Our maknаe

Невинный светловолосый Кай с брекетами. Его товарищи по группе действительно не могут противостоять ему, но это больше проявляется в форме непрекращающегося поддразнивания, а не в виде любящей игривости. Остальные теперь тянут его щеки еще больше, потому что лицо Кая выглядит пухленьким. Он постоянно шепелявит, что заставляет остальных хихикать над ним, пока он не закончит. Есть моменты, когда макнэ взрывается, кричит на остальных, раздражается и топает к себе. В своей комнате он просто смотрит на скобы, желая вырвать их, пока остальные не придут извиняться. Один за другим мемберы садятся к нему в кучу объятий и рассказывают, каким милым, по их мнению, Кай на самом деле является для них. Сводит Субина с ума; Тэхён думает, что Хюка такой милый, что Кан может его съесть; Бомгю поражен и просто постоянно является воплощением умоляющих смайлов; и, конечно же, Ёнджун не может перестать мять и тыкать его лицо; они просто… любят своего Нин-нина Любят его так сильно, что им приходится дарить ему все поцелуи мира. Они набрасываются на него, целуя всё его лицо, щеки и губы — его губы особенно мягкие, потому что брекеты выдвигают их вперед и увеличивают его рот. Субин любит чувствовать металл на своих губах, когда он целует Кая в приоткрытый рот. Тэхену нравится, как они ощущаются на его языке, Бомгю больше по душе металл на его коже — предпочтительно на шее или животе, а Ёнджун любит проявлять творческий подход, чувствуя брекеты на своем большом пальце, когда он сует его в рот Кая, чтобы тот пососал. Конечно это быстро выходит из-под контроля. Все мальчики целуются с Каем, пока Бомгю и Субин не начинают лапать и сосаться друг с другом. Ёнджун продолжает целовать Кая, потирая рукой бедро Тэхёна, а Кан прижимается к шее Хюки. Это превращается в скопление ладоней, рук, ног, тел, а затем рано или поздно членов и ртов. Находясь за спиной макнэ, Субин усаживает Бомгю к себе на колени и выцеловывает его шею, Бомгю стонет и скулит, проводя рукой по волосам Кая. Ёнджун садится на одно из бедер Хюнина, а Тэхён находит утешение на другом. Они работают с ним вместе, потирая грудь и шею Кая, не забывая целовать и покусывать его щеки и уши. Дифирамбы льются с обеих сторон: Тэхен говорит ему, какой он маленький и красивый, с румяными щеками и светлыми волосами; Ёнджун, всасывая мочку Хюки — и по умолчанию его сережку — в рот, шепчет, как красиво он будет выглядеть для них, будучи хорошим маленьким макнэ, открытым и свободным для их использования. Кай рассыпается от похвалы, заботы и жара, исходящего от четырех других тел вокруг него. Бомгю хватает за прядь волос и осторожно оттягивает голову Кая, пока тот не ложится на его колени. Субин и Бомгю смотрят на него сверху вниз и воркуют, щипая и гладя его по щекам. — Ёнджун прав, Нини, — начинает Субин. — Все твои дырочки открываются только для нас, — продолжает Бомгю. Тэхен наклоняется над телом Кая и снова приближается к его уху. — Я уверен, что мы можем найти способ сделать эти брекеты ещё красивее. Ёнджун наклоняется так же, как Тэхён, прижимая грудь блондина: — Тэхёни прав, может быть, сделаем их хорошенькими и блестящими с помощью спермы. Группа хихикает, все, кроме Кая, который буквально не может отдышаться. Сейчас Хюнин более чем возбуждён, и количество внимания ошеломляет — но, боже, это не значит, что ему не нравится. Кай дрожит и нервничает, но позволяет мемберам делать свое дело. Он не уверен с каких пор это все происходит. Но Хюка точно уверен, что это чертовски хорошо, он никогда не захочет, чтобы они останавливались. Тэхён протянул руку под резинку шорт Кая и начал поглаживать его головку через нижнее