***
После недлительных сборов, Юнги набросил идеально выглаженный пиджак на плечи, позволяя старшему брату, который пришёл к нему пару минут назад, его обуть. Это показалось Мину особенно мило и значимо, ведь брат делал это постоянно в детстве. Жених никогда не слышал от Хосока грубых и едких слов в его сторону. До появления Чонгука в качестве парня в его жизни, он был единственным, на кого Юнги мог положиться. В четырнадцать лет, когда Мин понял, что не испытывает романтических чувств к противоположному полу, он пришёл именно к Хосоку, зная, что не услышит издевательств и осуждения. Как самый старший из троих, Хосок унаследовал терпимость от матери и умение слушать от отца. Говорят, что первые дети рождаются для того, чтобы взять всё самое лучшее у своих родителей. Хосок тому пример. Улыбаясь нахлынувшим воспоминаниям, Юнги еле сдержал непрошеные слёзы, краем глаза замечая, как все покинули комнату, оставляя их наедине. — Мой братик выходит замуж, — лучезарно улыбнулся Хосок, поправляя задравшуюся штанину. — Но получше никого не нашлось? — Прекрати, — Юнги шутливо надул губки, скрывая появившееся смущение. — Ты знаешь, что любовь приходит не спросив разрешения. И она не даёт выбора. — Да знаю я, котёнок, — не перестаёт улыбаться старший, осматривая брата с ног до головы, восхищаясь кукольной внешностью, которая досталась только среднему. — Он мой котёнок! — доносится с другой стороны двери грубый голос. — Мечтай, Чон, — хмыкает в ответ Хосок, поднимаясь на ноги. — Я сейчас войду, и ты ляжешь, — прорычав, Чонгук пнул дверь ногой, после чего послышался глухой треск дерева. — Да хоть разнеси тут всё, это ничего не изменит, — спокойно смотря на дверь, Хосок лишь тихо вздохнул, засовывая руки в карманы брюк. — Тебе стоит посадить его на цепь, а то твой кобель держать себя в руках… ммм... лапах не умеет. — Успокойся уже! — сорвался на крик Юнги, когда удар за ударом дверь начинала сильнее слетать с петель. — Тебе всё равно нельзя видеть меня до свадьбы! Держись, Чонгук! — Я после тебя разукрашу, Мин, — прорычал напоследок Чонгук, оставляя попытки разрушить дом до того, как наденет кольцо на палец Юнги. Решив сегодня обойтись без драки, Чон прошёл обратно в выделенную ему комнату. На кровати сидели двое друзей, которые бурно обсуждали полезные свойства марихуаны. Прокручивая меж пальцев недавно скрученный косяк, парни упорно делали вид, что в комнате кроме них никого нет. Усаживаясь в кресло, Чонгук откинул голову назад, расставляя руки и ноги в разные стороны. Хотелось кричать и бить всё, что попадётся под руку. Больная ревность Чонгука доходила до точки кипения. Он знает, что Хосок — брат, и он точно не уведёт у него любовь всей его жизни, но что-то щёлкает и Гук заводится вполоборота. Однажды, когда они решили просто прогуляться по парку, в Юнги влетел мужчина, почти сбивая с ног. Попробовав извиниться перед хрупким созданием, мужчина долго обхаживал Юнги, что, естественно, действовало на нервы Чонгуку. Но когда он дотронулся до бледных пальцев его драгоценного сокровища, Чонгук не заметил, как сломал запястье бедному мужчине. Юнги тогда долго не разговаривал с будущим женихом, грозясь вообще бросить «больного ублюдка». Суда удалось избежать, но все тогда поняли, что шуток и простой вежливости Чонгук не понимает. — Я не буду дуть, — прерывает разговор Намджуна и Сокджина жених. — Ой, ты пришёл, — делает чересчур удивлённое лицо Джин, толкая локтём еле сдерживающего смех Намджуна. — Я не буду, — отрезает Чонгук. — Да брось, бро! — восклицает Намджун, уставший ломать бессмысленную комедию. — Тебе нужно расслабиться! — Меня Юнги убьёт, — знает, что звучит неуверенно, но отказывает Чон. — Да он не узнает, — начинают подкатывать шары к другу, облепляя со всех сторон. Смеясь с собственной выходки, парни решают немного расслабить комок наэлектризованного тока, который ещё немного и взорвётся, оставляя от себя не только пепел, но и пустырь на ближайший километр. Плеснув в стакан немного первосортного виски, Намджун протянул тот Чонгуку: — Пей. — Пей! ПЕЙ! — заголосили в один голос друзья, пытаясь создать соответствующую обстановку для употребления успокоительного напитка. — ПЕЙ!!***
