***
Исправительные работы были назначены в больничном крыле, потому что мадам Помфри уже очень давно просила преподавателей присылать ей помощников. В это время в Хогвартсе разгоралась вспышка особо опасного вируса, который якобы передавался воздушно-капельным путём. Больных было очень много, благо, они все быстро выздоравливали из-за того, что мадам Помфри разработала свою собственную мазь на основе трав из теплиц школы. При правильном лечении по прошествии одного-двух дней у студентов уходили все симптомы. Вот только из-за большого количества желающих воспользоваться этой мазью Помфри сильно нуждалась в помощниках. Руки Джинни тут как раз пригодились. Когда заболеваемость постепенно стала спадать, работать стало намного легче. Больничное крыло потихоньку пустело. Был лишь один единственный человек, который валялся с язвами вот уже неделю и никак не мог излечиться — Драко Малфой собственной персоной. Он слёг довольно неожиданно, и к нему боялись приходить даже друзья. Обиженный на несправедливую жизнь, он был вечно угрюм и жёлт. Джинни сначала старалась не обращать на него внимания, её бесило его вечное недовольство всем и вся. Он сбрасывал на пол стаканы с лекарствами, постоянно комментировал и критиковал каждое её действие, много кричал и бесился. Мадам Помфри ей говорила в такие моменты, что ему очень тяжело без общения. Мол, он был одним единственным взрослым слизеринцем во всём больничном крыле, говорить ему не с кем. А Джинни для него вроде груши для битья, на которой можно выместить злобу. — А ты просто сядь рядом с ним и попробуй его разговорить, — так просто улыбалась целительница, когда Джин в очередной раз в тихую жаловалась на обидные проделки Малфоя. — Возможно, он перестанет так себя вести, да и ему самому станет легче. Мальчика жалко ведь! — Какой он вам «мальчик», мадам… — обиженно бубнила под нос Уизли. — Слышали бы вы, как он на меня обзывается! Я таких слов даже в самой глухой чащобе от кентавров не слышала! — Человек от злобы и не на такое способен, к сожалению. Ну же, иди! Не задерживай меня! Джинни вышла из кабинета целительницы и направилась к Малфою. От волнения и злобы она скрестила руки на груди, уже готовясь отражать его удары. Уизли за словом в карман не полезет! — Знаешь, ты очень нервный и буйный всё время. Мне это не нравится. Тебя что-то тревожит? — она попыталась говорить дружелюбно, но рвотные позывы мешали улыбаться. Драко лежал на узкой неудобной койке, весь перебинтованный и злой, как собака. Он держал глаза закрытыми, но даже без фирменного гневного взгляда по его выражению лица было видно, что его всё в этом мире бесит. — Я обязан быть таким, каким мог бы тебе понравиться? Не смеши меня, Уизли. И лучше всего свали, — парировал он тут же, даже не глядя на неё. — Ты ругаешься на меня ни за что! Меня это достало. — Так нажалуйся Поттеру, может, он придёт и преподаст мне парочку уроков! — Причём здесь Гарри? Зачем ты на него вечно стрелки переводишь? — А разве Поттер для тебя не центр вселенной? Впрочем, как и для всех, кто с ним общается. — Мне кажется, сейчас тебя бесит как раз тот факт, что ты и твоя болезнь не являются для всех центром вселенной. Молчание. Драко, наконец, соизволил открыть глаза. Стало ещё хуже — теперь он таранил её тяжёлым ненавистным взглядом. Словно планировал убийство! — Давай просто поговорим. Я не хочу тебе зла, и я сказала это сейчас не ради того, чтобы тебя обидеть… — Замолчи. Ты сказала достаточно. Уйди отсюда, я хочу спать. Джинни обречённо вздохнула и ушла к себе в гостиную Гриффиндора ни с чем. Всю ночь она думала о Малфое, её мучила совесть. Ну, в самом деле, за всё время «заточения» в больничном крыле к нему ни один человек не пришёл. На его месте она бы тоже очень сильно злилась. Хотя, могла