И грянул гром

Какой исход был в итоге? Ни один из них. Он просто будто ушёл в себя. Я имею в виду, буквально. Перестал терроризировать персонал, послушно выполняя все указания. Исправно кушал и принимал таблетки. И ни с кем не разговаривал. На вопросы отвечал кивком, либо же настолько односложными предложениями, насколько это возможно. Первые пару дней моей смены я пыталась поговорить о том, что случилось, но это было как стоять лбом напротив стены и биться об неё со всей дури. То есть бесполезно. На третий день я оставила попытки вытянуть из него что-то помимо «да», «нет» и «я понял» и просто приносила ему книги. Иногда журналы. В основном я старалась приносить что-то связанное с историей, чтобы окончательно развеять его сомнения о том, что он в своём мире. Были и всякие новостные журналы, газеты, конечно же, Нью-Йоркс Таймс. Не уверена, умел ли он читать, но раз говорил по английски, то и читать наверняка тоже мог. Хотелось бы в это верить. Хотя я так ни разу и не застала его за чтением. Я пыталась не утопать во всех этих переживаниях, потому что у меня помимо него имелись и другие пациенты, которым я была нужна. И которые, как минимум, коммуницировали со мной. К Риваю я старалась заходить по мере необходимости. Миллер, как и говорил, подсуетился с оплатой и сумма за пребывания Леви в больница действительно вышла гораздо меньше той, на которую я планировала. Хоть с деньгами у меня не было проблем, в связи с тем, что по большей части у меня и времени не имелось их тратить, всё же я была ему искренне благодарна. Потому что плюс ко всему прочему, оставался открытым вопрос, что делать дальше, после того как ему станет лучше. Понимала, что придётся забрать его к себе, а это значит нужно будет содержать двух человек. Я, как я обычно это делаю, уже все решила за нас обоих, но как это воспримет он, это тоже вопрос. Честно говоря, не очень хотелось думать об этом, несмотря на то, что поговорить всё же придётся. На четвёртый день после его побега и ровно неделю его пребывания тут, я как и все дни до этого, зашла в 85 палату проверить своего пациент. По обычаю поздоровалась с ним и начала свою ежедневную проверку, уже не ожидая ответного приветствия или чего-то ещё, как неожиданно раздался самый абсурдный и странный вопрос: — Что такое Старбакс? – спросил он таким голосом, будто узнавал у врага про какой-то важный секрет. Я подняла голову от осмотра его швов. — Что, прости? – я даже не уверена была, действительно ли он это сказал или мне послышалось. — Ты стоишь в 20 сантиметрах от моего лица и не слышишь вопроса? – кажется кто-то превысил недельный лимит слов. — Нет, я услышала, просто…проехали. Значит Старбакс? Откуда ты про него узнал? — он кивнул в сторону журналов. Так он всё таки читал их? Когда успевал? И почему его именно это заинтересовало? — это кафетерий. Там делают напитки хм…из жареных и перемолотых зёрен кофейного дерева. Он изогнул бровь, но ничего не ответил. — Я бы принесла тебе, но сейчас нежелательно. Как только выпишем тебя отсюда, сразу же сходим туда. – от последних слов его лицо помрачнело. Повисла неловкая тишина, которую, как ни странно, прервал он. — Я был признателен, если бы ты мне могла указать военные части. – на мой вопросительный взгляд, он добавил более уверенно. – я не буду вечность тут лежать. Меня будто горячей водой окатило. Он серьезно? Неужели, он не хочет мирной жизни? Не сразу, но я ответила. — Твои умения сражаться на клинках тут мало пригодятся. – вышло довольно грубо и меня кольнула совесть за подобное замечание. Леви лишь хмыкнул и холодно произнёс. — Я был лучшим бойцом, думаю быстро разберусь с другим оружием. Это не сложно. Видимо, книжки по истории он тоже прочёл. — Что?! – мое лицо скривилось от возмущения. Я пыталась сдержаться, честно. Но это уже чересчур. Какой вообще был толк спасать человека, который так не ценит эту жизнь. Лишь потом я подумала, что другой он просто не знает, сейчас же меня было не остановить. — Из одной войны на другую? Ты