белье. Субин и Бомгю взяли каждую из рук Хюнинкая и оседлали их так, что он был полностью прижат. Лидер двигал членом по лицу макнэ, поглаживая себя и засовывая палец в рот Кая. Субин стонет от ощущений, пока Бомгю поглаживает себя одной рукой через штаны. Гю проводит подушечками пальцев по всё еще одетому соску Кая, прежде чем ущипнуть и забраться рукой под ткань. Ёнджун закидывает одну из ног Кая через плечо и прижимает через одежду палец к дырке Хюнина. Ощущения взрывные и опасные, одна только забота могла бы подтолкнуть его к краю. Но между восемью руками на нем и четырьмя грязными ртами, стонущими и умоляющими увидеть, как их Кай уничтожен — Хюка рассыпается. Бомгю привстал на коленях, доставая свой член из штанов. Он показал Субину сделать тоже самое и придвинуться ближе. Они начинают тереться друг о друга, лидер обхватывает одной из своих огромных рук два их члена и медленно дергается. Кай стонет, у него скапливается слюна от этого зрелища. В Камале накапливается тепло, которое, по ощущениям, он не сможет сдержать, оно скручивается и сжимается, заставляя его корчиться под всем весом. — Блять, ребята… Боже… Тэхен поднимает голову от того места, где оставил засос на тазовой косточке блондина: — Эй, ребята, Нин сейчас кончит. Ёнджун воркует вместе с Субином и Бомгю. — О, правда, детка? Ты собираешься кончить для нас? — Бомгю дует губки. Субин протягивает свободную руку, чтобы погладить Кая под подбородком: — Сделай это, малыш, продолжай и балуй себя. Ёнджун начинает тереться быстрее, ткань между ним и входом Кая становится теплой, и он чувствует трепет под пальцами, все признаки того, что он собирается кончить. Хюнин так сильно выгибается, что накатывают слёзы — это в новинку для него. Быть настолько возбужденным, чтобы заплакать? Это буквально заставляет его гореть от стыда и смущения, он изо всех сил старается не дать этим слезам упасть. Тэхён сжимает головку Кая, пока большой палец Бомгю касается его соска. Узел лопается, и с громким пронзительным воем Нин снова выгибается, и слезы всё же текут, когда оргазм возвращает его обратно на землю. Все действия на мгновение прекращаются. Кай благодарен за перерыв, но теперь он еще больше нуждается в них, чем когда-либо. Он хнычет и скулит под остальными, пытаясь отдышаться и в надежде остановить слезы. Ёнджун смахивает солёные капельки с щёк блондина. — Ты в порядке, Нин-а? Тебе нужен перерыв? Бомгю и Субин дают Каю немного места, все еще твердые стоят прямо перед его лицом, но тем не менее давая ему больше пространства. Кай — катастрофа. Слезы и слюни текут по его щекам непривычно быстро, и вдобавок к этому он издаёт что-то вроде лепета и хныкания. Хюнин старается изо всех сил — независимо от тумана мозга и ноющей необходимости — сформулировать свои мысли. — Н-не… п-перерывов. Просто, пожалуйста, м-мне нужно… — Что тебе нужно, сладкий? — спрашивает Тэхён. — Н-нужны вы, все, пожалуйста, я-я хочу почувствовать, потрогать, хочу наполниться… П-пожалуйста, пожалуйста. В мгновение ока Кай оказывается на четвереньках, полностью раздетым и в их власти. Он немного шатается, отчасти из-за энергии, которую он уже потратил, но также и из-за других, которые сладко растягивают его для их использования. Медленно и мучительно они разводят пальцы ножницами, съедают, сжимают, шлепают, кусают, сосут любую часть его задницы, какую только могут. Он не совсем уверен, как долго это продолжается, но, честно говоря, он не хочет, чтобы это прекращалось. Субин хватает Кая за подбородок и поднимает его голову, чтобы посмотреть на него. Неудивительно, что его лицо полностью испорчено, глаза затуманены и залиты слезами, щеки