бы Джинни оказаться на его месте? Она с ужасом подумала об этом. Всё-таки Малфой сам, наверное, виноват в том, что избрал себе такое ужасное окружение. Однако на ошибках учатся! Наверняка он помимо жалости к себе ещё и раскаивается в собственной глупости. А она, уподобляясь ему, только насыпала соли на рану. Нельзя продолжать сеять зло. Уизли твёрдо для себя решила, что она сходит и извинится перед Малфоем. Утром перед занятиями она опять пошла в больничное крыло. — Я хочу попросить прощения. — Оставь свои гриффиндорские замашки при себе. — Нет, серьёзно. Я поняла, что сказала лишнее. Мы с тобой не такие близкие люди, чтобы говорить так друг с другом. — Ты странная, Уизли. Она помолчала, нервно перебирая пальцами складки мантии. Малфой в это время возился со своим завтраком и теперь дрожащими руками перекладывал тарелки с подноса на прикроватную тумбочку. Кажется, его еда была почти не тронута. — Мои друзья сущие идиоты, — почему-то внезапно заговорил он. — За всё то время, что я здесь лежу, они ни разу не пришли меня навестить. И всё из-за того, что они боятся заразиться. Их можно понять, но меня бесит вся эта ситуация. Будто бы стыдясь собственной откровенности, он выудил откуда-то газету и закрыл ею лицо, делая вид, что читает новости. Джинни с усмешкой про себя заметила, что этому выпуску уже как неделя. — И, я думаю, что мне просто обидно… Не знаю. Я хочу, чтобы они все заболели так же, и лежали одни в этих треклятых навесных «палатках», через которые слышен каждый чих и вздох твоего соседа, — продолжал Драко, всё ещё прячась в своём «укрытии». Джинни невольно прыснула. — Нельзя желать им того же, — решила высказаться она. — Ты лежал с сильным жаром около трёх дней, сейчас до сих пор язвы с тела не сошли. Кстати, тебе их с вечера обрабатывали? — Нет. Я справлюсь сам. Не ребёнок. — И на спине тоже справишься, да? Угомонись, Малфой. Я тут отбываю наказание, а не слежу за тобой, чтобы отравить или убить. Поворачивайся в постели. — До звонка осталось несколько минут. Ты не успеешь. Уизли подумала и решила, что лучше останется с ним. Всё равно первым уроком История магии. Она особо ничего не пропустит. — Ради тебя, господин Малфой, я готова остаться здесь на целый урок. Ты же не хочешь умереть от гноя? Малфой соизволил показать ей своё лицо, демонстрируя, как он закатывает глаза. После он тяжело приподнялся на кровати, оголяя спину. Джинни быстро сходила за лекарствами и перчатками. Она угнездилась на его постели и стала макать ватку в мазь. — Слу-у-ушай, а ведь они теперь меньше гноятся и, кажется, подсыхают. У тебя, наверное, был очень слабый иммунитет, раз уж болезнь держалась так долго! Но теперь с тобой точно всё будет хорошо, не переживай! — в какой-то момент весело заметила Джинни. — Я и не переживал. Не дави так на рану, она жжётся! Девушка поспешно убрала ватку. На ней остались жёлтые пятна с кровью. — Как ты себя чувствуешь в целом? — Так, словно всё моё тело усыпано гнойными язвами, температура не сходит ниже отметки в тридцать восемь градусов, постоянно болит голова и тошнит от любой еды. — Совсем-совсем любой? — Нет. — А что бы ты хотел сейчас съесть? — А тебе какая разница? — Просто интересно. — Уизли, мы не друзья. — Я знаю. Просто спросила, чего ты нападаешь? — Я хочу ростбиф. — О-о-о-о… Джин вновь тихо рассмеялась, но ответом ей послужил взгляд, полный упрёка, брошенный Малфоем исподлобья. — Я тоже его люблю, — поспешно добавила она. — Ну да, конечно… Она закончила с обработкой ран на спине и перешла к шее. Руки стали дрожать от того, что Драко вечно дёргался и морщил нос. — Самое больное место? — Работай молча. Иначе моим самым больным местом сейчас станут уши. Джин надулась и продолжила молчать. Она заставила его снять рубашку и полностью