Никогда.

      — Прости… я не знаю, Джон. Я… не знаю как это сделать. — сидя на коленях со слезами на глазах, Шерлок выглядел словно котенок, заброшенный в дальний угол подворотни на произвол судьбы. Таким даже родные отец и мать видели его всего раз в жизни. И то в детском возрасте.       — Что? — Джон выдохнул.       — Прости меня, Джон. — руки Шерлока дрожали, сложенные в жесте мольбы. — За всю причиненную боль…       — Нет, нет, нет, это трюк. — Джон замотал головой. — Твой очередной гнусный трюк. — если Шерлок надеялся, что после того, как он манипулировал всеми, притворяясь мертвым два года, Джон поверит в его искренность, то он глубоко ошибался. — Ты хочешь выудить из меня добрые слова. Шерлок горько усмехнулся. — Случай неподходящий.       — Хочешь с чистой совестью уйти, хотя вел себя как… — Джон резко опустил голову на выдохе. Всё его тело била мелкая дрожь. — Как…       — Я знаю, Джон. — детектив провел рукой по взмокшим волосам. — И я прошу тебя постараться простить меня за это. За… всё.       Джон поднял помутневший взгляд. Конечно. Конечно он готов простить Шерлока миллион раз. Он готов прощать ему каждый его проступок, потому что это Шерлок. Его Шерлок. Такой родной. Абсолютно безумный, с непонятно чем творящимся в его кудрявой голове, но родной. С которым они прожили рука об руку много лет.       И сейчас, видя своего друга на коленях, со слезами на глазах, молящего о прощении… Джон был готов кинуться к нему, сжать в своих объятиях, пусть только тот почувствует, что он прощен. Что Джон не сердится. И никогда не сердился.       — Я хотел только одного: чтобы ты был жив. — рука Джона в гневном бессилии схватила первую попавшуюся вещь: черный, отливающий металлом рычаг и дернула. Ничего не произошло. Но это помогло ему выпустить те эмоции, которые он хранил в себе вот уже как два года, выплакивая их в подушку каждую ночь. Каждую грёбаную ночь.       — Как видишь, нужно быть осторожным в своих желаниях. — Шерлок поднял голову и с сожалением в глазах посмотрел на друга. — Если бы я не вернулся, ты бы не стоял сейчас здесь. — негромкий сдавленный всхлип вырвался из его груди. — У тебя было бы будущее.       — Нет. Шерлок поднял взгляд.       — Что?       — Я сказал нет. — Джон сжал губы до побеления и уставился невидящим взглядом на Шерлока, который, казалось, был в полном недоумении. — Не было бы у меня будущего. Без тебя мне оно ни к чему. — шаг. К Шерлоку. Навстречу неизвестности.       — Я… не понимаю. — Холмс был полностью сбит с толку. Его мольбы о прощении подразумевались как обычный трюк, чтобы Джон принял его извинения. Ведь никакая опасность им не угрожала. Бомба была уже давно обезврежена.       — Знаешь, что я чувствовал тогда? Когда ты упал. — Джон провел рукой по волосам, собираясь с мыслями. — Я не хотел жить. Я был готов прыгать вслед за тобой. Меня Грег силой затащил к психотерапевту, который мне немного вправил мозги. — его глаза наполнились слезами. — Я не понимал зачем мне жить. Без тебя. — Джон закрыл рот рукой, сдерживая рвущийся наружу всхлип.       Шерлок поднялся. Он не умел, не знал как обращаться с людьми, которые проявляли свои негативные эмоции при нем. Джон всегда старательно сдерживал их, так как знал, что Шерлоку они… что? Противны? Непонятны? Чужды? Какой же он отвратительный. Шерлок был готов ударить себя прямо сейчас, лишь бы забрать хоть часть той боли, которую он причинил Джону.       Ватсон медленно сполз по стенке вагона вниз, всё ещё сдерживая всхлипы. Его плечи содрогались при каждом рваном вздохе. Глаза стали болезненно-красными.       Шерлок опустился рядом с ним на колени и, не зная, что ему следует делать, притянул Джона к себе и крепко сжал в объятиях. Тот прильнул к нему, словно котенок, жаждущий ласки. Сердце буквально выпрыгивало из груди Джона, отдавая в виски пульсирующей болью. Но он этого не замечал. Сейчас для него весь мир сузился до одного Шерлока, сидящего рядом с ним и старающегося сделать хоть что-то, чтобы Ватсону стало легче.       — Чшшш, все хорошо. Я снова тут. — детектив опустил голову на плечо друга. — Я никуда не уйду больше, слышишь? Джон поднял на него затуманенный от слез взгляд.       — Никогда?       Шерлок, замешкавшись лишь на секунду, приник к губам Джона, завлекая того в горький, но такой желанный поцелуй.       — Никогда.