покрыты пятнами и текут слюни, а губы и брекеты блестят. — Я думаю, он готов. Ты готов, дорогой? — спокойно спрашивает тоже полностью обнаженный Субин, медленно поглаживая себя. Это привлекает внимание Кая, и слюна льется из него, как из крана. Хюнин кивает и сжимает кулаки для подготовки. Тэхен встаёт за спиной Кая и без особых усилий проталкивается в младшего. — Ах, ах, б-большой, хен. Кай пытается уронить голову, но Ёнджун останавливает его, вцепившись пальцами в волосы. Бомгю стоит перед Каем на коленях, он шагает вперед и вытирает свой член о лицо Кая, собирая всю слюну. — Какой хороший мальчик, такой красивый только для нас. Он проталкивает свой член в мокрый рот Кая, вздрагивая от ощущения металла на своем члене. — Бля, — стонет Бомгю. — Он так хорош, детка? — Ёнджун отодвигает волосы Бомгю в сторону, чтобы поцеловать и укусить его за шею, пока над Бомгю работает рот Кая. — Лучше, чем вы можете себе представить, и эти милые маленькие брекеты добавляют так много ощущений. Кай хмурит брови от полного ощущения Тэхёна в нем, от того, как он медленно входит и вытаскивает еще медленнее, это чертовски хорошо ощущается, и он готов снова заплакать. Чувства смешиваются от толщины члена Бомгю во рту, когда он толкается, что заставляет Хюку скулить. Младший втягивает щеки и жадно сосет Бомгю, слюнки текут из уголков его рта и падают на яйца Чхве. Гю откидывает голову назад на Ёнджуна, засовывая руку в волосы Кая и теребя их. — Ах-ах, бля, Нин, э-это… черт возьми, это х-хорошо… Внезапно появляется еще более горячее жжение, когда Кай чувствует, как Субин вводит в него палец прямо рядом с членом Тэхёна. Он глубоко вдыхает — это безумно хорошо ощущается. — Думаешь ты справишься с двумя, Кай? — спрашивает Бин. Глаза блондина широко распахнулись, а мозг обезумел. Два? Два что? Два пальца??? Два???? Бомгю и Ёнджун хихикают, глядя на это выражение лица, в то время как Бомгю неуклонно входит в рот Кая. — Я думаю, ты заставил его нервничать, Бини. Субин замирает прямо рядом с ухом Кая: — Я бы с удовольствием растянул тебя, детка. Я пристроюсь прямо рядом с Тэхёни. Хорошо? Кай зажмурился. Его позвоночник покалывало от того, как Субин вытаскивает свой нижний регистр, чтобы поговорить с ним, это заставляет его узел разгораться и снова напрягаться. Кай кивает. Тэхен делает его полным, но идея переполнения звучит чертовски хорошо. Субин вводит в Кая еще один палец. Крутит их, вдавливая в маленький узелок нервов. Кай толкается вперед и хныкает: фатальная ошибка с членом Бомгю, скользящим по его горлу, заставляя его брызгать слюной и выдыхать еще больше жидкости из уголков его рта. Слезы текут и падают снова, его руки мокрые, когда он сидит в собственной луже. — Хей, Нини, ты такой растяпа, детка, — Ёнджун поднимается над плечом Бомгю, кусая и посасывая его шею. — Я думаю, что попал в нужное место, — Субин усмехается и кладет другую руку на спину Кая. Тэхен сохраняет устойчивый темп — мучительную медлительность. Нет никакого удара бедер, только рывки внутрь и наружу Кая и грязные липкие звуки слишком большого количества слюны. Технически можно сказать, они пошли на это немного сухо. Кай мог бы возразить, они дали ему возможность, но в тот момент он решил, что хочет убедиться, что он все это почувствует. Пульсация и захват, жар и трение, и, если честно, да, немного боли, которая возникает из-за слюны вместо смазки. Субин медленно тянет Кая за ободок, растягивая его, насколько это возможно. Руки Кая подгибаются под ним, и Тэхен дёргается вперед, чтобы удержать его за грудь, что, в свою очередь, толкает его член глубже в младшего, и он не может сдержать рыдание, которое