осмотрела всё верхнее туловище. На груди дела обстояли лучше. Она впервые внимательно всмотрелась в его лицо. Красное и опухшее, как будто от укусов пчёл, оно было до ужаса несчастным и некрасивым. — Не пялься на меня. Я тебе не уродец из цирка. — Хочу и смотрю. Не твоё змеиное дело. — Вот как мы заговорили! У девочки прорезался голос. Он ухмыльнулся. Джинни ничего не ответила. Она собрала обратно лекарства и направилась к шкафу с медикаментами. — И что, даже не посидишь со мной? — вдруг спросил Малфой, отводя взгляд в сторону. Джинни фыркнула. — С каких пор я тебе стала нужна? Мы же не друзья. — У меня нет друзей. — Как смело. — В смысле? — Смелое заявление. — А что, хочешь стать другом? Джинни повернулась к нему с ничего не выражающим лицом. — Попроси меня об этом. — Речь не обо мне. — Я не жаловалась только что на то, что у меня нет друзей. — Я не жаловался! — Как знаешь. Они молча смотрели друг на друга с минуту. — Хорошо. Уизли, стань моим другом до тех пор, пока я не выйду отсюда. — А потом? — Давай будем честны. Вне больнички ни я тебе не нужен, ни ты мне. А сейчас у тебя есть хороший вариант получить прекрасный опыт в общении с красивым молодым человеком. Я могу заплатить тебе. Идёт? Джинни секунду молчала, а после рассмеялась так, как не смеялась давно. — Ну ты и идиот, Малфой. Просто конченный. Мне не нужны твои деньги. Она, всё ещё посмеиваясь, вышла из больничного крыла. Малфой определённо заинтересовал её, но теперь вместо жалости она испытывала даже некое отвращение. Предложить дружбу за деньги! Это ж надо было додуматься! Однако чем больше Джинни думала об этом, тем менее странной ей казалась эта мысль. Уже очень давно ей хотелось купить себе новые ботиночки, да и родителям на Новый год было бы хорошо приличный подарок купить! Ей ведь уже шестнадцать лет, дарить всякие дешёвые безделушки несерьёзно. А тут такой шанс заработать, да ещё и тайно, никто ведь не узнает ничего об этом! Как говорится, деньги не пахнут. — Я согласна, — с порога заявила она, когда на следующий день вновь наведалась в больничное крыло к Малфою. Мадам Помфри, в это время обрабатывавшая раны Драко, дёрнулась и чуть не разбила скляночки с лекарствами. — Мисс Уизли! — прикрикнула она. — Что происходит? На что вы согласны? Малфой хитро растянул губы в ухмылке. Они оба проигнорировали вопросы целительницы и дождались, пока она скроется в своём кабинете. — Значит, согласна? — первый заговорил Малфой. — Не ожидал, что тебя так легко купить… — Я же не неприличные услуги продаю, а просто своё свободное время. Оставшуюся неделю до твоей выписки ты проведёшь просто волшебно, я тебе гарантирую! — Волшебница обещает волшебную неделю. Как иронично… — он полез в свою тумбочку за деньгами. — Ладно, вот тебе за сегодняшний день. Он протянул ей один кругленький сверкающий галеон. Она тут же сунула его себе в карман и угнездилась на табуретке напротив его кровати. — А чего ты расселась? Я вообще-то тебя хотел забрать на весь день. — Что? Как ты себе это представляешь? — Заболей вместе со мной. С его наглой морды всё не сползала улыбка. Кажется, ему это доставляло истинное удовольствие. — Ты совсем дурак? Я не собираюсь рисковать своим здоровьем ради тебя! — Да я шучу, что ты хоть. Но ты должна проводить у меня всё своё свободное время! Я плачу деньги тебе не просто так! — Ладно, но тогда тебе придётся увеличить оплату. — Не наглей! Иначе я заставлю тебя готовить для меня еду. Джинни расхохоталась. Она паршиво готовила, но эта идея показалась ей не такой уж и ужасной. В самом деле, ведь она может ходить на кухню и брать еду там, приносить ему что-нибудь из фирменных маминых рецептов. Между тем, плата за её услуги может возрастать вплоть до трёх галеонов! — А я согласна, — отдышавшись, проговорила