Чертова самоизоляция.

       Март 2020 перевернул жизнь людей абсолютно во всем мире. Непонимание, отрицание, паника, страх... Все это заполонило умы и сознания. Никто не знал, что будет завтра и как приспособиться к новой реальности, максимально быстро, безболезненно и желательно без потерь. Ну или хотя бы с минимальными. Мы все оказались заложниками ситуации и оказались в положении, повлиять на которое не было никакой возможности. Буквально за неделю смертельная болячка распространилась по всему земному шару. Закрылись страны, области, города... А люди вынуждены были закрыться в своих квартирах. Привычное течение жизни изменилось. Но все ли так плохо, как может показаться на первый взгляд?        Жесткие карантинные ограничения застали меня в Питере, куда я приехала в конце зимы. Этот город всегда впечатлял и был местом, куда хотелось возвращаться. Я вернулась и застряла надолго. Возможность выехать была, но поразмыслив и прийдя к выводу, что дома меня никто особо не ждет, а работаю все равно дистанционно, решила переждать тотальный пиздец в Питере.       Так я оказалась в маленькой съемной квартире, находящейся на четвертом этаже старого дома, в славном городе Петербурге. Дни проходили похожие друг на друга, как братья-близнецы. Днем я работала, иногда выбиралась в ближайший магазин за продуктами, стараясь закупиться по максимуму и лишний раз не выходить на улицу. Вечера были заполнены любимой музыкой и книгами. На душе было спокойно, несмотря на общее упадническое настроение и некоторую панику.       Так прошел весь март и начало апреля. На улице потеплело, а вот на душе стало пасмурно. Деятельный и неугомонный разум требовал движения и каких то событий, а возможности оставались максимально ограничеными. В один из вечеров, стоя на балконе, любуясь хмурым питерским небом и вдыхая теплые ароматы весны вперемешку с сигаретным дымом, я вдруг услышала из соседней квартиры гитарный перебор. Странно, все это время за стенкой было абсолютно тихо, что натолкнуло меня на мысль, что квартира необитаема. Перегнувшись через перила, увидела в окнах свет. Музыка стихла, а потом вновь заиграла, проникая в сознание и цепляя внутри какие то тонкие струны. Я подошла ближе к соседнему балкону, что был расположен впритирку к моему и прислушалась. Мелодия была незнакомой, но игра совершенно гениальной. Внезапно все смолкло и скрипнула балконная дверь, я быстро ретировалась в свою квартиру. Не хватало еще, чтобы человек подумал, что я подслушиваю, или подглядываю.        Одиночество и ограниченость в передвижениях повлияла на меня каким то странным образом. Пожизненный интроверт, абсолютно безразличный к тому, что происходит рядом, я вдруг начала прислушиваться к звукам в соседней квартире. И почему то, как только слышались шаги, или тихий разговор, на душе становилось тепло и спокойно. А еще у меня появился вечерний ритуал, каждый день я выходила на балкон и подойдя максимально близко к соседней квартире, слушала музыку. И не просто слушала, я втягивалась в волшебный музыкальный омут, абсолютно выпадая из действительности. Это помогало, жизнь перестала казаться серой и тоскливой, а вынужденное затворничество депрессивным и невыносимым.        Наблюдая исподтишка за соседней квартирой, стараясь быть максимально тихой и незаметной, в один из вечеров я была поймана с поличным. На улице уже стемнело, я погасила свет в квартире и вышла на балкон. Закрыв глаза и погрузившись в совершенно иной мир, даже не заметила, что музыка стала ближе и громче, а потом резко оборвалась.        - Привет. - Услышала я у себя над головой. Хорошо хоть сидела на полу, а то непременно полетела бы вниз от неожиданности. Почему то стало стыдно, как будто меня застали за чем то неприличным, хотя ничего плохого я не делала. Поднявшись на ноги, обернулась в сторону соседнего балкона и увидела мужчину среднего роста в темной толстовке и накинутым на голову капюшоном. Больше ничего в темноте рассмотреть не удалось. Лица не было видно, но почему то мне показалось, что он улыбается.        - Добрый вечер. Вы только не подумайте ничего такого... - Невидимая улыбка стала еще более явной.        - Поздно. Все такое я уже подумал. Причем еще с неделю назад, когда обнаружил точку наблюдения и засевшего в ней шпиона, точнее шпионку. - Стало совсем неудобно. Получается, что я шпионю за ним, а он об этом еще и знает.        - Я не подсматривала, больше подслушивала. Вы очень круто играете. И с вашей музыкой становится немного проще в сложившийся ситуации. Извините меня, я больше не буду.        - Я так и понял. Поэтому и играю каждый вечер, считай персональный концерт. И извиняться не за что, я рад, что смог скрасить твои вечера. Не уходи.       Он зашел в квартиру и я увидела, как в соседней квартире погас свет. Через минуту вернулся и на балконе зазвучала музыка, он принес гитару. Это был странный вечер, мы сидели каждый на своем балконе, разделенные двумя деревянными перегородками. Совсем близко, практически спина к спине. Совсем не разговаривали, звучала только музыка. Вслушиваясь в гармонию звуков, я совершенно забывала о страшном вирусе, невозможности пойти куда захочется и неопределенности завтрашнего дня. Это была другая планета, созданная умелыми руками при помощи гитарных струн. Она завораживала и утягивала в другую реальность, где хотелось остаться, если не навсегда, то очень надолго.        - Эй, ты там не спишь? - Голос на соседнем балконе вернул в реальность, хоть я совершенно в нее и не стремилась.       - Не сплю. Но меня нет, я в космосе. - За перегородкой хихикнули.        - Почему в космосе?        - Потому что твоя музыка где то оттуда. И уносит туда, откуда появилась.        - Мне нравится такое определение, но пора расходится, ночь за половину перевалила да и прохладно, простудишься еще.       - И ты тоже. - На соседнем балконе опять хихикнули, как будто я сказала несусветную глупость.        - Обо мне не беспокойся. И приходи завтра на концерт. В это же время, на этом же месте. Прийдешь?       - Прийду. Спокойной ночи.        - Светлых снов.        Так начался наш "балконный роман". Мы не спрашивали имен друг друга, почти не разговаривали и не видели лиц. Соседние балконы, выключенный свет, ночной Питер и гитара. Самоизоляция перестала казаться мне чем то угнетающим. Все было по прежнему - полная изоляция, запрет на свободное перемещение, масочный режим и комендантский час. Все по прежнему, кроме одного. Теперь я с нетерпением ждала вечера и того момента, когда зазвучит музыка, позволяя оторваться от земли и отвлечься от страшной и суровой реальности.        Днем, погруженная в рабочий процесс, или занимаясь домашними делами, я все чаще начала задумываться - а какой он, мой таинственный музыкант? Любопытство распирало изнутри и я стала караулить его под дверью. Понимая, что веду себя абсурдно и на уровне детского сада, все равно бросалась к глазку, как только слышала скрежет ключа в соседнем замке. Мои усилия не приносили желаемых плодов, сосед выходил в неизменной толстовке, с надвинутым на глаза капюшоном. Интересно, он летом так же будет ходить? И вдруг до меня дошел смысл только что подуманного. Похоже, я собиралась просидеть в этой квартире до скончания своих дней. А ведь еще две недели назад душа отчаянно рвалась на свободу, а в психику хитрым червячком пробиралась депрессия. Теперь же меня занимали совсем другие вещи. Вот уж действительно -" Дайте мне точку опоры и я переверну мир", может не дословно, но суть передает точно. Моей точкой опоры стал таинственный сосед и вечерние концерты на балконе.       Очередной поздний вечер, почти ночь. Музыка звучит уже давно, забирается под кожу и согревает каждую клеточку тела. Она звенит в благоухающем, теплом, весеннем воздухе. Распространяется над мостами и каналами, клубясь над водой вместе с туманом. Она устремляется ввысь, в безумном желании долететь до звезд, но цепляется за высоковольтные провода, рассыпаясь электрическими импульсами и сгорая яркими искрами... и вдруг неожиданно замолкает. Я в полном недоумении, музыкант ни разу не ушел не попрощавшись. Что же могло произойти в нашем молчании, что он так неожиданно ушел. Мои размышления прервал тихий стук в перегородку.        - Я чай заварил. Будешь?        - Давай. - Я услышала, как в чашку наливается жидкость и опять стук в перегородку. Приняв чашку, протянула в ответ маленькую шоколадку, одну из тех, что таскала с собой на балкон, стараясь минимизировать количество выкуренных сигарет.        - Обмен любезностями состоялся.        - Как обалденно пахнет. Что ты завариваешь?        - Травы, любовь и вдохновение. Ничего плохого и запретного, не переживай.        - Я совсем не то имела в виду. Думаю, может удастся повторить.        - Повторить вряд ли. У тебя получится что то свое, не менее прекрасное, но другое. - Я заслушалась, он говорил о такой банальной вещи, как чай, с таким воодушевлением, как будто это мировое произведение искусства. Как будто прочитав мои мысли, музыкант улыбнулся. Я не видела улыбки в темноте, но уже научилась ее чувствовать и различать в его интонациях.        - Нужно уметь находить радости в малом. Момент счастья одинаково прекрасен, будь он подарен шедевром искусства, мелодией сыгранной на гитаре, или чашкой ароматного чая. И эти моменты возможны всегда и везде, даже в такой ситуации, как сейчас. Не нужно думать - "За что нам это?", нужно думать - "Для чего?". И тогда ситуация может довольно быстро прояснится.       - Ну в какой то мере, может и правильно. Только ситуация сейчас такая, что непонятно когда прояснится и как именно.        - Ты рассуждаешь глобально, а попробуй посмотреть локально. Я наслаждаюсь ситуацией, возможностью уединиться, переосмыслить некоторые вещи. А еще твоим обществом и такими удивительными концертами. Ну а если глобально мыслить, то все это конечно страшно.        - Зачем ты это делаешь?        - Что конкретно?       - Играешь для меня каждый вечер.       - Тебе было грустно и тревожно, а музыка помогает. Почему бы и нет? Тем более мне это нравится. Я утомил тебя своим обществом?       - Конечно нет. Просто не хочу тебя обременять. Спасибо за чай. - Я протянула пустую кружку через перегородку.        - Не говори глупостей. Я бы никогда не делал того, что было бы в тягость. Любая деятельность должна приносить радость. Ты радуешь меня реакцией на музыку.        - Ты же ее не видишь.        - Я ее чувствую. Тебе пора спать. До завтра.       - Спокойной ночи. А тебе снится музыка?        - Мне снятся удивительные вещи, порой светлые и прекрасные, а порой страшные до мурашек. И музыка иногда тоже. Хороших снов.        Следующим утром Питер решил, что уже вдоволь побаловал жителей теплой и солнечной погодой. Над городом тяжелыми, лохматыми комками, клубились темные тучи, цветовая гамма который варьировалась от светло-серого до графитового. Вот тебе и пятьдесят оттенков серого. Настроение было похожим на погоду. Работа не шла, все валилось с рук и хотелось свернуться в уголке дивана и поплакать. Я пыталась развеяться всеми возможными способами и отганяла от себя мысль, что моя хандра связана с тем, что сегодня вряд ли состоится вечерний концерт, на улице отчаянно холодно, ветренно и сыро. Сомневаюсь, что парень захочет играть в такую погоду, сидя на балконе.        Я ошибалась, как только стемнело, со стороны балконной двери послышалась музыка. Выйдя в промозглую сырость питерского вечера, подставила лицо ледяному ветру. Он трепал волосы и обжигал кожу острыми и колючими иглами дождя. Мне стало жаль парня, как только смолкла очередная мелодия, повернула голову в сторону соседнего балкона и сказала куда то в темноту.        - Сегодня очень холодно, я не хочу чтобы ты заболел. Лучше вернуться в квартиру. - Ответом мне стал веселый и задорный смех. Он всегда смеялся громко и открыто, неизменно вызывая желание улыбнуться в ответ.        - Не беспокойся обо мне. Я закален этим городом с рождения. А вот тебе действительно лучше уйти в тепло. Возвращайся в комнату, а я буду играть. - Я представила его, сидящего в одиночку на балконе, обдуваемого всеми питерскими ветрами одновременно и внутри поднялась волна протеста. А через секунду в голову стрельнула шальная мысль.        - Слушай, бери свою гитару и заходи в гости. Такого обалденного чая, как у тебя, не обещаю, но кофе я варю классно. Может пора уже познакомиться? Вот даже город намекает. - Повисла тишина. Интересно, о чем он думает? Видимо, поразмышляв над ситуацией, парень вздохнул.        - Ты уверена? - Он явно подумал о чем то не том.        - Я ничего такого не имела в виду. Чай, кофе, музыка... все как раньше, ничего не изменится.        - Ну только если ты обещаешь, что ничего не изменится. - Мне стало смешно, ситуацию можно было бы как то обьяснить, если бы он звал меня в гости, а я сомневалась. Подавив смешок, я подняла правую руку, хоть музыкант и не мог этого видеть.        - Торжественно клянусь, что все будет по прежнему. А также обещаю не предпринимать никаких действий по соблазнению и совращению. - На соседнем балконе опять рассмеялись.        - Ну если так, то открывай дверь. - Я зашла в квартиру и через секунду в коридоре раздался звонок. Сердце ударилось о ребра, настал момент истины. Я распахнула дверь и интуитивно сделала два шага назад.        - Твою ж дивизию...       Обычные черные спортивные штаны, черная майка, открывающая испещренный татуировками торс, длинные волосы собранные в хвост, в одной руке гитара, а во второй коробка печенья. На пороге маленькой съемной квартиры на четвертом этаже старого питерского дома, стоял Илья Черт. Я не могла поверить своим глазам. А он легко улыбался, склонив голову набок и наблюдал за мной.        - Та ладно. Этого не может быть. Так не бывает. - Он вздохнул и перешагнул через порог.        - Судя по всему, представляться мне не нужно. А надежда была. Вот так и разбиваются детские мечты. - Он заразительно засмеялся и захлопнул дверь.        - Какая надежда?        - Что меня не признают. Но надежды не оправдались. - Я смотрела на него во все глаза. Он и правда думает, что его можно не узнать? Я любила его песни и пропиталась ими насквозь. Обожала его книги и интервью. Слушала лекции, вызывающие очень протеворечивые чувства. Несколько раз была на концертах. А теперь он стоит в коридоре моего временного жилища и с улыбкой наблюдает за моим полным офигиванием. Я непроизвольно сделала еще два шага назад.       - Да что ж ты шарахаешься от меня как от...        - Как от черта. Я просто не ожидала как то. Совсем.       - Ты обещала, что ничего не изменится. Помнишь?       - Но я же не знала, что ты... то есть вы... то есть... - Я совсем запуталась и замолчала. Видимо, мое состояние вызывало некоторые опасения, так как Илья взял меня за руку и отвел на кухню. Усадил на стул и налил в стакан воды.        - Выпей и успокойся. А вообще ты мне обещала классный кофе. Передумала? - Я от души хлебнула холодной воды.        - Говорят, что от этого вируса могут быть расстройства психики. По ходу я заболела и сошла с ума, у меня галлюцинации. - Черт присел рядом со мной и внимательно посмотрел в лицо.       - Если бы я знал, что будет такая реакция, никогда бы не согласился. Ну чего ты? Я обычный человек, не маньяк и не убийца. И наше общение очень хорошо складывалось до моего появления здесь. - Я допила воду и подумала, что действительно веду себя как дура.        - Извините, просто это очень неожиданно, мягко говоря. Это правда вы?        - Это правда я, можешь даже потрогать. И вообще мы были на ты, причем давно. - Я действительно прикоснулась к его руке, она была мягкой и теплой. Обычный живой человек. А человек, увидев, что меня отпускает, заметно расслабился и сев на табуретку у окна, взял гитару.        - А можно попросить?        - Все что угодно.        - Вы все это время... - я натолкнулась на колючий и прищуренный взгляд, одна бровь метнулась вверх, будто осуждая. - ... ты все это время только играл, спой пожалуйста.       Он задумался и провел пальцами по струнам. Инструмент мгновенно отозвался и в кухне зазвучала музыка. Илья пел про дожди, Питер и любовь. Ему вторила гитара и казалось, даже дождь выстукивает ритм по подоконнику. Я слушала, как зачарованная. Песня закончилась, а я продолжала пялиться в пространство, на глаза как то неожиданно навернулись слезы.        - Ты чего?       - Ничего. Песня просто такая, в душу проникает и что то вытаскивает оттуда. Что то такое, что лежало там очень давно и было почти забыто, припав слоем пыли. - Он выслушал и улыбнулся. А потом заиграл следующую песню, а потом еще и еще... Я вслушивалась в знакомые тексты и наблюдая за его лицом, находила в них совершенно новые смыслы. И все еще не могла поверить, что это происходит на самом деле. После очередной песни, встала с намерением сварить кофе.        - Антракт, артисту нужно отдохнуть.        - Артист не против. - Но гитару не оставил, продолжая наигрывать мелодии. Поставив кофеварку на огонь, высыпала в тарелку печенье и достала свои запасы шоколадных конфет. А еще в холодильнике хранилось настоящее сокровище для поздней весны - бледно-оранжевые, совсем непохожие на своих ярких новогодних собратьев, мандарины. Я любила их в любое время года и увидев в магазине не удержалась от покупки, даже понимая, что вкусом они скорее всего не порадуют. Разлив кофе по чашкам, пригласила Илью к столу. Он понюхал пар над чашкой.        - Пахнет обалденно, не обманула.        - Попробуй, может не все так радужно, как кажется. - Он осторожно надпил напиток и блаженно прижмурился, мгновенно став похожим на кота.        - Все так. Мы пили кофе и болтали о разных пустяках и важных интересных вещах. Я совсем расслабилась и привыкла к его обществу. Он оказался простым, веселым и совсем непохожим на звезду, в классическом понимании этого слова. За окном стучал дождь и бушевал ветер, а в кухне было тепло и пахло кофейными зернами, к которым в какой то момент примешался острый цитрусовый аромат. Черт поддел кожуру на фрукте и шумно потянул носом.        - Это самые лучшие мандарины в мире. - Я с сомнением посмотрела на бледную мандаринку, а Илья очищал ее от кожуры и говорил, улыбаясь в пространство.       - Когда я был маленьким, мандарины нельзя было вот так запросто купить в магазине круглый год. Они появлялись перед Новым годом и были именно такими как эти, бледно-желтые и пахнущие праздником и сказкой. Их продавали грузины прямо из деревянных ящиков. Попробуй. - Он протянул мне очищенный фрукт, я отломила дольку и попробовала.        - Ну и кислятина. - Черт засмеялся.        - Ничего ты не понимаешь. - Я и правда мало что понимала, а точнее совсем ничего не понимала. На моей кухне сидел известный и любимый мною музыкант, чистил мандарины и рассказывал историю из своего детства. Может быть я сейчас проснусь и все окажется сном? Но я не просыпалась.        - Я пойду, поздно уже. Спасибо за кофе. - Он встал и подхватил гитару. Я проводила его до порога и прощаясь, не удержалась и обняла.        - Спасибо. - Он легко обнял меня в ответ и погладил по спине.        - Не за что. Спокойной ночи. - Закрыв за ним дверь я еще долго ходила по комнате и слышала отголоски своих шагов в соседней квартире. Илья тоже не спал.        Утром я проснулась от телефонного звонка. Звонили по работе. Обсудив все подробности и сроки, я пошла варить кофе, радуясь, что будет чем заняться, да и деньги лишними не бывают. На столе стояли две чашки и лежала горка мандариновой кожуры. Повертев в руках чашку, из которой пил Илья, я улыбнулась. Значит не приснилось, он действительно вчера сидел на этом стуле, пел под гитару и пил со мной кофе.        Я привела кухню в порядок и открыв ноутбук засела за работу, стараясь не думать о человеке, что жил в соседней квартире. На улице господствовала непогода. Подойдя к окну, выглянула во двор. Типичный питерский дворик, людей нет совсем. Сильный ветер раскачивает деревья, практически пригибая их к земле. По асфальту потоком течет вода, а тучи нависли совсем низко над домами, густой и непроглядной пеленой. Картина была жутковатой и прекрасной одновременно. От созерцания минорного пейзажа меня отвлек стук в дверь. Я никого не ждала, так как никого не знала в этом городе. Никого кроме...        - Привет. Я подумал, что сидеть на балконе не самая лучшая идея. Можно? - Я посторонилась пропуская Илью в квартиру. В руках у него был бумажный пакет, сегодня он был без гитары.       - Погода самая питерская и я принес лекарство от хандры. Ставь чайник. Держи. - Он протянул мне свой пакет и уселся на стул, на котором недавно сидела я. - Я буду говорить сколько чего сыпать. Есть большой заварник?        - Ты прирожденный командир. Вот тебе заварник, дерзай. И ты занял мой стул. - Я проигнорировала хитрый прищуренный взгляд и согнала его с насиженого места.        - Вчера с тобой было проще.        - Вчера я была в шоковом состоянии. Свыкнувшись с мыслью, кто живет за стенкой, вышла из ступора и стала собой. - Я показала Черту язык и принялась сохранять документы, чтобы не растерять свои наброски.        - Я оторвал тебя от чего то важного?        - Ага, вчера ты оторвал меня от реальности. А сегодня, это так мелочи. Наброски по новой работе.        - Чем ты занимаешься?        - Пишу разную ерунду на заказ.       - Ты журналистка?        - Ну это громко сказано, но что то вроде того. А по профессии действительно журналистка. Я работала в нескольких изданиях, но долго не продержалась, ушла в свободное плаванье.       - Почему?       - Ну как тебе объяснить. Я всегда представляла себе журналистику, как нечто героическое. Громкий глас правды и справедливости. На деле все оказалось помойкой. Все и всех можно купить и продать. Древнейшая профессия, однозначно не проституция. Поэтому я ушла во фриланс. Пишу о чем нравится и сплю спокойно. - Илья слушал внимательно и одновременно заваривал чай. По кухне распространялся тонкий запах трав. Он молчал, будто раздумывая о том, что я сказала.        - А как же слава, популярность? - Я презрительно фыркнула.        - Опрой у нас в стране не станешь. Когда нибудь я перееду в Питер и напишу книгу. Или начну писать о музыке и напишу статью о тебе и твоих песнях. Но сейчас наверное глупо строить какие то планы.        - Ты все делаешь правильно. Тот, кто говорит правду может смело смотреть вперед, ведь ответственность за его слова берет на себя сам бог. Не имеет значения чем ты занимаешься, если ты делаешь свое дело честно, у тебя все обязательно будет.        