Красные нити

      Путешественник, услышав о печальной участи Шэнь Хэ, которую ещё в детстве забрали в свой Заоблачный Предел адепты, разумеется и как всегда, не смог остаться равнодушным. Он ведь тоже лишь потерянный человек в этом новом, необычном и столь прекрасном мире, с которым уже успел так близко познакомиться со всех его разных сторон. И какими бы, порой, части Тевайта причудливыми не казались, видеть людей лишённых возможности ощущать эмоции он ещё не встречал. Перенёсшие горе и восставшие практически из пепла его, уже хорошие знакомые, не раз благодарили за своевременную помощь для себя или своих близких. И Итэр питается комплиментами, живёт за их счёт, но не теша себя как величайшего спасателя, а действует всегда исключительно ради душевного спокойствия, ведь у него от рождения альтруистическая натура. Он безвозмездно бросается в бой для защиты своих друзей и ждёт часа, когда сможет снова встретиться с сестрой: найти ответы на все вопросы о мире и почему же она однажды ушла, сделав выбор в пользу магов бездны, а не своего брата.       Он хотел помочь. Жалость к Шэнь Хэ после всего того, что он узнал о её истории жизни переросла даже запрет адептов на эту «спасательную операцию». В Ли Юэ девушка постепенно стала очеловечиваться, общение с людьми потихоньку пробуждало что-то похожее на проявление эмоций, хладнокровность угасала, и у Итэра появилась надежда на её полное восстановление.       И он сделал это. В тайне ото всех, в мелком сговоре с Паймон, которая подбодрила его с этой идеей, искренне вверив, что это действительно сработает, вернул Шэнь Хэ возможность испытывать эмоции. Он снял нити, наложенные несколько лет назад на маленькую девочку, отбивавшуюся от злого духа, жаждущего её смерти в его когтистых лапах. Снял посредством сильного заклинания, отныне перевернувшего мирную жизнь в Ли Юэ. Потому что Шэнь Хэ всю свою осознанную жизнь не жила, а волочила жалкое существование без всяких чувств к миру, ко всему живому и не живому. Она не поняла, что почувствовала в тот момент, когда нити пали с её души, оголяя её естественное мироощущение. А это было яростью. Злобой. Жаждой крови. Итэр думал, что внутри её душа горит самым ярким пламенем, жаждущим осязать всю сладость жизни, искриться и пускать языки пламени, выражая искреннее восхищение жизнью. Но её душа вовсе не горит, и никогда не горела, даже глубоко внутри. В ней заведомо не было никакого тепла, а только льющийся бурный ледяной поток водопада, своим порывом холода способный смыть со своей дороги всё что угодно.       Рождение Шэнь Хэ было проклято ещё до её появления на свете, и боги от чего-то предрекли ей судьбу полную злобы и отчаяния. Боги почему-то решили сыграть на её судьбу, обрекая на скорую смерть, но она выстояла. Выстояла предательство отца, выстояла борьбу с демоном, пришедшего по её душу, выстояла в глазах адептов, что увидели потенциал её огромной силы, не без помощи дарованного глаза бога, как по шутке, доставшегося в той кровавой бойне, которую пришлось пережить крошке Шэнь Хэ.       Но ведь не зря же все эти годы её душа была запечатана, и об этой истории Итэр тоже был наслышан, вот только всё равно не поверил, что его вошедшая в мир людей, хорошая подруга Шэнь Хэ, всегда мертвецки спокойная и рассудительная, способна на кровавые расправы и вообще внутри жаждет разрушений. Не поверил. И зря.       Когда нити спали с души Шэнь Хэ, облегчая её тело настолько, насколько это было возможно, её всегда печальные пепельно-голубые глаза, преисполненные спокойствия и внутреннего равновесия, если не равнодушия ко всему вокруг, засияли словно две самых ярких звезды в одиноком ночном небе. Засияли настолько сильно, что Итэра пробило на милую улыбку, как и Паймон. И несколько минут они все втроём просто молчали и слушали тихое журчание воды, стоя у берега утреннего залива. И этот слабый шелест листьев, под вовлекающий в танец слабый ветерок, было последним спокойным звуком, который Итэр слышал в присутствии своей подруги.       Потому что когда улыбнулась Шэнь Хэ, путешественник мгновенно померк. Ведь в улыбке её не было ни капли дружелюбия, благодарности или хотя бы счастья. Сплошное ярое безумие. Шэнь Хэ ощутила в одно мгновение всё, что только подавляла всю жизнь. Это сильно повлияло на её разум и сердце, которое ещё до её рождения было окутано беспросветной ледяной метелью.       Жаль, что Итэр просто не понимал, что он с Шэнь Хэ разграничен толстой стеной и они не похожи от слова совсем. Он то, брал от жизни на Тевайте всё, выполнял чужие поручения и преодолевал разнообразные трудности, встречающиеся на пути, не обременяя себя лишний раз игнорированием собственной злости или чувств несправедливости, полностью понимая и принимая все свои чувства. А Шэнь Хэ… вынужденно, из-за скованности души была равнодушной и пустой, полностью отстраняя себя от всех благ и удобств жизни, боясь пробовать её на вкус, чтобы не привязываться и не страдать от невозможности что-либо чувствовать.       И в этот самый момент освобождения души внутри всё перемкнуло, словно высоковольтная молния ударила прямо в грудь, напрягая всё тело до предела, и сначала она едва не испустила дух, делая долгий выдох, а потом улыбнулась, ведь… чувства захватили её. Все те, что она не смогла когда-то пережить.       Весь тот страх за новую жизнь среди адептов, кидающих свои высокомерные взгляды на избитую девочку, которую привела за собой Хранительница Облаков.       Вся та боль от осознания, что мама умерла лишь из-за неё, а отец сошёл с ума и сам подарил демону свою дочь на сытный ужин; только ленточкой не перевязал.       Все чувства неуверенности в своих силах и отменная доля высокомерия, когда она всё-таки смогла добиться своего боевого идеала, развив себя и подняв уровень силы до максимума.       Грусть из-за того как много было упущено возможностей в жизни простых смертных людей, где ей и было суждено жить.       Разочарование от осознания, что она всю жизнь жила так пусто и огромное желание восполнить потерянное время обилием разнообразных чувств.       Злость на свою же судьбу и… радость от последних нескольких месяцев жизни среди людей, не без помощи путешественника, конечно же.       Ярость, поглотившая свободную душу, покрытую лёгким слоем инея, лишь на несколько секунд развеялась ради одного последнего положительного чувства, которое она испытала при взгляде на Итэра — искренняя благодарность.       Он смотрел на неё неотрывно и страх накрыл его всегда воинственную ауру. Сделать шаг вперёд или назад? Паймон вопросительно осматривает и путешественника и Шэнь Хэ, улыбка и взгляд которой преображаются во что-то злобное с каждой секундой, а Итэр не знает, что ему сказать.       — Спасибо.       С облегчением от спавшего, обременяющего годами её груза плечи произносит Шэнь Хэ и журчание воды в озере навсегда прерывается: гладь воды быстро покрывается толстым слоем льда, камни, ранее покрытые водой теперь окутаны снежинками, и температура вокруг знатно упала в своих градусах. Шэнь Хэ предупредительно взмахнула копьём, крепко обхватив его правой рукой и грациозно поклонилась своему другу, улыбаясь с оскалом так ярко и сильно, как никогда ранее не улыбалась. И развернувшись, вышла на озеро, следуя куда-то вдаль за своими тёмными целями, которые все эти годы были связаны невидимыми нитями сдерживающей её искреннюю нехорошую натуру магией адептов. Итэр видел как удаляется Шэнь Хэ и слышал, как громко стучат по ровной глади льда её туфли и не мог больше ничего сделать. Паймон хотела полететь вслед за подругой, но путешественник только схватил её в свои объятия и печально посмотрел на неё, от чего Паймон внутри стало как-то не по себе.