она. — Давай я буду тебе готовить! Но учти, что за это будет взиматься дополнительная плата! — И ты всё время будешь проводить у меня! Все перемены, завтраки, обеды и ужины! — Если меня пустит Помфри, могу даже ночью с тобой побыть, — зачем-то вякнула Джинни, но только потом поняла, что сказала полную чушь. Однако Малфою, кажется, эта идея очень понравилась. — Я согласен! — впервые за долгое время он начал улыбаться. — Скрепим сделку рукопожатием? Он протянул ей слабую забинтованную руку. Джинни с удовольствием её пожала и рассмеялась. — С вами приятно иметь дело! — добавила она. — Взаимно. Что-то нехорошее вновь промелькнуло в глазах Драко, но Джин решила не обращать на это внимания. В голове она уже быстренько подсчитывала, сколько сможет заработать денег.***
Начиналось всё довольно невинно — Джинни после первого урока пулей метнулась в больничное крыло, забежав по дороге на кухню, чтобы взять немного еды. Драко тут же обругал её за то, что она задержалась. — Между прочим, я очень сильно ждал тебя! А что, если бы я умер от одиночества или голода? — Уж поверь, за те десять минут, что я потратила на дорогу, с тобой ничего не случилось бы, нытик. Она извлекла из сумки свежеиспечённый хлеб, кусок копчёной говядины, сыр и овощи с фруктами. — Вот! Твой обед! — Ты издеваешься? За кого меня принимаешь? За магловского ребёнка? — Дурак! Говядина — самое дорогое мясо в мире! — Я хочу ростбиф! — Я тоже много чего хочу! Джинни аккуратно выкрала у мадам Помфри скальпель и нарезала им говядину. После рукой оторвала кусок хрустящего хлеба и сунула Малфою. Парень скривился, с опаской поглядывая на отломленный кусок. — Что? Я помыла руки! — оскорбилась девушка, но еду не стала отбирать. Хотя такие мысли были! — Теперь ясно, почему отец говорил никогда в жизни не связываться с Уизли… Вы же как животные! — Драко двумя пальчиками взял хлеб и поднёс его к носу, вдыхая ароматный запах свежей выпечки. — Если я из-за тебя не слезу с унитаза, нашей сделке конец! — Ну и дурак же ты! Руками ведь вкуснее. Когда мама печёт хлеб, мы с братьями всегда его едим, отламывая руками. Так он остаётся хрустящим. Папа говорит, что нож «насилует» свежий хлеб. — Мои домовые эльфы тоже наверняка едят руками в своих чуланах, — Малфой откусил кусочек. Его зрачки мигом расширились, а руки сами по себе потянулись к ужасно нарезанной говядине. — Закусывай зеленью! — Джинни сунула ему в рот пучок влажного укропа. Обедать закончили быстро. Драко с некоторой опаской косился на Джин, выжидая, что ещё может отчебучить эта девчонка. Но она, кажется, наоборот не знала чем ещё можно занять своего новоиспечённого «друга». — Давай ты мне поможешь с уроками, может быть?.. — несмело начала она, выуживая из сумки учебник по Истории магии. — Так и знал, что в итоге всё этим закончится. Он устало зевнул и посмотрел на неё, театрально изображая раздражение. — Я слишком устал. Сиди возле меня и делай свои уроки, а я лягу спать. — Может быть, я тогда пойду в библиотеку? Здесь ведь даже стола нет! — Меня не волнует. Сиди и работай у меня на виду. Я плачу тебе за это деньги! — Так и знала, что деньгами вечно будешь попрекать… — пробубнила Джинни. Малфой сделал вид, что не слышал этого. Учебник по Истории магии был очень тяжёлым. А пергамент с чернильницей вечно норовили перевернуться на белоснежную простынь больничной койки. Джинни уселась на соседнюю кровать рядом с Драко и принялась читать тему, которую совсем недавно прогуляла по милости одного напыщенного индюка. — Как-то ты не очень усердно работаешь, — заметил «виновник», переворачиваясь под одеялом на другой бок. — Сам бы почитал эту нудистику… — Представь себе, я её читал уже сегодня, пока ты была на занятиях. Теперь настала очередь Джинни закатывать