После этого разговора Илья пропал. Один день сменялся другим, а в соседней квартире была тишина. Я до звона в ушах прислушивалась к ней, пытаясь уловить хоть какой то звук, тихий разговор, или скрип половицы, но ничего не было. По вечерам я сидела на балконе, облокотившись о деревянную перегородку и смотрела в небо. В наушниках играл "Пилот", а пепельница наполнялась с угрожающей скоростью. Мне не хватало его. Я вспомнила, как раньше ревностно охраняла свое личное пространство и уединение и вздохнула. Чувства и эмоции были противоречивыми. Я любила его, как музыканта и творческую личность, это было всегда. Но теперь я скучала по нему, как по человеку. Или все таки как по мужчине? В голове противно застучало. Все мои размышления были полным абсурдом. Я всегда реально смотрела на жизнь. Оказавшись в изоляции, Черт просто нашел способ развеяться и отвлечься. Ничего плохого и предосудительного в этом не было. И если бы мне в голову не пришла бредовая идея, пригласить в гости постороннего человека, я никогда не узнала бы, кто обитает в соседней квартире.        Мы виделись всего два раза. Оба раза он был вежлив и доброжелателен. Никаких намеков и скрытых смыслов. Разговаривая о музыке, книгах, фильмах и многом другом, не сговариваясь не касались никаких личных тем. Границы были обозначены сразу и очень четко - мы просто случайные знакомые. Люди, волею судьбы оказавшиеся на одной територии. Словно попутчики в одном купе, что вежливо разговаривают и общаются на отстраненные темы. Возможно, даже сближаются и подпускают немного ближе к себе. Но когда поезд прибывает на станцию, расходятся в разные стороны и больше не вспоминают друг друга.        Я думала эти правильные и рациональные мысли и заметила, что яркие звезды тускнеют и расплываются перед глазами. Может опять погода меняется? Проведя рукой по лицу, поняла - перед глазами все плывет из за застилающих их слез. Соленая влага потекла по щекам, вымывая из сознания накопившуюся горечь и мрачные мысли. Чем дольше текли слезы, тем свободнее становилось в голове. Устав плакать, я уснула прямо на балконе.        Утро встретило меня влажным холодным воздухом, тяжелой головой, а также затекшими конечностями и шеей. А еще музыкой, что гремела в соседней квартире. По непонятным причинам я разозлилась и врубив на всю катушку "Пилот", ушла в душ. Стоя под теплыми струями воды, я пыталась расслабиться и привести мысли в порядок. Стало относительно легче. Захотелось крепкого черного кофе, свежего воздуха и просто жить.        В квартире продолжала греметь музыка и настроение поднялось еще на пару градусов. Я достала кофеварку и перемалывая зерна, начала подпевать. Импровизированный концерт прервал стук в дверь. Поворачивая ключ в замке я ни на секунду не сомневалась, кого увижу за дверью. Улыбающийся Черт как миленький подтвердил все мои догадки. Он протянул мне пакет из кондитерского магазина и обнял, как старую знакомую.        - Продам душу за чашку кофе. - От улыбчивого и светлого взгляда на душе стало тепло, а настроение задорным кенгуру скакнуло вверх.        - А говорят, черти скупают души, искушая людей различными благами.        - Врут. Как ты тут? Скучала?       - Скучала, плакала и все глаза проглядела. Где пропадал?        Я готовила завтрак и втихаря наблюдала за Ильей, что устроился на подоконнике и курил в форточку. Если бы я умела рисовать, то непременно изобразила его именно таким - немного уставший, весь в черном с дымящейся сигаретой в руке, на фоне дождливого питерского двора. Но я не умела рисовать, а говорить ему об этом было как то неудобно и неуместно.       Чтобы прогнать наваждение, вытянула из пачки сигарету и подойдя к окну, щелкнула зажигалкой. Краем глаза я уловила движение, но не успела сообразить, что произошло, как оказалась сидящей на подоконнике в крепких обьятьях. Я не дергалась и не пыталась вырваться. Зачем? Мне было уютно, тепло и спокойно рядом с ним. Две струйки дыма поднимались вверх, смешиваясь в полупрозрачное табачное облачко, что зависало в воздухе, а через секунду вырывалось в открытую форточку и растворялось в прохладном воздухе. Мы молчали. Бывают такие моменты, когда слова не нужны. Когда тишина становится уютной, а то, что еще вчера казалось наказанием, превращается в награду. Закрытые границы, вирус, самоизоляция, неопределенное будущее - все как то отдалилось и отошло на второй план. Весь мир сузился до пределов маленькой квартиры, ставшей водночасье уютной и живой. Я подумала о том, что бывают такие люди, которые могут заменить собой весь мир.        