Выходя из комнаты, Юнги охватило волнительное чувство, которое приятно растягивалось по всему телу, предвкушая взрослую жизнь в другом статусе. Останавливаясь напротив высоких дверей в главный зал особняка, после пары минут метания туда-сюда, Мин уже было хотел их открыть, но был остановлен отцом. Подняв взгляд, чтобы посмотреть прямо в глаза, Юнги немного замешкался, тут же отводя взгляд. В последние два года, когда отец узнал об отношениях с парнем, так ещё и с сыном его лучшего друга, всё стало слишком сложно. Что раньше было простым действием, стало продумываться досконально, чтобы не печалить старика ещё сильнее. Пересилив себя, Юнги вновь посмотрел в опущенные с возрастом глаза; на морщину над бровью, которая стала глубже с того самого момента. — Пап, — тихо прошептал парень, улыбаясь уголками губ, которые дрожали от напряжения. — Я поведу тебя к алтарю, — подняв руку, мужчина поправил сероватые волосы с отблеском жемчужного лоска. — Пап… — повторился Юнги, чувствуя, как пелена брызнувших из глаз слёз не даёт нормально смотреть на лицо родного человека, который являлся для него примером на том же уровне, что и старший брат. — Не нужно. Ты чего? — Я люблю тебя, каким бы ты ни был, — улыбается мужчина, притягивая своего сына к груди, успокаивающими движениями похлопывая по спине. — Ты никогда не опозоришь меня и никогда не поставишь меня в неловкое положение своими предпочтениями. Мама говорит, что такими рождаются и это не болезнь. Я сначала не очень понимал этого, но тебе не стоило так долго скрывать это от меня. Моё сердце отдано моей возлюбленной и вам троим. Ты должен запомнить только одно: никогда не живи чужой жизнью. У тебя она одна, и ты волен прожить её на максимум с тем, кого любишь. Если это Чонгук, пускай оно так и будет. Я знаю, что он тебя очень сильно любит. Вчера он пришёл ко мне вечером, чтобы попросить благословения, — не может сдержать слёз отец, смотря в ошарашенные огромные глаза напротив. — Он приходил к тебе просить разрешения?! — не верит своим ушам Юнги, ведь в тот день, пару месяцев назад, он обозначил свою позицию чётко, не собираясь спрашивать разрешения. — Я удивлён не меньше, чем ты, — мужчина кивает в подтверждение своих слов. — Я с самого начала не был против вашего брака, потому что чувствую, что с ним ты в безопасности. Особенно после того случая с бедным художником. — Не начинай, — хохочет Юнги, аккуратно вытирая появившиеся слёзки в уголках глаз. — Так что сейчас я передам тебя ему в руки, — аккуратно подхватывая руку сына, отец кивнул на дверь, делая глубокий вздох. Как только белоснежные крылья большого зала приоткрыли свои двери, музыканты тут же начали играть свадебный марш. Проходя мимо рядов с гостями, Юнги волнительно потирал свободную ладонь о штанину, чувствуя подкатывающую истерику. Две семьи расположились по разным сторонам, восхищённо смотря вслед проходящему жениху. Взявший на себя ответственность взбалмошный подросток, откладывая телефон, в последний момент завершил проход по дорожке киданием лепестков алых роз под ноги брата. Подходя к своему жениху, Юнги хотел вдохнуть аромат дорогого парфюма, но в нос ударил резкий запах алкоголя. Не сразу осознав причину, парень повернулся к суженому, пробегаясь взглядом по улыбающемуся лицу. — Тебе капец, — процедил Юнги сквозь плотно сжатые зубы, стараясь не закатывать глаза, чтобы