похоже на дружеский щелбан. – На этот раз я тебя прощаю, но что бы впредь такого не было. – пояснила она издевающемся голосом. Мито! Чтоб тебя черти съели… Чему ты ребенка научила? Я мог бы еще долго ругаться про себя, однако в следующий миг Узумаки вытолкнула меня за порог, сказав заветное “Прощай”, и закрыла дверь за собой.       Я быстро дал себе отрезвляющую пощечину, чтобы прийти в чувства. Мысли наконец-то стали единым целом, подчинившись разуму. Я отправился домой , не зная, радоваться мне или плакать, ведь теперь-то я понял, что у Кушина весьма вспыльчивый характер. Мне предстоит еще долгий путь, так что игнорировать эту красноволосую особу не выйдет. На этот раз меня пощадили, так что надо бы постараться избежать подобных казусов в будущем, иначе я могу слечь в больницу. Удар джинчурики, пусть и ребенка, весьма неприятно скажется на моем здоровье. Пусть это и выглядело все проблемно, я достиг небольшого прогресса. С весьма противоречивым настроением я двинулся в сторону дома, чтобы лечь спать. Мышцы болели после тренировки, так что отдых был мне жизненно необходим сейчас. Взглянув на Луну, освещающее темное небо, я улыбнулся. Пусть и без проблем, но я все же начал свой путь в этом мире заново. С самого начала я знал, что все это будет непросто, ведь иначе бы Творец мог договориться с любым человеком по этому делу, исполнив его желание, а не брать проклятого с весьма дурным характером, как я. Я лишь вначале своего пути искупления. Я столкнусь не с одним десятком трудностей, но если все получится, то мне удастся спасти этот мир от погибели.       Придется отринуть свои желания и поставить на первое место свою цель. Я уже многим пожертвовал для мира шиноби, даже жизнь отдал, однако этого недостаточно для исправления ошибок. На что же мне придется пойти, чтобы добиться желаемого? А самое главное – смогу ли я после всего пережитого смотреть в глаза Юми и своих друзей без сожаления и горечи?