совсем из ума выжил? Одна тебя уже привела на койку, ты совсем коньки отбросить хочешь? – я изрекала свою гневную тираду, нервно размахивая тираду. Он же и глазом не повёл. — Я не боюсь смерти, если ты про это. – думаю, последнюю фразу он слышал впервые, но понял правильно. — Там тебе было за что бороться, а тут что? – в голове пронеслась мысль. Что если он таким образом он думает вернуться? Чёрт, ему придётся наконец-то смириться с тем, что он застрял в нашем мире. — За жизнь. Всегда это делал, сколько себя помню. – произнёс он, спокойно повернув голову в сторону окна. Меня удивила подобная откровенность от него. Но не успокоила. — Не здесь. Ты выбрался из ада, я не позволю тебе найти новый. – он обернул голову ко мне и в его глазах на мгновение отразилось удивление, но он тут же вернул себе лицо. — Я не нанимал тебя в няньки. – ответил он, а брови его выровнялись в ровную линию. — Я и не спрашивала. – во мне закипала злость. Он просто невыносим. – если тебе помогают, то будь добр, заткнись и прими уже эту помощь, идиот. Не дожидаясь ответа, я бы сказала даже опасаясь его, я просто чуть ли не вылетела из палаты и пошла прочь. Мне нужно остудиться. С ним никаких нервов не хватит. Только и ждёт, что я брошу его, точно ждет этого. Не дождёшься, если ты думаешь, что я настолько слаба, то тебе стоит подумать ещё раз. Возможно, если бы Джессика Уокер так быстро не унеслась из 85-ой палаты, она смогла бы застать как Ривай Аккерман коротко, но искренне улыбнулся, пустив смешок. Но этого она уже никогда не узнает. — Джессика, добрый день. – произнёс Харрис, растягивая каждую гласную в моем имени. Мужчина подошёл, когда я стояла у автомата с кофе. Вот только тебя мне не хватало. Почему этот хрен с горы всегда так не вовремя появляется. Ладно, будем честны, для его появления нужное время никогда не наступит. — Доктор Харрис, чем могу помочь? – сегодня не было настроения для любезностей с ним. — Ты меня обижаешь, Джесс, котёнок. – я едва удержалась, чтобы не поморщиться. Котенок? Это ещё что за дерьмо? – просто решил тебе напомнить, что кто-то задолжал мне ужин. — У меня сейчас много дел, доктор. – я хотела было пройти мимо него, но он схватил меня за запястье. — Тебе захотелось поиграть в кошки мышки, Уокер? – прошипел он со своей омерзительной улыбкой. — Я не… — Доктор Харрис. – из ниоткуда появился Миллер, который буквально спас меня от ненужно стычки и как только он заговорил с мистером Нарциссом, я тут же благополучно ретировалась. Зайдя в ординаторскую, я обнаружила там Камилу, которая листала какой-то журнал. Рухнув рядом с ней, я устало откинула голову на спинку дивана. Любопытная душа подруги не могла не заметить гневную ауру, исходящую от меня, поэтому полезла с расспросами. Я рассказала про Ривая. Конечно, немного опустив детали и просто сказав, что он не может нормально принимать помощь, что ему будто нравится мучать себя. Подруга всё внимательно выслушала, а затем задала вполне резонный вопрос – почему я так о нём пекусь. Этот вопрос поставил меня в тупик и я не придумала ответить ничего умнее, чем сказать, что у него никого нет, к тому же у него частичная амнезия. — Он из-за этого пытался убежать? – выгнула бровь девушка. Я кивнула. – Джесс, я думаю тебе нужно проявить немного терпения. Не забывай, что это его раскорячило и отшибло память. — Ты что, на его стороне? – возмутилась я. – Я уже проявила достаточно терпения, пусть и он немного постарается. – я скрестила руки, а Камила обреченно выдохнула и встала. — У тебя есть твои друзья, я, твои родители и много кто ещё. А у него только ты, подумай об этом. – и с этими словами, она бережно похлопала меня по плечу и вышла. Она оставила меня с мыслями, от которых мне действительно стало стыдно. Ведь на самом деле, у него не было даже меня. Я тоже была для него чужой. Он попал в другой мир, он никого тут не знает, ничего тут не понимает и естественно он выберет единственный знакомый для него способ выживания. Он не знает другого. И