на фото выглядеть в лучшем свете. Взявшись за руки после прихода священника, младший сжал большие ладони будущего мужа с силой, молча выражая всё своё недовольство. Произнося длинную молитву о благополучии и любви новой зарождающейся семьи, мужчина наконец повернулся к низкому парнишке. Прокашлявшись, священник, улавливая тонкую электрическую нить между молодожёнами, немного удивился, ведь они даже не женаты, а уже молча ведут войну. Война была односторонней, ведь Чонгук уже давно сдался этим глазам, утопая в их бесконечном омуте миллиарда звёзд. — Мин Юнги, согласны ли Вы добровольно вступить в брак с Чон Чонгуком? — Да, — проговорил Мин, слушая над самым ухом странное хихиканье, моля Бога о психическом и физическом спокойствии. Сжимая челюсти ещё сильнее, младший, заглядывая в залитые глаза, буквально глох от еле доносящегося смеха. — Только попробуй, и я никогда не соглашусь второй раз. — Вы, Чон Чонгук, согласны добровольно вступить в брак с Мин Юнги? — делает вид, что ничего не происходит. — Пиз… — прокашливается Гук, — ДА! — Что ж, объявляю вас мужьями, — тараторит мужчина, смотря на то, как подвыпивший парень пытается отцепить от себя цепкие руки второго и надеть обручальное кольцо. — Можете поцеловать друг друга, — поздравляет священник молодожёнов, желая поскорее испариться с этого поля пока не начавшейся битвы. Юнги любит Чонгука, но его выходку — точнее выходку его друзей-собутыльников — он ещё долго будет мусолить и припоминать. Чувствуя, как тонкую талию крепко сжали мужские руки, Мин охнул, когда почувствовал горячую ладонь на одной из своих половинок. Сгорая от смущения, Юнги быстро стал убирать явно прилипшую руку со своих ягодиц, нервно улыбаясь притихшим гостям. — Убери, — не в силах отцепить от интимного места смуглую ладонь новоиспечённого мужа, парень сдался, обещая устроить отличную взбучку завтра. Прикрыв глаза за секунду до долгожданного поцелуя в новом статусе, Юнги принял своего придурка таким, какой он есть. Отвечая на нежность со вкусом бурбона, Мин провёл ладонями по широким плечам вверх, останавливаясь на шее, где, сцепляя пальцы в замок, позволил себе оторваться от земли, уверенный на сто процентов, что муж его поймает. — Они долго ещё сосаться будут? — надувая огромный пузырь из жвачки, Тэхён, не отрывая глаз от запоминающегося зрелища, с завистью смотрел на брата. — Когда-то и ты женишься, — похлопав брата по бедру, Хосок улыбнулся. Хоть он и никогда не был в хороших отношениях с наследником корпорации Чон, но выбор своего среднего брата никогда не ставил под сомнение.***
Юнги хотел тихую и элегантную свадьбу с фотосессией и воздушными шарами. Но доверился Чонгуку, когда тот решил взять на себя ответственность в плане организации, чтобы устроить своему возлюбленному сюрприз. С недоверием, но Юнги всё же согласился, попросив старшего брата проконтролировать процесс. Хосок оставил троицу закадычных друзей в первый же день, потому что ему стало невыносимо находиться рядом с этим сбродом. Юнги вошёл в красивый зал, который украшали живые цветы в нежных оттенках. Держа мужа за руку, он приветствовал всех гостей, проходя к центральному столику, который был отведён только для них. — Тебе нравится? — Чонгук улыбнулся гостям, крепко сжимая ладошку Юнги в руке. — На удивление, ты постарался, — сделал комплимент Юнги, усаживаясь за стол. — Это ещё не все сюрпризы, — ухмыльнулся Чон, стараясь не выдать себя. — Мне уже не нравится эта интонация, — хмурит брови Мин, смотря на лицо мужа, который явно что-то скрывает. Все проходило на удивление гладко. Живая музыка и первый танец молодожёнов отлично вписались в спокойную атмосферу. Даже друзья Чонгука не пытались склонить кого-либо к оргии и не подожгли всё к чертям. Но счастье Юнги длилось недолго. Увидев