Flashback
После того, как Женевьева узнала об истинном плане Александра и роли Алины в нем, она не могла оставаться в стороне. Жгучая обида и желание нанести ответную рану тому, кому она доверилась вопреки предупреждениям всех, кем дорожила, кого подпустила так близко к себе, как ещё никого и никогда до этого. Он пользовался ею, а как только на горизонте возникла Солнечная Святая, поспешил избавиться от ненужной теперь игрушки. И если поначалу Женевьева ненавидела обоих, то сейчас четко осознавала, что Старковой Дарклинг пользовался также, как и ей самой. Узнав, что Алина скрылась где-то вместе с отказником, шатенка искренне порадовалась за беглянку. Хоть одна из его жертв найдёт лучшую жизнь вдали от монстра. Но.. Морозов выследил эту парочку, а до кучи и оленя нашёл. Женевьева бы наплевала на эту ситуацию, потому что её это вовсе не касалось, но генерал второй армии решил, что такой боец ему пригодится. Или просто хотел надавить на ещё не зажившую рану?. Она отправилась туда, вместе с остальными Гришами, корча из себя влюблённую верную дурочку, готовую следовать за ним куда угодно. Отчасти так и было. Она ничего не могла сделать со своим упрямым сердцем - слишком глубоко он проник. Но вместе с тем, понимая головой, к чему могут привезти его действия, подчиняться отказывалась, продолжая играть отведённую ей роль.***
Когда Дарклинг вышел на поляну, встав напротив Алины и оленя, рога которого мысленно уже видел у заклинательницы Солнца на шее, Женевьева поняла, что Старкова не убьёт животное, а, значит, проиграет. Стоит отдать должное, держалась маленькая Святая достойно. Но недостаточно было опыта и силы, а также жестокости, чтобы здесь одержать победу. Александр уже расслабился, понимая исход "битвы", хотя по сравнению с тем, что ему довелось пережить за свою многовековую жизнь, это была просто шалость. Что ж, так или иначе, все из нас ошибаются, даже великие генералы. Он недооценил силу раненых женских чувств, поскольку ему в принципе были чужды чувства, и это сыграло с ним злую шутку. Теневой разрез настиг оленя, но секундой позже лунного. Жесткость. Этому она научилась, находясь рядом с ним. «Спасибо за ценный урок, Александр» Кварцевые глаза, выражающие ярость и полное отсутствие понимания происходящего, взирали на заклинательницу с разочарованием. Один взмах рукой и подручные собачонки генерала в красных кафтанах спешат погрузить девушку в сон. Безвольной куклой Женевьева падает на снег, закрывая веки.End flashback
Очнулась она уже с белыми, как снег волосами. Словно цвет самой Луны отпечатался пигментом на них. Женя спешила уложить причёску так, чтобы шея была открыта. «Что ж.. значит, решил надеть его на меня. И на что он надеется? Я же убила оленя» — Я закончила, Ви, — так назвала ее только Сафина. И раньше Лунная Принцесса любила такое сокращение ее имени, а сейчас.. было противно. Женевьева долго смотрела на своё отражение и не могла найти там себя. — Сама виновата. Кто просил тебя лезть, идиотка? — злобно шептала самой себе. Шелест ткани палатки заставил ее повернуть голову к входящему, заранее понимая, кого именно она там увидит. Оба не двигались, продолжали вглядываться друг в друга, желая найти ответы в этой повисшей тишине. Александр стоял ровно, уверенно, смотрел, как всегда как в давно забытом прошлом, холодно. Женевьева разочаровано хмыкнула и поспешила отвернуться. Морозов сделал пару шагов вперёд, снова привлекая внимание девушки. Сейчас, когда, наконец, выдалась спокойная минутка им побыть наедине, заклинательница Луны заметила непривычно темные синяки у него под глазами. Раньше такого не было. Что ж, вероятно, беспокоился за Алину. — Почему ты предала меня? — казалось, безо всяких эмоций произнёс он, но напряженные руки, слегка хмурые брови выдавали его беспокойство и заинтересованность в ответе. — А мы были верны друг другу? Ты доверял мне? — маска спокойствия, которую девушка всегда