глаза. — Зубрила! — бросила она, переворачивая страницу, которую, естественно, так и не дочитала. — А я-то думала, что ты нормальный человек. — Зубрила — это твоя подружка Грейнджер. А я просто изучаю то, что мне нужно будет для работы. — И кем же ты собираешься работать? — Я буду министром магии. Уизли вновь нагло расхохоталась, совершенно не скрывая того, что она считает Малфоя полным идиотом. — Хватит ржать! Когда я стану министром магии, я заточу тебя за это в Азкабан! Кажется, угрозы парня только ещё больше рассмешили Джинни. — Идиотка, — обиженно отвернулся Драко. — Ну ладно тебе, — она отложила учебник в сторону и перебралась к нему на кровать, усаживаясь в ногах. — Я же просто пошутила. Прости! Однако по её всё ещё время от времени сбивающемуся от беззвучного смеха голосу было ясно, что это извинение не было искренним. — Хорошо так смеяться над чужой мечтой, — внезапно всполошился Малфой. — Может быть, тогда ты мне поведаешь, кем будешь работать после окончания школы? М? Джинни резко перестала смеяться. С ужасом она поняла, что у неё даже нет мечты. Надо было срочно что-то придумать. — А вот… буду учителем Истории магии! Сейчас как выучу весь учебник наизусть… Она, стушевавшись, хотела пересесть обратно на своё место, но Драко ухватил её за руку и притянул к себе, хищно осклабившись. — Вот как? А мне что-то подсказывает, что ты говоришь так просто от безысходности! У тебя ведь нет ни мечты, ни цели. Потому что ты глупая маленькая ведьма! Джинни попыталась вырвать свою руку, но у неё ничего не вышло. И откуда только у Малфоя столько сил взялось! Откормила говядиной на свою голову… — Я не глупая! И я знаю, кем буду! Я буду играть в квиддич! Буду самым знаменитым игроком! И, вот увидишь, на будущем матче между Слизерином и Гриффиндором я надеру тебе задницу! Он резко отпустил её руку. — Ладно. Давай заключим пари. Если ты сможешь сбить меня с метлы на будущем матче, я удвою сумму, которую выплачу в итоге тебе по нашему договору. Но если у тебя ничего не выйдет… — То я верну тебе все деньги, которые ты мне заплатил! — А ещё, — Драко сделал многозначительную паузу, прежде чем продолжить. — Ты при всех поцелуешь меня и признаешься в любви! Джинни обмерла. — Всё! Слово не воробей, вылетит… Мы условились обо всём, ещё одна сделка заключена! С вами очень приятно иметь дело! — Стой! Я не говорила, что соглашаюсь! — Я могу утроить сумму твоего выигрыша, — смеясь, говорил Малфой. — Ты даже представить себе не можешь, что это будут за деньги! — Скажи-ка честно… Я что, понравилась тебе? — внезапно сообразила Джин. — Сначала просишь стать твоим другом, теперь это! Драко придвинулся к ней и нежно провёл горячими пальцами по её щеке. Спустился рукой по подбородку к шее, потом захватил рыжую прядь волос и немного поиграл ею. Джинни всё это время смотрела на него огромными от испуга глазами. Но вдруг он прыснул со смеху, отбросил прядь и откинулся на подушки. — Какая же ты дура! Да мне просто хочется, чтобы ты унизилась передо мной! Это будет очень забавно! Хочу посмотреть, как девчонка из семейства Уизли признаётся мне в любви! — Придурок! — Джинни вскочила со своего места. Только сейчас она поняла, каким же бредом является вся эта затея с их «оплачиваемой дружбой». Надо же было так вляпаться! С кем только она додумалась связаться? С этим мерзким животным! Он же просто издевается над ней, упиваясь властью денег! Не будет она больше перед ним так унижаться. Лёгкого заработка захотела? Не стоит это того позора, который она на себя насылает сейчас. — Знаешь, что? — начала девушка свою громогласную тираду. — Забирай свои чёртовы деньги! Она вынула из кармана мантии галеон и бросила его прямо в лицо Малфоя. Тот от удивления даже рот открыл. — Я совершила мерзкую ошибку, и теперь