своего бывшего в дверях, парню тут же стало плохо. Если это увидит его муж, то несчастному можно уже заказывать гроб. — Может, поедем уже домой? — поворачивается к Чонгуку Юнги, незамедлительно обхватывая ладонями лицо, чтобы взгляд был направлен только на него. — Ты чего? А мой сюрприз? — хмурится Чон, который после «стаканчика для храбрости» в течение всего празднования больше никакого спиртного не пил. — Здравствуйте, — из колонок донёсся мужской голос, тут же привлёкший внимание не только гостей, но и Чонгука. — Это большая честь, что вы пригласили меня на ваше торжество, — начал парень, держа в руках красивый конверт. — Хочу искренне порадоваться, что Юнги нашёл себе достойную пару. Ты правда был достоин лучшего, — продолжил красивый молодой человек, а Чонгук, кажется, перестал дышать. В его глазах бурлила ревность, поднимаясь на поверхность — ещё немного и изо рта бы полилась лава. Юнги не смотрел на бывшего, цепляясь взглядом за гостей и останавливая его на улыбающемся Чимине. По одной улыбке он понял, что пригласил Субина именно его лучший друг. Сосредоточив злой взгляд на том, как блондин упивался ревностью муженька друга, Юнги взял за руку Чонгука под столом. — Будьте счастливы, — завершив своё поздравление, парень достал из конверта фото, где они с Юнги ещё были вместе. У Чонгука сорвало крышу. Встав на ноги, не замечая хватающегося за него мужа, он направился к стоящему на месте парню. Подходя, он снял пиджак, закатывая рукава белоснежной рубашки. Не смотря на вставшего между парнями Юнги, Чонгук продолжил взглядом прожигать дыру в башке явно не умного парня, раз он решил явиться к ним на свадьбу. — Пожалуйста, Чонгук, — молит о пощаде Юнги, обнимая разгорячённого парня. — Успокойся, милый. Не надо, Чонгук! — Отойди, котёнок, — отдаёт ему в руки пиджак Чонгук, аккуратно отодвигая от себя крохотное создание. — Да, Чонгук, успокойся, — скалится Субин, лишь сильнее зля и без того ревнивого парня. — Ты думаешь, что я не ударю тебя? — спокойно отвечает Чонгук. — Костей не соберёшь, Субин, — сразу же наносит первый удар по лицу, слыша хруст переносицы. По затихшему залу разносится крик. Юнги, упав на пол, сжимая в руках фирменный пиджак мужа, застывает в немом крике, так как голоса просто не хватает. Неосознанно наблюдая за дракой двух парней, он неотрывно смотрит на руки, которые в кровь уже разбиты у обоих. — Остановите их! — визжит Юнги, отходя от ступора через пару минут. Через секунду к ним подбегают Сокджин и Намджун, удерживая двоих поодаль друг от друга. — Отпусти! — рычит Чонгук, смотря на разукрашенное им же лицо бывшего Юнги. — Успокойся, — крепко держит его Намджун, смотря краем глаза, как Чимин и Хосок поднимают рыдающего Юнги с пола. — Тебе стоит успокоить своего мужа, а не махать кулаками. Повернувшись, Чон только сейчас заметил, что своим поступком довёл возлюбленного до истерики. Выбравшись из хватки друга, парень подошёл к мужу, аккуратно кладя ладонь на спину. — Прости меня, малыш. — Отойди от меня, — не поворачиваясь, Мин встал на ноги, уходя куда-то из зала в сопровождении Чимина. — Шоу окончено, — громко произнёс Чонгук, выходя через стеклянные двери во двор особняка. Закуривая на ходу, парень поднял голову кверху, выпуская едкий дым в вечернее небо, сдерживая своего неугомонного зверя внутри. Он обидел Юнги и испортил их день. Если бы ему сказали, что можно вернуть время вспять и исправить свою ошибку, он бы не согласился. Здраво оценивая свою нереальную любовь к малышу, который официально принадлежит с сегодняшнего дня лишь ему, Чонгук ничего не смог бы поделать с ревностью. Если бы не Юнги, он бы давно прибил этого несчастного. Держа в руках сигарету татуированными пальцами, он перевёл взгляд на подходящего к нему Хосока. — Не говори