Доверие

Я осторожно провожу кончиками пальцев по гладкой чешуе. Мои руки дрожат, и на секунду мне кажется, будто и сам дракон вздрагивает от моих прикосновений. Но это лишь его дыхание. Размеренное, глубокое – такое, как и подобает старому дове. Я касаюсь рогов, но тут же снова возвращаюсь к чешуе. Партурнакс на удивление горячий, несмотря на то, что живет он в самой холодной точке Скайрима. Это первый раз, когда он дал мне прикоснуться к нему. Не думаю, что кто-то когда-либо вот так вот гладил его по голове, и осознание этого факта приносит мне странное чувство эйфории и самолюбия. Не каждый может похвастаться дружбой с драконом. Я говорю дружбой, но на самом деле я не могу подобрать название тем отношениям, что сложились между нами. Наставник и ученица? Навряд ли. Скорее, нечто большее. Друзья, если дракон вообще может назвать кого-либо своим другом. Он часто говорит, что считает меня равной себе, но в это до сих пор верится с трудом. Сколько бы подвигов я ни совершила, я никогда не сравнюсь с Партурнаксом ни в мудрости, ни в выдержке, которую он показывает уже на протяжении многих столетий. Когда-то я так же пыталась следовать Пути Голоса, но всегда возникала лишь одна проблема – мой клинок слишком часто просил крови. А сейчас… мои руки больше не в силах крепко держать оружие. Я всего лишь человек, сломленный судьбой и болью потерь. Успокоение я нахожу только в нем, в Партурнаксе. Он единственный, кто ничего не ждет от меня и ничего не требует. Он единственный, кому без разницы моя расовая принадлежность и то, каким богам я поклоняюсь. Он говорит, что мы равны. На Монавен, на Глотке Мира, любой будет одинаков перед колючим ветром и воспоминаниями, которые хранит это место. Мы доверяем друг другу. И это доверие – и есть та вещь, которую есть смысл оберегать. Подружиться с драконом трудно, легче подчинить. Удержать эту хрупкую дружбу еще сложнее, и разорваться она может в любой момент. Но попытаться стоит. Ведь если дова не убил в первые секунды… значит, он заинтересован в тебе. - Если бы у меня были эти штуки, - я чуть смеюсь, хлопая Партурнакса по сложенным крыльям, - то мы бы с тобой полетали вместе, друг. В моем смехе сквозит грусть. Партурнакс уже никогда не спустится вниз, не увидит бескрайние леса Скайрима, не увидит города и медленно расхаживающих по полям мамонтов и великанов. Только не после того, как Клинки затаили всю свою ярость и ненависть. Только не после того, как жители Скайрима наконец-таки справились с большинством драконов. Я все понимаю и никого не осуждаю. Но глупая обида на несправедливость гложет меня все сильнее. - Мы бы могли улететь куда угодно, - мой голос дрожит, но я все равно улыбаюсь. Дракон лежит с закрытыми глазами, но незаметное вздрагивание хвоста говорит о том, что он внимательно меня слушает. Раньше я жаловалась на то, что он слишком много разговаривает. Теперь же дракон не произносит ни слова, и я, честно, не знаю, что же хуже. Я бы хотела, чтобы он вновь заваливал меня кучей знаний, которые я не в силах осмыслить, но Партурнакс лишь шепчет «Я слишком стар» и вновь закрывает глаза. Каждый раз. И мне сложно понять, что с ним происходит. Возможно, для этого мне нужно прожить столько же жизней, сколько прожил он сам. Но у меня нет такой роскоши. - Если ты собрался помирать, я позову Алдуина, чтобы он тебя воскресил, - я пытаюсь отшутиться, но понимаю, что мое время тоже на исходе. Жизнь Довакина… она просто не может закончиться в глубокой старости. Такие, как я, не живут долго. - Вы всегда уходите, - Партурнакс говорит еле слышно, устало, но я вздрагиваю, и его слова эхом отдаются в сознании. В его голосе… была обида. Обида до такой степени детская, что мне было нечего ответить, а осознание его продолжительного молчания пришло на удивление быстро. Глупо было думать, что я первый Драконорожденный, которого видел Партурнакс. Глупо было думать, что Седобородые были вечными стариками и что у них не было предшественников. Моя наивная вера в Партурнакса сыграла со мной злую шутку. Теперь я понимаю, что никогда не знала его по-настоящему. Драконорожденные, последователи Пути Голоса и множество других людей… Все они были смертны. Они уходили, а старый дова оставался один. Один на ледяной, жестокой Монавен, которую он давно привык считать своим домом и своей тюрьмой. Я никогда не понимала его в полной мере. Забавно, что лишь на грани смерти мне удалось прикоснуться к его чешуе и его чувствам. Я бы хотела увидеть душу Партурнакса. Жаль, что для этого мне обязательно нужно будет убить его… Но, возможно ли, что когда-нибудь, в Конце Времен, наши души встретятся вновь? Я буду ждать этого момента, сколько понадобится. Ведь если дракон доверился тебе, значит, вы уже связаны узами, которые намного крепче человеческой дружбы.