Апрель подходил к концу, а карантину не было видно ни конца ни края. Новости с каждым днем становились все более печальными, если не сказать ужасающими. Было страшно и тревожно. Иногда казалось, что это кошмарный сон, или фантастический фильм ужасов, снятый незадачливым режиссером. Погода соответствовала депрессивным мыслям и настроению, дождь шел третий день, нудный и безнадежный, как зубная боль. Делать ничего не хотелось и я бездумно провалялась на диване целый день. К вечеру голова загудела и градус настроения приблизился к минусовой отметке. В горле собирался противный комок, который мог в любую минуту прорвать плотину слез, что уже подступали к глазам. Я два месяца сижу в чужом городе, чужой квартире, благо хоть с работой проблем нет. Мое отсутствие в родном городе осталось практически незамеченным. Было обидно, мне казалось, что если бы я подцепила вирус и умерла, то никто особо и не расстроился бы. Я всю жизнь старательно ограждала себя от окружающих, не подпуская никого очень близко, а сейчас мне стало от этого горько и тяжело. Оказавшись наедине с собой, я начала понимать ценность вещей, от которых раньше упорно отмахивалась, считая ненужными и незначительными. В прошлый раз Черт сказал, что нужно быть осторожными со своими желаниями, так как они обязательно исполнятся. Только выполняя их, Вселенная может поставить в такую ситуацию, которая может ой как не понравится. Он был прав. Что то подобное произошло со мной. Стремясь к одиночеству и уединению, я получила его в полной мере.        Стук в дверь стал спасительным сигналом от падения в бездну отчаянья. Изо всех сил стараясь держать себя в руках, я повернула ключ в замке.       - Что то у тебя тихо сегодня. Я решил зайти посмотреть, или все в порядке. - Я смогла только кивнуть. Илья подошел ближе и подняв мою голову за подбородок посмотрел в глаза. Выдержать внимательный и пронзительный взгляд было непросто. Старательно спрятанные слезы опять подступили к рубежу невозврата.        - Улитка, ты чего? Тебя обидел кто то? - Я отрицательно махнула головой и отвернулась от него. Но Черт был упрям, как черт и развернул меня в обратную сторону.        - Улиточка, ну что ты себе надумала? Заболела может? А ну ка. - Он взял мое лицо в ладони и прикоснулся губами ко лбу. - Вроде нормально. Как ты себя чувствуешь? - Я пожала плечами и подняла вверх большой палец, все ОК.        - С комуникацией сегодня проблема. Идем ка со мной. - Он усадил меня на диван, а сам ушел на кухню. Я сидела и пялилась в одну точку, прислушиваясь к звукам из кухни. Полилась вода, чиркнула зажигалка, зазвенела посуда. Эти простые звуки, а также осознание того, кто хозяйничает у меня на кухне, потихоньку выводили из оцепенения. Следом раздался звон и затейливый мат. Любопытство победило хандру и я пошла на кухню. Там я нашла Илью, орудующего веником.        - Улитка, я тебе чашку разъе... разбил вобщем. Я наблюдала за уборкой, выглядело это умилительно. Чашка - не самое страшное, что мог разбить этот мужчина. Осторожно обойдя осколки, я уселась на подоконнике и закурила.        - Почему ты называешь меня Улиткой?        - Ульяна, Уля, Улитка. Они хрупкие и нежные создания, что прячутся за крепким и твердым панцырем от окружающего зла. Прямо как ты.        - И оставляют за собой мерзкий сопливый след.        - Следы, оставляемые людьми, часто намного более мерзкие. Улитки удивительные существа. И очень красивые. Когда панцырь становится маленьким, или повреждается, они выходят из него и прячутся, пока не отрастят новый. Уходят на самоизоляцию.        Черт выбросил осколки и подошел к подоконнику. Близко. Очень близко. Провел ладонью по волосам. Потом по лицу. Я замерла. Чуть шершавые подушечки пальцев прошлись по щеке и переместились на шею. Кожа моментально отреагировала и покрылась мурашками. Моих губ легко коснулись мягкие, сухие, чуть растрескавшиеся губы. Только секунда, но в голове зашумело.       - А еще улитки очень тактильные существа и остро реагируют на прикосновения. - Сообщили мне хриплым голосом, от которого мурашек то ли стало больше, то ли они увеличились в размерах, то ли и то и другое одновременно.        - А еще есть шутка - " Мама, я улитке усики подстриг. Молодец, сыночек, только это были глаза". - От громкого смеха завибрировало оконное стекло и еще одна чашка оказалась под угрозой. Под напором этого смеха, уходили упрямая хандра и депрессия, страх и тревожность и любой другой негатив. Я тоже улыбнулась.        - Вот так уже лучше. Расскажешь, что произошло, или продолжишь отсиживаться в своем домике?        Черт самым наглым способом подвинул меня и устроившись за моей спиной, поставил передо мной чашку чая. Сильные руки обвили талию и прижали меня к теплому торсу. Я положила голову на широкое плечо и выдохнула.       - Ничего не случилось, правда. Просто как то накрыло внезапно. Иногда бывает. Все хорошо. - Все и правда стало хорошо. Я погладила рисунки на руке и почувствовала, как эта рука напряглась. Положила свои ладони на его. Шеей ощутила теплое дыхание, он положил голову мне на плечо и зашептал в ухо.        - Все закончится, все вернется на свои места и будет как раньше...        