Ответочка

      Долго ли, коротко ли, а прошло с тех пор, как заночевал кузнец в лесной избушке, может год, а может и два.       Живёт кузнец Василий, голову поседевшую почёсывает да покряхтывает, вспоминая иногда ночлег в Лиховой избушке.       И вот однажды вошёл во двор к Василию мужик. Здоровый такой, семь на восемь, восемь на семь. И со шрамом во лбу. - Вечер в хату, - говорит. - А кто здесь кузнец Василий? - Ну, я, - вытер кузнец руки. - А ты кто такой будешь? - А я, - говорит. - Афанасий. Лихов сын буду. Кузнец как комок проглотил. Вспомнил и как его били, и как сам орудовал. - И пришёл я, - говорит Афанасий. - поглядеть на того сокола ясного, который к мамане моей по нахалке в дом впёрся, а потом и покалечил её. Маманя-то, пока я, горемычный, в места не столь отдалённые за просветлением ездил, последнего зрения лишилась. Твоими, Вася, стараньями… - П-просветлением? - запнулся Василий. - Ага. Им самым. - кивнул Афанасий и раскрыл Третий Глаз. Во лбу.       "Мать честная! Кошачий", - ахнул про себя кузнец и попятился, крестясь. Но Афанасий не исчез. - Ну что, … Вася, - он сложил руки на груди и не торопясь двинулся на Василия. - Ты почто маманю-то обидел? Как ответ держать будешь? - Да я… Да вот… Не хотел я… - забормотал Василий. - Нечаянно я… Со страху… - За нечаянно бьют отчаянно, - спокойно изрёк Афанасий. И ка-ак засветил Василию в глаз.       Тут-то Василий и окосел. Стал, стало быть, одноглазым.