***
Приподнявшись с кровати, на которой лишь недавно спал беспробудным сном Се Лянь, Хуа Чэн подошёл к тому, и, недолго думая схватил его за руку и молча повёл за стол, что находился на кухне. На столе была любимая еда, и пригласив Се Ляня присесть и поесть он начал думать, как бы выразить свои мысли по этому поводу так, что бы это не выглядело слишком.. навязчиво? Вот Се Лянь уже закончил трапезу, как собравшийся со своими мыслями Хуа Чэн сказал: — я не принимаю извинения гэгэ. Се Лянь остолбенел, и в его голове промелькнула такая мысль: "действительно, почему это Сань Лан должен меня прощать, это ведь из-за меня у него чуть не начался гон.." Но не успел он подумать а чем-либо похуже, как Хуа Чэн продолжил: — ведь это моя вина. После этого они ещё долго "спорили" по этому поводу, но в итоге омега смирился с тем, что он не виноват.***
Вечер этого же дня, ХуаЛяни мирно лежали на диване и смотрели сериал. Как бы Хуа Чэну сейчас не хотелось обнять и поцеловать омегу, он не мог себе этого позволить, ведь считал себя недостойным сделать это. Он не мог позволить себе прикоснуться к столь желанному им телу, от чего страсть в его сердце распылялась лишь больше, и с каждым разом её становилось всё сложнее контролировать. Особенно сейчас, когда он лежал прямо сзади возлюбленного. Его руки всё так и тянулись притронуться к шелковистым волосам Се Ляня, но, в одной из попыток сдержать себя Хуа Чэн издал протяжный стон. В комнате резко повисла тишина. Се Ляню не было видно лица альфы, и он мог лишь представлять выражение его лица. Возможно тот был смущён, а может быть ему было всё равно, так же был вариант того, что тот сейчас с нескрываемой похотью смотрел прямо в затылок Се Ляна. Но, пожалуй последний вариант был невозможным, ведь как человек, не питавший к нему чувств может так на него смотреть? Но нет, Се Лянь угадал, тот сейчас действительно смотрел на его затылок. Вдруг телефон Хуа Чэна резко зазвонил. Он, недовольно фыркнув даже трубки брать не хотел, но Се Лянь упрекнул его в этом, и тот взял телефон в руки и ответил на звонок. Се Лянь, который теперь наблюдал за выражением лица Сань Лана увидел резкое изменение в ранее "каменном" выражении. Похоже, это было недовольство и в некоторой степени злость. Вызов не продлился слишком долго, и по его завершении Хуа Чэн обратился к Се Ляню: — мне нужно будет уехать в командировку. Тут-то омега догадался, почему выражение лица альфы было таким странным. — ох, а это надолго? Се Лянь вроде бы и не был против, но что-то внутри кольнуло от этой новости. — да, причём на целых 2 недели. Гэгэ, как же я без тебя буду жить.. — Сань Лан, не отлынивай от работы. И..когда тебе нужно вылетать? — прямо завтра.. Внешне омега не подал виду тому, что очень расстроен этим фактом, ведь, кто он такой, чтобы указывать что делать Сань Лану? Тем временем Хуа Чэн, сильно возмутившись и пыхтев пошел в свою комнату собирать вещи. Весь вечер перед командировкой они потратили на расставание, которого ни один из них не хотел. Спустя день. Отъезд Хуа Чэна. Пообедав с утра, Се Лянь и Сань Лан отправились в аэропорт. Омега с целью провести альфу, а следущий же улететь на две недели. По прибытии омега просто напросто следовал за его партнером, пока тот заполнял нужные бумажки. Когда те присели в ожидании самолета, взгляды окружающих резко начали метаться, и в итоге остановились направленные в сторону "парочки". Се Лянь, заметив это запаниковал, ведь вдруг он сделал что-то не так, и сейчас его осуждают? Но, понаблюдав за прохожими, он заметил странное поведение тех. Большая их часть начала закрывать свои носы платками, масками, да чем угодно, но...зачем они это делают? Долго думать не пришлось, ведь Се Ляня резко будто бы прошибло чем-то, по коже начали бегать мурашки, а дыхание участилось, он возбудился. И это было похоже на ту ситуацию в машине, вот и сложились пазлы. Взору Се Ляня предстал Хуа Чэн, его щеки покрывал румянец, а дыхание было сбитое, как бы он ни пытался скрыть свое ужасное состояние, феромоны выдавали его. Омега, недолго думав встал с сиденья и подошел к альфе, он еле держался на ногах, но все равно хотел помочь следующему. Се Лянь попытался дотронуться до руки Сань Лана, но его руку тут же отвергли. - гэ..