Я собирала вещи, почти не видя их, сквозь пелену слез. Нужно уезжать. Нужно возвращаться и вернуть все на свои места, пока не стало слишком поздно. Нужно сделать этот шаг, пока все не закончилось само собой. Пока я еще могу его сделать, прикрикнув на себя и заглушив глупое нытье в груди.        С каждым его приходом, я привязывалась все сильнее. Я больше не воспринимала его как музыканта. Черт открылся мне совершенно с другой стороны и эта сторона действовала на меня, как магнит. С каждым разом его прикосновения становились все более смелыми, а обьятья все более крепкими и долгими. С каждым разом у меня оставалось все меньше сил, чтобы противостоять этому притяжению. Уходить нужно вовремя. Я черкнула на бумажке несколько слов, без адреса и телефонов и засунув ее в соседскую дверь, вышла в серое, только начинающееся питерское утро. На улице шел дождь. Крупные капли, попадая на лицо, смешивались с другими, льющимися из глаз. Я подняла голову и нашла два соседних балкона на четвертом этаже.        - Все закончится, все вернется на свои места и будет как раньше... Прошел год...        Закончился первый, самый тяжелый и страшный этап карантина. Закончилась тотальная самоизоляция. Люди вышли на улицы и потихоньку возвращались к привычной жизни. Вирус не ушел, но немного отступил, пусть временно, давая возможность выдохнуть и почувствовать себя свободными, хотя бы относительно. Все в этой жизни относительно.        Ничего не закончилось, не вернулось на свои места и не стало по прежнему. Жизнь никогда больше не будет такой, как раньше. Мир изменился. И мы все в нем тоже изменились. Но иногда, даже такие события становятся катализатором изменений к лучшему. Достигнув дна, можно оттолкнуться от него ногами и вынырнуть на поверхность.       Теперь я жила в Питере. За пол года он стал близким, привычным и родным. Нашла работу по душе и хоть Опрой так и не стала, но занималась любимым делом, быстро обросла приятелями и больше не стремилась к одиночеству. Жалела ли я, что сбежала тогда? Однозначного ответа не было. Однозначно было только то, что я скучала и часто вспоминала Илью...        - Улька, будь другом, съезди вместо меня на прессуху. Простыла где то, сил нет. Там недолго. Один-два вопроса задашь и можешь смываться, лишь бы отметиться. - Я посмотрела на коллегу, вид так себе. Сезон простуд в самом разгаре.        - Ладно. А что хоть презентуют?        - Какой то псих книгу очередную написал. Все себя Толстыми возомнили. Спасибо Улечка, век не забуду. - Она вручила мне тонкую папку и потащилась к выходу. А я села в редакционную машину и поехала на пресс-конференцию. Уже по дороге открыла папку и похолодела. Презентация книги, автор Илья Черт Кнабенгоф.        Сидя в зале, я старалась прятаться за спинами более активных коллег. За столом сидел Илья и отвечал на вопросы. Он совсем не изменился. Был улыбчивым, положительным и вежливым. Много шутил и смеялся. Ловко уходил от неудобных вопросов и скользких тем. Я так засмотрелась на него, что не уловила момент, когда перед моим носом очутился микрофон, а сидящий справа журналист, ткнул меня локтем в бок. Делать было нечего. Я встала и представилась, стараясь избегать пронзительного взгляда голубых глаз, что просто прожигал насквозь.        - Илья Леонович, как вы пережили самоизоляцию? И повлияла ли она как то на Ваше творчество, а конкретно на написание этой книги. Спасибо.       - Самоизоляцию провел интересно и с пользой. На творчество влияют самые разные вещи и ситуации. Это может быть глобальная изоляция, или маленькая улитка, спрятавшаяся в своем домике. А по поводу этой книги, наверное ее лучше прочитать и сделать свои выводы.        Черт взял книгу из высокой стопки. Открыв титульную страницу что то написал и протянул оператору.        - Передайте девушке Ульяне, пожалуйста.        Пресс-конференция продолжалась. Через пару секунд я держала в руках новую книгу Ильи. Трясущимися руками открыла ее, обратная сторона обложки была исписана ровным и красивым почерком.        Я всегда знал, что когда женщины берутся принимать решения, то получается какая то фигня. Не вздумай никуда исчезнуть, теперь я смогу тебя найти.       Я подняла глаза и посмотрела на Илью, что продолжал отвечать на вопросы и подписывать книги. Словно почувствовал взгляд, он поднял голову. Встретившись взглядом с голубыми глазами, я улыбнулась и кивнула головой. Черт подмигнул и послал мне в ответ чертовски шикарную улыбку...        - Было ли что то дальше? - Спросите вы.        - Вполне возможно. Но это уже совершенно другая история...