только я могу показать ему другую жизнь, помочь адаптироваться, а я веду себя как маленький обиженный ребёнок. Позор тебе, Джесс. Хлопнув себя по коленкам, я поднялась со своего места, решительно настроившись на то, что я ему помогу. Если он попал на мой операционный стол, значит это не просто так. В тот день я не заходила к нему больше, потому что возникли некоторые проблемы с другими пациентами, пришлось повозиться с ними. А после, когда я намеревалась пойти к нему в палату, Шерилл сказала, что он спит. Что довольно странно, ведь время было не позднее. Закрыв свою смену, я отправилась домой. На следующий день у меня была ночная смена, поэтому я позволила себе поспать до обеда. Пока ехала до работы, мне неожиданно что-то ударило в голову и я решила заехать в супермаркет. Настроение было очень даже хорошее. Настроение было просто дерьмовое. Пол второго ночи, я проклиная всё топаю в сторону 85 палаты. Пациенты будто с ума сошли, дедуля снова устроил скандал, разбудив тем самым остальных и одна из проснувшихся женщин обблевала мой халат. Прекрасно. Я собиралась заглянуть к Риваю до того, как он уснёт, но смогла освободиться только сейчас и это не могло меня не злить. Как только мне нужно к нему, у остальных больных то понос, то золотуха. Хотя, на то они и больные. Мы всё же в больнице, гений. Я, по своему обыкновению разговаривая сама с собой, аккуратно зашла в палату Аккерманна. Нет, я не собиралась сталкерить спящего человека, просто хотела оставить ему кое-что и уйти в ординаторскую заниматься бумажной волокитой. И как только я вошла, меня чуть инфаркт не схватил, потому что Ривай с видом восставшего из мертвых полулежал на кровати, уставив взор на меня. — Иисусе, ты что ждал пока я приду, что остановить мне сердце? – он непонимающе посмотрел и я решила перевести тему. – почему не спишь? — Никогда не могу спать дольше нескольких часов. – ответил он своим бархатным, холодным голосом. Я понимающе кивнула и прошла в темноту палаты, свет включать не стала, на столе уже горела настольная лампа и её было достаточно. Пройдя к столу, я положила на него документы и поставила две пластиковые формы с пудингом и две ложки, оторвала от обоих формочек крышечки и протянула одну вместе с ложкой Леви. Он недоверчиво уставился сначала на протянутую руку, затем на меня. — Что это? — Шоколадный пудинг. – он продолжал молча пялиться. – просто попробуй, тебе понравится. Он чуть приподнялся в сидячее положение и забрал у меня лакомство, положил его себе на живот и погрузил в неё ложку. Я с замиранием ждала его реакции, когда он попробует. Он слегка скривился. — Не вкусно? — Непривычно, слишком сладко. — Прости, надо было сначала узнать у тебя. – я потянулась, чтобы забрать у него угощение, но он оттянул руку с ним. — Я съем. – едва удержавшись от улыбки, я села за стул напротив него. – у вас шоколад это тоже редкость? Спросил он до непривычного непринужденно. — Неа. – я покачала головой. – здесь ты можешь купить столько шоколада, сколько твоему сердцу угодно. — Может тут не так уж и плохо. – уголок его губ дёрнулся и я понадеялась увидеть улыбку, но так её и не дождалась. – что за бумаги? — Всякие документы, которые мне нужно заполнить. – его лицо нахмурилось и помрачнело. — Тогда перестань попусту болтать и займись своей работой уже. – я аж дар речи потеряла от такого тона. Однажды у нас получится нормальный диалог. Но не сегодня. Так и не найдя, что ответить, я послушно села заполнять бумаги. *** Полицейский участок города Нью-Йорк. — У тебя есть запрос на выполнение днка теста? – спросил молодой судмедэксперт. — Нет, но я тебя говорю здесь что-то не чисто. – говорил темнокожий мужчина, тыкая пальцем. — Олис, мы не вправе проводить подобные анализы без соответствующего документа. — Я заплачу. – не успокаивался мужчина. — Прости, мужик, не могу помочь. – парень развернулся и ушёл, не дожидаясь ответа. — Ублюдок мелкий. – прыснул Олис Браун, ударив кулаком в стену. – ничего, я найду того, кто сможет помочь.