*

      «Что же я наделал?» — думал Итэр, стоя на смотровой площадке в Ли Юэ, наблюдая, как часть леса, в которой они проводили обряд покрылся снежным потоком, а взбудораженные и напуганные Миллелиты уже торопились во дворец Нин Гуан, чтобы рассказать о странном событии и успеть развеять зарождающуюся панику среди народа Ли Юэ.       — Быть скованным в своих эмоциях оказалось лучшим вариантом, чем полное погружение в свою необузданную злость, предрешённую ещё до рождения. Как жаль, что вы — люди, совсем не умеете контролировать свои желания, и вместо долгой жизни, которую Шэнь Хэ уже научилась наполнять знаниями и совершенствованием своих техник для защиты людей, теперь будет обязана умереть, потому что так и не смогла воспротивиться своему желанию нести разрушения и сеять хаос.       Хранительница Облаков гневно и пристально смотрела в янтарные глаза Итэра, ощущающего боль в сердце и душевную досаду. Она, как и другие адепты, очень полюбила свою преемницу, надеясь, что такой ситуации никогда не произойдёт.       — Надеюсь, это послужит тебе уроком на будущее.       Теперь чувство вины закрепилось, а желание помогать другим стало медленно рассеиваться. Отныне зная, что по землям Ли Юэ ходит неуловимая воительница Шэнь Хэ, устраивающая взбучку любому, кто пожелает вторгнуться в её обитель, и подстраивая своё окружение только так, как удобно лично ей, а за неё ведут охоту почти все адепты, ему спалось очень плохо.