Румянец земного юмора

Ноябрь редко приносит яркие эмоции. Природа готовится ко сну, люди прячутся от пасмурности в серые куртки и огромные капюшоны, а небо оплакивает веселье прошедших месяцев проливным дождём. Даже самые неординарные художники спрятались по коморкам и не спешат реализовывать свой дар – видеть прекрасное во всём. Он знал об этом не понаслышке, ведь уже пару лет он работает в небольшой проявочной студии. Не то, чтобы он верит в особую силу плёночных фотографий, просто сегодня, когда эмоции можно черпать практически бесконечно из фильмов и мемосиков, чувств не остаётся совсем. А фотографии могут подарить их. Он оправдывал себя тем, что это просто интереснее, чем подрабатывать официантом или бариста. А в свободное время можно реализовывать себя. Мама, конечно, не в восторге, но его всё устраивает. Вообще, плёночные фотографии – это чудо, не потерявшее силу за множество лет. Мы можем сделать фотографию мгновенно, понять, как будет выглядеть кадр ещё до того, как ты взял в руки телефон или камеру. Технологии позволили менять фотографии, сделанные сотни лет назад, оживлять статичные снимки и давать всему живому новые краски. Однако плёнка – это сюрприз. Ты сделал снимок, не зная, какие цвета получатся, успел ли ты поймать выражение лица человека, не влетела ли в кадр какая-нибудь муха или не испортил ли кадр совершенная случайность. И ты не узнаешь результат, пока не пойдёшь к невзрачному магу, который наколдует в тёмной комнате что-то тайное, а результатом станут твои неподдельные эмоции. И ты разглядываешь полученные кадры, половина из которых размазана и нечётка, и понимаешь – получился каждый кадр. Получилось лучше, чем ты помнишь. Потому что статичная карточка передаёт движение: то, как ты движешься в момент кадра, как меняется мир и как дышит человек в кадре. Потому что жизнь – это движение. И мир на снимке движется. *** В ноябре мало клиентов в коморке невзрачного мага. Все счастливые летние кадры уже проявили в сентябре, золотистые и искрящиееся – в октябре. Ещё через месяц будут приходить люди, светящиеся ярче новогодних лампочек, желая посмотреть на свои забавные зимние приключения. А сейчас практически никого не бывает. Поэтому Антон тупил в телефон и ни о чём не думал. Его прервал дурацкий звоночек у входной двери. Внутрь зашёл высокий парень во всём черном. Одет он был хорошо, явно со вкусом, хотя, если честно, сюда другие редко заходят. Как только посетитель перестал отряхиваться от капель дождя, он посмотрел на фотомага. И мгновение остановилось. Глаза гостя были необычайного цвета – это был пронзительный голубой, как лёд. Но это был лёд на морских волнах, не тот, с которым сталкиваешься, как со стеной, а тот, в который хочется нырнуть. Посетитель ещё потоптался секунду возле входа, стараясь не оставить после себя лужу, что, конечно, совершенно невозможно в такую погоду, и подошёл ближе. – Привет, – он полез в свой рюкзак и продолжил говорить, шумя молнией, – понятия не имею, много ли у тебя работы, делает ли вообще кто-то такие фотки и сколько это будет для меня стоить, но я принёс тебе хлопот на месяц вперёд. Из рюкзака он немного неаккуратно вывалил три небольших пакета, полностью набитых катушками. – Нифига себе у вас сокровищ, – искренне сказал парень. – Да, это уже давно копилось, наконец-то дошли руки всё это сдать. Ну, правда дошли ноги, да ещё и под ледяным ливнем, но это звучит не так романтично. – Погодка кайф, согласен, – он ответил не задумываясь, продолжая трогать некоторые посыпавшиеся из пакета катушки. – Возьмётесь за такой объём работы? Пожалуйста, не отказывайте мне, я шёл целых четыре минуты от автобусной остановки до вас, мне жалко тратить драгоценное время впустую, – с огромной улыбкой сказал посетитель. – Да, без проблем, – пожал плечами парень. – Только работа займёт примерно 2 недели, ничего? – Великолепно! – словно бард пропел счастливый незнакомец. Они быстро разобрались с оплатой, и посетитель уже повернулся в сторону выхода. – Ой, погодите, я забыл совсем. Как вас зовут? – спросил работник. – Ого, я ещё могу создать приятное впечатление, мне это льстит. Это точно человек, а не чеширский кот? – Да не, просто когда вы придёте забирать заказ, мне нужно будет знать, кому его отдавать. – Ну, я смотрю, заказов у вас миллион и так вы меня не узнаете, - он кивнул на пустую