надевала, спала, — Не знала, что нарушать обещания и плевать в душу - это верность и доверие? Видимо, у нас с Вами разные определения на этот счёт. Сама не заметила, как перешла на «вы». А его это задело. Давно она так не отстранялась. Хотя, сам же всеми своими действиями будто только этого и ждал. — Я никогда не нарушал обещания, Женевьева. Лишь играл роль, как того требовала ситуация. Впрочем, тебе ли не знать, — намекал на недавнюю ситуацию. Руки опустились на спинку стула, на котором сейчас восседала девушка. — Значит, любовь к Алине - лишь игра? Может, роман с ней тоже? — У нас ничего не было, — отрезал он, — Так было нужно для лучшего будущего, твоего в том числе. — Лучшего будущего? Моего? Это какого? С разбитым сердцем и паранойей о том, что никому верить нельзя, потому что даже самый близкий человек предал?! — Лунная принцесса не могла отпустить свои обиды, — Заставил Женю играть против меня, скрывать всё. Ты же знал, как она дорога мне. Но для тебя это не имеет значения, верно? — как-то по-особенному обреченно прозвучала последняя фраза. — Ты не должна была знать для большей правдоподобности. Девушка засмеялась. Больше истерически. — Вот и вернулись к тому, с чего начали. Доверие. Он сам загнал себя в угол и теперь не знал, что сказать, чтобы убедить ее в обратном. — Женевьева, — Александр позвал ее, — Ви, посмотри на меня. Такой вариант ее имени заставил ее вздрогнуть. Морозов никогда не обращался к ней так. Девушка взглянула на него в отражении зеркала. — Я пытался тебя защитить. Всегда. И не перестану этого делать. — Интересно, как ты сможешь защитить меня от себя? И это ранило хуже волькр. Вот, в ком она видит угрозу. Темные глаза сверкнули. Плечи напряглись и как-то дёргано расправились. Дарклинг встал ровно, будто готовился напасть. Руки соскользнули со спинки стула и спрятались за спиной, вне поле зрения. — Если ты действительно считаешь, что я наврежу тебе.. — он не успел договорить. — Уже. Короткое слово из трёх букв доломало последнее, что было между ними. Александр осунулся и в неверии сделал шаг назад. Девушка повернулась к нему, поднимаясь со стула. Поджала искусанные в кровь губы и подняла взгляд, встречаясь с его кварцем. — Самая болезненная рана - не та, что нанесена физически и врагом, а та, что задела душу рукой близкого человека, — пауза, долгая и такая гнетущая. Женевьева специально давит, хочет, чтобы он понял, что натворил, — Ты мог бы иметь все, Александр. Власть в этой стране, славу, бессмертие… — печальная улыбка вкупе с такими же печальными глазами, девушка вся сквозила разочарованием в нём, — меня. Но ты выбрал другой путь. Женевьева медленно приблизилась к генералу, слегка наклонила голову в бок, не отрывая взгляда от его глаз. — Ты серьезно собрался надеть на меня ошейник? — провела пальцами по ключицам, понимая где именно будет покоится усилитель, — хотел сделать рабыней Алину, а теперь меня? Тишина служила ей ответом. — Ты же не забыл, что я убила оленя? Его сила принадлежит мне. Ты не сможешь управлять ею! — Я и не собирался. Усмехнулась. Так злобно и иронично. Очевидно, что после всего она не верит. — Ты хоть когда-нибудь был со мной искренен? — Всегда, Женевьева. И никогда не хотел сделать из тебя рабыню, — нахмуримся, слегка поморщив нос, будто это слово вызывало в нем отвращение, словно по отношению к ней даже слышать подобного не хотел, не то что в жизнь воплощать, — Хотел лишь, чтобы ты стояла рядом, плечом к плечу, — плавно коснулся ее пальцев, ведя своими пальцами вверх по коже, — чтобы мы шли вместе, рука об руку. И раз уж ты убила оленя - усилитель твой, как и его сила. И лишь тебе распоряжаться, как поступить с ним. Если захочешь использовать, я помогу. Если нет, можешь избавиться. Женевьева рвано вздохнула, перехватывая руку темного генерала, успевшую подняться до ключиц. Она переплела их пальцы вместе. — Я буду рядом. Только пообещай довериться. — Уже.