пронизывает его. — Шшш, детка, Тэхён-и поймал тебя. В голове у Кая расплывается туман, и он не может думать ни о чем — только желание. Оно ест его заживо, и это очень очевидно: его нытье, хныканье, стоны — все они исходят из-за сильной нужды. Они автономны, он даже не мог бы остановить их, если бы захотел. — Бини, я думаю… ах, ах, я думаю, наш малыш становится более нуждающимся, — выдыхает Бомгю, когда Кай начинает сильнее всасывать старшего. — Я думаю, он достаточно растянут, может мне понадобится немного лубриканта. Громкий протестующий стон вырывается из горла Кая, все останавливаются, как олени в свете фар. — Гю-я, дай ему быстро сказать, — нежно говорит Ёнджун. Бомгю с хлопком выскальзывает изо рта Кая, открывая поток и заставляя из маленького рта течь еще большему количеству слюней. Кай задыхается, пытается отдышаться: — Б-без смазки… Его слова робкие, и, несмотря на состояние, он на самом деле немного смущен. — Кай? Почему? — спрашивает Субин озабоченно, но спокойно. — Я-я бы очень хотел, если бы вы все, если… Если вы, ребята… Знаете… Он действительно смущен. — Что, конфетка, не стесняйся нас сейчас, чего ты хочешь? Кай опускает голову и бормочет что-то себе в грудь. — М-может быть, вы, ребята, могли бы все просто… П-плюнуть туда, в меня… В? Меня? Остальные четверо смотрят друг на друга и какое-то время взвешивают свои варианты — все они уверены, что думают то же самое, но Ёнджун говорит первым. — Нин-а, это то, что ты хочешь? — Д-да… Я-я очень, очень хочу этого… Тэхен отстраняется от Кая, что второму не нравится. Это худшее чувство пустоты, которое он когда-либо испытывал в своей жизни — ах, не будь столь драматичным. Бомгю и Ёнджун исчезают из его поля зрения, и он чувствует несколько пар рук на своей заднице. Бомгю отступает и шлепает его по одной половинке, затем по другой, заставляя Кая заскулить и упасть на предплечья. Теперь все внимание позади него, и от этого ему становится хуже, почти стыдное чувство в груди, ему снова хочется плакать, но он сдерживается. — Готов, детка? — спрашивает Субин. Кай кивает. Он не уверен, кто будет первым, но это громкий звук, неприятный из глубины горла, и соединение плевка с его отверстием громкое и теплое. Он морщится и съеживается от того, насколько грязным он себя чувствует, но от этого он становится только возбужденнее. Рука протягивается под живот Кая и сжимает его член, медленно и сильно дергая его. Он выдыхает, его живот содрогается от чрезмерной стимуляции головки члена. — Аа‐а‐х б-блять… б-быстрее, пожалуйста… Ему никто не отвечает, все просто сосредоточены на поставленной задаче. Есть еще один глубокий слизистый горловой звук, но вместо того, чтобы ударить его, он медленно капает в него, как вода в бутылку. К беспорядку добавляется палец, и он воздействует на него изнутри, покрывая все его стены, насколько это возможно. Ощущение жжения утихло, а ощущение пустоты — нет, и это сводит его с ума. —Х-хены, пожааааалуйста, пожалуйста, вы н-нужны, в-вы нужны, пожалуйстапожалуйстапожалуйста… Рука тянется вперед, и пальцы попадают в рот Кая, потирая его нижнюю губу, его брекеты, а затем касаясь его языка. Он их с удовольствием берет и сосет по фалангам. На данный момент это утоляет его жажду члена, но он может продержаться только немного дольше. Третья партия слюны попадает в него, ничего особенного в этом нет, кроме того, что её много, затем язык касается его края, и он понимает, насколько он чувствителен на самом деле. Длинный влажный язык прижимается к яйцам Кая. Он облизывает, ведя длинную линию до отверстия, прежде чем агрессивно плюнуть в Кая, встречая его еще более агрессивным шлепком