намерена это исправить. Нашей сделке конец. Это послужит мне хорошим уроком! И она быстро начала складывать вещи в сумку. — Джинни, постой! Я же шутил! Ты серьёзно поверила? — засобирался Малфой. Он тоже встал с постели, начал хватать её за руки, но она каждый раз вырывалась. — Пожалуйста, не оставляй меня здесь одного! — До чего же ты мерзок! — закричала Джинни, в порыве гнева наставляя на него палочку. Лицо Драко теперь показалось ей до противного несчастным. Он был похож на маленького мальчика, у которого отбирали игрушку. — Теперь мне стало ясно, почему никто не пришёл тебя навестить! — Да? — он вдруг изменился, взгляд, от которого веяло минуту назад теплом и беспокойством, вновь наполнился прежней ненавистью. — Почему же? — Потому что ты не умеешь дружить. Ты сам задумайся, до чего ты дошёл! Ты попытался купить дружбу! — Кажется, минуту назад тебя всё устраивало! Спрос рождает предложение, ведь так, Джинни Уизли? То, как он произнёс её имя и фамилию, почему-то особенно сильно задело девушку. Она собралась с силами, чтобы произнести напоследок то, что хотела донести до этого глупого слизеринца. — Я прошу у тебя прощения за всё, — жутко краснея, заговорила она успокоившимся голосом. — Я не должна была соглашаться на это. Теперь мне очень стыдно! — Совестливая дура! Да как ты не понимаешь, что я готов заплатить тебе миллионы этих чёртовых галлеонов, лишь бы ты провела со мной здесь хотя бы минуту?! Это я здесь жертва, я несчастный, меня нужно жалеть! А ты выставляешь всё так, словно это я здесь исчадие ада! У меня просто не было другого выбора. Всем ведь плевать на меня и на мою жизнь… Свои последние слова он проговорил уже без крика. Словно постепенно осознавая смысл всего этого. Джинни почувствовала, как у неё на глазах наворачиваются слёзы. Ей стало так противно от себя самой. Нужно было срочно уйти, иначе она легко могла разрыдаться прямо при Малфое. Настолько сильно упасть она себе не могла позволить! И так достаточно дел наворотила со своей жаждой наживы. В коридоре возле больничного крыла было тихо. Да и внутри него кроме Малфоя уже никого не осталось — инфекция давно перестала гулять по Хогвартсу, все уже вылечились. Остался только он один. Уизли убежала в женский туалет и просидела там весь вечер. Ей было слишком стыдно идти к друзьям, никогда ещё она не чувствовала себя так плохо. Перед глазами то и дело всплывал образ Малфоя, который кричит ей, что готов заплатить миллионы за одну лишь минуту её свободного времени. От этого становилось ещё хуже. С одной стороны, она воспользовалась его одиночеством, а с другой — он повёл себя гадко, желая воспользоваться ею. Но и здесь ведь она тоже виновата! Да, Джинни Уизли — виновница всего. В какой-то момент она вспомнила, что вечером обязана идти к мадам Помфри на отработку. Крамольные мысли о прогуле решила сразу отсечь, она и так уже достаточно дров наломала. Вот только как теперь смотреть в глаза Малфою? Ещё раз извиниться перед ним? Ладно, будет действовать по обстоятельствам. Язык у неё не отсохнет ещё раз сказать «прости». Под вечер из-за маленького количества людей в больничном крыле горело только две лампочки — в дальнем углу на тумбочке возле кровати Малфоя и в кабинете у мадам Помфри. Джинни тихонько открыла дверь, стараясь не скрипеть. Драко выглянул из-за ширмы и внимательно проследил за тем, как Уизли идёт к целительнице. Кажется, он ждал её всё это время. Сердце у Джинни защемило. — А, мисс Уизли, ну наконец-то! Я уже хотела идти к профессору Снейпу жаловаться, что ты прогуливаешь отработку! — затараторила мадам Помфри, только лишь завидев свою студентку. — Значит, сегодня рассортируешь все скляночки по полкам в шкафчиках — давненько я этим не занималась, а сейчас как раз работы поубавилось… — Мадам, я