полку, подписанную «Готовые заказы». – Это условность и необходимость, – помялся парень. – Дай мне подумать, – гость театрально приложил палец к подбородку и устремил взгляд вверх, – тогда пусть будет Лимонов. – Окей, хорошо! Спасибо за заказ! – Всего доброго, – почти за дверью крикнул посетитель. Однако через мгновение вернулся и спросил: – Раз ты знаешь моё имя, а, увидя фотографии, узнаешь ещё больше обо мне, будет справедливо, если я узнаю, как зовут тебя. – Антон, – улыбнулся парень. – Вот и хорошо! Теперь точно пока! – посетитель помахал рукой, закрывая дверь. – До свидания! – помахал Антон в уже в пустоту. *** Разобравшись с немногочисленными бумажками, маг взялся за дело. Он взял одну из катушек, аккуратно достал плёнку цеплятелем и начал колдовать над проявочной машиной. «Да, эти две недели будут интересными», подумал про себя Антон. Сейчас процесс проявления плёночных фотографий не такой кинематографичный, как был когда-то. Даже старые плёнки можно «обнажить» с помощью специальной машины. Она берёт на себя все таинственные и загадочные процессы обесцвечивания, промывки, стабилизации и сушки изображений, экономя при этом время работникам таких вот каморок. Без неё с таким заказом Антон бы справлялся месяц, а то и больше. *** Через некоторое время начали получаться первые фотографии. Они явно были сделаны очень давно – на них часто мелькали старые шкафы, ковры на стенах, желтоватые обои в мелкий цветочек, вазы из толстого цветного стекла; люди были одеты в широкие джинсы, большие спортивные костюмы и длинные шубы со странными меховыми шапками. На многих из фотографий часто попадался один и тот же мужчина – высокий, с большими руками, который редко когда смотрел в камеру. Он был очень похож на посетителя. «Кто-то из родственников, наверно, это его отец», – подумал про себя Антон. Фотографии были интересными и явно делались не просто, чтобы запихнуть в альбом и никогда больше о них не вспомнить. В них вкладывали смысл и соблюдали пропорции. Тот, кто делал их, явно знал, как сделать кадр максимально эстетичным и красивым. Однако скоро фотографии стали меняться. Теперь на кадрах были современные машины, здания, улицы с рекламными баннерами, люди в оверсайзных толстовках и огромных кроссовках. Центром фотографий становились закаты, поля, крыши зданий, птицы и прохожие. Эти снимки тоже были невероятно красивыми и правильными, они передавали настроение и атмосферу. На них тоже появлялся один и тот же человек. Это был мужчина, примерно одного возраста с посетителем; он был интересным, или, как не стыдно сейчас говорить, стильным – с модным хвостиком и в ярких огромных худи. В те редкие моменты, когда он поднимал глаза от телефона в камеру, он улыбался, но в любой момент, когда он на замечает камеры, он выглядел отрешённым и даже немного печальным. Фотографии этого посетителя внушали уют. Смотря на них, ты мог увидеть множество прекрасных деталей жизни незнакомого тебе человека. Ты видишь, что он живёт на высоком этаже, замечает интересную форму облаков, необычные ракурсы привычных памятников, движения обычных людей, улыбки детей на детской площадке, угол, который оттопырился от настенного календаря, единственную потухшую лампочку у гирлянды. Но близко был изображён только один человек. Других повторяющихся людей на снимках не было. «Такое не должно лежать дома», всё время думал Антон, работая над фотографиями. Он видел много разных снимков, и мог сказать, что эти передавали смысл и эмоции зрителю. Он не хотел показывать другим чужую личную жизнь намерено, но его друзья Дима и Стас всегда приходят к нему на работу как ураган, принося много шума и суматохи, при этом заряжая позитивом на целый день вперёд. Они увидели готовые фотографии на столе, которые Антон собирался собрать в аккуратные стопочки и завернуть в бумажный пакет для надёжности. – Обалдеть, в эту халупу приходит печатать фотки какой-то знаменитый фотограф? – спросил Стас. – Ага, фотографы с явными признаками дефицита внимания, – добавил Дима, – но снимки и правда красивые. – Да фиг его знает, может он и правда крутой фотограф, – пожал плечами Антон. – Он не очень много сказал о себе. – Оооо, он ещё и таинственный, – сказал Стас. – Или просто выёбывается, – не удержался Дима. – Или выёбывается, – смеясь, поддержали парни. *** Через две недели в студию вернулся