прямо по ободку входа. Кай брызгает слюной, визжа и скуля вокруг пальцев во рту. — Ну-у, Джуни, это было подло, — хихикает Тэхён. — Ничего не мог поделать, хотел увидеть, как он трепещет. Он такой красивый, — воркует Ёнджун. Они плюнули ещё несколько раз. Кай чувствует, как слюна скатывается по его яйцам и капает на пол, это немного щекочет, но его мозг не может понять, как издавать какие-либо другие звуки, кроме нытья и стона. Тэхёну и Субину требуется секунда, чтобы понять механику, прежде чем Тэхён окажется под Каем, так что младший теперь может оседлать своего хёна. Тэхён хватает бедра макнэ и направляет их на член. Все идет легко, очень легко, что является хорошим знаком для следующей части процесса. Субин хватает обе половинки и раздвигает их, стонет от непристойного количества слюны, стекающей по члену Тэхёна из дырочки Кая. Субин проводит большим пальцем по беспорядку и запихивает все это обратно в Кая для хорошей гладкости. Он выстраивается в линию и толкается вперед, поначалу ощущая сопротивление, ободок не желает растягиваться даже на сантиметр больше. — Хнннн, х-хён слишком много… ах, хах ахх… — Кай упирается в грудь Тэхёна, напрягаясь и снова чувствуя жгучие слезы. — Он большой, дорогой, но мне нужно, чтобы ты дышал и расслабился, если ты не сможешь, то и я не смогу войти, — Субин спокойно объясняет. Кай кивает и тяжело дышит, он снова опускает плечи, и Тэхен тянется, чтобы поиграть с сосками блондина, катая их между указательным пальцем и большим. — Вот так, сладкий, просто сосредоточься на том, чтобы чувствовать себя хорошо. Кай делает это, он склоняется к ощущениям и больше сосредотачивается на своем дыхании и на том, насколько хорошо все это будет ощущаться, когда они начнут действовать. Бомгю и Ёнджун оба тянутся, чтобы схватить его член, они ласкают, лижут, гладят, сосут его — его мозг фактически превращается в кашу. Субин начинает снова, он тянет Кая за края входа и прижимается к нему головкой. Обод наконец поддается и проглатывает его, Кай снова пытается подняться, он шипит между верхними зубами и губой — он удивлен, что не прокусил кожу из-за того, как сильно впился в неё. — Аааааааах, Нин-а, посмотри, как ты хорошо принимаешь нас обоих, — Субин воркует позади него. — Э-это жжёт… — Я знаю это, но ты молодец, милый. Ты хочешь, чтобы я остановился? — Н-нет! Нетнет, нет, хён, не останавливайся, не… Кай даже не уверен, что произносит эти слова. В этот момент он полностью умер и нашел свой путь на сверхстимулированные небеса, сломанный и не более чем игрушка для использования. Субин не двинулся с места с тех пор, как пробил отверстие, и это заставило Кая плакать. — Х-хены, двигайтесь. Все они хихикают над очень вежливым требованием, но предпочитают слушать макнэ. Субин продвигается так медленно, как только может, стараясь не поранить меньшего, пока он полностью не войдёт. Тэхён и Кай стонут из-за трения, и в разыгрывающейся сцене Бомгю и Ёнджун гладят себя с тихими словами ободрения. Тэхён движется первым, слюна скользит по их членам, облегчая скольжение по члену Субина. Как только Тэхён возвращается, Субин двигается, и они находят ритм. Они оба держатся за бедра Кая, двигаясь в нем в тандеме. Ощущение такой полноты заставило Кая замолчать. — Н-нин? Ты в порядке? — спрашивает Субин, уже запыхавшись. О чёрт, Кай понимает, что совсем не дышал, делает резкий вдох и стонет в чистом экстазе. Ёнджун хихикает: — Вот и наш мальчик. Кай протягивает руку и показывает Ёнджуну, чтобы он подошел ближе, затем Бомгю. Они так и делают, и Кай, не теряя времени, схватил член Ёнджуна и засунул его себе в рот. — Господи блять Нин-а, нас обоих? — дразнит