всё сделаю, но я хотела вас попросить кое о чём, — стеснялась начать Джин. — Вы не могли бы попросить профессора Снейпа перевести меня в другое место для исправительных работ? Он сам вряд ли мне разрешит без вашей поддержки. — Тебе же вроде всего несколько дней осталось доходить. К чему такая спешка? — нахмурилась женщина. — Просто… — Ладно, я поговорю с ним. А сейчас приступай к работе! Джинни послушно рассортировала скляночки, задержавшись до самой глубокой ночи. Мадам Помфри уже стала собираться уходить, когда вдруг вспомнила, что забыла Малфою обработать язвы мазью. — Милая! Ты вроде подружилась с ним в последнее время? Может, обработаешь тогда его раны? А не то мне ещё нужно к мадам Спраут заскочить в теплицы, чтобы собрать ночные ноготки! Мне не хочется её ещё больше задерживать, время-то уже позднее. А взамен можешь взять себе любую полезную конфету из моего личного запаса! Уизли нервно сглотнула, мысленно готовясь испытать на себе гнев дракона. Когда целительница ушла, девушка навела мазь, взяла перчатки и как можно тише подошла к постели Драко. Он как раз не спал, читал какой-то учебник. Джинни села рядом с ним на табуретку и звякнула мисочкой с мазью. — Я ждал тебя, — произнёс Малфой, откладывая книгу в сторону и возводя на девушку отстранённые влажные глаза. В жёлтом свете лампочки они казались особенно искренними, потемневшими. — Мне нужно обработать язвы, — промычала она. — И всё? — Сними, пожалуйста, рубашку, — вздохнула Джин. Малфой послушно расстегнул пуговицы, оголяя торс. У Джинни возникло противное чувство, будто бы он просто смеётся над ней и её стеснительностью. Она быстро намазала все язвы и уже собралась уходить, когда парень вновь подал голос. — Ты вообще нормальная? Зачем так поступаешь? Привязываешь к себе, а потом бросаешь, как щенка бездомного? Я похож на идиота? — Нет… — Тогда не веди себя как пятилетка и объясни уже, что не так! Всё же было нормально, ты согласилась. Потом я немного пошутил, признаю, вышло некрасиво. Но ты же сначала согласилась! Джинни не знала, что сказать. Он сидел с таким странным обиженным выражением лица. Ей стало страшно из-за того, что он продолжал усердствовать. Как будто не понимал, что не так в их сговоре! — Ты осознаёшь, что я поступила подло с тобой? — нашлась, наконец, она. — Нельзя заключать подобные сделки! Это аморально! — Я уже говорил тебе, что у меня не было иного выбора. — Почему ты просто не остановился, когда просил дружбы? Зачем приплёл сюда деньги? Ты любовь своей будущей жены тоже за деньги покупать будешь? — Потому что ты отказалась бы, конечно же! Ведь я же Драко Малфой — ненавижу тебя и твою семью, порчу жизнь твоему братишке Рону! А так нет лишних вопросов. И ты всегда рядом со мной, я получаю максимум твоего внимания. Говоря об этом, он так просто пожимал плечами. — Я не хочу быть частью этого. Мне противно от самой себя. Я повторю второй раз: я разрываю договор. Мне от тебя ничего больше не надо. И ты от меня отстань, — прикрикнула Джинни. Вновь она собралась уходить, быстро забрала с тумбочки миску с мазью. — Если ты сейчас уйдёшь, я превращу твою жизнь в ад, — голос парня резко изменился. Словно откуда-то из глубины его сознания вырвался наружу демон. Уизли остановилась, молча уставившись на него. Вновь в голове была лишь пустота. На секунду ей стало страшно, но ведь эти угрозы — новая манипуляция. Им не стоит поддаваться. — Ты всегда так поступаешь, когда не можешь получить то, что хочешь? — Я всегда получаю то, что хочу, — наглая обезоруживающая ухмылочка. — Тогда тебе нужно научиться проигрывать, — прочеканила Джинни. Он заулыбался, хлопнув себя рукой по лбу. — Ну конечно! Как это я сразу не догадался? Ты же хочешь, чтобы я унизился перед тобой! Ползал в твоих ногах, умолял