загадочный гость. У Антона было так себе настроение – погода была холодная и серая, а начальник поручил заполнить огромное количество никому не нужных бумажек. Поэтому когда открылась дверь и послышалось «Я за заказом!», Антон, не поднимая взгляд, сказал: – Имя? – Арс, – удивлённо ответил голос. Антон поднял глаза и увидел того таинственного посетителя. – Ой, простите, я тут заработался. Вы же Лимонов, верно? – Мда, – протянул гость, – интересно, о чём я думал, когда именовал себя Лимоновым? Называй меня просто Арс. – Окей, как скажете, – Антон взял с полки несколько бумажных пакетов. – Вот ваши фотографии. Покупатель взял пакеты, открыл один из них и начал рассматривать напечатанные снимки. Оглядев одну из них, он тут же взял вторую и долго на неё смотрел. Сначала Антон упирался взглядом в посетителя, но долго стоять над душой ему было неловко, поэтому он решил отойти и дать человеку немного свободного пространства. – Ты знаешь, эти снимки очень мне дороги, – заметив движение, сказал посетитель. – Я бы никогда не обратил внимание на старый фотоаппарат и на коробку с катушками на антресоли, если бы случайно не узнал, что это добро принадлежало мой маме. Оказывается, она когда-то обожала фотографировать. Я узнал об этом так поздно, а сколько бы я мог узнать ещё. Она никогда мне ничего не рассказывала о своих увлечениях. Старушка соседка говорит, что она стеснялась делиться с кем-либо снимками, всё время утверждала, что она просто хочет запомнить вещи такими, какими она их видит. И сделав сотни фотографий комнаты, подруг, отца, улиц и прохожих она не подумала, что сильнее всего хочется запомнить её. Она так и не сделала фотографию себя. И теперь у меня есть вся её память, но нет её самой. Посетитель замолчал и снова начал перебирать фотографии. Антон не мог пошевелиться и даже вздохнуть. Он точно не ожидал откровений незнакомца и боялся сделать хоть какое-то движение, чтобы не смутить посетителя. – Она купила очень много плёнки. – продолжил гость. – Вечно переоценивала себя, а я зачем-то перенял это у неё. Мне вдруг пришло в голову, что ничто, что она когда-то делала, не должно пропасть, поэтому я и взялся за это. Я ничего в этом не смыслю, так, почитал пару статей, не более. Ты, наверно, заметил, – он быстро улыбнулся Антона, но через секунду вновь смотрел на снимки в руках. – Просто мне захотелось, чтобы это не оставалось никому не нужным хламом. Он замолчал на секунду, но через пару мгновений продолжил: – Я долго думал, стоит ли печатать это всё. Если мама не хотела этого, зачем это делать мне? А печатать только свои снимки совсем уж глупо. Поэтому одним утром я проснулся, нашёл студию печати и принёс всё это. И вот они тут, у меня на руках. Магия. – снова повернулся к Антону и тепло улыбнулся. Антон тоже улыбнулся. У него вертелись слова на языке, но он боялся сказать его вслух. – Я много чего не знаю, но звучит так, будто вы тоже совершаете одну и ту же ошибку. Вы тоже не сфотографировали себя, – наконец-то решился он. – Ты прав, молодой человек, – удивлённо взглянул на него посетитель, – я обязательно это сделаю. Только уже не здесь. Мы с театром переезжаем в Петербург, поэтому придётся искать там такую же прекрасную студию печати фотографий. Одному моему другу это не нравится, но он просто не любит спать в самолётах, ему больше по нраву бурчать в телефон на несмешные шутки. Антону опять нечего было сказать. Поэтому он просто смотрел на руки посетителя и перебирал миллионы фраз, которые могли подойти этой ситуации. – Работа с людьми, а тем более с их воспоминаниями, интересна, да? Наверно часто чувствуется связь с ними? – заполняя пустоту, сказал незнакомец. – Да, можно так сказать, – наконец-то отвис Антон. – правда это часто зависит от посетителя. – Понимаю тебя, – снова опустив глаза на фотографии, сказал гость. – Ладно, прости, взвалил на тебя функции моего психолога, это точно не повысит тебе настроение в этот противнейший осенний день. Посетитель стал аккуратно складывать фотографии с рюкзак. – Нет, вы чего, это было очень интересно! – Антон оживился, – спасибо, что были честны. – Спасибо тебе, Антон. До свидания. – Всего доброго! – сказал он на прощание. *** Он был одним из сотни людей, приходивших в эту старую, забывшую о ремонте студию. Но он навсегда останется единственным, кто увидел настоящую магию этого места.