гэ. Не стоит, уходи. - Сань Лан, тебе плохо, чем я могу тебе помочь? Мне купить лекарств? Омега попросту игнорировал предупреждения альфы, а зря. В следующую секунду Хуа Чэн схватил Се Ляня за талию и притянул к себе, их губы слились воедино, а язык альфы плавно и страстно двигался во рту омеги. Се Лянь не ожидал такой реакции, но все же попытался ответить на поцелуй, хотя, честно говоря,у него это не очень получалось, ведь совсем не было опыта, а вот об альфе так сказать нельзя, он делал это настолько умело, что даже бы бревно в постели могло в миг превратиться в шикарного партнера. К сожалению, их поцелуй продлился недолго, а разорвал его Хуа Чэн. Он буквально оттолкнул от себя Се Ляня, и повышая голос сказал: - я же попросил...тебя уйти. Вот видишь, я не смог удержаться... - ничего страшного, Сань Лан ведь не навредит мне. - ты..я могу не сдержать себя в следующий раз и произойдет кое-что похуже простого поцелуйся, а потому УБИРАЙСЯ ПОЖАЛУЙСТА. В тот момент, когда альфа повысил голос, у Се Ляня в горле будто бы застрял ком, он не мог промолвить и слова, и лишь молча развернулся и ушел с аэропорта прочь. Выйдя наружу с его глаз полилась горячая жидкость, он не понимал, почему...зачем Хуа Чэн оттолкнул его, так еще и выгнал прочь. Се Лянь ведь просто хотел помочь ему, а он в ответ повысил на него голос. В детстве на Се Ляня часто кричали за его ошибки, после чего он постоянно где-то тихо плакал от боли обиды. За ним просто напросто прикрепилась эта привычка, и поэтому сейчас он чувствовал вину за что-то, он сделал что-то неправильно, помешал Сань Лану, в крайнем случае просто надоел своим навязыванием. Все мысли перемешались, и он не знал, какая из них верная, почему именно Хуа Чэн прогнал его...он так и не нашел ответа на этот вопрос и пешком отправился домой, ведь забыл сумку с деньгами в здании, и возвращаться явно было плохим варинатом.***
Тем временем у Хуа Чэна: Возбуждение вовсе накрыло его медным котлом, он не мог даже устоять на ногах, а потому по пути в туалет чуть не упал пару раз. Но все же успешно добрался до него. Там он зашел в свободную кабинку и, присев на закрытый унитаз достал из кармана подавители. У него начался гон, его приход был не менее неожиданным, нежели течка Се Ляня. Проглотив сразу три таблетки подавителя он снял с себя штаны и начал дрочить. Вроде бы это и помогало ему раньше, но с приходом омеги в его жизнь дрочка более не могла утолить жуткое желание альфы. А потому сейчас он начал представлять пред ним Се Ляня на коленях, который берет в рот его член и нежно постанывая, начинает неумело посасывать его. Забывшись в своих фантазиях Сань Лан с громким и грубым стоном обильно кончил, после чего обтер себя и вышел из туалета. Подавители успели подействовать, и потому далее он успешно передвигался по зданию. Как раз когда он подошел и забрал свою и Се Ляня сумку огласили прибытие его самолета, а потому у него даже не было времени ни написать, ни вернуть сумку Се Ляню. В самолете Хуа Чэн сильно корил себя за то, что так грубо накричал на своего возлюбленного, тем самым обидев его.***
По прибытии Сань Лана. Се Лянь написал альфе много сообщений, большая часть которых состояла из извинений, а остальная из вопросов о состоянии альфы, и ни одного слова о том, как ему было больно от слов Хуа Чэна и том, как он добрался домой с аэропорта. Лишь когда альфа прибыл, то просмотрел все сообщения Се Ляня, и объяснил всю ситуацию, сказав, что у того начался гон. Вздохнув с облегчением омега предложил свою помощь в виде приезда к альфе, но тот поспешно отказался. Но Се Лянь не хотел мириться с отказом Сань Лана, а потому купил рейс на следующий день, ничего не сказав об этом самому Сань Лану. Пребывая в неведении тот сидел дома, и даже не принимал подавители, переживая этот сложный период в одиночку, вся его квартира была пропитана сильным феромоном, а потому любой человек, зайдя сюда больше не выйдет, ни по своему желанию, и так же потому, что владелец феромона его попросту не отпустит, не утоля свою жажду.