Ёнджун. — Просто голодная маленькая шлюшка для всех нас, а? — подшучивает Бомгю. Глаза Кая закатываются в затылок, между грубыми комментариями и ускорением Субина и Тэхёна, ощущения заставляют его коситься. С Ёнджуном во рту он протягивает руку, чтобы погладить Бомгю, Кай резко щелкает запястьем, дико фистингуя другой член, глядя на них обоих. Он получает сенсорную перегрузку, все чувства ударили его сразу: невероятно растянутое отверстие, вес у него во рту. Кай хочет гораздо большего, но не знает чего, не знает как. До него доходит. Он обхватывает рукой заднюю часть ноги Бомгю и дергает старшего вперед. Бомгю делает то, что у него попросили, и приклеивается к Ёнджуну. Это рискованно, но Кай идет на это, он подносит член Бомгю к своему уже полному рту и расширяет границы. Он прижимает головку члена Бомгю к своим губам, так же, как Субин сделал с его входом. Кай толкается, пока не чувствует, как его рот кричит, чтобы он остановился, и идет дальше. Толкает и толкает… — Боооже, Хюка, ты уверен? — Бомгю поражен решимостью Кая. Тэхен таращится на это зрелище, учитывая, что оно происходит прямо у него над головой, а Субин не имеет слов, только улыбается настойчивости и жадности их макнэ. Кай бросает взгляд на Бомгю, и это все, что нужно другому, чтобы помочь начать запихивать себя в рот блондина. Бомгю хватает волосы в кулак и довольно грубо толкает, Кай морщится от очевидной слезы, которая у него появится в уголке рта, но он тает от удовольствия и ощущения того, что он чертовски полон. Все задыхаются и молча рассылают сообщение по комнате — пора набрать темп. Без предупреждения Субин врезается в Кая, это грубо и болезненно, чертовски больно, он с визгом охватывает два члена во рту, впиваясь в плечи Тэхёна. Тэхён толкается со своей скоростью, член и яйца Кая подпрыгивают на животе Тэхёна. Это ужасно напрягает его, и в этот момент узел в нем был сорван, скручен и растянут. Ёнджун довольно медленно входит и выходит изо рта Кая, с тихими стонами и шепотом «блять» сквозь стиснутые зубы. Это разительно отличается от того, как Бомгю ругает рот Кая. Никакой пощады, Бомгю не может зайти очень далеко, недостаточно далеко, чтобы дотронуться до его горла, что явно расстраивает его. — Боже, Хюка, у этих брекетов так много применений. Немного надави, детка, и немного прикуси, — бормочет Бомгю. Ёнджун стонет, когда зубы Кая тянут его член, и Бомгю абсолютно прав, присутствие металла действительно добавляет кое-что. Это одновременно и гладко, и грубо, и черт возьми, это действительно может скоро довести Ёнджуна до оргазма, если он не будет осторожен. Они обрабатывают его, врезаясь в него изо всех сил, разрушая своего маленького макнэ, собирая и разрывая его на части, насколько это возможно, позволяя нытью и крикам разноситься по его телу, пока он держится на волоске. Тэхен напрягается первым: — Боже, блядь, я думаю, что я сейчас кончу. — Сделай это, Тэхёни, наполни его со мной, — подбадривает Субин. Он обнимает Кая за талию и глубоко погружается в блондина. Тэхен стонет, прежде чем сделать последний толчок и начинает дрожать под Каем, его сперма горячая и брызжет глубоко в него — Хюка все это чувствует. Субин следует за ним, оба их члена пульсируют внутри младшего. Он плачет и плачет, пускает слюни и плачет. Он старательно сосет Бомгю и Ёнджуну, пытаясь доить их изо всех сил. — П-похоже, что Н-нин-а де-действительно хочет этого, Гю-я, мы д-должны отдать это для него. Бомгю хрипит в ответ и ускоряет темп вместе с Ёнджуном. На самом деле Субин и Тэхён не остановились — они только начали толкать сильнее, в свою очередь, это отбрасывает Кая вперед на другие