Юнги, но я болел за тебя, — смотрит на красивый горизонт парень, слегка приподнимая уголки губ. — Субин редкий мудак. Ты тоже не идеал, но хотя бы любишь моего брата. — Я его обидел, — тушит сигарету о пепельницу, которая в одиночестве стояла на стеклянном столике. — Он отойдёт, — ухмыляется Хо, протягивая гранёный стакан с виски Чонгуку. — Тебе идёт побитый образ, — приподнимая стакан вверх, как бы показывая, что это был тост за него, отпивает обжигающую горло жидкость до дна. Усмехнувшись, Чон повторяет за парнем, не замечая, как на только что пустом столике появляется бутыль дорого алкоголя, а следом за ней и его лучшие друзья. — За свадьбу молодых!***
Юнги долго поправлял макияж, отказываясь выходить к гостям с заплаканными глазами. По началу проклиная Чимина за его выходку, Юнги быстро отошёл, желая вернуться в зал и построить комедию перед мужем, чтобы послушать извинения за его выходку. Выходя в зал, Юнги не обнаружил Субина, а так же своего мужа и его «сиамских близнецов». Подходя к родителям, он извинился за Чонгука. Послушав, как отец с гордостью говорил, что сделал правильный выбор, когда отдал такому любящему парню своего сыночка, Юнги почувствовал себя неловко. Неужели всем было приятно смотреть на драку на свадьбе? Мин не понимал. — Какая свадьба без драки? — смеются оба отца, выпивая не первую бутылку за здоровье молодых. — Какой ужас, — морщится Юнги, оглядывая свободный стул, на котором должен был сидеть его старший брат. — Где Хосок? — Он, вроде, ушёл к Чонгуку, — отмахнулся Тэхён, строча бесконечное количество сообщений за минуту. — Что? — не верит его словам старший, и неспокойное чувство вновь охватывает его. Не успев окончательно разволноваться, Юнги слышит смех врывающейся через стеклянные двери компании. — А друг Чонгука ничего, — хихикает за спиной жениха Чимин, стреляя глазками в сторону подвыпившего Намджуна. — Они что, уже налакались? — хочет завыть от очередного пиздеца Юнги, скрещивая руки на груди. — Свет моих очей, — стараясь ровно передвигать ноги, Чонгук упал на колени прямо перед испугавшимся парнем. — Прости меня, идиота, — смеется бухой парень, цепляясь за ноги мужа и обнимая их. — Ты что делаешь, придурок? — Юнги шипит, чувствуя себя неловко перед пожилыми гостями. — Встань. — Я буду ноги твои целовать, — лепечет Чонгук, засовывая голову меж стройных ног. — Нам срочно нужно сделать ребенка. Юнги покраснел так, что, кажется, мысль о том, чтобы провалиться сквозь землю, не была такой уж плохой идеей. Округляя глаза до необъяснимых размеров, он стал бить Чонгука по спине, оттягивая рубашку назад, чтобы тот уже выбрался из неудобного положения. Но Чонгук пошёл дальше и под бурные аплодисменты и свист группы поддержки стал тянуть узкие брюки вниз. — Ты что творишь?! — сильнее бьёт его Юнги, слушая глухие болезненные стоны мужа, который, находясь в алкогольном опьянении, не понимал, что он делает не так, и просил не бить его. Картину завершил резко начавшийся салют, который перепугал Юнги до трясучки. Сжав ноги от испуга, он зажал шею муженька, который лишь прошептал, что ему нечем дышать. — Вылезай! — Брачная ночь! — вскочил пятнадцатилетний Тэхён на стул, направляя камеру на брата, который успел закрыть лицо ладонями, рыча на обезумевшего мужа. — Ты знаешь, что свидетели должны переспать, чтобы у молодожёнов был долгий и счастливый брак? — сказал Чимин, который, встав рядом с Намджуном, решил воспользоваться ситуацией. — Но я не свидетель, — тупит Намджун, теряясь перед такой красотой. — Тебе не похуй? — закатывает глаза блондин. — Переспишь со мной? — Конечно.***