остаться! Знаешь, что? Да у меня в окружении сотня таких, как ты! И все они хотят меня и моего внимания! Я выйду из больничного крыла, и все они снова будут рядом со мной! И я даже не вспомню о тебе! Потому что ты — Уизли! Наглая рыжая дура, которой нужны только деньги! — от крика он весь раскраснелся, даже привстал в постели. Она молча выслушала его. Теперь настала её очередь ухмыляться. — Ты никогда не сможешь меня забыть. Потому что я — единственный человек, который проявил к тебе хоть каплю жалости. И здесь даже дело не в деньгах. Чёрт бы с ними. Если бы ты в самый первый день нашего знакомства попросил меня стать твоей подругой просто так, я бы согласилась. Потому что мне было тебя жаль. — Мне не нужна твоя жалость! — Однако это то, чего у тебя никогда не было. Ты сам сказал, что всем на тебя плевать. Мне жалко тебя, Драко Малфой. Он в гневе смахнул рукой с тумбочки все свои вещи. Лампа, учебник, лекарства свалились под ноги Уизли. Она даже не тронулась с места, просто стояла и смотрела на него, сидящего в полумраке с искрящимися от слёз глазами. — Я ненавижу тебя, — вдруг произнёс он. — Уходи немедленно. Я не хочу тебя видеть. — Так больно слышать правду от других? Ты же сам мне всё это говорил! — Уходи!!! Но она вновь стояла на месте, словно кто-то приклеил её туфли к полу. Она вдруг отложила свои вещи и, быстро присев на кровать, обвила руками Малфоя, который к тому моменту уже закрыл руками лицо. В звенящей тишине он весь скукожился, закрылся в себе. Джинни даже почувствовала невидимую стену между ними, но всё равно обняла его только ещё крепче, просовывая руки под мышки и утыкаясь носом в плечо парня. От него сильно пахло лекарствами и стиральным порошком. — Я ещё раз прошу у тебя прощения, — зашептала она ему на ухо. — Я поступила гадко с тобой. Но и ты должен понять, что люди — не игрушки, и их внимание нельзя покупать за деньги. Иначе оно не стоит того. Драко ничего не ответил. Он лишь сильнее вжался сам в себя, словно не желая слушать то, что ему говорят. — Ты не заслуживаешь такого обращения. Не заслуживаешь купленного внимания! Ты заслуживаешь большего. Каждый человек заслуживает любви и внимания. Единственной платой за это может быть только ответная любовь и внимание от тебя! Малфой, наконец, отнял руки от лица и исподлобья посмотрел на неё. — А что, если никто не хочет давать мне это внимание и любовь? — в свою очередь прошептал он. — Попроси. Драко приподнял брови и горько рассмеялся, запрокидывая назад голову. Внезапно он успокоился, выпрямился и посмотрел на неё. — Вот, прошу. Дай мне внимания. И любви. Джинни молчала минуту, но в какой-то момент, когда Малфой уже хотел закатить глаза и снять со своих плеч её руки, она прижалась влажными губами к его щеке и, боясь непонятно чего, тут же отвернулась. Он некоторое время просто сидел, не двигаясь. Потом медленно обнял её в ответ и шумно вздохнул, зарываясь носом в рыжие волосы. Они просидели так довольно долго, кажется, боясь нарушить магию этого до ужаса странного момента. Кто бы мог подумать, что Уизли когда-то будет обниматься с Малфоем! — Джинни, — заговорил Драко, несколько отстраняясь. — Уходи отсюда как можно скорее. В его голосе слышалась сердечная боль. Взгляд, смотрящий прямо в душу, пытался убедить её в чём-то совершенно неправильном. — Почему? Ты же сам… — Я не хочу испытывать то, что испытываю сейчас. Она отпрянула и тут же поднялась с постели. Его большие, серые и печальные глаза, которые были всё ещё мокрыми, жадно поглощали её. — Не заставляй меня, — продолжил он еле слышно, — влюбляться в тебя. Ничего не ответив на это, Уизли как можно скорее покинула больничное крыло. В этот момент она пообещала себе, что больше никогда не будет вспоминать этот день и имя Драко Малфоя.