члены, находящиеся у него во рту. У Хюнина головокружение от ограничения дыхания, которое возникает из-за того, что два взрослых члена прижимаются к его воздушному пути, но сейчас ему все равно. Пока он питается до последней капли спермы своих хёнов — это не имеет значения. Бедра Бомгю дёргаются вместе с бедрами Ёнджуна. Они тянут в унисон «блять» и «ох чёрт», пока Ёнджун не вырывается изо рта Кая, кончая ему на лицо, нос, щеки и подбородок. Кай полностью обхватывает губами член Бомгю и снова выдыхает, всасывая изо всех сил. Бомгю хватает блондина за голову и давит, пока его нос не упирается в тазовую кость Чхве. Он держится достаточно долго, Кай думает, что потеряет сознание из-за потери кислорода. Спустя мгновение Бомгю, наконец, кончает ему в глотку. Кай жмурится, принимая все это: жжение и удушье, а также сперму, стекающую по его горлу и оставшуюся в его животе. Это чертовски жарко, все это так жарко, что Кай больше не может этого терпеть, его собственный оргазм снова пронизывает его, приземляясь на грудь Тэхёна. Бомгю наконец отстраняется, Кай задыхается и кашляет. — Такой хороший мальчик, — Тэхён ворковал, лаская младшего во время его оргазма. Субин и Тэхён отказываются двигаться, пока Кай не перестанет задыхаться. Младший наконец-то может дышать, хватка Тэхёна достаточно ослаблена, и Субин может выскользнуть. Сперма льется из мальчика, растекаясь по коленям Тэхёна. Он кладет голову на грудь Кана на мгновение — он чувствует головокружение, но не обычное головокружение, вроде как будто его только что бросило в торнадо, и он ждет, чтобы перестать вращаться. Все — задыхающийся, потный беспорядок, но это не мешает Ёнджуну предложить: — У меня есть еще одна идея. Что-то очень простое для нашего хорошего мальчика, с чем можно справиться. Маленький подарок. То, что Кай смертельно устал, не имеет ни малейшего гребаного значения. Он оживляется — настолько, насколько может его разбитое маленькое тело — и внимательно слушает, смотря своими большими, блестящими щенячьими глазами. Остальные смотрят на Ёнджуна: — Эти брекеты все еще слишком чистые, на мой взгляд, — добавляет он. — Во мне определенно есть еще, — отвечает Субин, все еще гладя себя. Тэхён хватает Кая за подбородок и смотрит ему в глаза: — Ты можешь сесть на колени, куколка? Посмотри на нас с широкой улыбкой? Кай смахивает сперму и слезы, кивая головой. Он более чем счастлив, что все это никак не закончится, более чем счастлив, что четверо мужчин, которых он любит больше всего на свете, дарят ему все и вся. Субин хватает Кая под подмышки и поднимает его, снимая с Тэхёна и ставя на колени на пол. Кай кладет руки на свои колени и смотрит на остальных, которые держат свои члены в руках, и, боже, он мечтательно смотрел на них всех. — Улыбнись широко, детка, — хихикает Бомгю. Кай повинуется, он сверкает своей широкой, липкой, сияющей улыбкой для остальных. Его глаза слипаются от усталости, но он сдерживается. Остальные яростно надрачивают себе и один за другим кончают ему на лицо и зубы. Кай настолько хрупок, что его встречает еще один оргазм. Он слабый, и от этого у него болит животик, когда крошечные струйки спермы капают на его голые бедра. Другие баюкают его на руках и гладят по голове, животу, заднице, они ласкают своего мальчика, пока он полностью не отключится. — Хёны… — тихо зовёт Кай. Мягкий хор мычания благословляет его усталые уши. — Вам действительно нравятся мои брекеты? Остальные хихикают. Очевидно, это глупый вопрос, но он ничего не может с собой поделать, в конце концов, он всего лишь их глупый малыш. Ёнджун отдаёт Каю его любимую мягкую игрушку, чтобы макнэ полностью унесся в страну грёз.