Если у Юнги когда-нибудь кто-либо спросит про свадьбу, то он скажет, что они просто расписались. Такого стыда он ещё никогда не испытывал. Признаться отцу, что он гей, было гораздо менее страшно, чем думать, что он прославится, как самая завидная невеста в США. Перед уходом Юнги обещал исполнить любое желание Тэхёна, лишь бы он удалил то видео со своего телефона. Но мальчик оказался умнее и уже выставил ролик на ютуб. — Что попало в интернет, то навсегда там останется, — закончил разговор с братом Тэхён, уезжая с родителями домой. Юнги долго сидел на кровати, отбиваясь от молодого мужа подушкой, пытаясь не заплакать от накопившихся за день эмоций. — Я разведусь с тобой! — орёт Юнги, со звоном ударяя ладонью по руке Чонгука. — Завтра же и разведусь! — Малыш, — вновь кладёт на его бедро руку Гук, лаского проводя пальцами по колену. — Ничего смертельного же не случилось. — Да лучше умереть! — жестикулирует руками парень, грозясь вновь облить мужа ведром ледяной воды. — И лечить не буду! — Да не пьяный я, — Чонгук убирает прилипшие ко лбу пряди чёрных волос, оперативно опрокидывая сопротивляющегося мужа на кровать. — У нас первая брачная ночь. Давай забудем обо всём и проведём время с пользой. — Ещё чего захотел, — пытается дотянуться до его лица Юнги, чтобы влепить бодрящую пощёчину. — Я люблю тебя, котёнок, — держа тонкие запястья Юнги в руках, он прикладывает ладони к своей груди. — Всё, что там бьётся, для тебя. Я буду вечно делать всё только ради тебя. Мы создадим наш прекрасный мир. Я обещаю защищать тебя от всего, что может украсть хотя бы малейшую часть твоего счастья. Клянусь посвящать себя тебе, всем твоим желаниям, целям и мечтам. Буду каждый день благодарить тебя за то, что разделяешь свою жизнь со мной. Ты самый яркий лучик в моей жизни. Пожалуйста, оставайся со мной всегда, и эту жизнь мы превратим в бесконечность, — заканчивает свою клятву Чонгук, отпуская уже не дрыгающегося Юнги. Поднеся ладонь к бледной щёчке, парень убирает кристально чистые капельки слёз, искренне улыбаясь. — Я люблю тебя и обещаю любить всегда. — Я люблю тебя, — заходится слезами Юнги, прижимаясь к татуированной груди. Каким бы вспыльчивым и ревнивым ни был Чонгук, Мин всегда будет выбирать его одного. Нежные объятия плавно переросли в жаркие поцелуи. Наслаждаясь друг другом во время предварительных ласк, Чонгук не мог отказать себе в том, чтобы раздеть своего мужа. Снимая рубашку, он пуговка за пуговкой аккуратно опускался вниз. Освобождая чистую, не тронутую тату и шрамами грудь парня, припал губами к соску, вылизывая твёрдую бусинку. Борясь с желанием наброситься на тело, Чонгук резко стащил брюки вместе с нижним бельем. — Неужели это всё моё? — полными любви глазами пожирает молодое тело. — Это моё тело, — хмурится Юнги. — Нет, моё, — облизывает сухие губы Чонгук. Переворачивая юношу на живот, он решил ограничиться минимальными движениями для более-менее безболезненного входа. — Это всё?! Нет, Чонгук! — почувствовав головку полового органа, которая упёрлась в колечко мышц, Юнги тут же стал дергаться. — Не будет больно, — шипит Чон, у которого стояк не проходит уже с самого момента нахождения в свадебном зале. — Не дам! Завыв от безнадёжности, Чонгук взял лубрикант, продолжая тщательнее растягивать мышцы внутри мужа. Клюя носом, он взял маленькую ладошку Юнги, приподнял ту к своему члену, но получил лишь несильный удар, видимо, в отместку за всё. В течение длительного времени продолжая свои манипуляции, Чонгук наплевал на указ Юнги, делая в этот раз более быстрые движения. Повторяя предыдущую попытку, Гук вошёл в разгорячённое тело беспрепятственно. Делая пару глубоких толчков, он навалился на хрупкое тело, тут же издавая громкий храп. — Чего? — не сразу понял Юнги, хмурясь с каждой секундой всё сильнее. — Чонгук, ты что заснул? — не веря своим ушам, парень попытался растолкать мужа и хотя бы свалить тяжёлую тушу с себя, но ничего так и не вышло. — ЧОН ЧОНГУК!